Картер
Утром следующего дня, я быстро упаковал вещи, с помощью врачей конечно, и как только собирался выйти из этой гребаной палаты, дверь открылась и вошёл тренер Мистер Хью. Он оглядел скромное помещение и сразу нашёл меня, заставляя сесть на кровать.
- Мистер Хью, какими судьбами? - отзываюсь, приветственно пожимая ему руку. Тренер не разговорчив. Он кратко кивает, потирая подбородок.
- Как твоя нога? - громогласно спрашивает он. Я широко расставляю руки перед собой и пожимаю плечами.
- Готов, наконец, сразиться за кубок! - Я улыбаюсь, уверенно признавая каждое слово. Но судя по выражению лица тренера, он пришёл вовсе не за этим. Улыбка быстро сникает. Он садится рядом, тщательно выбирая слова, и сжимает мое здоровое колено. Я недоуменно смотрю на него, ожидая.
- Мне не хочется этого говорить, но... ты пока что не можешь участвовать в этом сезоне. Ты слишком поврежден, сынок. И я честно беспокоюсь за тебя.
Я замираю. Качаю головой, не в состоянии признать. Как же футбол? Кем я буду тогда? Я вздыхаю, сжимая кулаки. Сердце никак не реагирует. Я тяжело дышу.
- Хотите сказать, что я отстранен из игры и могу быть свободен? Навсегда? - Мне нужно больше объяснений. Тренер печально вздыхает, заставляя взглянуть ему в лицо.
- Я не говорю уходить из футбола навсегда. Поезжай домой, подлечись. Ну, а в следующем году я с радостью приму тебя обратно.
Это заставляет мой пульс участиться. Я слабо улыбаюсь, веря в лучшее. Крепко обнимаю его и благодарю. - Правда? Я, буду стараться, обещаю. Спасибо, Мистер Хью, я не подведу вас, - лепечу ему. Он хлопает меня по плечу и хохочет, как только может.
- Я знаю, Картер.
Выходя из больницы, меня встречают мои друзья и Эйвери. На ней сегодня были простые джинсы с завышенной талией, белый топик, одна бретелька которого каждый раз слетала, оголяя её плечо.
- Я уж думал, что состарюсь, - кричит Адам, обнимая меня одной рукой. С Силентом обмениваемся ударами кулак о кулак, затем он достаёт что-то вроде блокнота и раскрывает его, передавая мне.
- С возвращением, друг, - говорит он и отходит назад. Я смотрю на свой собственный портрет, удивляясь больше и больше, затем перелистываю и вижу знакомое лицо Эйви и её сестер.
- Большое спасибо. У тебя явный талант, - признаю я, говоря искренне и от чистого сердца. Силент ничего не говорит, лишь молча пожимает плечами, Адам свистит, привлекая внимание всех собравшихся. Он помогает собрать в багажник мою сумку и помочь открыть дверь.
- А теперь едем отсюда, - кричит он победоносно. Я смеюсь, смотря на своё отражение, отражающееся от оконного стекла. Неожиданно ловлю взгляд Эйвери, улыбаюсь ей, надеясь увидеть её улыбку в ответ, но она быстро прячет свои глаза и отходит в сторону, ближе к Силенту, после чего её отражение исчезает.
Мы с Эйв садимся сзади, Силёнт с Адамом усаживаются впереди и, как только Адам заводит машину, с колонок выходит музыка в стиле рока. Я поворачиваюсь к ней и наблюдаю, как она просто и беззаботно смотрит за деревьями. Я должен рассказать ей всю правду, иначе окажусь полным идиотом. Моё сердце начинает болеть. Я виноват перед ней. Но также я не могу объяснить словами то, что чувствую. Когда мы впервые поцеловались, я ожил. Поцелуй Эйв окрылил меня, помещая в самое сердце нечто сокровенное. Ее душу.
- Ты возвращаешься домой, - первая подает голос она, оставляя меня ни с чем. Эйвери поворачивается и в её глазах застывает немая боль. Она опускает взгляд к себе на колени.
- Мне рассказала Шанти.
Я хмурюсь. Она не кажется удивлена этому. Замечаю мокрый след на её щеке и как маленькая венка пульсирует у неё на виске. - Откуда она знает, что я уезжаю?
Она закатывает глаза и тяжело прерывисто говорит:
- Если ты не можешь играть, точно здесь не останешься. - Она слишком хорошо меня знает. - Шанти сложила не сложную мозаику воедино и поняла, что ты вернёшься назад.
- Эйв... - говорю я, пододвигаясь ближе, но нога сильнее ноет, поэтому замираю, не двигаясь, но беру её за руку и крепко сжимаю.
- Я идиот. Да, я возвращаюсь домой. Это правда. Мне нужно поразмыслить над некоторыми вещами.
