– Дорогой, ты уже готов? Надо уже бежать, а то опоздаем, - торопливо воскликнула Ивета – девушка на выданье – своему возлюбленному, собираясь на работу.
– Сейчас буду готов, – ответил он торопливо.
Закончил бритье, стоя в ванной однокомнатной квартиры, куда он появился вчера вечером после работы, чтобы снять стресс от беготни, работая в школе электриком и одновременно на стройке своего загородного коттеджа. Они вышли из дома под ручку, как муж и жена. Было по-летнему жарко. Теплый ветерок играл на молодой, светло-зеленой листве. Птички звонко пели, перелетая с ветки на ветку. Ночной дождь слегка смочил дорогу, по которой мчались иномарки, развозя пассажиров по делам.
Виктор был достаточно высокий, симпатичный, с правильными чертами лица, средних лет или чуть моложе. Седина придавала его облику благородство, а стройную атлетическую фигуру облегали джинсы и голубая рубашка. Ивета была на пятнадцать лет моложе, крашенная блондинка с длинными волосами, невысокого роста, на высоких каблуках и в шелковом летнем платье, открывающем ее стройные ноги, предпочитающая, чтобы ее возили на машине. Но, по крайней мере, платили за проезд в транспорте.
Работали они вместе в школе недалеко от ее дома. Она была учительницей младших классов. Дети любили ее, постоянно угощали печеньями или яблоками, которые она возвращала им в конце урока.
– Будем вместе ездить загорать, – предложила она настойчиво, –когда откроется купальный сезон.
– Обязательно, – он говорил с новгородским акцентом, произнося отчетливо букву «о», как привык с детства, как говорили его родители и старший брат, проживая в Новгородской области, где все окали.
– Наконец отдохнем от шалопаев, – поддержала она свою инициативу.
– Зайду после работы, – сказал Виктор, прощаясь.
Они свернули по направлению к месту работы: она отправилась в свой класс, он – в свой кабинет электротехники, где ремонтировал все приборы по заданию учителей школы. В течение рабочего дня он успевал съездить к себе на участок, разложить кирпичи, вбить колья, поставить забор, а в конце рабочего дня возвращался на работу отметиться и узнать, есть ли еще какие-то указания от директора школы. Затем шел обедать к Ивете домой, а иногда там оставался ночевать, чтобы утром отправиться с ней на работу. По воскресеньям ходил в свою русскую баню, построенную из камня вместе с братом, который жил в соседнем деревянном доме со своей семьей.
В середине апреля из Москвы ему прислали рекламное приглашение отправиться в туристическую поездку в сентябре по Италии с посещением Австрии и Германии с минимальной оплатой дорожных издержек. Естественно Виктор согласился посетить незабываемую и неповторимую Венецию, озеро Гарда, находящееся на окраине Ломбардии – самое большое в Италии, где великие европейские писатели и деятели искусств были завсегдатаями этого удивительного места. Такие имена, как: Гете, Диккенс, Уайльд, Джойс значились в регистрационных книгах постоялых домов рядом с озером. А Лоуренс упомянул в своих мемуарах, что озеро Гарда – прекрасно, как исток творения. Виктору предстояло объехать вокруг Боденского озера – в предгорьях Альп, соединяющего Германию, Швейцарию и Австрию. Оно славилось своей красотой и природными богатствами. Он хотел посетить Зальцбург – родину Моцарта, Клагенфурт, Мюнхен с великолепными памятниками архитектуры.
Можно было расторгнуть договор или взять кого-то с собой из знакомых или родственников в поездку по Западной Европе, но оплата в таком случае удваивалась, поэтому он предпочел отправиться один.
Собрал справки о зарплате. Оформил документы, ему поставили Шенгенскую визу за два месяца до поездки.
Летом он продолжал строить дачу, а отпуск взял в сентябре. Сажать овощи ему помогала невеста Ивета. Они каждое воскресенье приезжали на его личный участок заняться земледелием: взрыхлением грядок, прополкой, поливом, пересаживанием цветов и кустарника, сбором созревших ягод, фруктов и овощей.
Работали сообща, наслаждались природой, свежим воздухом, пением птиц, когда утром до жары поливали сад.
К осени дом был почти готов. Надо было поставить радиаторы, провести электропроводку, проложить линолеум, покрасить забор, то есть в точности такую же работу он выполнял в школе.
