Над Городом постоянно висело марево, не пропускающее ни солнечные лучи, ни капли дождя. Тучи никогда не проливались на потрескавшийся бетон пустынных улиц, и солнце не заглядывало в пустые окна, словно исчезнувший много лет назад Купол, по-прежнему, оберегал Город от внешнего мира, – лишь рассеянный мягкий свет вместо ярких лучей днём и густая влажность воздуха во время дождя. В таких условиях нетрудно отличить день от ночи, но более конкретно определить время суток сложно. Алекс посматривал иногда вверх и думал, что вряд ли поймёт, когда минует полдень.
Затворник привычно шёл позади всех, но старался не отставать, держаться как можно ближе к ребятам. Страх остаться в одиночестве накатил с новой силой, получив весомую причину, – за каждым углом ему мерещились толпы диких, поджидающих в засаде. Не меньше, чем само нападение, напугало его и то, с какой скоростью расправились с полулюдьми обычные с виду дети. Алекс прекрасно помнил, каких трудов стоило сдерживать орды, осаждавшие Город.
В то время диким противостояли обученные штурмовые группы, экипированные стрелковым оружием, при огневой поддержке охранных систем. Редкие рукопашные схватки почти всегда заканчивались поражением людей, а сейчас девятилетний мальчик сетует, что его из-за растерянности сумели сбить с ног. Любой боец Купола в подобных условиях с бронёй высшего класса защиты был бы обречён, растерзан крепкими клыками и когтями, а мальчик отделался подавленным настроением. Что случилось с этим миром, пока он лежал в замороженном сне? И кстати...
– Послушайте, а какой сейчас год? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Девяносто пятый, – ответил ему, не оборачиваясь Логи.
– Две тысячи девяносто пятый? – уточнил мужчина.
Теперь он удостоился сразу нескольких взглядов: и любопытных, и удивлённых и просто насмешливых.
– Просто девяносто пятый, – ответил Логи. – Девяносто пятый год Базиса.
– Допустим, – смирился Алекс и обвёл рукой вокруг. – А в каком году здесь...
Он замялся, пытаясь правильно сформулировать вопрос, но его поняли и без этого.
– Город был обнаружен в шестьдесят первом году, – ответил Логи. – К тому времени Купола над ним уже не было.
– Уже не было? – огорчился Алекс.
Логи хотел ещё что-то сказать, но вдруг насторожился и поднял руку, призывая к тишине. Алекс тоже прислушался, даже затаил дыхание, но ничего не услышал, в отличие от остальных, – на лицах ребят отразилась целая гамма чувств, от лёгкой досады Логи до радостного любопытства Бага.
– Это она? – шёпотом спросил мальчик у сестры.
– Она, только припозднилась что-то, – нахмурилась Кама. – Теперь маршрут придётся менять или переждать где-нибудь.
– Даже краешком глаза не посмотрим? – огорчился Баг.
– Харр тебе на край, мелкий, – выругался Торш. – А если она заметит твой краешек глаза, а?
Судя по всему, довод был крайне убедительный, потому как Баг моментально потерял всякое желание спорить и послушно свернул вместе со всеми с широкой улицы в небольшой проулок с глухими стенами. Идти позади всех стало совсем уж жутко, и, пока позволяла ширина дороги, Алекс ускорил шаг, чтобы пристроиться сбоку группы.
– Страшно тебе, затворник, – обратил на него внимание Логи.
– Есть такое, – признался Алекс. – Слишком изменился Город за эти годы.
– Тебе виднее, – кивнул старший. – Мы его знаем только таким.
Опять остановка и призыв к тишине. Пока все вслушивались, Алекс вертел головой по сторонам, пытаясь хотя бы сориентироваться, но безрезультатно, – здания, обезличенные временем, никак не удавалось узнать. Да что там узнать, он не мог понять, в каком районе они сейчас находятся. Серые улицы, серые коробки домов, глазу, буквально, не за что зацепиться в отсутствие нарядных фасадов, многочисленных вывесок, указателей, знаков и остальных приметных мелочей.
– Вроде, уходит? – предположила Кали.
– Похоже, – поддержал её Торш.
Алекс подумал, что эта парочка олицетворяет собой Город, – они похожи, как две улицы, как два дома, и лишь голоса выдают различие.
– Уходит, – согласился с ребятами Логи. – Постоим здесь, подождём для верности.
– Кто уходит-то? – решил разобраться Алекс. – Кто?
– Гармонь, – ответил Логи.
– Кто?! – Алекс решил, что ослышался.
– Гармонь, – дёрнул его за рукав Баг. – Что ж ты непонятливый такой!
– Какая гармонь?! – растерялся затворник. – Что за ерунда?
