1
– Радж, ты знаешь, что такое идеальная бомба? – спросил Игорь Николаевич.
Они обедали в «Старом городе». Этот ресторан мужчины выбрали лет пять или шесть назад. С тех пор стали завсегдатаями, у них даже был свой столик на втором этаже, откуда открывался вид на зал первого этажа и на набережную через высокие окна. Всё в ресторане было сделано подчёркнуто грубовато, но прочно, отчего создавалось впечатление надёжности и незыблемости устоев. И кухня в ресторане была классической, что привлекало не только людей, серьёзно относящихся к своему здоровью и имеющих возможность заплатить за него, но и снобов – здесь раздолье для выпендрёжа.
– Это там тебе задавали такие вопросы, Игорь? – Радж с присущим ему артистизмом покорял большой бифштекс с помощью ножа и вилки. Он в совершенстве владел всеми столовыми приборами, и, благодаря ликбезу, который лысоватый безопасник провёл с Игорем Николаевичем, тот тоже слыл знатоком застольного этикета. Однако рядом с Местан-заде он чувствовал себя как подмастерье рядом с мастером.
– И всё-таки? – настаивал Игорь Николаевич.
– Ну-у, – тянул время Радж, – раз бабахнул и война закончилась. Не так, да?
– Так, как ты говоришь, тоже неплохо, но ты прав – не так. Идеальную бомбу должен построить враг. На своих заводах, руками своих рабочих, разработанную своими инженерами, всё оплатить и сбросить её на головы своих братьев и свою собственную. Можно так, как ты сказал – раз бабахнул и война закончилась – а можно некоторое время бомбить, главное, чтобы им это было интересно, – Игорь Николаевич повертел вилку и аккуратно положил её, – Понимаешь, Радж, похоже, что мы строим такую бомбу. И не совсем понятно, на каком принципе.
– Мы строим её для кого-то, – спросил Радж, откладывая столовые приборы, – или для себя, Игорь?
Чиновник пожал плечами, взял вишенку из вазы, положил в рот, пожевал, прикрыв глаза и, нарушая все мыслимые правила этикета, выплюнул косточку в сторону. Косточка, пролетев полтора метра, покатилась по полу. Тут же засуетился уборщик.
– Радж, мне предложили новую должность, ты, наверное, уже знаешь. Пойдёшь ко мне начальником службы в ранге моего заместителя?
– Интересное предложение, Игорь, – Местан-заде стал рисовать что-то на столе вилкой для десерта, – у меня тут хозяйство, курочки, кролики, налаженная, спокойная работа, а ты предлагаешь всё бросить и месяцами мотаться с тобой по всей стране. Забавно! Почему ты не хочешь предложить эту работу начальнику твоей личной охраны? По-моему, он созрел для этого.
Игорь Николаевич скосил глаза в сторону телохранителя, сидевшего через два стола от них.
– Андрей уходит. Как он сказал, на очень интересную и перспективную для него работу. Наверное, он действительно созрел, а я просмотрел.
– Ладно, я согласен, но с одним условием.
– Принимается, Радж
– Не торопись. А вдруг это будет неприемлемым условием? Ты заберёшь домой свою бабу Маню, мы там несколько моих фирменных рецептов ей добавили, а ещё расширили её познания в кормлении маленьких детей, – Местан-заде хитро улыбнулся, – вдруг пригодится?
– Мы с Наташей пока не планировали ребёнка, – сказал Игорь Николаевич.
– Да при чём тут вы с Наташей?! – удивлённо сказал Радж.
2
День заканчивался. Я передал, если так можно выразиться, Зою на попечение охраны её отца, сел в Медиум и приказал ехать в центр города. Игорь Николаевич сказал, что Медиум – это специальная техника, приданная мне на время контракта, он должен быть уверен, что я буду в нужном месте в нужное время. Другой бы спорил, а я не стал.
То, что Рыжая не отвечала на вызовы – понятно, она могла закопаться довольно глубоко, по своему опыту знаю, а вот куда Стас, зараза такая, подевался, я не знал, и это мне не нравилось. Ни ответов, ни меток – «Абонент находится вне зоны доступа или отключил средство связи».
– Включить новости или предпочитаете послушать музыку, Игрек Косинов? – спросил Медиум. Обращаясь ко мне таким образом, он, наверное, подчёркивал, что не воспринимает меня в качестве хозяина.