Ивета ждала, когда они поженятся. Но он собирался отложить свадьбу до следующего года, чтобы сразу въехать с молодой женой в новые апартаменты, заодно переоборудовать кое-что на участке. Она его удовлетворяла как женщина, поэтому торопиться не хотел, однако боялся, что Ивета увлечется кем-то, кроме него.
Детей они любили каждый по-своему. Он терпел их шалости везде, где бы то ни было. Она учила школьников из последних сил уму разуму, проверяла тетради, ходила с ними на экскурсии и собирала родительские собрания.
Когда она провожала его до вокзала, поняла, взглянув ему в глаза, что расстаются они надолго.
– Привезешь мне что-нибудь на память, – сказала она у вагона, поцеловав Виктора в щеку.
– Обязательно. А чего бы тебе хотелось больше всего? – спросил он безразлично.
– Любой сувенир, главное чтоб от чистого сердца, – ответила она, крепко пожимая его правую руку.
Поезд тронулся. Он еле успел заскочить в вагон.
«Никогда не прощу ему эту индивидуальную поездку. Мог бы с собой пригласить, как миленький», – думала она, возвращаясь домой на такси.
«Чувствую, не зря он так долго собирался. Хочет свободы, так он получит ее. Пусть не возвращается. Тоже мне – великий путешественник нашелся. Афанасий Никитин. Мало мы с ним о природе говорили… Так он все на серьезный лад принял. Придется потом локти кусать, да поздно будет».
В аэропорту Домодедово Виктор стоял в стороне, дожидаясь всей группы. Расставание с Иветой на неделю и дельное предложение туроператоров никак не сочетались друг с другом. Он с грустью думал о предстоящем перелете, надеясь скрасить свои дни хорошей кухней и приятными знакомствами, так как она кормила его исключительно салатами с грядки, которые ему никогда не надоедали. Вино он употреблял очень умеренно, чаще пил более крепкие напитки.
«Сфотографируюсь с группой на фоне исторических достопримечательностей, куплю сувенир брату, а Ивете покажу съемки на камеру», – тщательно обдумывал он свои дальнейшие действия после приезда домой.
Провожающая сотрудница из турбюро быстро отметила всех присутствующих, отдала им паспорта, пожелав счастливого пути.
Они отдали багаж, прошли в зону вылета и ждали посадки на самолет. Перелет до аэропорта в Римини понравился Виктору.
Он не чувствовал турбулентности, хотя признался себе, что лицо Иветы вылетело из его памяти моментально.
«Великим писателем я не собираюсь быть, но бывают в жизни ситуации, когда надо отвлечься от однообразной стройки», – рассуждал он про себя, сидя в самолете.
Всю группу из аэропорта на автобусе перевезли на курорт Лидо-ди-Эзоло, который отличался узкими ухоженными улочками, расположенными вдоль берега, компактными, но очень комфортабельными гостиницами, маленькими уютными виллами местных жителей. Их поселили в отель «La Fenice & Siesta». Там царила спокойная домашняя атмосфера, насквозь пропитанная духом итальянской провинции, но не чуждая влиянию современной цивилизации.
Туристов встретили в холле, где висела великолепная люстра чуть не до пола из венецианского стекла по стоимости примерно равная десяти обычным хрустальным люстрам. Виктор получил ключи, поднялся к себе на лифте, открыл очень уютный номер, оставил вещи и вышел, наблюдая, кого поселили рядом с ним. Женщины с вещами и чемоданами ходили по этажу, поэтому ему сразу стало скучно. Он вошел назад внутрь, закрыл комнату, умылся, не раздеваясь, лег спать, так как сильно устал в дороге. Когда он проснулся, то обнаружил, что надо срочно бежать на ужин. У него в запасе оставалось пять минут. Он как раз успел вовремя. Быстрым шагом спустился с лестницы и дошел до места встречи группы.
– Не надо опаздывать, – услышал он с порога.
В первый день знакомства с группой его сразу окружили вниманием и заботой. Оказалось, что он последним появился на пороге ресторана, расположенного близко от отеля.
– Виктор, садись с нами, поближе к центру, – позвала его замужняя женщина, сидящая рядом с мужем, кому, как она себе представляла, «хотелось мужского общения», но он сел напротив симпатичной моложавой дамы и поглядывал с нескрываемой симпатией на нее.
– Витя, вот рядом есть место. Иди сюда, – пригласила его та самая кокетка из-за стола, на которую в упор уставился женатый мужчина.
