(миниатюра в диалоге из цикла «Взопрела я, борясь с тобой под одеялом…»
- Гаррий! Манджраки! А я тебя теперь понял! Никакой ты не сочинитель сатирических куплетов, нет! Я теперь доподлинно знаю, кто ты ху ист ху! У тебя же каждой, как говорится, твари по паре! Так что я знаю! Я всё знаю!
- И чего ты, интересно, знаешь?
- Всё! Что ты – эфиоп! Даже скажу конкретнее – эфиопский кулинар!
- Кто?
- И фамилия твоя не Мандажраки, а именно что на ихний эфиопский манер – Лампедузов тире Шниперсон! Ну, как? Поразил тебя прямо в горячее эфиопское сердце?
- Однако, как вы, граф, безрассудно смел…
- Я больше скажу: ты же в Греции родился!
- Почему в Греции?
- А где же ещё рождаться эфиопам? Только в Греции, в ней, родимой! А вообще, ваш, Гаррий, шнобель вызывает у меня смутные подозрения… И эти подозрения уже никакой Эфиопией даже не пахнут… Вы случаем не румын?
- Румын. Эфиопский.
- Вот то-то и оно-то! Это тебя я видел вчера в моей любимой пивной «Василёк»! Теперь я точно знаю! Теперь я точно верю! Пил водку вместе с композитором Жабским!
- Что? Жабский ещё и композитор? Однако!
- А как же! Самый, можно сказать, в пипочку! Сочиняет рулады. На пару с поэтессой Котлетовой.
- Говорят, они близки…
- Говорят. Но не будем о грустном… Это их личное счастье!