Слезы, наконец, закончились. Оторвав голову от мокрой подушки, Аня потрогала лицо: щеки горели, а аккуратный нос, которым она так гордилась, на ощупь походил на мягкую картошину. Хотелось пить. Аня рывком села, спустила на пол ноги, заправила за уши спутанные светлые пряди. Пружины видавшей виды кровати отозвались тягучим скрипом, но ничуть не потревожили бабушкин сон. Раскатистый храп из соседней комнаты ни на секунду не сбился с ритма. Девушка взяла в руки стакан воды, предусмотрительно припасенный той же бабушкой, и залпом выпила. Храп за стеной усилился.
«Старая курица. Сделала черное дело и спит спокойно», - Аня поднялась с кровати, шагнула к приоткрытой двери и сердито толкнула ее ногой. Та, зацепившись за половик, застыла на полдороги. Девушка засопела от досады: теперь, чтобы заглушить противные звуки, нужно подойти к дверному проему, а возле него на стене висит большое старое зеркало, смотреться в которое сейчас не было желания.
Все же, противостоять женской природе оказалось трудно: зеркало магнитом притянуло Анин взгляд. Не задерживая его на заплаканном лице, девушка полюбовалась собственной фигурой, на которую слезы не возымели разрушительного действия. Новое, немного помятое платье из тонкого трикотажа красиво обрисовывало талию и обтягивало высокую грудь. Еще весной это самое платье сидело свободно, как мешок, а теперь плотно облегало фигуру. Хорошо, что мама не видит. Сейчас она ни за что не поддалась бы на уговоры купить такую вызывающе-взрослую вещь.
Приглушенный закрытой дверью храп, продолжал действовать на нервы. Аня включила древний телевизор, который из последних сил ловил две программы и прибавила звук. Хорошо поставленным голосом дикторша с упоением вещала о трагических событиях, произошедших за последний день в стране и за ее пределами. Аню новости не интересовали. Она прокручивала в голове то, что сегодня произошло с ней.
Сначала все складывалось хорошо. Еще весной мама с ноткой трагизма в голосе, (она всегда говорила, как актриса-трагик) сообщила, что друзья отца предложили летом дружной компанией отдохнуть в Турции. Скорбно вздохнув, добавила, что взять с собой Аню она не решается. В этой жаркой стране полно соблазнов: пенные дискотеки, турки, с их влажными манящими глазами, и она, (мама) опасается не уследить за неожиданно повзрослевшей дочерью. Вспомнив мамин, полный горечи взгляд, девушка усмехнулась. Нашла дурочку! Аня прекрасно понимает, за кем мать боится не уследить. Там, где «все включено», среди друзей, отец вряд ли захочет себя сдерживать. К тому же, к родительской компании примкнула чья-то родственница, которую мать за глаза гневно называла «акулой» Аня даже видела эту женщину. Такая гладкая, в блестящем платье, она и правда походила на крупную рыбу. Полный отстой - матери в этом году исполнилось тридцать пять, а отцу и того больше. Совсем старики, а все про какую-то любовь рассуждают, даже слушать стыдно.
Тогда, весной, Аня поначалу расстроилась. Тем более, что дальше из надрывной речи родительницы следовало: они с отцом вынуждены отправить дочь к бабушке под Кострому. На все лето. Потом, поразмышляв, девушка решила, что так даже лучше. В конце концов, что за радость жариться на пляже во взрослой компании? То ли дело – целые каникулы и подальше от родителей.
Пожелав приятной ночи, дикторша, наконец, убралась из телевизора. Рассеянно глядя на экран, Аня не сразу заметила, когда закончилась реклама про перхоть, и начался фильм. Его героиня – молодая, невзрачная девица, изо дня в день изнывала от тоски. Причина страданий девушки была проста и понятна: все подружки парами, у той - никого. Все, как в жизни. Аня сняла платье и нырнула в кровать – интересно, чем закончится киношная история? Следить за сюжетом мешали мысли, то и дело возникавшие в голове. Вспомнилась одноклассница, (такая же бледная, как эта, с экрана), которая в конце учебного года переехала жить к своему парню, хотя ей только-только исполнилось пятнадцать. Самой Ане, уже пятнадцать лет и три месяца, а она без пары. Девушка вздохнула и повернулась на бок. Осенью девчонки в школе будут хвастаться любовными похождениями. Как хотелось бы, порывшись в сотовом телефоне, показать фотку подругам и небрежно бросить: «Мой парень» Аня снова уставилась в телевизор. Героине фильма повезло: на вечеринке на нее обратил внимание стопроцентный красавец. Загадочный и молчаливый. Где такого встретишь? По крайней мере, не в их школе. Аня задумалась. При всем желании она не представляла, как можно влюбиться в одноклассника, которого ты помнишь маленьким, лопоухим, в коротких брюках, ноющем из-за двойки. Разве реально влюбиться в человека, которого знаешь тысячу лет, вот так – вдруг? А любви хотелось. Сильной. Со слезами и страданиями, ссорами и примирениями. Огромной, на всю жизнь. Когда Аня об этом думала, в ее животе что-то начинало сжиматься, а каждый вдох растекался внутри волнующей прохладой. На нынешнее лето у девушки были большие планы.
