Во дворе своего дома, на террасе над гаражом, пыхтящий Серёжка пристраивал пляжный матрац для шезлонга, а мы с Юркой стояли, задрав головы кверху, и ждали команды.
– Готово! Подавай! – наконец-то прокричал Серёжка, свесив голову вниз.
Я ещё раз осмотрел рацию из детского набора шпионских штучек, которую мы прилепили куском пластилина к донышку ведёрка из-под майонеза и примотали скотчем к алюминиевой кастрюльной крышке. Эту рацию я «откопал» в большом мешке с игрушками, которые достались мне от старшего брата.
– Всё в порядке. Неси, – кивнул я Юрке.
Юрка быстро взобрался на самый верх огромной кучи песка возле гаража и, насадив нашу радиостанцию на черенок от лопаты, протянул Серёжке:
– Хватай! Только с проводом поосторожней, вдруг отвалится.
– Серёга, когда будешь настраивать, антенну руками не трогай, а то помехи будут, – на всякий случай крикнул Серёжке я.
– Понял, давай – включай.
Я покрутил боковое колёсико на корпусе передатчика, и из динамика раздалось шипение. Рация была очень старой. На приёмнике давно отвалилась антеннка, и лопнул корпус. Мы его замотали изолентой, а вместо телескопической антенны примотали к обломку кусок медной проволоки. Ну а крышкой от кастрюли усилили сигнал приёма рации.
Мы долго искали подходящую Базу, где установить радиостанцию, и когда Серёжка предложил расположиться у него на террасе, сразу же согласились. Ему мы доверили принимать сигнал, а сами с передатчиком пошли в сторону Юркиного двора проверить радиус действия рации. Это не сложно. Главное длину шага измерить, чтобы потом количество шагов от Серёжкиного дома до Юркиного на длину шага умножить. У нас где-то в среднем тридцать сантиметров шаг вышел. Сплошная математика! Нам, как раз, на лето таблицу умножения задали учить, вот мы и решили, так сказать, совместить полезное с приятным.
Пользоваться рацией проще простого, всего лишь нужно кнопку на передатчике нажать и говорить, а чтобы слушать, наоборот – отпустить. Только говорить нужно по очереди, а то неразбериха получится, не услышим друг - друга. Ну а если сигнал потеряется, мы условились, что Серёжка поднимет над головой скрещенные руки, и это будет означать, что связи нет.
– Приём, – я нажал кнопку на корпусе справа, потом отпустил.
– Приём, – сквозь шипение раздался Серёжкин голос.
– Возле Базы работает, – Юрка сделал пометку в блокноте.
Мы дошли до калитки, насчитав при этом сорок два шага, и снова нажали кнопку:
– База, приём.
– База на связи, приём, – Серёга чётко держал сигнал.
– Выходим за территорию, приём.
– Понял, приём.
Я подождал, пока Юрка сделает очередную пометку в блокноте, и мы вышли со двора на улицу.
Юркин дом расположен через дорогу прямо напротив Серёжкиного. Мы перешли дорогу, намерив при этом семьдесят шесть шагов, и возле Юркиной калитки снова провели сеанс связи. В рации постоянно что-то шумело и щёлкало, но Серёжкин голос звучал разборчиво. Юрка всё фиксировал в блокноте, как-будто записывал условие задачи: «Б – К1 – 42ш. – сигнал +, К1 – К2 – 76ш. – сигнал +». Это он так расстояние от Базы до калиток обозначил. Отмерив ещё тридцать шагов, мы добрались до Юркиного крыльца и приготовились к очередному сеансу.
Дом у Юрки с цокольным этажом, и крыльцо у него высокое. С него очень хорошо видно Серёжкину террасу, ну и самого Серёжку. Я привычно нажал кнопку:
– База, приём.
Сергей зашевелился на террасе, но ответа не последовало.
– База, как слышно, приём, – повторил я.
– Неужели связь пропала? – Юрка почесал затылок карандашом.
