Место прибежища души
Похоже, в этом году я побывал в Раю. Причем дважды. И эти два Рая находятся отнюдь не на Небесах, а тут неподалеку — в Китае… Что вам подтвердит любой здравомыслящий китаец. Да вдобавок еще процитирует древневосточную поговорку: «На небесах есть Рай, на земле есть Сучжоу и Ханчжоу». Действительно есть! И я там был… В Раю. Или в Раях. Недаром же каждый китаец считает своим долгом хоть раз в жизни здесь побывать… Отчего Рай, несмотря на свои райские кущи, стал менее приспособленным для восприятия райского наслаждения.
Впрочем, места эти всегда были многолюдными. Ведь Ханчжоу, со своей пятитысячелетней историей, помимо того, что представлял из себя Рай на земле, был еще, по совместительству, столицей и крупнейшим торговым центром Поднебесной. В те далекие времена это был самый густонаселенный город мира. И сейчас я бы не назвал его таким уж маленьким. Здесь постоянно проживает более 4 миллионов человек. А сколько еще «понаехало»… Впрочем, последних, и нас в том числе больше интересовало не то, что это город тысячи корпораций и даже не то, что на них производят, хотя, думается, многие из нас до сих пор хорошо помнят те цветастые китайские термосы, кои были знаком благосостояния советской семьи, произведенные в достославном городе Ханчжоу, а совсем другие художественные достопримечательности этих дивных райских мест… Скажем, покрытое кувшинками и туманами озеро Сиху, скрывающее тысячелетнюю драму «Запретной любви» девушки-змеи и юноши-эскулапа… или мавзолей легендарного китайского героя Юэ Фэя, который в XII веке не только возглавил оборону страны, но и возродил, за что мы ему особо благодарны, восточные боевые искусства, кун-фу, например… или полюбоваться Фэйлайфэн — прилетевшей издалека (говорят, из самой Индии) скалой, ставшей домом родным не одной сотне Будд или взойти в «Храм Прибежища души» с ярко раскрашенными Вратами в тот самый Рай, о котором твердит каждый китаец…
Впрочем путь к этим Вратам был не так уж легок. Ведь они располагались на вершине другой, более высокой, нежели Фэйлайфэн скалы, куда еще надо было добраться или доползти (это уж как получится). Но прежде, чем мы пересекли Врата Рая, нашему взору предстала не менее поразительная картина: внезапно выросший на ровном месте огромный камень, китайцы уверены, что он, брошен на землю рукой великана. Но поразила нас даже не сама скала, а ее обитатели. Дело в том, что все многочисленные гроты этого брошенного великанами камня были украшены скульптурами Будд и бодхисаттв, («существ, стремящихся к пробуждению»). Они медитировали, заламывали в невероятных позах свои гибкие конечности, сидели, стояли, возлежали, и даже открыто смеялись над нами… Некогда прилетевшая из-за тридевять земель огромная скала, превратилась в какое-то многоэтажное общежитие… Ведь здесь, в этой древнекитайской высотке, проживает ни много ни мало свыше трехсот Будд и тех, кому еще предстоит ими стать. Некоторые из них тут прописались еще тысячу лет тому назад… Как, например, в меру упитанный с внушительным брюшком смеющийся Будда Майтрейи, окруженный многочисленными учениками, кои значительно меньше и тоньше своего веселого учителя. Говорят, «его живот вмещает все, что невозможно выдержать в Поднебесной, а его смех — это смех всех людей мира». Мало того, что это самый большой в мире смеющийся Будда, так он еще и самый старый. Впрочем, из всех остальных наскальных барельефов – именно этот Будда самый живой и самый привлекательный, может, оттого, что он не лишен чувства юмора, даже несмотря на свой почтенный возраст. Когда-то очень давно, более тысячи лет тому назад в приснопамятном 339 году монастырь Линъиньсы основал некий индийский монах с не совсем благозвучном для нашего европейского уха именем Хуэйли, поразившись красотой этих мест, напомнивших ему далекую Индию.