– Это совсем не ерунда, – укорил его мальчик. – Она страшная, аж жуть. Мы ещё на второй ступени по ночам друг друга пугали гармонью.
Улыбки на лицах других ребят показали, что они тоже в своём возрасте этим занимались. Дети любят сочинять страшилки и рассказывать друг другу, это Алексу было понятно и знакомо. Но зачем пугать своих друзей музыкальным инструментом? Этот вопрос настолько явно читался на лице Алекса, что Баг сказал:
– Ладно, слушай:
"Там, где не из чего разжечь огонь, где никогда не скрипят двери, невидимая в темноте до рассвета по замершим улицам Города ходит одинокая гармонь. Иногда она уходит на поле к деревьям, но тут же возвращается, и снова ищет кого-нибудь..."
– Подожди, всё не так, – опомнился Алекс и прервал рассказ. – Это же песня была такая, старая очень, я помню!
– Вот видишь, – торжествующе ткнул в него пальцем мальчик. – А говорил, что не знаешь!
– Но она совсем про другое, – завёлся Алекс. – Как там было то? А вот!
И он, торопясь, произнёс то, что смог выудить из памяти:
"Снова замерло всё до рассвета,
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.
Только слышно – на улице где-то
Одинокая бродит гармонь".
– У тебя красиво звучит, – кивнул Баг. – Но так даже страшнее! Повтори ещё раз, я не запомнил.
Звуки, которые раздались после этих слов мальчика, услышал даже Алекс, и присел от неожиданности. Они, действительно, напомнили о гармони, – как будто кто-то неумело, но сильно растянул меха гигантского инструмента.
– Харр, ещё одна, – вырвалось у Торша.
Логи, нетерпеливо махнул на него рукой, вслушиваясь в жуткую какофонию, эхом отражающуюся от стен домов. Ему предстояло на слух определить направление движения второй гармони и увести группу так, чтобы при этом избежать встречи с первой.
Алекс поёжился, представив себе размеры существа, способного издавать звуки такой громкости. Вообще-то дикие были пределом его кошмара, их он достаточно насмотрелся в своё время. Невидимая гармонь, которая напугала сарматов, безусловно, являлась более опасным существом.
– Туда!
Следуя указанию старшего, группа вернулась обратно на широкую улицу под нарастающий вой гармони.
– Сюда идёт, – поморщилась Кама.
Баг с тревогой посмотрел назад, ему больше не хотелось смотреть на неведомое существо, ни краешком глаза, ни кромочкой зрачка; руки сами тянулись к ушам, чтобы ничего не слышать.
Ах, как интересно было слушать страшные истории в полумраке спального корпуса Школы, особенно когда ветер шелестел густыми кронами деревьев, и капли дождя стучали по окнам. В те минуты Баг представлял себе, как он бесстрашно и молниеносно перемещается по мрачным улицам под тяжёлым, нависающим небом, с лёгкостью избегая присутствия страшной гармони. Мало того, сделав хитроумную петлю, он возвращался на маршрут твари и провожал её презрительным взглядом.
А сейчас и улицы стали привычны своей чужеродностью, и низкое небо не так сильно давило, но ощущения были куда острее. Рёв гармони вызывал внутри непонятное чувство, – вроде и не страх (этого не хватало!), скорее, необъяснимую тревогу и желание оказаться подальше от источника этих звуков.
– Быстрее!
Логи определился с направлением, после чего сарматы, перебежав улицу по диагонали, прошли под аркой и оказались в колодце двора, образованном высокими стенами с узкими окнами. Нырнув в дальний подъезд, они прошли через лабиринт комнат первого этажа и вышли через окно во двор соседнего дома. Взмахом руки Логи остановил группу и опять прислушался.
– Ушли! – расплылся он в довольной улыбке.
– А как иначе! – с напускной небрежностью пожал плечами Торш. – Чтобы мы да не ушли?!
На лицах остальных ребят также появилось тщательно скрываемое облегчение, хотя никто из них даже себе не признался бы в этом чувстве. И вновь остановка, – требуется время, необходимое для переориентирования, выбора правильного вектора движения, что совсем непросто в отсутствие солнца и прочих ориентиров, которые выручали сарматов в лесу. Чтобы не мешать старшему, группа рассредоточилась по двору. Баг, привыкая к ответственности и памятуя о ликанах, остался рядом с затворником.
– Как хоть она выглядит? – поинтересовался Алекс после того, как восстановил сбитое дыхание.
– Она похожа на балалайку, только большая и лохматая, – сообщил ему Баг и огорчённо добавил. – Правда, я пока её не видел, Кама рассказывала.
