* * * * *
Среда
Проснулся я в начале девятого, крыша дома, не смотря на ранний час, уже успела изрядно нагреться. По началу я попытался читать книгу, но невозможная духота выгнала меня на улицу. На участке никого не было видно, только открытая дверь кухни указывала на то, что кто-то проснулся раньше меня. Погоды опять выдались настолько солнечные и безветренные, что от надежд на какую-нибудь прохладу не осталось и камня на камне. Роса уже высохла и только в тени трава ещё была сырой. На кухне возилась Татаурова. Она в течении пятнадцать секунд, не особо интересуясь моими ответами, спросила у меня как дела, как я сегодня спал, каковы мои планы на день в области клозетного строительства, что бы я хотел сегодня на ужин и хочу ли я гречневой каши на завтрак. Благоразумно уклонившись от вразумительных ответов относительно перспективных шедевров деревянного зодчества, я сказал, что дела мои неплохи, спать было очень жарко, ужинных мыслей по причине тепловой анорексии у меня нет, а гречневую кашу с маслом и сахарным песком я очень даже буду и в свою очередь спросил где все.
- Лёлик спит, а Сасик уже умотал к Насте, - ответила мне Танька, ставя передо мной тарелку с кашей и маслёнку.
- Чай? – спросила меня Татаурова.
- Зелёный - кивнул я, пихнул в тарелку кусок масла и принялся обильно посыпать кашу сахарным песком.
- Странный ты человек, Коперник, - сказала Танька, глядя на мои манипуляции – Каша с сахаром, а чай без.
- Чай сахаром можно только испортить, – сказал я Татауровой, перемешивая кашу, - так же как и кофе впрочем.
- Господи, значит я всю жизнь пила испорченный кофе, - заключила Татьяна.
- Да, не повезло тебе, - сказал я и принялся за еду.
- Ладно, завтракайся тут, а я в дом пойду, - сказала Татаурова и налив мне чаю вышла с кухни.
Я неторопясь съел кашу и начал пить чай с изюмными сухарями. Меня сразу прошиб пот, хотя чай уже был не очень горячий. Закончив завтракать, я взял грязную посуду и отнёс её в мойку за кухней. Потом я подумал, что стоит опять заварить чай, пусть стынет, и пошел обратно на кухню. Перед кухней сидела Лилка и пристально смотрела в сторону пожарного водоёма. По дорожке от пруда к кухне, прямо на Лилку степенно шла утка. Лилка в своей жизни такого ещё ни разу не видела. «Поймать!» - решили передние лапы и сделали два полушага к утке. «Страшная…» - ответили задние лапы и остались на месте. Утка, увидев Лилку, на всякий случай повернулась к ней, расправила крылья и коротко крякнула. Кошка села на попу ровно, уже не помышляя об охоте, и, наверное, и убежать была бы рада, но задние ноги, как на зло, ещё находились в ступоре. Тут из-за кухни чёрно- белой молнией вылетела Маська. Утка, сообразив, что к чему, не теряя времени, решила поскорее вернутся в безопасный пруд. Вытянув шею, громко хлопая крыльями, она тяжело поднялась в воздух и медленно и неуклюже полетела к спасительной воде. Маська стремительно догоняла птицу, но когда уже можно было сделать решительный прыжок, утка вдруг нырнула вниз и плюхнулась в воду. Кошка едва успела затормозить на крутом берегу пруда. Она бессильно клацнула зубами, но тут же сделала вид, что ей всё равно, повернулась спиной к пруду с уткой, и только мечущийся из стороны в сторону хвост выдавал маськину досаду.
- Тётя Кошка, ты такая храбрая! – восторженно сказала Лилка.
Маська зевнула и задней лапой почесала себе за ухом.
- Так, мелкая, подь сюды, - сказала она Лилке.
Лилка опасливо сделала пару мелких шагов к тёте Кошке.
- Да не бойся! – успокоила её Маська – Я тут с нашими поговорила, ты мне, похоже, троюродной племянницей приходишься, так вот, люди у нас теперь вроде как общие, но фамильярностей не потерплю, так что звать меня будешь тётя Кошка – это правильно, я главная, меня слушать, по углам не писать и из моей миски без разрешения не есть. Поняла?
- Ага! – пропищала Лилка – А с хвостом играть можно?
- Нет! – отрезала тётя Кошка – Остальному потом научу, а теперь, - Маська подскочила к Лиле и треснула её лапой по голове – Тебе водить! Побежали! – и бросилась наутёк к дому. Лилка на мгновение растерялась, а потом со всех лап понеслась вдогонку за тётей Кошкой.
Я съел около кухни горсть малины, и хотел уже было пойти посмотреть, что делать дальше в плане строительства туалета, но потом передумал и пошел за кирпичами, чтобы не ходить зазря порожним и подтащить к месту строительства материал. Пока я складывал кирпичи поудобнее, из-за дома вылетела Лилка, а за ней во весь опор неслась Мася. Лила с разбегу запрыгнула на яблоню, но Мася не останавливаясь, проскакала мимо и побежала за кухню. Лилка тотчас спрыгнула с дерева и припустила за тётей Кошкой. На тропинке появился взлохмаченный Пузырёв. Он вытащил из кармана рубашки пачку сигарет, прикурил и, прихрамывая, пошел к кухне. Из-за кухни вышла Мася и остановилась посреди лужайки. Следом появилась Лилки и красивым, высоким прыжком перемахнула через тётю Кошку. Мася тут же шлёпнула её лапой по попе и деранула в Лес. Лила подскочила на месте и побежала следом. Лёлик недоумённо проводил кошачью кавалькаду взглядом и тут заметил меня.
