Эйвери
Адам, несмотря на то, что повредил левое плечо, а я обошлась лёгким сотрясением, все равно сел за руль своего грузовика и ехал в больницу, куда отправили Шанталь и Картера. С каждым поворотом Дарси все время сжимал руль так сильно, что я думала, мы перевернемся. Мне бы не хотелось остаться в этой колымаге на всю жизнь.
- Адам, осторожнее, не дрова везешь! - огрызнулась я, сжимая кулаки на коленях. Я снова пытаюсь дозвониться до Картера или Шанталь, но их линии вне зоны действия. Нервы начинают пошатываться. Дрожащими руками крепче ухватываюсь за ремень безопасности, молясь всем Богам, что все будет хорошо.
- Прости. Немного сдают нервы. - Я вздыхаю.
- Не у тебя одного. Дыши глубже, Адам. С ними все будет хорошо. Я не поддаюсь плохим мыслям, пытающиеся ворваться мне в голову и заполнить все пространство. Нет. Мне нужно быть спокойнее и трезво оценивать происходящее. Но дрожь в теле все равно не хотела проходить. Рука Адама дотянулась до моей и крепко сжалась, говоря, что он рядом. В давящий тишине я улыбнулась парню, тот улыбнулся в ответ, затем зажал ногой на газ сильнее.
Когда мы становимся ближе к больнице, Адам останавливает грузовик, что тормоза свистят и оставляют глубокие следы от шин на асфальте. Сейчас это, кажется, никого не волнует. Мы подбегаем к девушке за стойкой, но я не успеваю заговорить, как Адам начинает первым.
- Где находятся Картер Чейз и Шанталь Джонсон? Их только что должны были привезти, - говорит он. И, как ни странно, он очень спокоен. Девушка несколько минут проверяет на компьютере информацию о новых поступивших, щурится и кивает.
- Да, они в седьмой палате. Дальше прямо по коридору, вторая дверь слева, - проинструктировала она, мило одаривая нас улыбкой. Мы благодарим её и направляемся по указанному пути.
С каждым следующим шагом нервы начинают щекотать кости изнутри. Адам запускает пальцы в волосы и замирает рядом с палатой под номером семь. Я осторожно касаюсь его плеча, и парень вздрагивает.
- Я... думаю, тебе стоит идти первой. - Он садится на небольшой диван в красный горошек, подергивая левой ногой. Я вздыхаю.
- Хорошо. - Подхожу к нему, касаясь ладонью его левого колена. - Эй, Адам, - смотрю ему в прямо в глаза. Парень склоняет голову, смачно сглатывая. - Верь в лучшее, ладно?
Он кивает, но не улыбается. Его лицо ничего не хочет выражать. Казалось, Адам просто хочет закрыть веки и не о чем не думать. Я тоже этого хотела, но вместо этого, приходиться терпеть. Я захожу в палату, сама еле веря в то, что сказала Адаму Дарси.
Внутрь захожу почти не глядя. Только когда касаюсь металлических перекладин на одной из коек, заставляю себя посмотреть на это новым взглядом. Напротив меня лежал Картер. На второй, соседней, лежала спящая Шанти. Я прикрываю рот рукой. Не хочу плакать. Мне нужно оставаться сильной. Сажусь в кресло и тупо смотрю на обоих, пока сон не одолевает меня и я засыпаю. Пробуждает меня чье-то бормотание. Морщась, резко встаю с кресла, когда замечаю, как осторожно Шанталь приподнимается, осматривая обстановку, куда её определили.
- Доброе утро. - Я смотрю на часы на стенах персикового цвета и качаю головой. - Ой, или, скорее всего, вечер...
Шанталь стонет, нащупывая повязку, обмотанную по всей её голове. Она одета в простую рубашку и широкие шорты в полоску. Немного погодя, она свисает ноги с койки и морщится. - Что произошло? - хрипло спрашивает она и смотрит на Картера.
Его лицо искажает глубокий шрам от левого глаза до подбородка. Одна половина его лица была идеальна ровной, левая сторона выглядела ужасно потрепанной. Шрам был похож на настоящий след от лап разъяренного гризли. Голова полностью обмотана бинтами, на груди был специальный карсет. Я узнавала, что у Картера повреждения гораздо серьезнее, но есть шанс, что он встанет на ноги.
- Мы сидели в "Вороне", а потом случился пожар и ты оказалась тут... - Я прочищаю горло. - Вы оба.
Шанталь поворачивается ко мне со сострадательным взглядом. - Прости меня, Эйв. Я не хотела, чтобы он пострадал. Мне очень жаль.
Я киваю, смахивая слёзы. Пока рановато. Мне не хотелось устраивать тут потоп. Я прохожу к Шанталь, обнимая её. - Главное, что ты очнулась. Все будет хорошо, - заверяю её, целуя в лоб.
- Кхм-кхм, - Адам просовывает голову в палату и осматривает своими большими глазами наличие жертв. Шанталь тут же прячется за мной, прося его уйти, но Адам только противится этому с ещё большей силой.