Тем временем Серёжка как-то странно себя вёл. Сначала он махнул рукой, потом ещё раз, потом начал кружиться вокруг себя, не переставая махать руками в разные стороны.
– Он чего, условный знак забыл? – спросил я у Юрки.
Юрка в ответ пожал плечами. Мы с удивлением наблюдали, как Серёжка выполняет акробатические трюки над гаражом. То присядет, то отпрыгнет, то вертится, как волчок, и всё время машет руками. Юрка покрутил пальцем у виска:
– По-моему он с ума сошёл.
Я кивнул. И тут отчётливо, уже без рации, раздался Серёжкин вопль:
– А-а-а-а-а!
Мы с Юркой кинулись обратно к Серёжкиному двору.
Он сидел на земле возле кучи песка и всхлипывал. Возле него на табуретке с пинцетом в руках сидел дядя Володя - его папа.
– Серёж, ты чего? – участливо спросил я.
– Да вот, лекарство от глупости решил принять, – ответил за него дядя Володя.
– Чего-о-о? – мы с Юркой разинули рты, наблюдая, как Серёжкин папа вынимает у него из ноги пинцетом чёрную палочку, похожую на занозу.
– Она первая начала! – буркнул Серёжка.
– Пчёлы никогда не нападают без серьёзной причины, – дядя Володя обработал ранку перекисью водорода.
– Так тебя пчела покусала? А мы думаем, чего это ты за танцы на террасе устроил?
– Не покусала, а ужалила, а потом ещё штук десять налетело, мне на песок пришлось прыгать, – обиженно пробубнил Сергей.
– Всё правильно. Она подруг на помощь позвала через вот этот радиопередатчик, – дядя Володя показал нам зажатую в пинцете чёрную палочку, которую он вытащил из ноги сына. – Жало называется.
– Ничего себе! – мы с Юркой склонились над пчелиным жалом. – Оно как антенна что ли работает, как на нашей радиостанции?
Дядя Володя засмеялся.
– Нет. Пчёлы сигнал тревоги с помощью запаха передают. Когда пчела жалит, вместе с ядом пахучее вещество выделяется. Только вот вытащить назад жало она не может, видите там заострённые зубчики на конце, – Серёжкин папа серьёзным стал. – Вот так и получается, сигнал об опасности подала, а сама погибла.
– Почему же погибла? Я же видел, как она улетела, – возмутился Серёжка.
– Оставив жало в твоей ноге, она часть своих внутренних органов вырвала. Рану на её брюшке перекисью водорода не вылечишь. Там серьёзные повреждения, от них и погибла. Выживает пчела, лишь, когда от других насекомых защищается. А тут человек…
– Зачем же она напала на меня, если знала, что не выживет?
– Не напала, а защищалась. Ты вон как руками махал и ещё орал при этом. Представь себя на её месте, если на тебя орущий гигант размахивающий конечностями надвигаться будет.
Мы с Юркой прыснули от смеха, вспомнив, что вытворял наш друг на террасе, а Серёжка лишь шмыгнул носом.
– Ну что? Полегче стало? – дядя Володя приложил к Сержкиной ноге лёд, завёрнутый в полотенце. – Слава богу, аллергии у тебя на пчелиный яд нет, но таблеточку на всякий случай выпить придётся.
– А я слышал, что пчелиный яд может полезным быть, – с важным видом произнёс Юрка.
– Ты прав. Его в медицине очень часто используют, мази, например, делают. Так что, Серёга, порцию полезного ты сегодня уже получил.
– Это точно! – усмехнулся Серёжка. – Только уж получается это полезное какое-то неприятное!
– Бывает и так. Ну, всё, испытатели, бегите. И лётные трассы пчёл старайтесь не пересекать, – сказал дядя Володя и пошёл в дом, а мы побежали к Юрке во двор за передатчиком.
Стоя на Юркином крыльце, я в который раз нажал кнопку:
– База, приём!
– База на связи, приём! – привычно раздалось сквозь шипение из динамика.
Я помахал Серёжке рукой и сел считать радиус действия раций.