Она озадаченно изучает мое лицо и хмурит брови. Я хочу сказать больше, но точны ли те чувства, которые я испытываю к ней? Не уверен.
- Конечно, - соглашается она наконец. Эйв пожимает мою руку и, когда машина останавливается, стремглав выходит из машины и заходит в свой дом. Не заметил, как мы ехали в этом направлении. И вообще не думал, что так получится. Грудь резко сдавливает, но я не могу подбежать к ней. Колёса трогаются дальше, в аэропорт. Да, мне нужен отдых. Но мне сложно оставлять Эйвери здесь одну. Чёрт подери.
***
По приезду в Броук, меня встречает мама и помогает дойти до такси. Оттуда мы доезжаем до нашего небольшого дома и выходим, ковыляя семимильными шажками до двери.
Дом кажется не менялся со времени моего отъезда. Деревянные открытые настежь двери, панорамные окна показывали, что находилось внутри самого дома: несколько кресел, стоявшие на настоящей древесине. Один книжный шкаф, который вообще не подходил под интерьер. Но мама влюбилась в него, когда каким-то чудом нашла на распродаже. С тех самых пор он стоит у нас, как оловянный солдатик. Спокойно отстаивая свой срок.
Мама любит книги. От любовных романов до криминального чтива. Иногда она любила сидеть на диване с чашечкой зелёного чая. Это было её личное пространство и время, которое я не мог нарушать.
Силент и Адам удачно проводили меня, мне трудно было расставаться с ними, с новыми друзьями, но я успел пожелать им удачи в игре.
- Сделайте всех. Я мысленно буду с вами. - напоследок сказал я в тот момент. Адам и Силент засмеялись, мы дружно обнялись и прокричали на весь аэропорт девиз команды.
- Будем скучать, Сорви Голова, - признались в один голос два парня в футбольной форме. Хоть я и не мог играть, у меня оставалась надежда.
Я закрываю глаза, желая видеть лицо Эйви и целую жизнь, полную красок. Снова почувствовать запах травы, прикоснуться к мячу.
- Я хочу вернуть все обратно, - шепчу я, смотря на треснутый потолок.
- Тогда сделай это, - отвечает мама, мимолетно целуя меня в лоб, и прошла мимо с чашкой зелёного чая и усаживаясь с книгой на табурет позади.
***
Всю оставшуюся неделю я усердно работал над собой. Мама заботилась обо мне, пытаясь поднять меня на ноги. Немного качался, бегал, пытаясь отбросить все мысли. Как только нога больше не беспокоила, а швы на груди и животе затянулись, я смог убирать дом, помогая в саду и восстанавливая все трещины и косяки.
Как-то раз, когда я красил забор, мама спросила про девушку и я ответил, почти не думая:
- У меня нет девушки. - Тогда она оглядела меня печальным взглядом, покачав головой, но не стала больше спрашивать. Я просто делал своё дело, старался заново жить, отметая все намёки на прошлое.
С каждым днем я снова проглатывал все воспоминания дальше, чтобы не делать больно по тому, что тупо скучаю по друзьям и девушке с притягательными чёрными глазами из соседнего дома. Кстати, дом, где она родилась и выросла, по-прежнему пустел сколько уже я здесь не находился.
По ночам я смотрел на него из своего окна, в надежде заметить её силуэт или пробегающую тень в свете ночных ламп. Хотя бы часть лица. Но когда я закрывал глаза, то по-прежнему видел её печальный взгляд. Он все время смотрел на меня почти всегда безмолвно, с единственным вопросом: "почему?"
Но дело в том, что я не мог признаться ей, что она мне нравится. В смысле, я сказал ей тогда, но эта больше, чем детская привязанность. Я хотел большего. Хотел большего с Эйвери. Я просто тупо боюсь признаться в своих чувствах.
Однажды, я застал маму, заснувшей над кипой бумаг всяких расчётов и оплат за дом. Она зевнула, когда увидела меня по середине кухни. - Мам, хватит уже мучить себя. Иди поспи, - устало твержу ей.
Я смотрю на бумаги и большие суммы, пугающие до дрожи, подходя ближе. Практически все было обведено в красный кружочек и подведено в три черты с надписями: "срочно!"
- Невероятно, но мы висим на грани, - отрывисто говорю, на самом деле ни черта в этом не понимая. Мама хлопает меня по руке и встаёт.
- Не переживай, завтра утром приедет профессионал своего дела и разберётся во всем этом аду.
Я целую ее в макушку, крепко обнимая. Она потирает мне спину, улыбаясь краешком губ. - Я встречу его сам, поспи лучше, - отвечаю ей. Она соглашается и уходит в комнату.
- Хорошая идея, Картер, - отзывается она на прощание. Она была слишком истощена за эти несколько недель, пока меня не было. Я винил себя за это. Черта с два я теперь куда-либо уеду. Я не брошу её!
[23глава:http://www.proza.ru/2017/07/13/757]