Обречённо вздохнув, почти, как мама, она вернулась к фильму. Бледная девица уже вовсю целовалась со своим красавцем. Страстно и долго. Так долго, что у Ани заныл низ живота. Она тоже не новичок в этом деле и не один раз целовалась с парнями – просто для интереса – но так долго не выдержала бы. Тем более с ней это происходило в подъезде на лестнице, где то и дело шныряли соседи. Аня внимательно рассмотрела место, где влюблялась парочка. Розовые обои в цветочек, плюшевые игрушки на спинке дивана. Все ясно: девушка привела парня к себе.
Фильм прервался на рекламу. Аня убавила звук, и тут же храп, громкий с присвистыванием вернул ее в реальность. Бабушка! Вот кто сломал Анины планы и испортил жизнь. Надо было до такого додуматься: прибежать в клуб на танцы и чуть не за руку утащить ее, Аню домой, на глазах у всех! Позор! Родители, видите ли, наказали ей не спускать с внучки глаз. Маленькой, наверное, считают. Значит, гулять по ночам ей не светит.
Герои на экране уже стонали и извивались на диване, раскидав по полу одежду вперемешку с игрушками. Ане стало грустно, она отвернулась к стене и под всхлипы и вздохи влюбленных заснула.
Ранний солнечный луч, пробившись сквозь узкую щель неплотно задернутых занавесок, поиграл с Аниным носом. Девушка чихнула и открыла глаза. В доме тишина. На столе возле кровати - тарелка с вареными яйцами, круглая булка, банка молока и голубая миска с черникой. Значит, бабушка с утра сгоняла в лес, набрала ягод, а теперь двинула на рынок – торговать. Лучше бы сериалы смотрела, а то каждый дебильный пучок укропа на базар тащит. В лесу, наверное, все ягоды ободрала. Свежая черника аппетитно поблескивала. Захотелось протянуть руку, и отправить в рот полную горсть темных ягод. Аня даже ощутила во рту их вкус, но помня вчерашнюю обиду, решительно отвернулась от стола. Она сама сходит в лес.
Девушка подошла к зеркалу и улыбнулась своему отражению. Следы слез полностью исчезли, а нос вернулся к прежним размерам. В таком виде можно показаться людям на глаза. Сборы были недолгими: футболка, старые джинсы и вскоре, сунув ключ от дома под крыльцо, Аня вышла на улицу.
Бабушкины секретные места она знала хорошо, та никогда не углублялась в лес и на зависть соседям каждый раз возвращалась с полной корзиной. Знакомая тропинка, на которой не встретилось ни одной живой души, вела вдоль поля. Роса приятно холодила ноги, где-то вдалеке аукались то ли грибники, то ли ягодники. На минуту Ане пришло в голову: она так и не узнала, чем закончился вчерашний фильм, но размышлять об этом не хотелось. Тело чувствовало легкость и замирало при каждом шаге, словно в ожидании чего-то нового, неизведанного. Думать было лень, тем более вспоминать вчерашний вечер с его подлой бабой Валей.
Тем временем та, раскладывая на прилавке нехитрый товар, перебирала в голове мелочи, которые нужно купить на обратной дороге. Зубная паста, спички, мыло хозяйственное, лампочка. Не забыть иголки с большими ушками – зрение совсем сдает. Какие-то диски ватные – не знаю что за диски? Внучка с вечера наказала. Еще до того, как они повздорили. Воспоминания заставили бабу Валю сдвинуть брови. Может, отчасти она и не права, что не позволила девчонке на танцульках подрыгаться. Да, только зять строго-настрого наказал глаз с Анны не спускать. Оно понятно – девка разом повзрослела. Еще весной, когда она, Валентина гостила у дочери, Анютка бегала по квартире с острыми коленками. И вдруг разом налилась, платье на груди трещит. Родители в Турциях на солнышке жарятся, а ей, Валентине что делать? За ногу внучку привязывать, чтоб не проглядеть?
Побрызгав на зелень водой, придав ей товарный вид, баба Валя недовольно огляделась по сторонам: покупателей можно пересчитать по пальцам, да и те ходят, точно в музее. С такой торговлей простоишь до обеда. А еще в магазин нужно. Паста, мыло, что там еще?
За соседними прилавками переговаривались женщины. Валентина прислушалась. Так и есть! Проблемы те же, что у нее - внуков понавезли, а справляться с ними бабкам не под силу. Иной раз даже разобрать трудно, что эти современные дети на своем птичьем языке чирикают. Выносить сор из избы Валентина не стала. Вот вернется домой, там видно будет. Анька вчера наревелась, теперь, поди, до вечера спать будет.
В это время, Аня шла по тропинке, чуть закинув голову, подставляя лицо утреннему солнцу. Она чувствовала себя такой же птичкой, от пения которой спина покрывалась мурашками.
Он появился неожиданно. Возник на тропинке, словно ниоткуда. Девушка застыла и медленно, с ног до головы оглядела незнакомца.....(окончание следует)