- О! Привет Коперник! – поздоровался он со мной – Что-то сегодня кошки разбегались – должно быть к дождю.
- Эх, да не помешало бы, - ответил я – Одиннадцать часов, а парит как в бане!
- А ты уже работаешь, неугомонный?
- Как вы себя чувствуете, сэр Френсис? – спросил я Лёлика
- Спасибо, донна Роза, превосходно! – ответил мне Пузырёв.
- Прям таки превосходно? – не поверил я.
- Ну не то чтобы очень – поморщился Лёлик – но в отличие от вчерашнего, я, по крайней мере, ходить могу.
- Ладно, еще пара уколов и будешь как новенький – сказал я ему - а сегодня определим тебя на лёгкую работу – будешь бетономешальником.
- Изверг! – сказал Лёлик – Ладно, сейчас съем чего-нибудь и приду.
- Приходи, приходи – сказал я и потащил кирпичи к туалету.
За полчаса, что Пузырёв завтракал, я принёс на стройплощадку все кирпичи, цемент и два ведра воды. Татаурова нашла мне в старых сасиковых игрушках совок и маленькое ведёрко, а потом принесла старую ржавую кастрюлю для замешивания раствора. Явился Пузырёв. Я усадил его мешать раствор, но оказалось, что он совсем не знает, как это делается.
- Господи! – удивился я – Мешаешь пополам цемент с песок, потом заливаешь водой и снова перемешиваешь.
- И всё? – удивился Лёлик.
- Почти – ответил я.
- А где песок? – спросил он меня.
Этот вопрос поставил меня в тупик, но потом было решено взять ведро песка из сасиковой песочницы, благо он всё равно давно вырос из того возраста, когда забавляются куличиками. Пока Лёлик мешал раствор, я сапёрной лопаткой рыл под фундамент некое подобие котлована. Неожиданно под лезвием лопатки что-то хрустнуло и из земли на свет божий извлеклись чьи-то довольно крупные кости.
- Чего там? – спросил меня Пузырёв.
- Кости какие-то, - ответил я.
- Какие ещё кости? – удивился Лёлик, перестав мешать раствор, - Чьи?
- Откуда я знаю чьи? Может крокодил, живший под туалетом не такая уж и легенда – сказал я и продолжил рыть котлован.
- Ладно, хрен с ним, - сказал Лёлик после некоторого молчания, - Крокодил это или нет, он всё одно давно умер.
Закончив земляные работы, я принялся раскладывать по периметру кирпичи. Естественно их оказалось мало и пришлось на периметр пустить полведра гравия, который вчера припёр с Дунайского Сасик, в результате гравия не хватило на засыпку середины. Мы позвали Сасика и сказали что нам нужно ещё одно ведро гравия, но он ответил нам что вчера на Дунайском на него и так наорали и он даже за сто рублей никуда не пойдёт. В конце концов Пузырёва осенила идея заполнить середину фундамента мятыми пивными банками. За десять минут было найдено около десятка пивных банок шести разных сортов пива. Самой редкой оказалась почти выцветшая банка Балтика №5 «Золотое», которое не выпускалось уже лет семь-восемь. Сасик тут же принялся плющить банки, а я их раскладывал на фундаменте.
- Ешё бы пару банок, – сказал я, глядя на прореху в самом центре котлована.
- Не вопрос, - спокойно ответил Пузырёв, сходил на кухню и принёс пару холодных банок «Невского».
Только стоило нам открыть пиво, как тут же появилась Татаурова.
- Опять пьянствуете? – подозрительно спросила она нас.
- Ни Боже мой! – ответил Лёлик – Токмо ради дела для! Нам вон для строительства не хватает – он показал пальцем на фундаментальную проплешину.
- Ловко придумали! – хмыкнула Танька – Я в магазин пошла, пожелания какие-нибудь будут? – спросила она нас.
- Пива! – сказал я, прихлёбывая пиво из банки.
- И папироськи! – добавил Лёлик.
- Мороженое! – вставил Сасик.
- Слушаюсь! – ответила всем нам Танька и пошла в магазин.
- Я к Насте, - сказал Сасик и смылся, едва ушла мать.
Из Леса выскочила Мася, дробно топоча лапами, промчалась по тропинке от дома к кухне и с разбега запрыгнула на дровяной навес.
- У! Конь германский! – сказал Пузырёв, глядя на кошку.
- Интересно, а где Лила? – спросил я.
- Вот она! – ответил Лёлик и показал рукой на заросли сныти на опушке Леса.
В одном месте ровная зелёная гладь листвы слегка колебалась и над ней возвышался серо-полосатый хвост с рыжей пипкой. Мне вдруг вспомнился мне рассказ Бабая.
« Так вот ты какая – нава…» - подумал я.
Тем временем Солнце принялось выгонять из нас потом только что выпитое пиво.
- Господи, опять сегодня парилка будет! – сказал Лёлик, вытирая пот со лба – хоть бы ветерок какой поднялся что ли.
Я поглядел на небо. Ни облачка, только безумно голубая высь, да мглистый смог в стороне города. Лёлик допил пиво и протянул мне пустую банку. Я тоже допил пиво, сплющил обе банки и бросил их на фундамент. Затем я вывалил цементный раствор и отдал кастрюлю Лёлику.
- Мешай ещё – сказал я Пузырёву и принялся разравнивать цемент.
