Бывшие богоугодные заведения последней императрицы Александры Федоровны в Баболовском парке Сильвио с Аграфеной обошли стремительно, сразу предупредив хозяев о нехватке времени и о предстоящих посиделках, где можно будет спокойно побеседовать. Правда, только Александрин Японский, из дома призрения увечных воинов, воспринял это с понятием. Одной рукой прикрыв лохматую голову, второй – отдав честь, одновременно изобразив «щелчок» голыми пятками, он молчаливо показал гостям свое обширное хозяйство, лишь у выхода коротко кинув «До встречи».
Александрин-Карл же, наоборот, четко следуя закону Домостроя, провел, хоть и на бегу, гостям экскурсию, изначально посетовав, что в войну здание было сильно разрушено, а восстановлено не таким красивым, как прежде. И, даже провожая спешащих собратьев до ворот Александровского парка, созданных тем же Данини, он не переставал просвещать заезжую гостью. В частности поведал о своем необычном двойном имени, взятом от царицы и инициатора постройки школы нянь известнейшего детского врача Карла Андреевича Раухфуса, и, конечно же, упомянул о том, что школой заведовала внучка знаменитейшего поэта Пушкина Александра Сергеевича. Лишь после этого он, с облегчением выдохнув, отпустил гостей и вернулся к себе.
Александровский парк был укрыт снегом, как в самую волшебную новогоднюю ночь. Красота необыкновенная, а вот толком осмотреть ничего не удалось. Истинный вид мостов, грота-родника и плотины неожиданно вернувшаяся зима укрыла от глаз гостьи, видимо намекая, что для одного визита уже увиденного вполне достаточно. Во всяком случае, Сильвио истолковал это так, приглашая гостью навестить их еще летом.
- Ты даже не представляешь, как у нас красиво, когда кругом зелень, цветы, птички поют, - уговаривал он. – Приезжай, не пожалеешь. В вашем сером Питере такого не сыщешь.
Аграфене стало обидно.
- А ты сам бывал у нас, чтоб такое говорить? – ровным голосом спросила она, сдержав эмоции.
- А чего я там забыл? – простодушно ответил тот, пожимая плечами. – Всяк знает, что Питер серый, а у нас лучше. И последний царь с семьей, видать, так считали, оттого и перебрались сюда. Потому как хорошо здесь.
- А закончилось это чем? - Аграфена насмешливо хмыкнула. - Давай-ка, мил друг, не будем в людские перебирания лезть, это их дела. А про Петербург так не говори, коль не видел. Вот приезжай в гости, я тебе тоже экскурсию устрою, тогда и суди. Серый цвет не нравится? А ты знаешь, сколько оттенков у него? Небось, мышиный только и ведом. А ведь есть еще элегантность, которая не обходится без серого. И если б ты только видел, как проступает она, особенно после дождика. Не вызывающе и помпезно, а скромно, но с достоинством. Красота.
- Но почему тогда, - начал Сильвио и запнулся, пытаясь подобрать слова поделикатней, но Аграфена поняла и так.
- А потому, - ответила она, - что каждый может лицезреть только то, что хочет видеть. Один недостатки ищет, другой, наоборот, достоинства, и оба будут иметь разные мнения. И каждый, по-своему, прав будет, но правда-то эта лишь кусочек от целой. Нет, ты приезжай, сам оцени. И, поверь, зелень у нас тоже имеется.
Сильвио недоверчиво посмотрел на домовиху, но ее серьезный вид говорил, что она не шутит. «Видать, и впрямь съездить надо, да самому посмотреть, - подумалось ему. – Действительно, чем мы питерских хуже? Они, вон, катаются туда-сюда, а я чего?» Он было задумался над реализацией этой смелой идеи, но, спохватившись, что близится утро, отложил эту мысль на потом, тряхнул головой и деловито повел гостью дальше.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/07/20/162