- Уйди, - говорит она грозно. - Ты не должен видеть меня в таком виде.
Адам делает шаг в мою сторону, молча отводя за свою спину, но Шанталь по-прежнему скрывает своё лицо и мотает головой. Он качает головой и закатывает глаза. Я улыбаюсь, оставляя их одних.
На секунду мне показалось, что это все мираж. Мы находимся дома и играем в Кости, потягивая лимонад. Каждый веселится, рассказывая веселые истории, и нам хорошо. Но на самом деле все происходит против твоей воли. Внезапно на тебя может свалиться такой шквал эмоций, что ты не в состоянии с этим справиться. В какой-то день ты понимаешь, что не будет все как было раньше, даже если очень захотеть.
Ты продолжаешь жить, пока на тебя не срывается машина и, тем самым, ты не попадаешь в аварию; до тех пор, пока не попадаешь в массовую чрезвычайную ситуацию, например, оказаться в заложниках или очутится в самом не подходящем месте и чудом не сгореть заживо.
- Эйви? - Я поднимаю голову, резко останавливаясь. Открываю рот, замечая, как в паре шагов от меня стоят: мама, Силент с виноватым взглядом, позади него Лиззи с каким-то журналом в руке и мой отец. Надеюсь, Робби Клаус не появится, иначе девочке не поздоровится.
Первая из этой кучки выходит Лиззи и, подбегая, обнимает меня и плачет в шею. Силент делает несколько шагов и уже стоит позади Лиз. Краем глаза замечаю его печальный взгляд. Его рот приоткрывается, но лишь чтобы извинится и увести мою сестру. Лиззи просит его оставить ее со мной, но Силент делает вид, что не слышит девушку. Мне не хотелось верить в плохое. Мне нужно было верить в то, что Картер откроет глаза, улыбнётся снова и заново начнёт играть.
- Эйви, ты как? С тобой все хорошо? Как Шанталь? - сквозь слёзы плачет мама, приближаясь. Она обнимает меня и отстраняется, ободряюще улыбаясь. Медленно папа подходит к ней, но я кидаю в него немой взгляд, предупреждающий, что этого делать сейчас не нужно. Он недоуменно смотрит, сводя брови вместе, но отступает.
- С ней все хорошо. Она сейчас спит.
Мама кивает, но я знаю, что этого ей мало. Она садится на другую сторону от всех присутствующих, доставая библию и нашептывая слова молитвы. - Я буду молиться за нее. Я буду молиться. - твердит мама себе под нос. Тем временем я направляюсь к Лиззи, чтобы присесть, как стальной голос отца останавливает на полпути.
- Детка, с тобой можно поговорить?
Я закрываю веки.
- Не стоит... - От его голоса в моей голове все повторялось снова и снова. Все его слова, картинки из прошлого, его отношение к маме. Чувствую, как горло сжимается. Я закрываю глаза, пытаясь не думать об этом.
- Вы не видите, что сейчас не подходящее время? - встаёт на защиту Силент, даже не моргнув.
- Я не к тебе обращаюсь, щенок! - ревет папа и я, открыв веки, слышу, как он становится ближе. Силент встаёт и сжимает кулаки, готовый надрать ему зад. Однако, Лиззи вовремя хватается за рукав Силента и тот садится обратно.
- Перестаньте! - говорит она, на ее глазах слезы. Я благодарно улыбаюсь ей, но сестра слабо кивает, продолжая украдкой смотреть на отца. Она его боялась или стеснялась? Я вздрагиваю, когда чувствую мамину руку на своём плече. Она гладит по плечу и кивает в сторону отца.
- Не трогай девочку, иначе я приду за тобой и убью. Не позволю кому-то
обидеть моих детей, - говорит мама ему. Я пытаюсь не закричать от натиска негативной энергии, скопившейся вокруг.
- Наших детей, Зои, - напоминает отец, щелкая челюстью. В этот раз злость подкрадывается ко мне с молниеносной скоростью. Я зажимаю губы, но вместо этого сильнее дрожу от бессилия. Сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу до крови.
- Мы больше не твои дети. Ты променял меня, Лиз и Шанти на новую жену, более молоденькую дурочку, - выпаливаю на одном дыхании. Лиззи разевает рот, прикрывая его ладошкой. Мама отходит от меня, как при ударе электрошоком. Затем молча проходит эти жалкие десять шагов, что разделяли нас от отца, и в одну секунду пустой коридор пронизывает звонкий шлепок.
Пощёчина. Как напоминание о всех причиненных ранах, всех пролитых слезах. И как свидетельство того, что все кончено. - Убирайся! - говорит мама в лицо ему. Её голос - чистый лед и кажется, что в коридоре стало холоднее в сто раз.
Мы с Лиззи наблюдаем с открытыми ртами, как он, отшатываясь, проходит к выходу и больше не оборачиваясь, уходит из семьи. Мама тихо всхлипывает, но не распадается. Она целует нас в обе щеки, заверяя, что все будет в порядке. Но все ли будет в порядке с ней?
[20глава:http://www.proza.ru/2017/07/13/662]