Коля был не в настроении. Он теперь часто был не в настроении. Подумайте сами хорошенько, как тут быть в настроении, когда родная мама вытворяет такое, что стыдно людям в глаза смотреть. Особенно неудобно перед друзьями. Рассказать кому – не поверят. На старости лет в свои тридцать пять мама вздумала рожать. Неизвестно от кого. Вернее, ей-то известно, а ему - сыну родному – неизвестно.
Пятнадцать лет она жила только для него, для Коли, для любимого и единственного сыночка своего. Пылинки с него сдувала и каждый каприз его исполняла. И никто им больше не был нужен. Отец иногда появлялся, дарил скромные подарки к Новому году и опять исчезал почти на весь год. Жил он далеко. Семью новую так и не завел. Почему они с матерью расстались? Коля не знал ответ на этот вопрос. Если он спрашивал об этом мать, она менялась в лице, уходила в свою комнату, закрывалась там и, судя по всему, плакала.
И только однажды, подслушав разговор мамы с задушевной её подругой тетей Ритой, Коля догадался, что маму отец не любил. Считал некрасивой. А женился он на ней только из-за квартиры. Ему негде было жить, а у мамы была двухкомнатная квартира, которая осталась ей в наследство от дедушки и бабушки.
Вот он и унижал маму. Ну, искал бы себе красавицу. Что же не нашел? Коля был единственным его сыном. Говорят, отец был женат после мамы дважды, но ни одна женщина ему детей не родила. Видно такой он был человек. Ненадежный.
А мама действительно была не самой красивой женщиной на свете. Очень высокая, худая, с длинными руками, с пронзительным и неприятным голосом, с гренадерской походкой, она действительно была лишена женского очарования. Да к тому же и голову она все время держала почему-то набок, может быть думала, что так она кажется меньше ростом. А, может быть, изначально считала себя виноватой перед всем миром за то, что имела такую неказистую внешность. К тому же она курила дешевые сигареты, прикуривая одну от другой, и этим окончательно лишала себя всякой привлекательности.
Мама Вера не могла понравиться с первого взгляда. Но она могла понравиться со второго. У неё были огромные глаза неповторимого фиалкового цвета. Длинные пушистые ресницы придавали взгляду нежность. Высокие, как нарисованные, брови были светлыми, но Вера их подкрашивала умело. Одна бровь была чуть выше другой.
- Ну, что скажете? – как бы спрашивали они встречных и поперечных своим взглядом.
А еще у мамы были густые светлые волосы. Когда-то она могла похвастаться своей косой, но теперь она стриглась. Тетя Рита делала своей подруге такую красивую стрижку, какой ни у кого больше не было.
Когда мама Коли говорила, то голос её звучал резковато, быть может, от того, что она много курила? Но Вера прекрасно пела и играла на гитаре. А когда она пела, все замирали и слушали только её. Глубокий и бархатистый голос завораживал слушателей. Вера пела романсы.
- Да тебе можно было бы пением романсов зарабатывать на жизнь! – говорила ей подруга Рита.
- Ага. Прямо в филармонии под названием подворотня или кабак. Ждут меня где-то. Да и как я с такой рожей на сцену выйду? И с ростом моим. Каланча пожарная – больше я никто.
- Подумаешь, лицом не вышла! Да сейчас визажисты кого хочешь разрисуют! Нарисуют тебе красоту. Будь спокойна. Тебе на «Модный приговор» нужно. Преобразят. А высокие женщины сейчас в моде. И худые. Все мечтают похудеть. По телевизору средства для похудения рекламируют. Передачи целые делают, на которых полные становятся худыми прямо на глазах. А про худых таких передач нет. Вот, собрали бы худющих в стране, да и сделали бы их нормальными. Наверное, это невозможно. Легче лишнее убрать. А тебе бы одежду попышнее, да помоднее. Королевой бы смотрелась.
- Не смеши меня, Рита. В красавицах мне не числиться. Нет, уж я на обочине жизни постою. Да посторонюсь, чтобы не наехали ненароком. Другие пусть мчатся.
