…Брожу по улицам, настроение оставляет желать лучшего. И чего я прицепился сегодня к своей берегинюшке? Не знаю как, слово за слово, но мы с ней поссорились, причём на пустом месте. Причиной, точнее поводом, стало какое-то замечание, брошенное Шарлизкой в ответ на мою просьбу не контролировать каждый мой поступок. Мол, шагу не могу ступить, чтобы не ощущать её контроль… Сцена была довольно глупая, не логичная, и не красивая с моей стороны, ведь она только хорошего мне желала!
- Ты же сам меня вызвал, а теперь упрекаешь… Ты хочешь, чтобы я ушла?
- Делай что хочешь!, - в сердцах крикнул я и хлопнул входной дверью.
Хожу вот теперь по Городу, не знаю, что и делать. Неудобно за своё поведение. Опять вспыхнул, натворил дел, тут же остыл, а дело-то уже сделано – обидел самого близкого мне человека. Человека! Да, пожалуй что так, не могу я уже относиться к своей хранительнице по другому… Нет, ну что я буду делать, если она обидится и действительно уйдёт? Я уже не представляю своей жизни без колокольчика её смеха, без её лёгких шуточек, без её милой улыбки. Да просто – без её присутствия…
Собрав себя по кусочкам и склеив всё это клеем искреннего раскаяния, я направился к дому. Зашёл в магазин за цветами, по пути прихватил коробочку с пирожными – она любит эклеры, и понёс повинную головушку своей берегине. Пусть казнит, но милует! Если она ещё ждёт, конечно…
Тихо открываю дверь, раздеваюсь, прохожу на кухню. Сделаю-ка я ещё кофейку, решил я, никогда не помешает при серьёзном разговоре. А то всё Лиз мне по утрам кофе приносит… Она и сама всё может сделать одним движением руки, но когда что-либо сделано мною лично, это всегда её искренне радует. Поставил цветы в вазочку, разложил по тарелкам пироженки, налил кофе по чашкам – вроде бы неплохо всё это расположилось на подносе. Иду по коридору с натюрмортом в руках, готовлюсь изобразить на лице покаянность и тут слышу в гостиной два голоса. Тааак… Кто это там беседует, интересно?
Осторожно заглядываю в комнату, и мне открывается вид на эту парочку. Шарлизка сидит на диване, подперев кулачками лицо, на котором ещё читаются следы недавних слёз. Напротив неё, на широком подлокотнике моего любимого кресла, расположился Гизмо, указательным пальцем… тьфу ты, когтем, конечно, он указует в мою берегинюшку и что-то ей глубокомысленно вещает. Та его внимательно слушает, иногда вставляя некие ремарки в монолог кота, но того сложно сбить с мысли, особенно если меня нет рядом.
- Ну что ты постоянно его дразнишь? Ты же знаешь – вспыльчив, по любому пустяку взвивается.
- Я же хочу как лучше!
- Все хотят, но не у всех получается… Ты комментируешь каждое его действие, чрезмерно опекаешь, везде соломку подстелить хочешь. Нельзя так!
- Почему…
На глазах Лиз опять накатываются слёзы, сейчас хлынут. Я уже хочу войти в комнату и прекратить это мокрое безобразие, но Гизмо меня опережает.
- Стоп-стоп-стоп, давай без слёз! Хочешь, я расскажу тебе историю одной кошечки, точнее её хозяйки, которая решила стать сильной и независимой женщиной? Тебе будет полезно…
- А я, что… Хорошо, давай.
- Тааак... Представь себе женщину, абсолютно независимую и целеустремлённую. Она уже несколько месяцев назад ею стала и очень этим гордилась. Никогда не валялась в постели, вставала по будильнику – преодолевала зависимость от сна. Ей было всё равно, пить чай или кофе – она и эту зависимость преодолела. Заодно изгнала из рациона всё сладкое, калорийное и не полезное – пила утром воду и ела овсянку.