– Давай музыку послушаем. Что-нибудь спокойное, на твой вкус, новостей мне сегодня и так хватило, но если будет что-нибудь экстренное – выведи, – ответил я, пусть поломает свои мозги, выясняя, какой же у него вкус.
Салон наполнился звучанием чего-то аргентинского, но в необычной обработке, где смешались танго, рок, джаз, рэп. Эта необычная смесь была именно тем, что хотелось слышать именно сейчас. Я сразу вспомнил водопады Игуасу1.
– У тебя отличный вкус, Медиум, – похвалил я автопилота, он оставил мои слова без ответа.
За последние двое суток я, оказывается, устал. Правительственные профессионалы работали со мной, как команда врачей в госпитале. Выжав из меня всё, что им нужно знать по их профилю, сделав отметки в сопроводиловке, передавали в руки других, те, сделав своё дело, третьим. И так без конца и перерыва. А ведь перед тем, как попасть к ним, я тоже не сидел, сложа руки. И никто не предложил мне хоть бы сухарь!
– В боксе есть бутерброды и горячий чай в термосе, – прозвучал голос Медиума в промежутке между мелодиями, – Зоя Игоревна распорядилась.
Я люблю Зою Игоревну!
– Спасибо, Медиум! И Зое Игоревне передай благодарность.
Стас говорил, что это можем быть и мы. Интересно, а что если провокация должна быть не за пределами, а в пределах? Если ведьмы начнут вытворять и гадить повсеместно, то дело дойдёт до беспорядков у нас! Заявления от Правительства так и не последовало – это же не просто так! Наверняка аналитики прокачали ситуацию во всех возможных направлениях и измерениях, проверили и на вкус, и на запах, оценили последствия. Что-то не срослось у них для заявления. Жаль, что бутерброды так быстро закончились, особенно с сёмгой, но они своё дело сделали – голова заработала.
Если, к примеру, проводили эксперимент, он вышел из-под контроля, или ещё что-нибудь, нас послали устранять последствия. Возможно, мы их частично, сами того не зная, погасили, нас отозвали – всего делов. Невинные люди погибли? Ну, я тоже не задавал вопросов, когда говорили, что того или иного субъекта необходимо нейтрализовать. Два раза были так называемые сопутствующие потери. Конечно, это несправедливо, когда гибнут невинные, но бывает… Ведьма, надо отдать ей должное, бьёт точно, сопутствующих потерь у неё нет. Как-то прочитал книжку о том, как делали атомную бомбу и сколько там молоденьких девушек погубили. Знали, что они практически смертницы, но стране нужна была бомба, а вредную работу кто-то должен был сделать! И здесь что-то типа бомбы, и тоже нужно позарез. В этом случае меня, если буду мешать, следует нейтрализовать. Блин, а я ведь неплохо выгляжу и планов у меня громадьё!
Группы смерти в эту теорию не вписываются – у нас всегда к ним было непримиримое отношение, такое же, как к разделке пленных и детей на органы. А они с ведьмой слишком тесно трутся. Подозрительно это. Совершенно правдоподобно можно предположить, что группа «Насекомые», спасибо Лере – ведьминых рук дело. Тогда это не наш эксперимент, моя нейтрализация необязательна и я ещё смогу самореализоваться. Но может быть, что это совпадение и группа смерти самостоятельный объект, никак не связанный с ведьмой. Раньше ведь они как-то обходились без ведьминой помощи! Отбрасывать не стоит, но вряд ли. Принципиально это ничего не меняет – за Леру я их по-любому достану и оторву всё, что торчит у них из туловища. А друзья помогут. Чёрт, но где же Стас? Есть ещё варианты: один, о котором сказала Руфина – ведьмы вообще нет, а другой – гости. Поедем-ка к ней!
– Медиум, поехали на Северина, двадцать три.
– Хорошо. Улица Гая Северина2, дом двадцать три.
3
Выйдя из машины, я автоматически посмотрел на окна и увидел, что одно окно открыто. Даже не так, оно было разбито, видимо с лестницы. Ну что же, пойду и я проторённой дорожкой.
Неприятный запах почувствовал ещё на лестнице. Когда я их увидел, то понял, откуда он. Руфина и Стас сидели в застывших позах, но были живы. Вполне возможно всё время, пока я их не видел, а это почти двое суток – без воды, еды и туалета. Первое дело вода. Сначала я смочил им распухшие и потрескавшиеся губы, потом языки, горло. Глотать они не могли, пришлось пустить воду через трубочку.