Вера работала мастером на молочном комбинате. Под её руководством делали творог. На работе её ценили. Вот на работе ей и дали путевку на курорт почти бесплатную. Курорт был местный и плохонький, но Вера поехала отдохнуть от обыденности жизни, а за сыном присматривала Рита. Она взяла его к себе на эти две недели. И Коля впервые в жизни увидел жизнь настоящей семьи. Когда под одной крышей живут мужчина и женщина, когда они делят заботы пополам, когда они воспитывают своих детей. Малышей – Таню и Витю – Коля просто обожал. Он охотно с ними нянчился, когда мама брала их к себе погостить. Муж Риты – Валерий Васильевич – был добрым и ласковым человеком, весельчаком и балагуром. Всю работу по дому он делал охотно и весело.
- У нас не принято отдыхать, когда в доме есть дела. Мы варим все вместе, посуду моем – вместе, уборку в доме – тоже сообща.
Коля охотно включался в эту веселую суматоху. Таня и Витя жили в комнате, которая была перегорожена ширмой пополам. Валерий Васильевич устраивал смотры-конкурсы на лучший порядок на каждой половине. Места всего было два. Первое и второе. За самую плохую уборку в своем уголке выдавалась маска поросенка. Малыши старались. Маска висела на стене и никогда не покидала свое место. Не за что её было одевать ребятишкам. Коля тоже стал следить за порядком внимательнее, чем дома. Не хотел, чтобы маска досталась ему в виде сомнительной награды.
Мама после отдыха вернулась какая-то просветленная, помолодевшая и посвежевшая. Она бросила курить прямо во время отдыха. Несколько дней мама смотрела на своего сына виновато, а потом все-таки решила с ним поговорить откровенно.
- Сынок, а как ты смотришь на то, что я замуж выйду? Я просто так спрашиваю. Не подумай чего такого.
- Ты?!! Замуж?!!! Еще чего. Тебе что, одного раза не хватило? Опять плакать хочешь? Мало тебя отец мой унижал? Замуж она собралась. Ты в зеркало на себя смотрела? Замуж она собралась на старости лет. Тебе уже тридцать пять лет. Какое тебе замужество? Я рядом с тобой. Я тебя никогда не брошу. Вон у Саши мама вышла замуж за другого человека. И что? Пьет, гуляет, Сашку бьет. Ты такой жизни для нас хочешь? Опять проходимец какой-то на тебя внимание обратил?
- Почему проходимец, нормальный человек. Одинокий. Семью хочет. Ребенка.
- Ребенка? А ты еще и рожать собираешься на старости лет? Ну и ну. Приведешь домой мужа нового – я уйду из дома. Так и знай. Навсегда уйду. Буду в детдоме жить лучше. Так и знай.
- Да что ты заладил «на старости лет, на старости лет». Я – не старая женщина. Я – молодая. И меня в пансионате каждый вечер слушали. Мое пение. Мне там подарки дарили, называли самородком. А ты заладил одно и то же. Почему ты не веришь в то, что меня еще можно полюбить? Искренне?
Мама Вера посмотрела на сына так тоскливо и печально, что ему на минутку стало не по себе. Нехорошо ему стало. В материнском взгляде было столько боли невероятной.
- Замуж хочу. Жить, как все люди. Под защитой мужчины. За мужа хоть на минутку спрятаться. А то все одна да одна. Не вскидывайся. Конечно, не одна, а с тобой. Ты – уже подарок судьбы. Но меня человек очень хороший замуж позвал. Я его своим пением заворожила. Впрочем, наверное, ты прав. Ничего. Лучше сразу все о себе вспомнить, чем потом плакать и страдать.
- Как же ты на отца своего похож! – вдруг сердито сказала мать. - Нет у тебя сердца.
- Ты же говорила, что я на дедушку похож, на твоего отца.
- Внешне. Я говорю про внутреннее сходство.
Мама замолчала. Она ходила по дому, как робот, у неё часто звонил мобильный телефон, но на звонки она не отвечала.