Раствора хватило едва на четверть фундамента. Только Пузырёв замешал вторую порцию раствора, как из-за помойки высунулась бандитская морда Мармазетки.
- О! Киска пришла! – обрадовался Лёлик – Надо её чем-нибудь угостить.
Он быстро встал и ушёл на кухню. Кошка вытянула шею и слегка задрав голову принялась принюхиваться, деловито подёргивая носом. Я обтёр грязные руки об джинсы, присел и протянул руку к кошке.
- Давай познакомимся! – сказал я ей – Тебя как мама в детстве звала?
Мармазетка понюхала мою руку, едва коснулась мокрым носом среднего пальца, вышла из-за помойки и уселась, так чтобы я чуть-чуть не доставал до неё.
- Мурля, - ответила она, моргнула и отвернула голову в сторону.
С кухни вернулся Лёлик и зашуршал пакетом с сухим кошачьим кормом. Мармазетка сразу встала, потянулась, выгнув спину и глядя на Лёлика снизу вверх, беззвучно мяукнула. Пузырёв присел рядом со мной и щедро сыпанул перед кошкой угощение. Мармазетка со скоростью хорошего пылесоса принялась подбирать с земли хрусты. Я встал, взял кастрюлю с готовым раствором и продолжил цементировать фундамент. Кошка съела всё что ей дали и с надеждой посмотрела на пакет с кормом в руках у Лёлика. Пузырёв взял из пакета десяток хрустов и протянул их на ладони кошке. Мармазетка заметно оживилась, но с руки есть не стала. Она ткнулась носом в Лёликову ладонь, а потом в землю и сказала:
- Ты, эта, вот сюда положи, а с руки я есть боюся…
Лёлик однако, ничего не понял и тогда кошка в полуподскоке головой будюкнула Лёликову руку и добилась-таки того что хрусты оказались на земле. Я про себя удивился кошачьей хитрости и протянул Пузырёву пустую кастрюлю.
- Мешай дальше, - сказал я и сел на скамеечку, вытянув затёкшие ноги.
Из магазина вернулась Татаурова и спросила, не хотим ли мы что-нибудь перекусить. Мы отказались, сославшись на жару и занятость.
- Как хотите, – сказала Танька и пошла на кухню.
Мармазетка закончила трапезу, облизнулась от уха до уха и тихонько смылась, как её и не было. Мы замешали ещё пару кастрюль цемента, но залили чуть больше половины фундамента. Я уже даже начал опасаться, что цемента не хватит на весь фундамент, и прикидывал, как залить только периметр, но оказалось, что ближний край котлована заметно выше дальнего и раствора сюда ушло меньше. Когда мы домешивали остатки цемента, мимо нас прошмыгнула Мармазетка. В зубах она тащила что-то серое.
- Мышь поймала! – восторженно сказал Пузырёв – Большую такую!
- Похоже, это маленькая крыска – предположил я.
Кошка быстро просеменила по тропинке и свернула к кухне. Я сработал остатки раствора, выровнял фундамент обрезком доски, встал и посмотрел на то, что получилось. Результат меня порадовал – всего за два часа у нас получился вполне приличный бетонный прямоугольник. Теперь оставалось только ждать, когда застынет бетон. Стало ещё жарче, поэтому мы прикрыли фундамент кусками ондулина и решили попить пива, а потом сходить освежиться на озеро.
- Лила, Лила, Лила! На! – Татаурова позвала с кухни кошку.
В следующий момент на кухне с металлическим лязгом что-то упало, и раздался пробирающий до костного мозга истошный Танькин визг. Мы бросились к кухне. Татаурова, с кастрюлей-хвостушкой в руке, вжав голову в плечи, зажмурившись, стояла на табуретке около плиты и вопила как пожарная сирена. Около порога, разведя лапки в стороны, стояла мордой кверху вязаная тряпичная мышь.
- Что ты орёшь, ну что ты орёшь? – спросил Пузырёв супругу.
- Крыса! – ответила Танька и продолжила крик.
- Не крыса, а мышь и к тому же игрушечная, - успокоил её Лёлик.
- Правда? – не поверила Татаурова, прекратив визжать.
- Посмотри сама…- предложил Пузырёв.
Татаурова боязливо приоткрыла левый глаз. Темно-серая тряпичная мышь, сидя на попе, радостно тянула к Таньке передние лапки и не двигалась. Танька открыла второй глаз, выпрямилась, треснулась головой об потолок и снова пригнулась.
- А…откуда это здесь и что это за мышь? – успокоившись, спросила Татаурова.
- Я почём знаю – пожал плечами Лёлик – Ты так и будешь теперь на табуретке стоять? – он протянул Таньке руку.
- Господи, я столько пережила! – сказала Татаурова, спрыгивая на пол
– Ну, пойдём, покурим, - ответил Лёлик и вышел из кухни.
Танька осторожно перепрыгнула через мышь и тоже вышла на улицу. Я, немного постояв, пошел за ними. Танька с Лёликом сидели на скамейке у сарая и, попыхивая сигаретками обсуждали недавнее происшествие.
-…Я краем глаза вижу, вроде что-то мелькнуло, оборачиваюсь – там сидит! – рассказывала Татаурова.
- И главное закрыла глаза, типа мышь не видно, значит, её как бы и нет, и заорала так, что любая живая мышь тут же умерла со страху от акустического удара! Тоже мне – Соловей-разбойник!
- Я так испугалась! Как на тубаретке оказалась вообще не помню… – ответила Танька.
