Лил мелкий, моросящий дождь, небо было затянуто, но, казалось ненадолго. Парк выглядел как обычно: пушистые ветви елей, которые раскинуты были красиво и чинно, вековые дубы, воплощавшие в себе силу, но силу добрую, и мудрость. Возле скамейки сидела она. Над собой она держала зонтик, который едва ли был необходим, учитывая то, как нежно, по-родному её старательно укрывали от дождя еловые ветви. Но периодически, несколько капель всё же падали на её спортивные штаны, впитываясь в них…Но она не чувствовала. Ничего. Уже восемь лет, как ей поставили страшный диагноз. Она не могла ходить. Но умела радоваться, как ребёнок радуется дождю, услышав как его первые капли застучали по шиферу крыши. Она с удовольствием встречала рассвет вдали от дома.Ведь в нём было что-то необычное, что-то отрывающее от обыденных проблем, от тягот, от грустных мыслей, которые словно муравьи, селятся в голове, возводя свои домики,и без конца снуют туда-сюда. Ей очень нравилось в середине дня находится на центральных улицах, с кистью в руке наблюдать как хаотично, но в тоже время целенаправленно движутся потоки людей, и каждый отдельная личность, для кого-то целый мир. Лёгкими движениями она переносила это на холст, где эти силуэты, их руки, ноги, они , казалось оживали, но каждый в своём мире..
«Замечательная погода, не правда ли?)»-услышала она вдруг рядом с собой, увлечённая своими мыслями. Повернув голову, она увидела мужчину лет тридцати пяти, очень красиво, по-деловому одетого…Его дорогой костюм, галстук из далеко не самых дешёвых тканей…Он согнулся к ней, присев на колени рядом.Она удивилась, была немного рассеянна, но в тот же момент улыбнулась детской, искренней улыбкой, лишённой и капли подозрения на иронию. Подумав, что ей может быть холодно, он снял пиджак, и невзирая на её упрёки и всевозможную критику, аккуратно, и заботливо положил ей на плечи.
По прошествии девяти лет с этой встречи, он также, каждое утро с огнём в глазах, бесконечной заботой накрывал её плечи своим пиджаком, именно своим пиджаком(не пледом, ни её шалью. Он отдавал ей частичку себя, и она безумно любила его тепло, оставшееся в каждом сантиметре этой ткани) когда выносил её на балкон, где ей нравилось каждое утро встречать рассвет за чашечкой любимого кофе с шоколадным круассаном, и смотреть как просыпается Париж, как воздух, пропитанный ароматом нового дня, любовью, лёгким дуновение касается её лица. Они очень любили прогуливаться по старым улочкам города, где он всегда покупал её любимое мороженое, и зачастую, будто бы случайно, поворачиваясь к её коляске, наклонялся, и подавая ей в руки мороженое, пачкал её носик, щёки, на что она взрывалась задорным смехом, и принималась тут же вытирать. Как он любил её улыбку, глаза в этот миг. Глаза, исполненные искренности.