И назвал его «Местом прибежища души». Впрочем, многие китайцы считают, что все было совсем не так… Мол, нашел эти дивные места другой монах с более благозвучным именем — У, когда погнался за неким диким гусем, стащившим у него одежду. Почему он ее снял, история умалчивает… Утомленный длительной погоней несчастного У, гусь спустился на землю. Подоспевший монах был поражен красотой окружающего пейзажа, который, по его словам, был подобен огромному орлу, распластавшемуся на земле. Забыв о цели своей погони за гусем, голый, но счастливый У тут же воскурил благовония и вознес молитвы. И вскоре на этом месте был заложен храм Линъинь.
Не знаю, прямо, кому верить. Обе истории убедительны и достоверны. Но в чем нельзя усомниться, это в том, что места эти действительно дивные, чудесные места… Поэтому все эти полторы с лишним тысячи лет храм процветал, скала Фэйлайфэн обретала новых постояльцев, кои ничуть не сомневались, что прописаны здесь навечно. Но… оказывается, даже боги заблуждаются. Пришли хунвейбины и под лозунгом, «смести четыре старых»: старые идеи, старую культуру, старые обычаи и старые привычки, решили стереть с лица земли если не саму скалу, то, по крайней мере, тех, кто там обитал. Тут уж и тихие монахи взбунтовались и пошли стенкой на стенку против доблестных защитников культурной революции, благо их поддержала местная интеллигенция. Чтоб спасти статуи Будд и бодхисаттв от варварского разрушения, хитрые монахи задрапировали их портретами великого Мао. Ну и, конечно же, без вмешательства тогдашнего премьер министра Чжоу Эньлая, который в годы культурной революции, как вы помните, спас не один исторический памятник, здесь могли бы произойти серьезные столкновения, от коих пострадали бы не только Будды, но и их защитники. К счастью, храм удалось отстоять и он оказался единственным не разрушенным в годы культурной революции.
Осмотреть его за один раз не так-то просто. Мало того, что храм этот занимает не одну сотню га, так дабы дойти до тех самых Врат в Рай, о которых я уже говорил выше, нужно еще подняться по достаточно крутому склону горы до самой ее вершины. Но восхождение того стоит, ведь помимо дивных павильонов с многочисленными статуями разнолежащих Будд, в коих хранятся дары от императоров, военачальников и просто скромных чиновников, здесь удивительно живописная природа: родники, ручьи, пещеры, могучие деревья с извивающимися подобно гигантским змеям корнями, чайные плантации и прочие восточноазиатские красоты… Поэтому усталости не замечаешь, а просто любуешься этой чудной и любовно ухоженной трудолюбивыми китайцами райской природой.
Но, пожалуй, главной жемчужиной Ханчжоу было и остается озеро Сиху. Оно и образовалось то из упавшей с неба прекрасной жемчужины, которую выточили Нефритовый Дракон и Золотой Феникс и по праву считается одним из красивейших мест Китая. В чем мы лично убедились, когда плыли по гладкой, окутанной легким туманом поверхности озера в Золотой лодке. Сквозь этот дымчатый туман проступали как на акварельных рисунках голубые горы, окружившие Сиху со всех сторон, плакучие (а может, и не плакучие) ивы, отражающиеся в воде, цветущие лотосы, беседки, мостики… В двух шагах перед нашей утлой ладьей прямо из воды словно гигантские поплавки удящих здесь золотых рыбок великанов, вынырнули три изящные пагоды. Где-то я их уже видел… Ах, да ведь эти три пагоды изображены на самой распространенной в Китае купюре — одном юане.
Впрочем, озеро Сиху больше все-таки привлекает поэтов, нежели банкиров. Ведь не случайно именно здесь на брегах этого величественного водоема еще тысячу лет назад зародились прекрасные строфы классика китайской поэзии Бай Цзюйи Байди, когда он, вслушиваясь в печальную мелодию ветра, колышущего белые лепестки лотоса, писал:
Праздно держу из бамбука зелёного
Посох — он всюду со мной.
Стебли бамбука с цветами вечерними -
Вот и товарищи мне.
В лес я пришёл и брожу в одиночестве,
Мне хорошо без людей.