- Интересно, откуда эта мышь взялась на кухне? – спросил Лёлик.
- Я же говорю – мелькнуло что-то…
- А ведь это Мармазетка притащила! - вдруг догадался я.
- Что? – не понял Пузырёв.
- Мармазетка мышь притащила, - сказал я – Мы с тобой, когда последнюю кастрюлю замешивали, помнишь, она мимо нас метнулась…
- Ага…- кивнул Лёлик - А зачем нам мышь?
- Ну ты Мармазетку кормил хрустами, а она тебе мышь принесла, типа «спасибо большое!», - ответил я Пузырёву.
- А почему игрушечная? – тут же спросил он.
- Чтоб добро не пропадало…
- В смысле? – опять не понял Лёлик.
- Ну, ты же не будешь настоящую мышь есть, ты её просто выкинешь, а так и приличия соблюдены, и еда не пропала, - пояснил я.
- О! – поразился моей мысли Пузырёв – Вот так вот! Какая интересная мысль! Надо заметить, что тебе, Коперник, удалось достичь таких неимоверных глубин кошачьей психологии, что мне даже как-то боязно за твоё душевное здоровье! Ну а на кухню-то зачем она её притащила?
- Не знаю, - я пожал плечами – Может, хотела сюрприз сделать.
- Это у неё неплохо получилось – заметила Татаурова, потушила окурок об траву и предложила попить пива, чтобы успокоиться окончательно. Мы с Лёликом вдруг вспомнили, что именно за этим и шли на кухню. Танька быстро сделала всем по бутерброду с сыром и помидором, а Пузырёв принёс из холодильника три банки пива.
- А стакан? – спросил я его.
- Зачем? – удивился Лёлик.
- Из стакана пиво вкуснее, - заметил я.
- Эстет хренов, - проворчал Пузырёв, но всё-таки сходил на кухню и принёс мне гранёный стакан с колотым краем.
- Ты что не мог стакан поприличнее найти? – спросила Лёлика Татьяна.
- А что тут такого? – удивился Пузырёв, разглядывая стакан, - Стильный Мухинский дизайн…А! – сказал Лёлик увидев скол, - Ладно сейчас другой найду…
- Дай сюда, - сказал я, отбирая стакан у Лёлика, - Пить не мешает, вкуса пива не портит.
Пока мы пили пиво, из-за сарая вынырнула Лилка и направилась прямиком на кухню. Мышь она явно пока не заметила. Мы забыли про пиво и дружно наклонились вперёд, чтобы получше рассмотреть, что же будет дальше. Кошка зашла на кухню и сразу же выскочила оттуда, выгнув спину и распушив хвост.
- Страшный зверь, - потихоньку сказал Лёлик не то о кошке, не то про мышь.
Лилка прижав уши, вытянула морду и понюхала воздух. Затем она одним прыжком подскочила к мыши, треснула её лапой и снова выскочила за порог. Мышь подлетела на полметра и упала кверху лапами. Кошка опять напряженно принялась нюхать воздух. Постепенно напряг в лилкиной позе ослаб, хвост и стоявшая по хребтине шерсть улеглись. Лилка медленно подошла к неподвижной мыши и осторожно потрогала её лапой, готовая, в случае чего, отскочить. Окончательно убедившись в полной безопасности мыши, кошка, подпрыгнула, обрушилась на неё сверху, и, повалившись на бок, принялась её кусать и драть задними лапами.
- Вот! Вот, смотрите, как я буду убивать мышь, когда её поймаю! – прокомментировал лилкины упражнения Пузырёв.
- Молодец, Лилочка, так её! – похвалила кошку Татаурова.
Лилка муркнула, вскочила на ноги и, подхватив мышь в зубы, засеменила по дорожке к дому.
- Это хорошо, что мышь игрушечная, правда? – сказал я, глядя вслед кошке.
- Ладно, поедем, Коперник, купнёмся, а то совсем жарко стало, - сказал Лёлик, допил пиво и встал.
- А табзалет строить? – спросила у него Танька.
- Фундамент стынет, остальное завтра, - отрапортовал Пузырёв и рыгнул, - Пардонте! – тут же извинился он.
- Ну, хорошо, - согласилась Татаурова, - Езжайте купаться, только недолго, и Сасика возьмите.
- А ты что не поедешь? – удивился Лёлик.
- Неохота. Я лучше пойду, прилягу отдохнуть, - ответила Танька и пошла в дом.
После недолгих сборов мы отправились на карьер пешком, потому что, как сказал Пузырёв, когда все вокруг пьют, а ты один за рулём, чувствуешь себя как наказанный.
- Я тоже не пил – возразил ему я.
- Но ты мог это сделать в любой момент, к тому же когда нельзя, как назло, ещё больше хочется! – ответил мне Лёлик.
Через полчаса, завернув по дороге в магазин за пивом, мы пришли на карьер. В отличие от воскресенья, народу было совсем немного. Не было наплыва автомобилей, шашлычного беспредела, пьяных компаний и торговли вразнос. У берега плескался пяток малышей под присмотром хмурых мамаш, на острове резвилась компания подростков. Трое тинейджеров лет 17-ти -18-ти, соревнуясь в острословии, выделывались перед двумя девицами такого же возраста. Сасик моментом разделся и полез в воду. «Я на остров!» - сказал он нам и технически грамотным кролем быстро поплыл через озеро. Мы с Лёликом открыли по банке пива и неторопясь начали его пить. Тинейджеры с девицами громко гоготаясь и размахивая руками, прошли мимо нас и направились к магазину.