А через две недели мама заболела. Тетя Рита сказала, что болезнь у мамы называется «токсикоз», и скоро она пройдет, потому что ребенка не будет у мамы. Она так решила.
- Ну, и гнида же ты, Коля! – вдруг сказала тетя Рита.
От этих слов Коля отпрянул. Слова были страшные.
- Зачем Вы так говорите? Что я плохого сделал?
- Ничего, но растешь - эгоистом. Неужели не понимаешь, что мама – полюбила хорошего человека, что у него по отношению к ней самые серьезные намерения, что он, бедный, также одинок, как и она. Что плохого в том, что она замуж хочет выйти. Он её не к блуду склоняет, он её замуж берет. Всерьез и надолго. Он её любит. Так бывает и между взрослыми людьми. Вот увидел на курорте, услышал, как она поет и влюбился. А твоя мама – просто подарок для хорошего человека. Характер – золотой. Работящая, ласковая, заботливая. Он постарше её, на целых девять лет, но сорок четыре года – это еще не возраст для мужчины. Как говорит Карлсон из мультфильма, для мужчины это возраст расцвета сил. Вот теперь мама твоя решила избавиться от ребенка. Ты уже не маленький, знаешь, как это опасно. Осиротеть хочешь?
Коля отпрянул от тети Риты. Осиротеть он не хотел. Вся его родня была в единственном лице. Мама. И больше никого. И после долгих раздумий сын сказал матери, что он будет ей помогать, когда появится брат или сестра. Ничего. Они устоят вдвоем. Только отчима ему не нужно. Никогда и ни за что.
Мама вздохнула судорожно, но решение приняла твердое. Дети – подарок от Бога. Может быть, будет девочка. Имя она ей уже придумала. Самое ласковое имя на свете – Оленька. Коленька и Оленька.
А через четыре месяца в доме у Павловых был настоящий праздник. Мама испекла пирог и позвала на ужин тетю Риту и все её семейство. Врачи сказали, что будет у мамы Веры девочка.
Она и родилась в срок. Крепенькая такая малышка. Горластая и подвижная.
Николай встречал маму из роддома. Ребенка взял на руки Валерий Васильевич. Мама хотела дать сверток в руки брата, но Коля так испугался, что всех удивил. Малышку на руки он не взял.
Дома он тоже вел себя странно. Он делал вид, что сестренка его совершенно не интересует. К детской кроватке не подходил, пеленку при купании не подавал.
Некоторое время семья жила на послеродовое пособие, но деньги кончились. Мама Вера устроилась мыть подъезды в соседнем доме. Было лето. Мама вывозила Оленьку в коляске на улицу и оставляла возле подъезда под присмотром сердобольной соседки, а сама мчалась мыть и наводить порядок в подъездах. Коля с девочкой дома не оставался.
Да что же это такое? Подросток замкнулся в себе. С мамой общался только короткими фразами.
- Книги читал?
- Читал.
- Как дела?
- Нормально.
- Есть проблемы?
- Никаких.
- Вижу, шорты новые тебе нужно купить?
- В старых похожу. У них еще вполне приличный вид. Да ты не делай вид, что тебе до меня есть дело. У тебя теперь Оленька есть.
И смотрел сын при разговорах куда-то в сторону.
Оленька росла и крепла. Ей исполнилось уже четыре месяца, когда совершенно неожиданно у девочки поднялась температура.
- Зубки режутся. Сбегай, купи лекарство для детей, которое дают при таких болях.
- Сходи сама. А то я куплю что-нибудь не то.
- Но кто же за Олей присмотрит?
- Я и присмотрю. Справлюсь. Тем более, что она вроде бы задремала.
- Ну, хорошо.
Мама Вера торопливо оделась. На улице шел дождь.
- Зонтик возьми.
- Не люблю я с ним ходить. У меня капюшон у плаща удобный. Не промокну.
Коля впервые остался со своей сестренкой наедине. Он ни разу прежде не брал девочку на руки. Какой-то мешочек пыхтящий, а не ребенок. Как с ним нянчиться?