Какой фигни только нет в аптечке этой особы, но главное, есть детский крем – первейшее дело в спецназе! Где же ему ещё быть? Обезболивающего, к сожалению, там не оказалось. Смазал обоим губы. А что там внизу? Если действительно двое суток, тут и до гангрены можно досидеться. Я позвонил своему, теперь уже бывшему, командиру полковнику Ильевскому, обрисовал ситуацию. Он понял слёту и сказал, что спецмедики, спецкоманда и компьютерщики будут, попросил меня дождаться его.
Закатав рукав на левой руке Стаса, я увидел мигающий огонёк чипа, находящегося в режиме записи. Молодец! Теперь мне не наделать бы глупостей. Ни в коем случае не подсоединяться к ним! Запасное имущество у всех одинаковое, поэтому я взял чип из своих запасов, включил в параллель с работающим, а затем уже забрал чип Стаса. Его буду или будем смотреть на сверхзащищённом компе в изолированной комнате. На всякий случай. Вода делала свою волшебную работу, парочка стала дышать по-другому, а я повторял процедуры, ну, вот они уже смогли самостоятельно глотнуть.
Судя по всему, сначала Рыжая попала в ловушку, а потом и Стас, рванувшийся её спасать. Так работали когда-то террористы-смертники: после взрыва первого собирался на помощь народ, приезжали медицина, полиция и тут следовал второй. Хорошо, что вспомнил, надо проверить квартирку на взрывчатку – мало ли чего?
Осматривая квартиру, я нашёл прикреплённый снизу среднего ящика письменного стола пакет, в котором оказались пластиковая карта-ключ и документы на квартиру. Занятная девица, однако! Надо съездить и посмотреть, что она там хранит.
– Майор, – сказал Ильевский, войдя в жилище Руфины, – ты, безусловно, засранец, своими инициативами президентам спать не даёшь! Здравствуй, Кос, что нашёл?
– Здравствуй, Миша! – мы пожали руки, – Читать надо донесения и отвечать более развёрнуто, а не «вопрос изучается». Тогда полковники и президенты будут спать по ночам. Вот!
Я достал чип и протянул его полковнику. Про квартиру решил пока не говорить.
– Стас всё записывал, я поставил ему другой, – Михаил кивнул, забрал чип, тут же кого-то подозвал и передал его со словами «Срочно!».
– Мы давно за ней следили, но не думали, что она зайдёт так далеко, – сказал Ильевский.
– В чём далеко, Миша? Сейчас не она, во всяком случае, ловит дичь в силки, а сама в них барахтается. Если давно следили, почему не брали?
– Ну, взяли бы, ниточки оборвались, всё сначала, – ответил полковник.
– А сейчас ниточки целые или порвались? Вы, господин полковник, как те борцы с наркотиками: контролируемые посевы, контролируемые поставки, контролируемое распространение. Без них было десять килограммов на всю страну, с ними – тонна на область. И всегда ответ: «У нас всё под контролем!»
– Забываешься, майор! – не повышая голоса, но грозно произнёс Ильевский, – она была активной участницей группы смерти. А сегодняшняя группа не клуб самоубийц, теперь это сборище убийц. Она подозревается в вербовке новых членов.
– Подозревается, значит? Завербовала? Кого? – а я тоже не повышал голоса, пусть сам понервничает, – Вы же позволили ей завербовать и не знаете – кого! Вы выпустили к людям убийцу! Контролируемая поставка!
– Игрек, понимаю, день был напряжённым. Иди проспись, – полковник повернулся и пошёл в сторону балкона.