- Господи, неужели и мы когда-то были такими же идиотами? – сказал Пузырёв, глядя им вслед.
- Что ты! Мы были на целых 7 процентов красивей! – успокоил я его.
- Пойдём тоже до острова сплаваем! – сказал Лёлик, бросил пустую банку в стоявшую неподалёку мусорку и пошёл к озеру.
Я допил пиво, выбросил банку и, с разбега нырнув в воду, поплыл к острову. Вода нынче показалась мне ещё теплее, чем в воскресенье. Впечатление было такое, будто плывёшь по воздуху. Около самого острова меня догнал изрядно запыхавшийся Пузырёв.
- Коперник, блин, куда ты так припустил? – отплёвываясь водой, спросил меня он.
- Не знаю, здорово так! - ответил я.
- Да уж! Водичка кайф! – согласился Лёлик.
Он устроился отдохнуть на прибрежной отмели и опасливо покосился на нырявших невдалеке подростков.
- Сейчас бы сигаретку…- мечтательно сказал Пузырёв.
- И пива! – добавил я.
- Почему на острове ничего не продают?
- А у тебя что, деньги есть? – спросил я.
- Тьфу чёрт, и тут засада! – выругался Лёлик.
Немного отдохнув, мы поплыли обратно. Сасику было сказано, чтобы он через 10 минут тоже возвращался, но уверенности в том, что он нас услышал, не было никакой. Выбравшись на берег, Лёлик сразу бросился курить, а я хотел, было выпить пива, но банки неразумно оставленные на солнце нагрелись так, что открывать их было боязно.
- Ладно, сейчас на обратном пути купим, - видя моё разочарование, успокоил меня Пузырёв.
- Когда мы ещё пойдём! – сказал я – Сасик и не думает плыть обратно!
- Да ладно, нам повезло, - ответил мне Лёлик и показал рукой на остров.
Подростковая компания распалась, и Сасик красивым брассом уже спешил к нам.
Около магазина в тени небольшого клёна стояли девицы, которых мы видели на озере. Они о чём-то оживлённо говорили, покуривая длинные тонкие сигареты и попивая джин-тоник из голубых баночек.
- Нет, ну чего ты заартачилась-то – нормальный же парень! – сказала одна другой.
- Чтобы я связалась с мужчиной, нужно, по крайней мере, чтобы он был умнее меня, - ответила ей подруга – Но это же в принципе невозможно!
Лёлик фыркнул и заржал в голос. Девицы смерили его презрительным взглядом и томно виляя бёдрами удалились вглубь садоводства.
- Шикарное самомнение – далеко пойдёт! – прокомментировал, отсмеявшись Пузырёв.
В магазине никого не было, Фатима разбирала товар. Лёлик купил Сасику мороженое, а себе взял пива. Я подумал, что пива мне совсем не хочется, и купил полуторалитровую бутылку белорусского кваса.
- Зачем это ты купил? – удивился моему выбору Пузырёв.
- Пить буду! – ответил я - Сколько можно жрать пиво!
- Можно много, - сказал Лёлик и открыл банку.
Придя на участок, мы обнаружили на кухне Татаурову, которая подозрительно обнюхивала куриное филе.
- Вот гады! – воскликнула она,- Написано, что расфасовано пятого числа, а пахнет она так, как будто упаковали её четвёртого! Вот понюхай, по-моему, она уже с душком!
Танька сунула курицу под нос Лёлику.
- Не знаю, похоже, хлоркой пахнет, - поморщившись, сказал Пузырёв.
- Кошкам дайте, они плохого есть не станут, - посоветовал я.
- Вот ещё! – фыркнула Татьяна. – Маська только что сметану с хрустами ела, а Лилка вообще не показатель, потому что съест всё что угодно.
- Тогда просто водой сполосни – всего делов! – сказал Лёлик. – В конце концов, что ей будет в холодильнике!
- Подавляющее число пищевых отравлений начинается именно с этой фразы, - заметил я.
Татаурова с Пузырёвым перестали обнюхивать курицу и посмотрели на меня.
- Что ты имеешь в виду? – спросила меня Танька.
- Коперник, не морочь голову! – сказал мне Пузырёв, - Нормальная курица! Не хочешь – не ешь!
- Прочему это не хочу? – тут же сказал я – Очень даже хочу!
- Так вы есть будете? – спросила Танька нас – Я винегрет сделала.
Мы с Лёликом ответили утвердительно, а Сасик сказал, что сыт, и тотчас удрал к Насте. Пузырёв засунул в морозилку банки с пивом принесённые с озера и по причине отсутствия холодного пива принялся пить квас. Танька, навалила нам по огромной порции винегрета, сделала себе бутерброд с сыром, налила стакан кваса и уселась с нами. Лёлик получив винегрет, обильно залил его майонезом и вдобавок потребовал себе бутерброд с ветчиной. Татаурова сделала мужу большой бутерброд, спросила, не хочу ли я тоже какой-нибудь бутерброд, а когда я отказался, вздохнула в том плане что «похудеешь тут с вами!», и наложила себе полную тарелку винегрета. К концу ужина от бутылки кваса ничего не осталось.
- А ты спрашивал, зачем купил! – сказал я Лёлику.
- Ммм!...Футбол! – воскликнул в ответ Пузырёв и убежал в дом к телевизору.
- Спасибо! – сказал я, доев винегрет и отвалившись от стола.
