Возьму ручку и бумагу и опишу сейчас кое-что, которое очень давно заинтересовало меня как простого человека. А что получится, сам не знаю, потому что я еще никому не рассказывал об этом из-за соображений, что оно выглядит, по-моему, сумасшедшим или глупым вопросом.
Где-то 7-8 лет назад, будучи в холодной Тюмени по рабочей командировке на 10 дней, расположился в 5-этажной гостинице в пригороде. Каждое утро и под вечер после работы я закуривал на балконе и любовался семьей самой обычной уличной собаки. Мать имела 4-х щенков, и они все ютились во дворе в каком-то маленьком заброшенном кирпичном домике. Мать доставала еду и приносила щенкам. И, сидя перед домиком, смотрела на гостиницу, в которой, по-моему, кроме меня никто не выходил на балкон. Я несколько раз пытался бросить ей кусок колбасы. И даже однажды собрал в столовой костей, принес и положил перед ней. Она смотрела на меня совсем безразлично и закрывала глаза, иногда даже поворачивала голову в сторону, а еды не трогала. Вот это бесило меня, и я решил больше не носить ей еды, но все же мне было интересно, как она мать-одиночка гордо ухаживала за щенками. Однажды с утра я заметил, как она принесла откуда-то в зубах шерстяное одеяло и уложила на щенков.
Командировка почти закончилась, и я уже на следующий день собирался улетать. Услышал во дворе грубый мужской мат, крик собак и гул двигателя трактора. Надев куртку, поспешил на балкон – мужики били собаку, чтобы освободить домик. И трактор снес его с земли. Мать лаяла злобно и громко, кричала не просто так, а словно бросала вызов о помощи всем в гостинице. Но трактор и рабочие, закончив дела, ушли, даже не повернув головы в сторону уже бездомных щенков на снегу. Мать нюхала их, вроде как проверяла, не ушиблись ли дети, и, вновь повернув голову в сторону гостиницы, так как я стоял в этой безлюдной гостинице один, она вновь начала кричать разборчиво даже отдельные собачьи ноты – мне казалось, она кричала теперь по-другому. Явно я читал ее мысли, куда ты смотришь, разве не видишь такую жестокость? Она взяла семью и исчезла, но, пока не дошла до края гостиницы, она все время поворачивалась в мою сторону и так же необычным, пристальным зовом кричала.
Почему я вспомнил об этом?
Знаю, почему, и сейчас отчетливо.
Подарили мне собаку, я ее назвал Беном, 2,5месячный забавный пекинес. Как он бегал за мной, как играл со мною и с моими носками. Привыкли друг к другу. Нужно было мне уехать, и я отдал его местной работнице, она обещала держать его до моего приезда. Грустно было ему смотреть, но он, бедный, не понимал, что через час я улечу, и увидимся мы через месяц, а, может быть…
В сентябре вернулся в Баку, и первым делом попросил работницу принести Бена. И тут же она начала плакать, мол, она потеряла собаку, совсем случайно. Я поверил ей, потому что это была правда, и я это чувствовал. В душе залегла грусть, вынес из дома все, что мне напоминало о Бене.
В надежде забыть его скорее я выпил немного, погулял. На следующий день отправился к морю, ведь вода успокаивает нервы. Пляж был полон из-за воскресенья, мне пришлось идти мимо лежащих женщин и мужчин, искал на песке свободное пустое место. Вдруг почувствовал теплую влажность на ногах и повернулся назад. Два красивых широко открытых глаза из-под коричневых волос уставились на меня, и я закричал: - Бен! Милый! Я хотел поднять его, а он отошел назад и начал кричать с такими же нотами, как та собака в Сибири. За Беном сразу пришла девчонка, позвала его, и он повернулся к ней, побежав к ней, остановился, вновь смотрел на меня и последний раз, но коротко, закричал. И побежал за девчонкой в воду.
Я дошел почти до конца пляжа, где совсем не было людей. Разделся и нырнул в воду, как всегда открыв глаза под водою. Плыл долго, пока хватало дыхания, а, вынырнув из воды, вновь и вновь нырял, словно стараясь тщательно смыть с себя чувство предательства и холоднокровия..