Наш человек

               
    Когда я еду, лечу куда-нибудь, то это далеко не факт, что поездка будет нормальной, потому что имею какую-то дурацкую особенность притягивать к себе, как магнитом, какие-то обстоятельства, странные встречи… Взять, к примеру, мою поездку на такси из Санкт-Петербурга в Петергоф, то есть от сына к дочке. Ехали с таксистом молча, слушали шансон; я  смотрела в окно, любуясь пейзажем, как вдруг заметила  женщину, которая сидела прямо на обочине, повернувшись спиной… к машинам и, вообще, человечеству.


      Ну, знаете, как-то меня это очень задело,  и я попросила таксиста остановить машину  прямо здесь, на трассе, у обочины: он только что у виска пальцем не покрутил, потому что не мог понять цели моего «приземления» у обочины! Расплатилась, тяжелую сумку доволокла до старушенции, присела рядом. Она, ясное дело, очень удивилась:
- Чего тебе надо? Жалостливая?
- Да нет! Решила Вам компанию составить. А еще перекусить захотела. У меня тут плюшки есть, - я открыла пакет, угостила женщину…


      И вот представляете себе картину маслом: сидят две русские бабы на обочине, рядом пролетают с гулом машины. Сидят и  жуют. Я сняла босоножки, поставила рядом, удобно умостилась на земле, подстелив пакет, тоже повернулась спиной к человечеству, ссутулилась: это все от многочасового сидения у компьютера! Потом посмотрела сбоку на рядом сидевшую пожилую женщину, на вид я ей дала бы лет 80.  Решила поинтересоваться у нее, почему это она тут расположилась и какая такая  серьезная причина была тому виной:
- А чего это Вы тут сидите?
- Видеть никого не хочу! – женщина раздраженно махнула рукой куда-то в сторону.
 О! Это мне знакомо! Плюнем вместе на все человечество: а пошло оно!


     Вижу: женщина аккуратная, чистенькая такая, ухоженная, а глаза несчастные такие, как у побитого котенка. Она серьезно так посмотрела на меня, поджала губы, но смолчала.
- Что, с детьми поругались? Выгнали что ли?
- Да  типа того!
       О, а старушка-то совсем современная: слоган-то у нее молодежный!
 - А почему на обочине?
- А вот доехала на такси сюда и решила назад не возвращаться. Так тошно стало жить!
- А место здесь шикарное! Красота! Деревья вдоль трассы – исполины. Опять же птички поют. Вот, правда, небо хмурится: сейчас нас тут накроет дождем – мало не покажется!
- А ты, деваха, прямо юмористка!
- Да какая я деваха: 60 стукнуло, грюкнуло и напомнило, что ушли все поезда.
- Да ты что! – старушка оживилась. -  60 лет – это почти молодость. Я в твои годы еще на работу бегала, внуков нянчила и потому у детей в чести была, а сейчас…
- А что сейчас? Ваши-то, родные, наверно, волнуются, - мы уже перешли к булочкам. На свежем воздухе аппетит хороший, опять же тема располагает к долгой беседе.
- Может, конечно, и волнуются… А ты куда ехала?
- К дочери в Петергоф.
- Значит, приезжая. И говор у тебя не наш. Откуда будешь?
- Из южных краев, из Ростовской области.
- Так это рядом с Украиной, - оживилась старушка. -  Как там граница? Как живете по-соседски?
- Граница как граница. Мои ученики-военные  говорят, что она на замке. А людей с Украины в области много, работают…


     Женщина поправила шляпку на голове. Та шляпка еще, тех годов, но она придавала ей интеллигентный вид и умилительное очарование.
- А невестка, поди, придирается? – поинтересовалась я.
- Придирается! – с улыбкой ответила моя собеседница и вдруг хитро так прищурила глаза – Да и я спуску ей не даю: на кухне иногда такие баталии у нас проходят – мама не горюй! Не уступаю: не тот характер. Я вот в свое время натерпелась от свекрови, а теперь вот еще и невестке уступать буду? Да ни за что!
      Но вдруг задребезжал, заволновался мотыльковый телефончик  собеседницы.


- Надо ответить, - сказала я.
- Ты думаешь? – чувствовалось, что моя собеседница  уже почти оттаяла, смягчилась.
- Конечно! Родные  – это святое! Теперь они  волнуются.
     Я встала и отошла в сторону, чтобы не мешать, чтобы не слышать, о чем она будет говорить по телефону.
- Все, деваха, - хохотнула  старушенция, – вызываю такси и еду домой: и чего это я разнюнилась? Невестка-то моя отличилась: на мировую зовет в ресторан. А что? У меня костюм выходной есть. Губы подкрашу, у меня и новая сумочка к этому случаю есть – и на выход! Ах, какие наши годы! Кстати, сумочку и костюмчик моя зловредная невестка подарила. Ох, загуляем мы с ней! По сто грамм коньячка выпьем, морепродукты закажем. Давно я в свет не выходила!


