Зимние забавы

               

     Лето на Севере пролетает незаметно и иногда уже в сентябре выпадает снег. Валит он обычно по несколько дней подряд, заваливает дороги и дома, от снега все становится светлым, и только лес да черная лента реки остаются темными пятнами на фоне белого снега. Для ребят пушистый снег удовольствие, и они целыми днями барахтаются в снегу, строят траншеи и их трудно загнать домой. Штаны у них насквозь промерзают, и когда они возвращаются домой и снимают их, то они колом стоят на полу.   
     В каждом доме у потолка уложены длинные жерди, предназначенные для сушки одежды, штаны отправляются туда же, и к утру они опять готовы для зимних игр. Но первый снег только напоминание о грядущих холодах, настоящая зима приходит в ноябре-декабре, когда вьюга завывает неделями и снег засыпает дома вместе с крышами и трубами. Утром просыпаешься, а в доме темно – значит, его завалило снегом. Печку затопить нельзя, так как труба под снегом и дым пойдет в дом.
     Выйти из дома тоже невозможно, так как двери завалило снегом и остается один путь – через сени подняться на чердак, открыть маленькое окошко, разгрести перед ним снег, пробраться по крыше, по пояс в снегу, к трубе, отрыть ее лопатой от снега и крикнуть, что можно топить печку. Вот эту работу и проделывал Червонец после каждой пурги. Затем надо было прыгнуть с крыши к двери и вырыть небольшой колодец, чтобы можно было открыть входную дверь, и затем взрослые начинают рыть проходы между домами и к речке, чтобы можно было сходить за водой.
     Постепенно снег оседает, показываются окна, в квартирах становится светлее и жизнь налаживается. В зиме тоже есть свои прелести и всегда можно найти, чем заняться. Несмотря на свой малый возраст, Червонец мог на весь день уйти в лес, и родителей это особо не беспокоило. Утром он завтракал, одевался, вставал на широкие охотничьи лыжи, надевал на двух собак упряжь, и они тянули его в лес. Там он внимательно осматривал следы зайцев, ставил на их пути петли, крепил к деревьям и слегка присыпал снегом. Затем ломал хвойные ветки, утрамбовывал снег, выкладывал ветками удобное ложе и устраивал небольшой «перекусон» прихваченными из дома пирожками. Не забывал он и о собаках и давал им по пирожку. После этого он обычно дремал, пока собаки не начинали скулить, напоминая, что уже темнеет, и пора возвращаться домой.  Но перед этим он проверял установленные петли и, как правило, находил там одного-двух зайцев. Довольный добычей, он брал в руки ремень, к которому были привязаны собаки, и те весело везли его домой. Сдав матери охотничьи трофеи, он укладывался на теплую медвежью шкуру и строил планы, что же ему придумать на завтра.
     Эвенкийские ребятишки научили его, как охотиться на куропаток без всякого оружия, и он частенько этим пользовался. Выждав, когда снег слегка осел и стал сверху твердым, он брал обыкновенную бутылку, пучок травы, которую обычно засушивали с осени, вставал на лыжи и шел к лесу. Выбрав свободный от деревьев небольшой склон, он в шахматном порядке делал в снегу лунки, опуская бутылку горлышком вниз, и клал на самое дно несколько стебельков засушенной травы. Обычно он делал таких лунок штук тридцать, и, завершив работу, возвращался домой. Смысл этого вида охоты на куропаток заключался в том, что при обильном снежном покрове у птиц проблемы с кормом, и они рады любой травке. Зоркие глаза куропаток издалека видят стебельки травы в проделанных в снегу лунках, и, засунув туда голову, пытаются их достать.
     Это им удается, но вылезти из таких лунок они уже не могут, так как перышки из оперения упираются в твердые стенки ямки и не позволяют им вылезти. А рано утром, почти на рассвете, Червонец опять вставал на лыжи и шел проверять результаты своего вечернего труда. Выходить надо очень рано, иначе могут опередить лисы, большие любительницы свежего мяса. Как правило, каждый раз после проверок лунок, Червонец приносил домой по пять-семь свежемороженых куропаток и довольный своей охотой, вручал их матери.
     Как-то раз отец ездил в какое-то крупное селение и привез Червонцу в подарок необычную обувь – валенки, которых в деревне ни у кого не было. Довольный ребенок сунул ноги в валенки и побежал похвастаться перед друзьями. Когда он вернулся домой, то честно сказал отцу, что в меховых камусах гораздо удобнее и легче, но изредка он все-таки  обувал  валенки и с гордостью щеголял в них, осознавая, что ни у кого нет такой обуви.