- Ой, да на здоровье! – ответила Танька, собрала тарелки и отправилась мыть посуду.
Я посидел ещё немного, ощущая, что я, если не обожрался, то наелся более чем основательно. Сыто рыгая, я вышел с кухни и увидел сидящего на дровяном навесе Бабая.
Кот посмотрел в мою сторону, пожмурился и отвернулся. Я подошел и погладил Бабая по голове. Он будюкнул лбом ладонь и замурчал.
- Как дела, Бабай? – спросил я Кота – С Пульхерием разобрался?
- Дурак он озабоченный, - сказал в ответ Кот – Двух подружек завёл, обоим голову морочит, говорит обе такие киски – устоять невозможно. Вот скажи, людьми тоже яйца управляют?
- Ну, не без этого, - немного подумав, ответил я.
- Хм…А я надеялся люди умнее…- несколько разочарованно произнёс Бабай – Может их действительно стоит удалять?
- Бабаюшка, а ты не издавал нынче никакого приказа на счёт упорядочения половой жизни? – спросил я Кота, вдруг вспомнив сегодняшний сон.
-Какой приказ? Ты что с ума сошел? – искренне удивился Хатуль-Мадан, - Коты не приемлют никакие приказы, разве что попросить можно…Ладно, как там наша мурмуазель, подуспокоилась, я погляжу?
- Маська? – уточнил я - Похоже, что да. Они с Лилкой сегодня всё утро друг за другом носились.
- Ну и славно! – обрадовался Хатуль-Мадан – Почеши ещё вот здесь, - попросил Кот и подставил мне левое ухо.
Я принялся начёсывать Бабая за левым ухом, потом за правым, а под конец за обоими одновременно. В благодарность Кот спел мне громкую песнь без слов.
- Слушай, Бабай, а как ты так громко урчать умеешь?
Бабай отстранился от рук, потряс головой и зевнул.
- В детстве я думал, что у меня внутри маленький моторчик, или ветряное колёсико в горле. Я дышу, а оно вращается туда-сюда и тарахтит. Вообще же до недавних пор выдвигались различные теории о том, как мурлычут кошки: биение крови об аорту, колебания связок при вдохе и выдохе или колебания в самих лёгких. Сегодня считается, что мурлыканье — результат ритмичных колебаний в кошачьей гортани. Кошки могут мяукать и мурлыкать одновременно – например Лилка так умеет. Впрочем, это характерно только для разговорчивых особей.
- А…откуда ты всё это знаешь? – ошарашенно спросил я Бабая.
- В Интернете вычитал, - простодушно ответил Кот и, сделав переднее потягу, спрыгнул с навеса и неспешно скрылся в зарослях малины.
Я, пребывая в состоянии лёгкой прострации, постоял некоторое время у кустов малины, съел горсть ягод, а потом из дома высунулся Пузырёв и позвал меня смотреть футбол. Футбол оказался на редкость неинтересным – испанцы бессовестно разгромили итальянцев. Перед самым окончанием матча пришла Танька и погнала Лёлика к Насте за Сасиком.
- Кстати говоря, Коперник, а что это за пузырящаяся дрянь под столом на кухне? – спросила она меня.
- О! Это квас, - ответил я.
- Уже пить можно? – спросила Татаурова.
- Пока нет, но через пару дней будет то что надо, - сказал я – у нас есть пустые пластиковые бутылки из-под пива или воды какой?
- Сколько угодно, - пожав плечами, ответила Танька.
- Сполосни и неси на кухню штук пять-шесть побольше, - дал я указание, поднимаясь с дивана.
Квас в кастрюле и впрямь бродил вовсю. Пришла Татьяна с гремящим ворохом мокрых
пластиковых бутылок. Я расставил их на столе в ряд и попросил у Татауровой воронку и половник. Наполнив каждую бутылку на три четверти квасным полуфабрикатом, я взял первую, подогнал жидкость к самому горлышку и закрутил крышку.
- Зачем так? – удивилась Танька, до этого с интересом следившая за действом.
- Квас это продукт брожения, - сказал я, - чтобы всё получилось по уму, надо с одной стороны изолировать бродящую массу от кислорода воздуха – а иначе получится уксус, а с другой стороны необходимо место для выделяющихся в процессе брожения газов. И то и другое легко достигается именно тем, что я сейчас сделал. Теперь главное не забыть стравить газ, когда бутылки раздует. Понятно?
- Тебе бы Коперник не в аптеке работать, а вести в телевизоре передачу полезных советов, глядишь, и денег на ремонт заработаешь, – съязвила Татаурова.
- Значит понятно, - подытожил я.
В ответ Танька неопределённо хмыкнула и отправилась поливать огород, а я составил скукоженные бутылки под стол и решил взглянуть на табзалетный фундамент. Увидев меня за этим сугубо созерцательным занятием, Танька всучила мне лейку и погнала поливать кабачки и георгины. Откуда-то вынырнула Маська, тут же появилась Лилка и принялась играть с тётиным Кошкиным хвостом. Тётя Кошка некоторое время стоически терпела Лилкины приставания, но потом, не выдержав, громко мявкнула что-то вроде «Не приставай к царице!» и треснула котёнка по голове. Лилка повалилась на спину и замахала всеми четырьмя лапами сразу.
- Девочки не ссорьтесь! – сказал Лёлик, который как раз вернулся от Насти.