4
Я обшарила всю станцию – никого не было, во всех каютах порядок, одежда аккуратно сложена в шкафах, постели заправлены, никаких личных вещей. Мне казалось, что меня здесь и не нужно – станция работала сама. Сама обеспечивала себя энергией, сама ремонтировалась, сама планировала эксперименты, сама проводила и сама же составляла отчёты по ним. Зачем мы нужны были здесь, на поверхности? Сидели бы себе в орбитальнике… Господи, о чём это я?! Это же фикция! Это существует только в моём мозгу и мне надо найти способ освободиться от неё. Ничего этого не существует! Нет этого стола, хотя я ощущаю гладкость и теплоту столешницы, нет иллюминатора, нет Новой Баварии с её внезапно появляющимися пиками. Что с ними? Надо посмотреть. А ведь если вспомнить, то это Элла убеждала меня, что местной атмосферой не только можно, но и нужно дышать. Зря я её послушался. Самому надо было думать! А теперь что? Если это нарисовано, то в каких-нибудь закутках можно обнаружить недоделанную картинку и через неё попробовать прорваться в реальность. Ну, как вирусы ищут дырки в программе. Или если увеличить, посмотреть, например, переборку станции через лупу и увидеть пиксели. Нет здесь никаких пикселей! Ага, а если программа рисует только то, что у меня перед глазами, а позади ничего нет? Я резко обернулась и стукнулась локтем об открытую дверь. Чёрт, как больно! Синяк, наверное, будет.
Станция вздрогнула, как от удара и по ней пошла мелкая дрожь, частота и громкость звука от неё повышался, звук превратился в нестерпимый вой, я заткнула уши. Дрожь прекратилась так же внезапно, как и появилась. Километрах в четырёх от станции возник очередной пик. Они были разными – четырёх-, восьми-, шестнадцати-, и даже тридцатидвухугольные в сечении, по мере возвышения пики утончались, на их гранях есть выступы и углубления, идущие сверху вниз. Это не орнамент, а письмена. Откуда я об этом знаю? Вершину каждого пика завершал додекаэдр3. За сутки пики приблизились на пятьдесят километров, а те, которые были на горизонте, исчезли.
Внезапно пол подо мной провалился и я полетела вниз. Навстречу мне, на расстоянии пары метров со страшным скрежетом стремительно рос пик, нанизывая на себя нашу бедную станцию. Падая, я несколько раз ударилась об него – пик определённо был каменным! Вскоре я оказалась на грунте Новой Баварии, оглушённая, с многочисленными ссадинами и царапинами, головой, заполненной исключительно испугом. На мне был только балахон и лёгкие тапочки. Машинально потёр ладонью подбородок, проверяя щетину. Стоп, я знаю, кто я и не буду сама себя уничтожать!
…
День довольно быстро закончился, солнце уже касалось краем горизонта. И я не знала, что делать, где устраиваться на ночлег – под деревом или на нём? Моё дыхание больше не действовало на деревья. Лучше всего вернуться на станцию. Во всяком случае, можно экипироваться как следует: фильтры, аккумуляторы, если не скафандр, то более подходящий костюм, да палатка, в конце концов! Я облизала пересыхающие губы, но пока держалась, вода в ручье была чрезвычайно мутной и имела какой-то посторонний запах, совсем не такая, как наша вода ни станции. А ведь совсем недавно я был в восторге от запахов Новой Баварии! А сейчас выясняется, что мы вообще ничего не знаем о нашей планете. Даже какие здесь кровососы не знаем! Вдруг они для нас, типа кара-курта? Куснул и кирдык!
Я посмотрел на руку. Там как раз сидел один такой и пил мою кровушку. Удар закончил его никчемную жизнь. Вроде не умер, но место сильно чесалось. К чёрту! Даже если станция провалится вместе со мной в тартарары – я возвращаюсь домой!
Самая нижняя точка для входа располагалась на высоте около пяти метров – так высоко прыгать я не умею. По пику тоже не удалось забраться. Выступы были очень небольшими, опереться на них или ухватиться не получалось. Надо строить помост, лестницу или земли насыпать. Но это уже завтра. Надо пережить ночь. Я села и опёрлась спиной о грань пика. Почему-то знаю, что это самое безопасное место. Но как же хочется пить! Завтра попробую отфильтровать… Завтра попробую добраться до космодрома… Завтра…
5
– Игрек Косинов, – вдруг обратился ко мне Медиум, – ты умеешь управлять автомобилем в ручном режиме?
– Конечно, умею! В городе хуже, в основном по бездорожью ездил.
– Хочешь, попробовать? Я буду подсказывать маршрут.
– Отлично! А почему ты вдруг предложил, Медиум? – спросил я, усаживаясь на переднее сидение.
– Хочу проверить опцию, которую пока никто не использовал.
Я сразу утопил педаль в пол, завизжали шины, меня вдавило в спинку кресла, как при взлёте боевого самолёта. Под капотом движок не хуже самолётного!