Она сразу решила взять на абордаж над ним шефство. Он скромно обошел весь стол вокруг, чтобы найти свободное место. Подчиниться женщине значило, по его мнению, потерять моментально свою индивидуальность, поэтому, красиво обойдя еще раз стол, он опять не знал куда сесть. Наконец, следуя голосу разума, он нашел где-то около входа стул. Затем пристроился за столом чуть поодаль говорившей особы, чьим вниманием он завладел полностью.
Традиционные спагетти с соусом болоньезе, жареные свиные ребрышки – понравились почти всем, кто присутствовал. Но экстравагантная дама напротив женатого мужчины заказала суп вместо спагетти, чтобы не портить фигуру.
– Чудесный вечер, не правда ли, друзья! – провозгласил кто-то, когда каждый представился за столом.
Так получилось, что после гастрономических изысков, Виктор с видом телохранителя присоединился к кокетливой женщине, в светлом воздушном платье, стройной фигурой, рыжеватыми волосами до плеч, которая пригласила его присесть с ней рядом. Они познакомились.
– Леонелла, – представилась женщина, понимая свою удаленность от дома, наслаждаясь забавной ситуацией, когда мужчина попытался найти сразу выход, появившись на банкет в ресторане. – Давай сходим, прогуляемся, – сказала она, когда заметила, что женатый мужчина с супругой куда-то срочно направились. – Пойдешь?
– Пойду, – ответил он искренне.
Они вдвоем с Леонеллой внезапно решили обследовать окрестности, прогулявшись по прибрежной полосе, зайти в бар выпить что-то более крепкое, чем обычная пресная вода, искупаться в море на пустующем пляже и почувствовать романтику во всей ее красе. По дороге встретили пару, возвращающуюся с сумкой полной запасами продуктов.
– Где вы нашли столько хороших вин? – спросила Леонелла, обращаясь к даме, когда ее муж самодовольно улыбался.
– Идите прямо, но далеко отсюда, – ответили они вдвоем на шутливой волне.
Никаких больших супермаркетов или крупных продуктовых рынков по дороге Виктору и Леонелле не встретилось в такой поздний час. Они минули один кафетерий. Рядом находился маленький продуктовый магазинчик, который они не заметили из-за спешки. Их внимание привлекла красивая реклама кафе.
– Зайдем, посмотрим, что там у них…– Леонелла взяла на себя инициативу.
Они зашли в темный, уютный, со вкусом обставленный в морском стиле бар. Сели у стойки, разглядывая окружающую обстановку. Он сфотографировал сети и рыбацкие снасти, свисающие с потолка.
К ним за стойку подошла невысокая полная девушка. Она оценивающе посмотрела на вновь появившихся гостей. В этом небольшом городке с небывалым количеством гостиниц всегда останавливались участники венецианских фестивалей: актеры, кинорежиссеры, продюсеры, операторы, кто принимал участие в съемках фильмов за право обладания Золотым львом – главным призом биенале, который для них приравнивался к безупречному реноме и пропуску в счастливую профессиональную жизнь.
– Ciao! Cio che si desidera ordinare? – спросила по-итальянски девушка, как обычно спрашивают в таких заведениях о желании посетителей.
Предложение было принято. Заказали на английском языке, так как у Леонеллы был за спиной иняз. Она – бокал чистого, не разведенного двойного мартини, а Виктор – кружку пива.
– Prego , – поблагодарила девушка за стойкой и поставила перед ними заказ.
Веселая музыка, приятное знакомство, полумрак и культурное обслуживание посетителей вызвало умиротворение, и тепло разлилось по их организмам. Говорить ни о чем не хотелось.
– Потом прогуляемся вдоль моря, – предложила Леонелла лениво, медленно смакуя и допивая прозрачную, терпкую с запахом гвоздики, корицы и лимона жидкость – любимый напиток итальянок.
– Хорошо, пойдем, посмотрим на море, – наконец подчинился Виктор женщине, когда никого вокруг не было, кроме смуглой застенчивой с оливковыми глазами барменши в темно-бордовом платье.
Он вздохнул, с чувством разочарования глядя на Леонеллу. Они расплатились, допили то, что им предоставили за минимальные деньги, вышли на воздух и свернули на пляж, чтобы представить себя на краю вселенной.
Они быстро шли по деревянным мосткам вдоль пляжа, теплый ветерок придавал им силы. Ее каблучки стучали в такт поскрипывания мостков. Но береговая линия показалась слишком длинной, поэтому они решили сделать паузу, чтобы присесть и отдохнуть на пустых лежаках. Темнота создала интимную обстановку, но сделать какой-то опрометчивый шаг каждый из них двоих боялся, нарушив тем самым изумительную ауру, окутавшую обоих. Разлившаяся истома навевала страх того, что больше эти минуты никогда не повторятся, превращая мир в соединение прошлого и будущего без объективной реальности, которая всегда вычеркивала прошедшее и заменяла будущее своими будничными делами, отнимающими все свободное время, превращая человека в раба, стремящегося своим трудом улучшить и без того удивительный мир.