– Конечно, я мог бы и сам догадаться, – вздохнул затворник. – Большая, лохматая балалайка.
Ирония, щедро вложенная им в эти слова, осталась незамеченной, – Баг с любопытством рассматривал городской пейзаж. Создатели Города максимально использовали пространство под полусферой Купола, и чем ближе к центру, тем, действительно, дома становились выше, местами вплотную примыкая к защитному полю. Алекс припомнил этот очевидный факт из своего прошлого и задрал голову, оценивая высоту дома, к которому они выскочили.
Из-за края плоской крыши показался узкий краешек солнца и брызнул ему в глаза, вынуждая прищуриться и вскинуть ладонь к лицу. На плечо опустилась крепкая ладонь.
– Наша квартира на четырнадцатом этаже, – раздался голос отца.
– Ну и дыра! – проворчал Саша и добавил с сарказмом. – Угораздило же вас, Александр Петрович, так вляпаться!
– Успокойся, – примирительно произнёс отец. – Поживём здесь годик, потом придумают что-нибудь от этой гадости.
– Какой гадости? Какой гадости?! – в голосе сына появились истеричные нотки. – Всю дорогу я от тебя слышал какие-то сказки, от которых мозг закипает. Нигде никто не пишет об этом, все ленты молчат, а ты повёлся! Продал свой завод со всеми филиалами, чтобы купить хату в заднице мире!
– Замолчи, – насупившись, покачал головой Александр-старший. – Я купил не только квартиру, но и положение в этом городе, и считаю это самой выгодной сделкой за всю свою жизнь.
– Вот и славно! – Саша взмахнул руками. – Вот и живи здесь со своей паранойей! Только я тут причём?
Редкие прохожие начали оглядываться на отчаянно жестикулирующего молодого человека. Отец обнял его за плечи и увлёк к подъезду:
– Извините, он первый день здесь!
На лицах людей появились понимающие улыбки, – похоже, многие столкнулись с подобными проблемами. В самом деле, дети не понимали, зачем их родители бросали престижную работу, элитные квартиры и дачи, и перебирались в город, затерявшийся среди бескрайних лесов, пусть и расположенный вблизи федеральной трассы. Во всех новостях он скромно обозначался, как очередной инновационный проект, что равносильно было скуке и серости. Всего восемь приличных ресторанов, два клуба и три кинотеатра! Никакой светской жизни!
– Заткнись, – прошипел отец на ухо Саше. – Если я сказал, что этот год ты проведёшь здесь, так оно и будет.
– Ладно, – дёрнувшись, юноша высвободился из захвата. – Ладно, веди в свои хоромы.
Насчёт "дыры", он, конечно, погорячился, сказал так, лишь бы досадить отцу, – по всем показателям, кроме сферы развлечений, этот город мог дать фору любому мегаполису. И дело не только в качестве и основательности возведённых строений, не в чистоте улиц и многочисленной зелени, украшающей эти улицы. Архитекторы разделили огромный круг города на сектора, каждый из которых имел свои характерные черты.
Например, сейчас Саша стоял в колодце двора типичного питерского дома, понимая умом, что от северной столицы его отделяет не одна тысяча километров, но с трудом в это веря. Час назад с подобными ощущениями он прошёл через Пражский и Лондонский сектор. Полному погружению мешало поголовное отсутствие магазинов, лавок, бутиков и вообще любых торговых точек, и лишь многочисленные бары и кафе спасали атмосферу.
Как объяснил ему отец, в этом городе абсолютно нет денег или их эквивалента. Вещи им будут выдавать со складов по официальному требованию в пределах установленных норм, питание бесплатное в любом кафе, ресторане или баре. За всё это они заплатили один раз, – приобретая по невероятной цене квартиру в городе.
– А Интернет? – уныло протянул Саша, заходя в подъезд.
– Сколько хочешь! – обрадовал его отец, и тут же предупредил. – Но только входящий трафик, весь исходящий закрыт.
– Это как? – опешил юноша. – А те же запросы?
– Откуда я знаю? – развёл руками мужчина. – Мне что-то объясняли про левые зеркала и теневой доступ, но ты же знаешь, что я в этом полный дуб!
– Бред какой-то, – прокомментировал Саша.
Они как раз во время разговора заходили в лифт и, потому юноша не сразу понял, что его насторожило. Лишь позже он вспомнил этот звук, – именно под такое шипенье в старых фильмах останавливались на станциях паровозы. А сейчас ничего не подозревающий молодой человек зашёл в лифт и нажал кнопку с цифрой "14", благодаря чему надолго запомнил свои ощущения в последующие семь секунд, в течение которых он вознёсся почти на полсотни метров вверх.