– Осторожнее! – прозвучало в салоне.
– Ты же хотел проверить? – ответил я, – Вот и проверим!
– На перекрёстках я буду забирать управление, – сказал Медиум, – у меня уровень интеллекта – пятый и я не хочу его потерять.
6
Квартира, от которой я нашёл ключ, находилась на улице Автогенной. Это название всегда меня интриговало. Ни одного института или центра, связанных с изучением генов или хотя бы боком лежащих возле биологии, на ней не было. Дом я знал, там в подвале был магазинчик со всякой всячиной для рукастых мужиков, услугами которого несколько раз воспользовался. Там всегда толпился народ, большей частью в возрасте, можно не только пощупать товар, но получить дельный совет. Через интернет магазинчик не торговал.
В однокомнатной квартире мебели практически не было. Три стола, на которых размещались работающие компьютеры, и стул на колёсиках. На бледно-розовых потёртых обоях детской рукой было сделано несколько рисунков. Пол, напротив, был с очень хорошим современным покрытием. В углу, наверное, от прежних жильцов, осталось несколько игрушек, в основном, автомобили и коптеры.
На центральном дисплее вместе со звуковым сигналом появилась надпись: «Если ты это видишь, значит, с хозяйкой что-то случилось. Позвони по телефону …» далее шёл незнакомый мне номер. После того, как отключился звук, тишину нарушало только тихое шуршание воздуха от вентиляторов.
Я надел очки, лежавшие на столе. Передо мной развернулся объёмный интерфейс, на переднем плане бегала мультяшная рыжеволосая конопатая девчонка с двумя косичками и зелёным бантиком в одной из них, повторяющая: «Скажи пароль! Скажи пароль!»
– Пароль! – сказал я, приготовившись ввести номер телефона, полагая, что это и будет искомое секретное слово. Мне казалось, что Руфина сделала так, чтобы тот, кто сюда придёт, смог получить доступ, поэтому пароль должен быть простым. Но и этого не требовалось.
– Правильно! – сказала Рыжая, – полный доступ!
Выехали машинки, взлетели коптеры и сформировали «ведьму»! Руфина стояла в пол-оборота ко мне, затем повернулась и сказала:
– Привет! Думала, что будет Стас, а это ты, Игрек. Спрашивай.
Я сидел с открытым ртом, первое время не мог даже пошевелить языком.
– Кто ты?
– Сестра, у которой погиб брат. Это центр анализа и хранилище.
Одно дело запускать клоуна в парке и совсем другое – разговаривать с фантомом.
– Можно скопировать то, что здесь записано, Руфина?
– Лучше сначала поработать здесь, потому что на копирование инфы отпускается полминуты, а потом запускается процедура стирания. Если можешь организовать канал, способный качнуть один петабайт – вперёд, Игрек! Лучше спрашивай. Разговор людей более информативный, чем копание в памяти компа.
– Кто и как убил Леру? – я включил защищённый беспроводной канал записи данных с первого компа, не показывая это Руфине. Перед глазами у меня появился график записи и перечень файлов, которые копировались в настоящий момент.
– Я действительно не знаю. Чтобы разобраться со смертью брата, я вступила в группу смерти. Насекомые. Это как клуб по интересам, и там не все дебилы, там есть философия, там можно получить помощь и по любым другим проблемам. Например, процедуру Золотого жука мне там дали почти готовую, ну, в смысле, дали такие советы и приёмчики, что остальное я и сама легко сделала. Ловят пацанов и дурочек с переизбытком гормонов на чувстве справедливости. Этот центр сделала до того, как нашла их. Понимая, что со своего компа я не смогу определить, кто они и где находятся. Это должен был сделать сторонний центр, следя за мной и не подключаясь ко мне.
– Ну и как, определила?
– Нет. Помнишь, я говорила, что «ведьмы» нет? – призрак Руфины посмотрел мне прямо в глаза, я даже поёжился, – Так вот, все сообщения, которые я получала от Насекомых состояли из слов, каждое из которых приходило с какого-то случайного компа, а иногда и отдельная буква. То есть, кто-то лопатил Сеть, находил нужное слово или букву, собирал на опять же случайном аппарате и отсылал его мне, а у меня собиралось предложение. Как будто я сама себе задавала вопросы и сама отвечала! Мне страшно подумать, какие мощности, какие доступы должны быть, чтобы организовать это!
