Не частый случай – прогулка с папой. Вообще-то занятие для меня не самое веселое. Папа вроде бы со мной, но как-то вроде бы и нет. Постоянно руки за спиной, смотрит под ноги, будто боится споткнуться на ровном месте. Когда я начинаю ныть, что мне скучно, он всегда говорит: «Сейчас позову барабанщиков». Почему барабанщиков? Разве это весело? Интересно только ходить с ним в кино. Днем, когда мы ходим, билеты всегда есть. Но ходим мы все-таки редко.
И вот, мы идем из кино. Лето, Арбат, мне нет пяти, ему – пятидесяти. Он в военной форме без погон и фуражки, в чем я - не помню. Идем вдоль фасада кинотеатра «Художественный». Во весь фасад огромная и очень яркая афиша, но что на ней, вообще, что за фильм мы смотрели – не помню. В памяти только яркость и пестрота. Под афишей сидит нищий. Красное широкое запрокинутое вверх лицо, одна нога вытянута поперек тротуара, другая то ли поджата, то ли нет ее до колена. На нем военная форма без погон, перевернутая фуражка на асфальте между ног. Он не просит – молчком тычет рукой в фуражку, в ней россыпь медяков. Папа вдруг останавливается, я утыкаюсь ему в спину. Папа охлопывает карманы кителя и разводит руками: «Извини, браток, денег нету…» Тот смотрит на него мутным глазом и, после долгого молчания, сипит: «Денег нет? Работать надо!»
Сегодня не помню, как отреагировал папа. И не понимаю, чего он остановился виноватым перед этим наглым мордоворотом? Ведь знал же, что денег у него нет! Никак не мог не знать…