     Дом Червонца находился на краю деревни, а играть с ребятами он ходил на другой край. Однажды, уже под вечер, он возвращался домой, и его любопытная натура решила проверить, насколько далеко над рекой выступает «козырек» снежного покрова. Сделав несколько шагов, он посмотрел по сторонам и по стоящим недалеко деревьям определил, что перешел береговую черту, что под ним река, и только повернулся, чтобы вернуться, как провалился в снежную яму и задержался только потому, что широко раскинул руки в стороны. Поболтав слегка ногами, он понял, что под ним снега нет, и внизу течет вода. Хоть он и был совсем еще маленький, но уже опытный северный человечек, и сообразил, что резких движений делать не следует, а то снежный козырек может обрушиться в реку и спасти его уже никто не сможет. Он еще раз пошевелил ногами,  валенок соскочил с ноги и Червонец услышал, как он булькнул в воду. Первой его мыслью было, что дома ему влетит за то, что потерял совсем новый валенок, но ему было не привыкать к частым «выволочкам», и он стал прикидывать, как ему выбраться из этой ямы.
     Оставшаяся без валенка нога стала мерзнуть, и он хотел погреть ее, потерев о другую ногу, но вспомнил, что снег может обрушиться, и остановился. Приподняв немного затекшую руку, он глянул в образовавшуюся дыру вниз, увидел под собой плавно текущую черную воду и, представив, какая она холодная, в ужасе содрогнулся. Время шло, он уже основательно продрог, а никакого решения в его маленькую головку не приходило. Вдруг он услышал легкое посвистывание, повернул голову и увидел на тропинке своего друга, с котором недавно играл на полянке. Тот тоже где-то задержался и в одиночестве возвращался домой. Червонец свистнул пару раз, мальчишка остановился и стал вертеть головой, определяя, откуда доносится свист.
     Махать руками и вообще делать резкие движения было нельзя, и Червонец свистнул еще раз, привлекая к себе внимание своего друга. Наконец тот определил, откуда раздается свист и пошел в его направлении. Когда он дошел до предполагаемой береговой черты, Червонец опять свистнул, предупреждая, чтобы тот остановился. Мальчик был уже недалеко, и Червонец , не особо повышая голос, сказал, чтобы он сбегал в деревню и попросил взрослых прийти сюда с веревкой, чтобы вытащить Червонца. Мальчишка оказался сообразительным, вприпрыжку помчался к домам, и через некоторое время насколько человек уже приближались к Червонцу. Они издалека начали бросать ему веревку, но она оказалась коротковатой и до него не долетала, и пришлось отправить одного из «спасателей» принести еще одну веревку.   
     А Червонец стал уже основательно замерзать, руки отказывались повиноваться, а оставшаяся без валенка нога совсем окоченела, да и голос от холода сел окончательно, и он не мог кричать, а только сипел. Наконец веревку принесли, связали и стали кидать Червонцу, чтобы он мог ее схватить. Но у него настолько окоченели руки, что он не мог удержать  веревку. Тогда на конце веревки сделали петлю и стали ее кидать, в надежде накинуть на плечи Червонца, как это делают оленеводы, когда ловят оленей.  Один из бросков оказался удачным, петля попала на голову Червонца, он спустил ее на плечи и под руки, и его стали вытягивать из ямы, но сделать это было трудно, так как его одежда уже прилипла к снегу. В это время мимо проезжала упряжка, на которой в деревню раз в месяц привозили почту.
     Каюра остановили, объяснили, в чем дело, привязали к нарте веревку, он прикрикнул на собак, нарта двинулась вперед, веревка натянулась, Червонец пробкой выскочил из своей норы и собаки потащили его волоком, оттаскивая подальше от нависшего над водой снежного козырька. Нарта еще не успела остановиться, как раздался какой-то шум, огромная полоса нависшего над берегом снега с необычным стоном и уханьем обрушилась в воду. Вздох облегчения раздался у всех, кто собрался на берегу, когда они увидели, что мальчику уже ничто не угрожает. А на месте происшествия собралась уже вся деревня – все-таки хоть какое-то разнообразие в их скучной жизни. Червонец увидел, как к нему бежит мать, которой тоже успели сообщить о ее сыночке. Он настолько замерз, что не мог выговорить ни слова, и мать, обливаясь слезами, упросила почтового каюра довести их до дома. С помощью того же каюра она занесла сына в дом, переодела во все сухое, налила в тазик горячей воды с какой-то травой, накинула на него теплое одеяло, сунула в руки чашку чая с сушеной малиной и заставила сидеть, пока не пропотеет.
     Наконец пот потек с него ручьями, она опять его переодела в сухое белье, уложила в постель, присела рядом и радостная от того, что сын остался жив, и с тоской, что он доставляет всей семье столько беспокойств, смотрела на свое рыжее чудо. А Червонец выспался, его длительное пребывание в снегу никак не отразилось на состоянии его здоровья, и, проснувшись, стал прикидывать, чем бы ему заняться. Деятельная натура Червонца не терпела застоя и покоя, и он должен был чем-то заниматься, что постоянно держало в напряжении не только его мать и старших братьев и сестер, но и ближайшее окружение.