– Тебе же удалось это увидеть, значит, не такая уж большая сложность. Решаемая задача, во всяком случае.
– Наблюдать и делать самому – разные вещи, Игрек. Ты понимаешь, общение ведь идёт в реальном времени, неизвестно, что искать в следующий момент. Одновременно общается, например, тысяча человек, говорят на любые темы и для всех таким образом подбираются буквы и слова! Но и это ещё не всё – любая информация передаётся таким способом! Например, кусочек фильма, я проверяла, именно тот самый кусочек, передаётся с адресов, которые меняются тысячу раз в секунду. И это не торрент, скорее бот4! Ой, да я не знаю, что это такое! Штука глобальная. И люди не знают, что они участвуют в беседах, которые иногда бывают преступными. Слушай, Кос, а может это сама Сеть? Может она стала разумной? Может не только в беседах люди участвуют, но и в действиях? Каждый по безобидному камешку положит, не зная для чего, а в результате кого-то убьют. Те, кто носил камни, кого-то, тоже их приносивших. Или других.
– Кстати, Рыжая, а как ты оказалась рядом с Зоей, как шар и жука поймала?
– Я не Рыжая – я золотая! Понял? Пошёл поток, похожий на тот, когда умерла та девушка. Лера, ты сказал? Говорила же тебе, что разбиралась, почему обгадили мой плагин! Я и побежала, а шарик и жук просто валялись. Собственно, я ничего не делала, честное слово, только вас со Стасом позвала. Знаешь, я допускаю, что клоуна и роллеров нам подсунули.
– Как думаешь, Золотая, где сейчас реальная ты?
– Возможно, на Новой…
Компьютеры внезапно загорелись, уже через пять секунд они представляли собой оплавленную кучу пластика и металла. Пожара не произошло, но едким дымом наполнилась вся квартира, я открыл окно. Подключив чип, увидел, что записано ноль байт, то есть, ничего.
7
– Косинов, – меня вызывал Ильевский, – ты ничего не перепутал? Ты нам отдал тот чип?
– Тот, – ответил я, – а что не так?
– На нём ничего нет, – услышал я ожидаемый ответ, а потом совсем неожиданное, – подполковник, завтра к девяти быть на службе! Считай, что погоны я тебе уже вручил.
– Есть! – автоматически сказал я, – но я же…
В пустоту, полковник отключился, вероятнее всего – специально, чтобы не слушать мои благодарности или отказ. Какой, на фиг, отказ?! Если затевается крутое дело, то я буду в нём участвовать! Контракт на Зою придётся разрывать. Надо поговорить с её отцом. И с ней тоже.
– Медиум, едем в продовольственный магазин! А потом к твоему хозяину, – я снова утопил педаль, как только развернулся, но скорость не росла, – подсказывай дорогу! Сегодня, наверное, наш последний день. Почему не едем?
– Здесь негде разгоняться, Игрек, нужный объект находится через пятьдесят метров. Тебя ещё домой надо будет доставить. У меня появился новый режим для особо срочных поездок – «Режим Игрек».
Звёздочки положено промыть в стакане водки, чтобы лучше держались. Кроме, как с Андреем, это и сделать не с кем. Основную поляну можно позже накрыть, а сегодня чисто символически. Думаю литр на двоих – самое то будет. Посидим, побалакаем…
______
Примечания.
1 Водопады Игуасу находятся на границе Аргентины и Бразилии. Они больше, чем Ниагарские (Авт.)
2Гай Ильи;ч Севери;н (24 июля 1926, Чудово, ныне Новгородской области — 7 февраля 2008, Московская область) — действительный член Российской академии наук, доктор технических наук, профессор, учёный в области разработки средств спасения и жизнеобеспечения экипажей самолётов, вертолётов и космических кораблей. (Википедия)
3 Додека;эдр— один из пяти возможных правильных многогранников. Додекаэдр составлен из двенадцати правильных пятиугольников, являющихся его гранями. Каждая вершинадодекаэдра является вершиной трёх правильных пятиугольников. (Википедия)
4Ро;бот, или бот, а также интернет-бот, www-боти т. п. (англ. bot, сокр. от чеш. robot) — специальная программа, выполняющая автоматически и/или по заданному расписанию какие-либо действия через интерфейсы, предназначенные для людей. При обсуждении компьютерных программ термин употребляется в основном в применении к Интернету. (Википедия)