    Мы еще поговорили, пошутили, посмеялись… Потом дождь накрыл нас, и мы поспешили вызвать такси. Вот только долго не могли диспетчерам втолковать, где же мы  находимся, на каком километре дороги.


      Разъехались в разные стороны с ощущением какой-то легкости. Когда приехала к дочери с зятем, то не рискнула рассказать о своем приключении в дороге: а вдруг не поймут и подумают, что их мама и теща чудит!


   Забыла о самом интересном написать. Когда прощались, то старушка мне номер своего  телефона продиктовала и спросила, может ли позвонить, когда совсем «хорошо» будет. А я ей ответила, что тоже буду звонить, когда буду пребывать в состоянии на букву «х».


  - А ты еще работаешь? Кем же?
  - Я учительница.
- Учительница? Значит, на обочине сидят наши люди. И подумать-то: ну кто еще мог остановиться посреди оживленной трассы, чтобы поговорить с человеком, чтобы угостить его  плюшками? Только наш человек!  А я последние двадцать лет работала доцентом в вузе. Коллеги, значит. Дети у тебя, говоришь, здесь живут. Значит, полюбили этот город. Город наш красивый, но тут надо много работать, чтобы выжить. У меня двое сыновей. Я с младшим живу. И все-то невестка ко мне цепляется:  крошки после завтрака на столе остаются, рано встаю, дверьми хлопаю и спать семье мешаю; а сегодня они гостей ждали и невестка предупредила меня, чтобы я лишний раз без особой надобности в зал не выходила… А что, деваха, давай споем?
- Да я пою не очень, но подтяну, если песня знакомая.
   Мы и затянули… Вот не угадаете, что пели:
               Ваше благородие, госпожа удача,
               Для кого ты добрая, а кому иначе.
               Девять граммов в сердце – постой… не зови
               Не везет мне в смерти – повезет в любви!


   Уже накрапывал холодный дождь, а мы пели! У моей собеседницы голос чистый, сильный, я же сбивалась с такта, но особенно громко выводила «повезет в любви!».  В общем, «Аншлаг» отдыхает!


      И все. Мы попрощались. Еще полчаса езды, и огромный город поглотил и такси, на котором я ехала, и дождь, который барабанил по стеклам машины, и наш разговор, который так неожиданно подвел нас, женщин, к философскому умозаключению: две женщины всегда найдут и общие темы для разговора, и посочувствуют друг другу, и поддержат друг друга. Мне запомнилась эта женщина без возраста. На вид ей вроде бы 80 дашь, а по голосу, по рассуждениям, по горделивой осанке – нет, это наш человек, у которого в любом возрасте будут по-молодому блестеть глаза, а характер с годами будет не мягчеть, а, наоборот, крепчать –  одним словом, наш человек, русский!


      Когда такси остановилось у новенького дома, где мои дети, наконец, получили квартиру, дождь так же неожиданно оборвался,  как и начался. Солнце выпрыгнуло из-за туч с искренним желанием поблестеть, поласкать все вокруг, поднять горожанам настроение, потому что в это лето оно редко радует жителей мегаполиса.


      Я засмотрелась на галерею новых домов, на свежевыкрашенные детские площадки, на аккуратные газоны. Вдруг  в кармане   затрепыхался телефон.
- Это я, коллега. Доехала, встретили. Живем!
- А у нас в Петергофе солнце!
- Не… в Петербурге полощет дождь. Тебе спасибо. А хорошо мы посидели?
-  Мы, действительно, хорошо посидели! Звоните! И я буду звонить!


      Лето в этом году в Санкт-Петербурге причудливое и, если честно, не очень ласковое – такое вот дождливое, напористое, временами мрачное. Но мои любимые уточки уже вывели малышей в пруду и всем кагалом мечутся у берега, хватая на лету крошки хлеба, которые люди бросают им в воду. Чайки такие же наглые и быстрые: могут вырвать, как говорится, чуть ли не из клювов   других птиц пищу…А голуби важные такие, сытые, ленивые. Город… он и есть город.  Здесь даже птицы другие.


     А как пряно пахнет шиповник с малиновыми цветками, он так и щекочет ноздри! У нас, в степном краю, он отцвел в конце апреля-начале мая, а здесь лето задержалось и красота цветения пришлась на пору середины лета. А шиповник, кусты дикорастущей розы, в Петергофе на каждом шагу растет: возле домов, соборов, на  аллеях – яркий такой,  цвет у него малиновый, сочный . А запах-то, запах какой – терпкий; это не совсем запах розы, а чуть с острой примесью, от этого он сладковато-горький, щемящий!
                Санкт-Петербург. Июль. 2017 г.