Следом за отцом плёлся Сасик и монотонно гундосил, что ещё рано, есть он не хочет и что можно он ещё погуляет. Татьяна, высунувшись из парника, сказала ему в ответ, что, конечно же, он может идти гулять, но тогда мы все сейчас пойдём смотреть кино и тогда уже кормить Сасика никто не будет. Аргумент сработал. Сасик живо поинтересовался, что будем смотреть, буду ли смотреть я, и что сегодня на ужин. Узнав, что на ужин жареная картошка с котлетой, смотреть будем вторую «Мумию», а я в принципе согласен посмотреть кино, Сасик тотчас согласился поесть при условии что ему принесут еду к телевизору. Татаурову вполне устроил такой расклад и она спросила у нас с Лёликом не желаем ли мы по стаканчику пива с бутербродами. Мы с Пузырёвым, ввиду недавнего ужина, выразили вялое согласие.
- Тогда Саша, иди, ставь фильм, ты, Коперник дополивай огород, а ты, - сказала Танька мужу – делай печеньку девочкам.
Отдав всем распоряжения, Татаурова вытерла руки и пошла на кухню. За ней потянулись кошки и Лёлик. Я наскоро полил огород и поспешил в дом, занять место на диване, однако Сасик в поисках фильма, завалил его дисками, так что пришлось устроиться на кресле. Пришел Пузырёв с бутербродами и тремя банками пива, вслед за ним Танька принесла Сасиков ужин. Лёлик улёгся на диван, а Татаурова на кровать, Сасик включил кино, сеанс начался. Быстро съев ужин, Сасик улёгся под бок к мамке. Муркнув, в комнату, облизываясь, зашла Лилка. Она залезла на спинку дивана и принялась умываться. По началу, под пиво и бутерброды, киношные драки, вопли и стрельба смотрелись с интересом, но ближе к середине фильма я стал засыпать и под конец выронил из рук пустой стакан, разбудив этим Лёлика и Таньку. Сасик и Лилка не проснулись.
- Какой интересный фильм! – сказал я, подбирая с пола стакан, но мне никто не ответил, потому что опять все спали. Я выключил телевизор, поставил стакан на стол и пошел спать наверх.
Проснулся я посреди ночи от какой-то возни в коридоре внизу. С начала я подумал, что мне спросоня показалось, но потом я чётко услышал, как разговаривают кошки.
- Тёть Кошка, смотри, что у меня есть! - пискнула Лилка
- Чего у тебя есть? – недовольно буркнула Мася, - О! Ты зачем это спёрла?!
- Я не спёрла, - начала оправдываться Лилка, - я под шкафом нашла. Видать упал туда, его и потеряли…
- Ну…это другое дело, - согласилась тётя Кошка, - только открыть-то его никак…Так что, Пельмешка, положи его где нашла и не мешай спать.
- А я знаю как, меня тётя Мурля научила, - ответила Пельмешка.
- Мармазетка?! – удивилась Маська, - А откуда у неё пакеты?
- Ей дядя Бася давал, он её любит…
- Как он может её любить, у него же…- возмущённо начала тётя Кошка и осеклась, - Впрочем, ты ещё маленькая такие вещи знать.
- Чего это маленькая, - обиделась Лилка, - без этого котят не будет, а любить можно и без них.
- Ты откуда знаешь? – подозрительно спросила Мася.
- Мне дядя Пульхерий всё рассказал…
-Ох, ведь! Не приставал? – забеспокоилась тётя Кошка.
- Не, сказал потом, - успокоила её племяшка.
- Ты эта…будет безобразничать, скажи мне, - муркнула Маська, - Ладно, как там пакет открывать?
- Надо вот здесь подержать, а тут когтём, - объяснила Лилка.
- Хм…А может и выйдет чего…Дай попробую, - сказала Маська.
Послышалась возня и пыхтение, потом после небольшого перерыва всё повторилось.
- Нет, слишком скользкий, не подцепишь, - разочарованно сказала Мася.
- Тётя Кошка, ты вот сюда встань и держи, а я здесь попробую царапнуть, - предложила Лилка.
Опять послышалась возня и шебуршание, сквозь которые было уже не разобрать, кто, что именно говорит и что там происходит. Обрывки фраз сливались друг с другом и убаюкивали.
- Так…Давай…держи здесь…ага… крепче держи…Ооо!...Вот, теперь сюда…И что? Желе только чуть…Тёть Кошка, а ты вот здесь попрыгай, тогда отсюда выдавится…Ух, ты, лезет!... Ням-ням…Мрр! …Ну ты голова, Пельмешка! …Теперь моя очередь…Дай ещё раз прыгну…Ммм… шеба плежа с кроликом!...
Незаметно для себя я опять уснул и приснился мне сон про герра Гирке и герра Поппе.
* * * * *
Машина с товаром из Москвы из-за снегопада на Валдае пришла только в пятницу 6- го ноября, после обеда, вызвав у работников склада двоякие чувства. С одной стороны это означало, что суббота будет рабочая, а с другой сверхурочные щедро оплачивались – 35 тысяч час, а завтра в связи с праздником можно было рассчитывать и на двойную ставку. С одиннадцати до четырёх, пять часов – 350 тысяч, 70 долларов – половина моего оклада год тому назад, когда я ещё работал в больничной аптеке 1-го Меда. Замотанные стрейчем поддоны выкатывали из фуры и катили на рохлях по щербатому бетонному пандусу к лифту. Начальство уже не первый месяц вело переговоры с руководством НИИ телевидения об аренде помещения на первом этаже, но пока приходилось весь товар распихивать по углам оперативного склада и холла офиса наверху. Мы торопились, потому что до конца рабочего дня оставалось меньше часа. Хозяева фирмы – швейцарцы – установили невиданный по своей комфортности рабочий график – с 9 до 18, пятница до 15-00, неделя новогодних каникул и выходная страстная пятница, правда, почему-то перед католической пасхой, а не перед православной. И платили недурственно, по нашим понятиям естественно. В середине 90-х зарплата в 500 долларов была просто шикарной.