Подруг она отпустила, чтобы не быть зависимой от дружбы, рассталась с мужчиной – ведь она могла попасть в зависимость и от него…
- Гизмо, это уже слишком!
- Не перебивай… Короче говоря, эта женщина чувствовала, что ещё немного – и она станет идеальной. Но как-то раз, воскресным утром, она услышала, как во входную дверь кто-то скребётся. Открыла и остолбенела – за дверью стояла её кошка, которую она отвезла в деревню за сто двадцать семь километров. Кошка была жутко усталая и еле стояла на ногах.
- Ты?! Но… Как же? Такое расстояние!
- Я шла целый месяц…
Кошка, войдя в дом, обессилено села в прихожей.
- Зачем?
- Соскучилась, — подняла глаза кошка. – Я не могу жить ни без тебя, ни без нашего дома, ни без нашего мужчины. Кстати, где он?
- Но ведь, я отвезла тебя в деревню! А он… Ладно. Ты не обиделась?
- Сначала да, — вздохнула кошка. — Но потом подумала и простила. Я же понимаю: ты так хотела быть независимой…
- И стала! — но голос женщины вдруг предательски дрогнул.
- Что ж, поздравляю, — тихо прошептала Кошка. — Ничего не поделаешь. Я отдохну день-другой и пойду обратно…
А ночью женщина проснулась от ощущения пустоты – последнее время у неё часто бывало внутри пусто и холодно, и она не понимала этого чувства, ведь она хотела быть независимой и от чувств. Она протянула руку к выключателю лампы, но рука наткнулась на тёплую шерстку. Женщина, по старой привычке, пододвинула кошку к себе, та улеглась под её боком и замурчала. Вскоре исчезла и пустота внутри…
Утром наша женщина проснулась от лучей солнца, попавших ей на лицо. С улыбкой открыла глаза, повалялась ещё полчасика, затем помчалась на кухню делать кофе. Да и где-то должна быть шоколадка, по которой, как оказалось, она очень соскучилась!
Потом она обзвонила подруг, перед кем-то даже извинилась, позвонила своему любимому мужчине, тихим и нежным голосом назначила ему встречу, на которую он с радостью согласился. Отвернувшись от телефона, она вдруг увидела кошку, сидящую у входной двери.
- Выпусти меня …
- Как, ты уходишь? Но я думала, что мы договорились… Я уже не смогу без тебя!
- Успокойся, я просто иду погулять, скоро вернусь. Просто не закрывай дверь. Пожалуйста…
Понимаешь, Лиз, независимость – это совсем не отсутствие зависимостей, как тебе казалось, независимость – это знание того, что дверь для тебя всегда открыта. Истинная независимость была у той кошечки, которой есть к кому идти пешком, и расстояние тут не имеет особого значения…
Гизмо замолчал, многозначительно подняв вверх палец. Умный у меня кот, всё-таки, иногда просто заслушаться можно! Просто “хатуль-мадан”, какой-то... Вот и сейчас вполне уместный спич произнёс, главное – вовремя. И берегинюшку приструнил, да и про значимость своей персоны напомнил…
Тут у меня поехала вазочка с подноса – видимо я слишком заслушался и потерял баланс. Пришлось вот так, с цирковым номером по соблюдению баланса и зачаткам эквилибристики, влететь в гостиную. Наградой мне был счастливый смеющийся взгляд Шарлизки, взлетевший из-под капелек, ещё висевших на ресницах... Ну и подпрыгнувший от неожиданности кот, конечно. Гизмо потряс головой, пришёл в себя, и неспешно направился на кухню к своему другу Василию, не забыв по пути потереться о мою ногу. Через секунду из коридора донеслось: «Сколько можно ваши ссоры утрясать… а ещё наглой мордой обзывает… вот брошу всё – наплачетесь…». Там ещё что-то звучало, но я уже не вслушиваюсь – я смотрю в широко открытые глаза своего милого ангела…