– Так, значит, как ты сказал тебя зовут? – робко, но с нарастающим любопытством спросил я у этого странного человека.
– Доппельгангер, – ответил он, и я снова заметил в его голосе знакомые интонации. – Это не имя, между прочим. У меня вообще нет имени, если тебе это интересно.
– Интересно, – пробормотал я, хотя совсем по другому поводу. Глядя на своего собеседника, я всё больше убеждался, что он, хоть и очень похож на меня, но всё-таки сильно отличается. – Допельганер...
– Доппельгангер! – резко поправил меня незнакомец так, что я даже вздрогнул.
– Извини... те, – смущённо пробормотал я. – Придумают же...
– А ты сравни – двойник и доппельгангер, – предложил он. – Есть разница?
– Ну, – протянул я. – Согласен. А что это значит?
Человек, похожий на меня, закатил глаза:
– Так, обратимся к Википедии. Цитирую: доппельгангер (это по-немецки "двойник") – в литературе эпохи романтизма двойник человека, появляющийся как тёмная сторона личности или антитеза ангелу-хранителю. В произведениях некоторых авторов персонаж не отбрасывает тени и не отражается в зеркале. Его появление зачастую предвещает смерть героя.
– Смерть героя? – эхом повторил я, невольно отступив на один шаг от зловещего незнакомца.
– Да, – кивнул он, шагнув мне навстречу. – Продолжаю. Так... Двойник воплощает теневые бессознательные содержания, вытесненные субъектом из-за несовместимости с сознательным представлением о себе, с его "приятными и приличными" представлениями о самом себе. Нередко двойник "питается" за счёт протагониста, по мере его увядания становясь всё более самоуверенным и как бы занимая его место в мире. Тема двойника описана и глубоко раскрыта у Гофмана – "Эликсир сатаны" и "Песочный человек".
– Спасибо за информацию, – обречённо поблагодарил я своего собеседника. – Это сон?
– К сожалению, да, – признался доппельгангер. – А может, и к счастью для тебя.
– Определённо к счастью, – пробормотал я, чувствуя некоторое облегчение. – Так зачем ты пришёл? Напугать меня?
– Нет... – начал он, и тут же задумчиво замолчал. – Хотя... Да. Если ты будешь продолжать в том же духе, то тебе не позавидуешь.
– В каком смысле? Относительно чего?
В моей голове крутились ещё вопросы, но он снова посмотрел на меня ледяным взглядом, и я осёкся. Никогда бы не подумал, что моё лицо способно на такой взгляд.
– Относительно всего, – его слова прозвучали как приговор. – Работа, личная жизнь, друзья, семья...
Я вздохнул:
– Понятно. Значит, я безнадёжный, и...
– Нет, – грубо перебил меня доппельгангер. – Если бы так было на самом деле, я бы к тебе не пришёл.
Теперь я удивился, на время забыв о страхе:
– Но тогда выходит, что ты собираешься мне помочь?
– Ну... – протянул он и в этот момент я узнал в нём себя. – Можно и так сказать.
– Тогда странно, – подытожил я и вздохнул.
– Согласен, – точно так же вздохнул мой двойник.
Мы немного помолчали. Я завертел головой, пытаясь понять, где мы, но вокруг по-прежнему был лишь серый туман.
– Так что мне делать? – наконец решился спросить я. – Что ты мне можешь посоветовать? Быть похожим на тебя?
Он хмыкнул:
– Ты и правда не безнадёжный. Но советовать я ничего не буду. Тут не говорить надо, а действовать.
С этими словами доппельгангер сделал шаг мне навстречу, а я инстинктивно попытался отступить, но меня словно парализовало. Теперь мы стояли вплотную друг к другу, и я с ужасом смотрел в его глаза, не в силах отвести взгляд.
– Ну, – нехорошо улыбнулся мой двойник, и я внезапно подумал, что больше всего на свете боюсь самого себя. – Спокойной ночи, Саша.
28 июня 2017 года, Ерёмино.