Интересно, что бы он написал сегодня — когда озеро это буквально облеплено жаждущими насладиться его красотами. Впрочем, сам виноват. Мало того, что сей товарищ был великим китайским поэтом, чьи стихи можно было увидеть даже на стенах храмов, а его поэтическими виршами, вышитыми на шелке расплачивались в мясных и рыбных лавках, так он еще являлся губернатором сего славного города Ханчжоу. И как губернатор сделал очень многое для его процветания. В частности, соорудил дамбу, которую благодарные потомки назвали в его честь — Байди. Дамба эта позволяла не только сберечь воды озера, дабы орошать ими рисовые поля, так еще несла и большую эстетическую нагрузку. По ее берегам были высажены деревья, цветы, построены мосты и павильоны. Дело славного Байди продолжил другой замечательный китайский поэт — губернатор Су Ши, взявший себе литературный псевдоним, может, чтоб его не путали с ролами, Су Дунпо. Так вот этот знаменитый китайский поэт, эссеист, художник, каллиграф и государственный деятель организовал широкомасштабные работы по очистке озера, а добытая при этих работах глина пошла на строительство дамбы. Между прочим именно Су Дунпо впервые употребил словосочетание «Сиху» в официальном документе, что в переводе означает «Западное озеро», дав, таким образом, ему название. За минувшие тысячу с лишним лет слава об озере Сиху распространилась по всей Поднебесной и теперь каждый китаец считает своим долгом побывать на нем. И не просто побывать, а увидеть все 10 чудес озера: «Осеннюю луну над гладким озером», «Весеннее цветение на дамбе Суди», «Ветер в лотосах, подобный печальной мелодии», «Гром в горах и отблески заходящего солнца», «Остатки снега на разрушающемся мосту», «Волны от ив на воде и пение иволги», «Луну, отражающуюся в трех омутах», «Рыбок в цветочной заводи», «Два горных пика, пронзающие облака», «Вечерний колокол Наньпина».
Конечно, все 10 чудес озера мы при всем своем желание увидеть не смогли бы. Но и цветущие лотосы, и отражение луны в трех прудах, и Золотые рыбки, и Две вершины, касающиеся неба, и пагода Шести гармоний нас привели в полный восторг. А вечернее шоу «Воспоминание об озере Сиху», действо которого развернулось прямо тут же на всей обширной его глади, нас просто привело в неописуемый восторг. Вот уж точно — одиннадцатое чудо озера. Его создатель, всемирно известный режиссер Чжан Имоу, автор оскароносного фильма «Дом летающих кинжалов», постановщик открытия Олимпийских игр в Пекине создал поистине грандиозное и поражающее своей красотой и масштабностью зрелище, сценой которого оказалось само озеро, а декорациями — окружающая его природа.
В основу сюжета этого музыкального спектакля легла самая известная и популярная в Китае легенда о Белой Змее… Которая некогда именно здесь на озере Сиху превратилась в прекрасную девушку и очаровала прекрасного юношу. Но, как и положено по закону жанра, злые силы, в лице некого монаха, помешали влюбленным предаваться своим искренним чувствам. Правда, в первоисточнике девушка влюбилась в простого лекаря. Авторы же этой постановки повысили его аж до звания императора. Впрочем, какая разница, коль дело касается любви.
Тем более, когда зазвучали первые аккорды и вся гладь озера озарилась каким-то волшебным светом, а окружающие его деревья и кусты опять же благодаря светолазерным эффектам превратились в таинственные чудища, мы были уже просто заворожены происходящим действом. Да и как могло быть иначе. По глади озера, где еще несколько часов тому назад мы катались на лодке, шагали аки по суху сотни воинов, а над водой завис сотканный из человеческих тел воздушный мост. Менялись очертания озера, по которому плыли золотые пагоды, поднимался из глубин водоема, проливающийся золотым, багровым, фиолетовым дождем, гигантский айсберг. Это было невероятно красиво. При всех своих масштабных спецэффектах спектакль этот был очень поэтичен, очень музыкален и когда в конце его над гладью озера пролетела лебедем душа девушки-змеи — на глаза невольно навернулись слезы… Потому что при всей своей масштабности, ведь в спектакле принимали участие более 300 артистов, спектакль это трогал за сердце…
Мы уезжали из Рая с чувством легкой грусти и сознанием, что любовь, преданность, верность — те чувства, которые ценятся везде, независимо от твоего происхождения и цвета кожи.