Погода была подстать началу ноября – низкое серое небо, ветер, дождь, холодно, того гляди снег посыпет. Казалось, что в природе не осталось никаких цветов, кроме чёрного и серого и только легковые автомобили слегка разнообразили монохромную картину мира. Вдоль пандуса, по которому мы с Пушкиным волокли поддон с товаром стояли автомобили начальства фирмы – сначала видавший виды, но вполне респектабельный «Мерседес Е180» управляющего филиалом, потом ухоженная «Таврия» начальника транспортного цеха. Раньше, около лифта ещё стояла новенькая Шкода «Фелиция» завсклада Андрея Юрьевича, потом мы едва не уронили с пандуса поддон валокордина и Пушкин пошутил: «Давай сейчас придем к Юрьичу и скажем: «Андрей Юрьевич у нас две новости – плохая и очень плохая – с какой начинать?». «С плохой» - ответит Юрьич. «Мы уронили с пандуса поддон валокордина» - скажем мы. «А очень плохая?» - спросит Юрьич. « Мы уронили его на вашу машину» - ответим мы». Когда эту байку рассказали заведующему складом, он посмеялся, но с тех пор стал ставить свой автомобиль у трансформаторной будки.
.В помещении перед лифтом около мокрых поддонов стояли управляющий филиалом Юрий Владимирович, завскладом Андрей Юрьевич и герр Гирке с герр Поппе, похожие на Винни-Пуха с Пятачком. Иностранцы были представителями зарубежных хозяев фирмы, они вполне прилично говорили по-русски. Юрий Владимирович, обширно жестикулируя, что-то вполголоса объяснял маленькому щуплому герру Поппе. Тот внимательно слушал, но, похоже, мало что понимал. Завскладом Андрей Юрьевич курил, смотря как ветер рвёт последние листья с тополя около забора и видимо думал о своём, а герр Гирке откровенно скучал, с деловым видом тыкая пальцем стрейч, которым были обмотаны поддоны. Пока мы ждали лифт, из обрывков долетавших до нас фраз, я понял что разговор идёт о пропавшей на прошлой неделе коробке анафранила. « Из Москвы уехала, на складе и на остатках у них нет» - говорил герр Поппе. «К нам не приходило» - отвечал Юрий Владимирович. «Куда делось?» - не понимал герр Поппе. «Недоложили или просто украли» - пожал плечами управляющий. « Как украли? Кому нужно столько лекарств?» - недоумевал иностранец.
Вдруг очнувшийся от осеннего ступора завсклада неожиданно брякнул:
- А может быть пока везли сп****ли?
Фраза явно озадачила всё руководство разом, правда каждого по-своему. Герр Поппе повернул голову к Андрею Юрьевичу и непонимающе захлопал глазами, герр Гирке прекратил тыкать стрейч и приподнял левую бровь, а Юрий Владимирович замолчал на полуслове и округлил глаза.
- А что это за слово такое - «сп****ли»? – прервал затянувшуюся паузу герр Поппе – Я такого никогда не слышал.
- Понимаете, это примерно тоже самое, что и «украли», - осторожно подбирая слова, сказал Юрий Владимирович, - только когда «украли» это ещё можно вернуть, а когда «сп****ли» уже нет.
Пушкин хрюкнул, закашлялся и полез в карман за сигаретой. Герр Гирке потерял интерес к разговору и принялся бродить между поддонами, Андрей Юрьевич снова впал в созерцание тополя, а герр Поппе и управляющий филиалом по-новой принялись судачить о треклятой коробке анафранила. Приехал лифт. Мы закатили в него четыре поддона и Пушкин с лифтёром Минхерцем поехали разгружать товар наверх. Герр Гирке остановился напротив поддона с хилаком. На одной из коробок московский остряк над буквой «l» поставил точку – в результате получилось недвусмысленное «Hyiak».
- Ай-ай-ай! Какое неприличное лекарство! – сказал герр Гирке, ткнув пальцем в надпись, и посмотрел на меня так, будто ему сейчас дадут Нобелевскую премию по литературе за самую лучшую шутку года на иностранном языке. Я улыбнулся, остальные ничего не поняли.
- Андрей Юрьевич, можно тебя на минутку! – позвал Юрий Владимирович завскладом.
Юрьич вздрогнул, стряхивая с себя созерцательное оцепенение. Они вышли на улицу и пошли направо по пандусу о чём-то разговаривая вполголоса. Герр Поппе подошел к герру Гирке сказал ему что-то по-немецки. Герр Гирке кивнул и вышел на пандус вслед за Юрием Владимировичем и Андреем Юрьевичем. На улице дождь сменился густым мокрым снегом. Ветер нёс крупные хлопья почти параллельно земле. Мир потерял остатки цвета и стал совсем чёрно-белым. На асфальте снег моментально таял, но машины, деревья и здания в несколько минут стали белыми, сделав пейзаж похожим на негатив.
- Снег пошел…- грустно заметил стоявший рядом со мной герр Поппе.
- И это только начало, - ответил я ему.
- Да, б***ь… – совсем грустно сказал швейцарец и зябко поёжился.