Иногда, очень редко, я перестаю жить и начинаю существовать. Это не депрессия. Это не страшно. Не больно совсем. Просто еду на работу и вдруг осознанно и внезапно не достаю наушники. Не думаю и не размышляю. Не представляю себя героиней попсового второсортного кино, не монтирую в голове то, что происходит вокруг. Существую.
А потом накатывает оно. Знаете это ощущение, когда ты смотришь на людей в электричке и понимаешь, что, в сущности, ничем от них не отличаешься. Я в такие моменты почему-то грущу. Хотя это, конечно же, правда.
Наушники лежат в моей сумке, свернутые в клубок, день, два, неделю… А я просто еду под пустоту, смотрю в окно и не вижу ничего интересного. Совсем ничего. Не знаю, как многие живут в таком состоянии всю жизнь. Это отупляет.
Очередной понедельник. Я нехотя, усилием воли, заставляю себя достать скомканный белый провод и вставляю в уши две резиновые затычки. И она растекается по мне. От головы, вниз по венам, музыка мчится к самому сердцу. Поднимаю голову. Ребенок в грязно-зеленой коляске перестает реветь и зачем-то начинает улыбаться. Грустная заплаканная девочка в противоположном углу трясущегося вагона что-то медленно набивает в телефоне. Бухающий три станции отвратительный алкаш, как только двери открываются, выхватывает у полубелой женщины ту самую коляску, молча спускает с огромных ступеней, ставит на землю и, качаясь, уходит в закат. Народ, не обращая внимание на происходящее, валит вниз. Никто не замечает, никому не интересно.
Аккуратно слезаю за ними, вдыхаю полную грудь вечернего мокрого воздуха и закрываю глаза. Мысли в голове, сменяя друг друга, разгоняют мой мозг. Волна теплого облегчения в такт прекрасной песни «Run» Роби Фейера обдает с головой. Я снова вижу их, героев. Куда пошел этот алкаш? Почему та девушка плакала? Интересно, есть ли муж у этой одинокой замученной женщины с зеленой коляской? Я хочу их всех догнать и расспросить об этом.
Не знаю, как у вас, но по себе я давно заметила, что музыка меня спасает. Под нее я продумываю сюжеты своих рассказов, размышляю, не даю себе упасть. Она – вечный источник моего вдохновения. И именно в такие сложные недели без нее начинаю понимать, как же затягивает это тупое, бездушное состояние. Не зря рутину называют болотом. Так просто ехать и ни о чем не думать. Очень легко существовать автоматически. Но я очень боюсь остаться в этой пустоте. И очень надеюсь, что ни со мной, ни с вами этого никогда не случится.