Николай подошел к кроватке. Оленька лежала на спине, раскинув ручки. Она спала беспокойно. Ножки поджимала под себя. Личико ребенка было страдальчески сморщено. Неожиданно девочка открыла глаза и посмотрела на брата. И вдруг громко заплакала. Как утешить ребенка? Пятнадцатилетний подросток растерялся. Он протянул свою руку и положил теплую ладонь на животик малышки. Коля вспомнил почему-то, как ветврач учил его делать массаж маленькому заболевшему щенку, которого они с мамой подобрали на улице и выкармливали. Теперь это огромный пес, который живет в гараже соседа и очень хорошо сторожит его, а к Павловым иногда по-хозяйски заходит в гости.
- Вот. Помассируем тебе животик по часовой стрелке очень легкими движениями.
Коля говорил громко и внятно. Малышка прислушалась.
- Полегче тебе стало? Полегче?
Маленькая девочка ответить не могла, но как-то осмысленно закивала своей головой.
Коля неожиданно засмеялся.
- Ах, ты, обезьянка маленькая! Рожи мне корчишь?
Девочка опять сморщилась и собиралась заплакать.
- Нет. Только не это. А я вот тебя на руки возьму.
Коля решился взять сестренку на руки. НО перед этим он поменял ей подгузник и завернул в махровую пеленку. Сестренка поместилась в больших руках своего брата, как в люльке. Он оберегающим жестом прислонил её к себе. Она посмотрела ему опять очень внимательно в глаза и бессмысленно улыбнулась.
Коля был поражен. Она умеет улыбаться! А он думал, что только плакать по ночам, да агукать днем, задевая висящие над кроваткой погремушки.
Мальчик почувствовал на руках тяжесть и тепло крошечного детского тельца. Вот, оказывается, какие малыши нежные создания. Их нельзя не любить.
И вдруг он подумал о том, что у маленькой Оли есть где-то родной отец, который не знает о её существовании. Он запретил матери сообщать ему о рождении дочери. И этот неведомый мужчина мог бы сейчас вот также стоять в большой комнате и баюкать девочку на своих руках. Но его нет рядом с ней. Почему Коля решил, что он – плохой человек и может обидеть маму. От плохих людей и дети плохие рождаются, а от хороших – хорошие.
Так говорила соседка баба Галя. Правильно говорила.
Мальчик ходил по комнате из угла в угол со своей сестренкой на руках, баюкал её, качал, она хмурила бровки, открывала ротик, вертела головой из стороны в сторону, гудела так странно, как-будто пела совершенно незнакомую песню.
- Так ты еще и поешь! – удивился старший брат. – Вот ты забавная какая.
Николай и не заметил, как прошло время. Когда мама открыла дверь и вошла в квартиру, она была приятно удивлена. Доченька не плакала. В доме стояла удивительная тишина. Тикали часы. Тихонько гудел холодильник на кухне. Пахло чистыми пеленками и молоком. А мальчишеский голос с нежностью пел колыбельную для своей маленькой сестренки. Ту самую, которая так пугала его в детстве, когда её пела мама Вера для своего сыночка. Про серенького волчка, который может ночью схватить за бочок, унести под кустик и не пустить домой. У Коли было живое воображение. Он перед сном всегда заглядывал под кровать и искал там волчка. Вдруг притаился? Да как выскочит ночью, да на балкон вместе с маленьким Колей, да спрыгнет со второго этажа и в лесок и под кустик. Ужас, он и есть ужас.
Оленька не спала. Она внимательно слушала колыбельную песню брата.
- Мама, я вот тут подумал и решил, что нужно отцу Оленьки дать знать, что у него есть дочь. Пусть в гости приедет. А там... посмотрим. Позвони ему. А завтра не торопись Олю вывозить на улицу рано. Лето кончается, ночи уже холодные. Я завтра пойду подъезды мыть.
- Ладно. Спасибо.
В голосе мамы Веры не было никаких ноток удивления. Сын повзрослел. Так и должно быть. Так - правильно!