Вернувшись в отель, они разошлись по номерам. Затем у его попутчицы возникло желание проверить, на месте ли романтичный Виктор, который так неоднозначно смотрел на барменшу. Она постучалась к нему в комнату.
– У тебя не будет минеральной воды? – спросила она его через порог.
– Сейчас поищу, – ответил он, закрывая дверь перед носом Леонеллы.
Этот жест показался слишком грубым, и она вторично навязчиво постучалась, после того, как успела зайти к себе в комнату, но, поразмыслив, вернулась к его двери. Они остались в его номере наедине, когда, наконец, он разрешил ей войти, чего она так страстно добивалась.
Все переезды из города в город он находился в приподнятом настроении, упиваясь памятниками старины. Они бродили с гидом по узким улочкам и крошечным площадям Венеции с ее величественными дворцами и базиликами, слушали истории и легенды этого непостижимого и прекрасного города.
Виктор с Леонеллой и супружеской парой катались в гондоле под мостами, восхищаясь неповторимым мостом Риальто, первым и самый древним сооружением, соединившим берега Гранд-канала. Они стояли около печально известного моста Вздохов, наблюдали смену времени на башне площади Сан-Марко, кормили там голубей и фотографировались.
С изумлением они заслушались уличным оркестром из трех скрипок и аккордеона, неисполнявших «О, соля мио» с темпераментом присущим итальянцам.
Леонелла, как закоренелая любительница шопинга, посетила индийский магазин с приятельницами. Смуглый продавец-индус старался обмануть всех и каждого, выдавая, развешанные на стойках изделия, за итальянское производство, бросая недвусмысленные взгляды на каждую покупательницу их ширпотреба.
На следующий день сразу после легкого европейского завтрака они на свое усмотрение присоединились к увлекательной однодневной экскурсии на борту частного судна с русскоговорящим гидом. Увидели самые знаменитые острова Венецианской лагуны: Бурано – неповторимый остров с его колоритными разноцветными домами, знаменитый своим исчезающим искусством кружевниц. Леонелла едва успела посетить музей кружев, увидела царские наряды, как будто попала в прошлый век.
Внезапно начался сильный ливень. Они вымокли все до нитки, пытаясь найти укрытие. Лишь в катере она, смеясь, сняла с себя то, что купила у индуса с большой скидкой, одарив всех своей лучезарной улыбкой.
Они снова фотографировались на острове Торчелло – ворота в Венецианскую лагуну, где венецианцы построили первый собор, сохранившийся и ныне, не смотря на века и высокую влажность – настоящий музей под открытым небом. Их встретила и проводила гостиница и ресторан, где отдыхал, по словам гида, Хемингуэй. У Виктора замедлялся шаг, чтобы видеть, куда шла Леонелла, снимая все подряд на едва не вымокшую камеру. Он не отставал от нее.
На острове Мурано – всемирно известном своими стеклодувами, куда они отправились после обеда, в считанные минуты перед ними создавали прекрасные изделия из знаменитого венецианского стекла. Леонелла, по совету Виктора, купила там высокую вазу, как сувенир домой.
В Австрии их снова застал дождь. Когда они гуляли по маленькому городку Клагенфурту, то обнаружили, что ищут одно и тоже – зонт для собственных нужд. Виктору потребовалось обойти все мужские бутики в поисках ботинок и приличного костюма, но цены ошеломили его, поэтому он выкинул эту свадебную затею из головы, предпочитая оставаться в джинсах и кроссовках.
Строгость Зальцбурга и суровость Мюнхена сделали свое дело – Леонелла и Виктор потеряли всякий интерес друг к другу, шатаясь порознь в одном направлении, следуя по пятам за экскурсоводом. Зато после Боденского озера, около озера Гарда их трепетные чувства снова приобрели законченность и романтизм, когда они увидели средневековый замок Скалигерри, подъезжая на катере к старинной живописной рыбацкой деревушке – Сирмионе, соединенной с берегом лишь узкой полоской земли.
Вместо прогулки по окрестностям вдвоем, пренебрегая условностями, Леонелла и Виктор сидели на парапете, подставляя лица солнцу, около старинного особняка, участвующего в съемках ни одного феерического сериала об ушедших династиях, ожидая приезда катера, так как деньги на сувениры у обоих быстро закончились.