– Что это было? – выдавил из себя Саша, вывалившись на лестничную площадку.
– Пневматический лифт, – небрежно обронил Александр-старший, выйдя из лифта. – Или ты думаешь, что здесь электричества выше крыши, и его будут тратить на то, чтобы доставить твою тушку наверх?
– За такие бабки почему бы нет? – пробормотал себе под нос Саша, но отец его услышал.
– Жирно не будет? – раздался циничный ответ. – Это почти шестьдесят киловатт в день выйдет для ублажения ваших ленивых задниц!
– А так будто дешевле? – заинтересовался Саша.
– Целесообразнее, – поправил его отец. – Искусственные геотермальные источники под городом дают и горячую воду, и тепло, и пар для машин. С атомом не рискнули связываться, слишком нестабильно всё сейчас.
Теперь юноша понял, что ещё смутило его в этом лифте, – сухой, тёплый воздух в кабине, который, как он теперь знал, нагревался от горячих труб. "Наверно, Интернет у этих питекантропов на гидравлике работает", – подумал он. С другой стороны, будет, что рассказать потом друзьям, никто из них, наверняка, не видел ничего подобного.
– Добро пожаловать! – отец распахнул дверь, единственную на лестничной площадке.
Ни тени иронии не было в его голосе, он, действительно, искренне радовался приезду сына. Саша окончательно смирился с перспективой провести здесь ближайший год своей жизни.
– В подъезде одна квартира на этаж? – уточнил он.
– В этом доме да, – кивнул отец. – Как и в любом другом, где квартиры продавались.
– Это как? – не понял юноша.
– Заходи, потом всё объясню.
Саша ходил по комнатам и удовлетворённо кивал головой, – жизнь, однозначно, налаживалась, миновав очередной экстремум. Из прихожей два коридора уходили в разные стороны, где расположились уютные спальни, просторная гостиная, рабочий кабинет, обширная библиотека, даже небольшой тренажёрный зал. Юноша сразу почувствовал себя уютно и свободно, будто вернулся в свой дом после долгого отсутствия. Зайдя в ванную, он не удержался от восхищённого возгласа:
– Да здесь же плавать можно!
– Ну, это вряд ли, – посетовал отец. – Всего два на три, особо не порезвишься.
Под впечатлением от увиденного Саша не сразу понял, что его беспокоит. Он бесцельно прошёл ещё раз по квартире, пытаясь уловить ускользающую мысль. "Совсем туплю, – подумал он. – Наверно, пока перекусить".
– Точно! – хлопнул он себя по лбу. – А кухня-то где?
– Здесь ни у кого нет кухни, – огорошил его отец. – Потому как продукты купить негде. Зато на каждом шагу кафе, бистро, ресторанчики и прочий общепит.
– Тяжёлый случай, – огорчился Саша. – Каждый раз, чтобы поесть, надо куда-то идти?
– В нашем случае можно будет заказывать доставку на дом, – ответил отец и передразнил сына. – За такие бабки почему бы и нет?
Тут же он продемонстрировал эти преимущества, воспользовавшись телефоном, висевшим на стене в гостиной, – пластиковый корпус с простейшим набором кнопок и трубкой на кручёном проводе. Саша с любопытством осмотрел устройство со всех сторон.
– Он на аккумуляторах, что ли? – удивился юноша, не обнаружив кабеля питания.
– Жертва прогресса, – пожалел его отец. – Раньше везде только такие и стояли, питание и связь по одному проводу.
– Сам ты плавник мамонта, – усмехнулся сын. – Надеюсь, хоть выпивка-то есть в этом доме.
– В этом есть, – отец нарочно сделал упор на втором слове и предупредил. – Только не советую налегать.
– Поэтому ты меня по дороге поил постоянно, – догадался Саша. – Чтоб здесь не просил?
Прежде чем ответить, Александр Петрович вынул из неприметного бара пару массивных рюмок и квадратную бутылку. Наполнив стеклянные ёмкости до краёв янтарной жидкостью, он протянул одну сыну:
– Твоё дело, верить мне или нет, но сейчас именно это хоть немного защищает от распада кровь тех, кто остаётся снаружи.
– Ты опять за своё! – поморщился Саша.
– Время покажет, – не стал настаивать отец. – Но, тем не менее, я предлагаю выпить за Купол!
– За купол, – вяло согласился юноша.
Опрокинув в себя виски, он подошёл к окну, чтобы оценить панораму, и недовольно скривился, – основную часть увиденного составляли окна и стены, незамысловатая мозаика из кирпича, бетона и стекла. Настроение снова испортилось. Он глубоко вдохнул: "Один год! Всего один год!"
Продолжение - http://www.proza.ru/2017/08/17/856