Они объехали весь север Апеннинского полуострова, окруженного заснеженными Альпами, вдохнули аромат Адриатического моря. Нигде не теряли из вида свои интересы, подсказывали и искали свидания при любой вынужденной остановке.
В день прощания с Венецией – царицей морей – Виктор и Леонелла стояли на корме двухпалубного катера, когда возвращались в гостиницу по каналу Джудеке. Она повернулась к нему лицом. Ее волосы выбились из-под шелкового светлого шарфа с ярким орнаментом и бахромой, завязанного сзади на тонкой шее. Ветер развивал концы шелка. Молодые люди смотрели на удаляющуюся башню, купола базилик и дворцы. Фарватер разносил водную пыль, разбрасывая в бурном потоке прозрачной голубизны, обдавая пассажиров свежестью. Она прижалась к нему сбоку, а он нежно обнял ее за талию.
– Посмотри еще раз на великолепную Венецию… Она, как песня поэта в ночи или как птица, парящая в небе, – Леонелла указала рукой на пару чаек, стремительно взмывающих ввысь, несущихся к лучам заходящего солнца.
У Виктора на лице появились слезы, он вспомнил похороны родителей, умерших недавно. Леонелла заметила его скорбь.
– Мои родители скончались в этом году…– сказал он тихо и трагически.
– Не переживай так. У меня папа умер давно, а мама – очень старенькая, но еще твердо держится на ногах, – посочувствовала она.
Виктор переключил свое внимание, с облегчением глядя на Леонеллу.
– Наверно те фотоальбомы с видами Италии и маски, что ты купила на Славянской набережной, будут напоминать о счастливых днях сентября. В ранней осени есть что-то запоминающееся, – сказал он уныло, заглядывая к себе в душу, повернувшись спиной к Леонелле, чтобы она не заметила его мимолетную слабость.
Они зашли в корабельный бар. Им принесли жареные орешки арахиса. Он заказал себе пиво, а она перебирала орехи, разламывала и угощала его.
В один из переездов на границе с Италией и Австрией, когда все туристы бросились опустошать прилавки в придорожном магазинчике, Леонелла выбрала на свой страх и риск бутылку самого дешевого и слабого виноградного вина с наименьшим количеством крепости, чтобы скрасить расставание с Виктором, сойти с неба на землю.
– А как же муж? – спросил Виктор, когда они возвращались на автобусе, сидя на заднем сидении обнявшись.
– Я не замужем, – ответила Леонелла не сразу, вспоминая свою последнюю встречу в Венеции на набережной площади Сам-Марко со старинным другом-шкипером, скорее товарищем по работе в издательстве. – Мы расстались. Но у меня есть взрослая дочь
– Такая симпатичная и не замужем. Не поверю, – сказал словоохотливый Виктор и вздохнул, чувствуя, что у Леонеллы есть какой-то от него секрет
Она с Лилей – приятной блондинкой, попутчицей из группы, частной предпринимательницей – сели на самом краю набережной в Венеции, где приставали маломерные суда. Женщины отдыхали и говорили о случайных семейных конфликтах, которые могли сломать любые, даже самые твердые, крепости.
Вдруг подъехал бывший сотрудник Леолнеллы. У него появился катер. Шкипер предложил свои услуги на русском языке – прокатить женщин на другую сторону залива.
– Садитесь, прокачу бесплатно, – сказал шкипер, как можно искреннее улыбаясь женщинам.
Леонелла едва узнала его. Он сильно изменился в морской форме, что она испугалась своей популярности, догадываясь, что это ее старинный друг, с кем она трудилась в течение десяти лет. Их даже в шутку просватали в коллективе.
– А мы не хотим бесплатно, – кокетливо ответила Лиля, ранее сообщив Леонелле, что ее мужа не пустили за границу из-за проблем с полицией – не истек срок снятия судимости.
– Осталось пятнадцать минут до конца экскурсии, – добавила Леонелла.
– Тем более, успеем, – настаивал шкипер.
– Нет, мы не поедем. Скоро встречаться с гидом, – сказали они обе по очереди.
Леонелла уже не помнила, что тогда в типографии разгорелся судебный процесс из-за убийства шкипером сотрудника – бывшего друга по секции самбо, а потом подсудимого, проходившего по двум статьям в течение нескольких лет: «кража государственного имущества», «нанесение ножевых ранений». Друг хотел жениться на сожительнице шкипера, от кого у нее был ребенок.
Он организовал свадьбу, пригласил друзей. Приревновав свою невесту к шкиперу, ударил его ножом. Шкипера отвезли в больницу. Его бывшего друга посадили, но перед тем, он успел найти себе замену в лице подруги невесты другого своего знакомого по школе речников – боцмана, которые занимались кражами и разбоем. Эта банда терроризировала пляж. Шкипер устроился на работу, туда, где работали все фигуранты дела. Выбрав удобный момент во вторую смену, он подкараулил бывшего друга и «отомстил» ударом ножа в самое сердце. Раненый скончался на месте, не приходя в сознание.
Шкипер признался в содеянном преступлении. Ему дали восемь лет за хорошие характеристики и скромное поведение. Он общался со всеми сотрудниками во вторую смену, уделяя внимание Леонелле в первую очередь, как контролеру его продукции – корректора и сверщицы сигнальных печатных листов. Эта, разыгравшаяся очень давно, трагедия напоминала сюжет Шекспира. К тому моменту, когда шкипера освободили, Леонелла уволилась с предприятия. Нашла работу на другом предприятии. Такой грустный финал был предсказуем.
Последний вечер перед вылетом на родину Леонелла и Виктор сходили на пляж. Он искупался ночью в море, о чем мечтал, заплыв далеко от берега, а она стояла, держа в руках его одежду, испытывая слабость и отчаяние, что невозможно вернуть каждый прожитый миг. Ночь они провели вместе в маленькой гостинице «Navona» с видом на море.
Леонелла безупречно накрыла стол, разобралась с покупками. Поставила, приобретенный в Австрии, итальянский рислинг на середину журнального столика, порезала сырокопченую колбасу. Виктор открыл бутылку, разлил в изящные стаканы и оценил по достоинству умение виноделов. Они закусили, обменялись впечатлениями. Легли спать под утро. Легкий ужин возвестил об окончании недельного тура, продолжавшегося целую вечность для них в беспредельном пространстве космоса.
Утром они вернулись в ресторан по одному. Она выбрала столик, где сидели ее попутчицы по шопингу. Они быстро обменялись впечатлениями о поездке.
– Закончились экскурсии, – сказала соседка слева, намазывая на хлеб джем и разрывая пакетик с растворимым кофе в стакан, чтобы налить туда кипятка.
– Сейчас после завтрака будем садиться в автобус, надо торопиться, – сказала Леонелла, наблюдая, куда прошел Виктор, чтобы присоединиться к нему.
– Ты можешь пересесть за другой столик, – предложила другая ее подруга.
Леонелла подошла к раздаче, положила на поднос булочку, сыр, пакетик с чаем, масло, налила в чашку воды и подсела к столу, где сидел Виктор. Сначала обошла вокруг всех столиков, как Виктор сделал в первый день знакомства.
– Какой-то холодный чай, – сказала недовольно она, пробуя из чашки, то, что налила себе у стойки, как будто хотела сказать Виктору: «Ты – порядочный человек и не испортил моего существования в такой далекой стране на побережье».
– Это не чай холодный, люди здесь в ресторане – холодные, – сказал он, приступая к завтраку.
После завтрака они загрузили свои чемоданы полные сувениров в автобус. Расселись по своим местам. Автобус, виляя между домами по узким улочкам, свернув на главную магистраль, довез группу до аэропорта. Никаких инцидентов в дороге не произошло. Церемония проверки документов и сутолока с вещами около входа перед посадкой в самолет отняла у Виктора все внимание, которое было вначале сконцентрировано на Леонелле.
Он нервно отправил несколько сообщений домой о своем возвращении, но не обнаружил ответа от Иветы. В самолете Леонелла и Виктор заняли места рядом, чтобы, в случае чего, было на кого опереться. Она сидела, откинувшись на кресле, закрыв глаза, олицетворяя Виктора с венецианским послом.
Элегантная, русскоговорящая стюардесса учтиво предвосхищала любые желания, догадываясь обо всех капризах пассажиров. Волнения улеглись, когда они получили вещи, но душераздирающее расставание было в аэропорту для них невыносимо. Договорились перезваниваться чаще до следующего года. Весь год они контактировали по телефону, но приехать никто из них, чтобы встретиться, не смог.
– Я собираюсь в туристическую поездку в Турцию. Поедем со мной? – спросила Леонелла, позвонив Виктору незадолго до ее отъезда.
– Нет, не могу у меня работа, – ответил воздыхатель.