Эта забавная история произошла уже в мою бытность командиром БЧ-7 на славном, самом ходовом и боевом корабле Черноморского флота, СКР «Разительный». Безумно жаль, что при разделе Черноморского флота между Россией и Украиной он был передан в украинские ВМС. И где был успешно и быстро погублен. Но об этом, дорогой читатель не в этом повествовании. Для непосвященных, СКР - сторожевой корабль, а БЧ-7 это радиотехническая боевая часть. Не будем отвлекаться, однако.
В один из тёплых летних севастопольских вечеров я с «румыненком» (командиром группы в БЧ-3) Серёгой Струнниковым, которого мы запросто звали Струн, решили попить кофе с коньяком. Серега не был женатым и жил в каюте на корабле. Это был очень интеллигентный, воспитанный и начитанный офицер, умный и эрудированный, очень интересный собеседник, из коренных питерцев, окончивший Военно-Морское училище в Питере и отправленный в Севастополь. Струн просто был классным другом. Для всех. И остается поныне. Лейтенантство его не сломило, и он все еще оставался романтиком. Однако, мы опять ушли от темы.
Итак, согласно корабельного распорядка, если ты не находишься в дежурной смене, то сход с корабля тебе никто не запрещает. А мы как раз и не находились. В тот день проводимые мероприятия на «Разиле» (так про себя мы звали наш «Разительньный») закончились поздно, и я тоже решил не ходить домой, а составить Струну компанию. Кофе с коньяком – это все же благородный напиток, и мы со Струном договорились пить именно кофе с коньяком, а не коньяк разбавлять оным. Cходили в ближайший приличный магазин, купили хороший кофе в зернах, под стать кофе приобрели коньяк и принесли все это в Серёгину каюту. Почему кофе в зернах - поймете позже. И начался ответственный процесс приготовления благородного напитка.
Струн с собой из Питера привез ручную, чуть ли не фамильную, кофемолку. Вот потому мы взяли кофе в зернах. Это и погубило всю нашу благородную затею. Как говорят на флоте, «хотели, как лучше, получилось как всегда». Зерновой кофе ручной кофемолкой превращался в молотый очень медленно, а разговоры мы размеренно вели про историю флота, про Черноморский флот и про «Разилу». Все чинно, культурно, и под рюмочку коньяка. Что, в итоге, и привело к истощению бутылки к моменту готовности молотой составляющей напитка. Поскольку время было ближе к полуночи, пополнить запас коньяка было уже негде. И стал гамлетовский вопрос: «Что делать?». Голимый, хотя и ароматный, кофе пить на ночь совсем не хотелось.
Но мы бы не были офицерами флота, если бы данный вопрос решался долго и в мучительных спорах. И я уже точно не помню, кому из нас пришла в голову эта безумная, по новизне и исполнению, идея.
- А давай кофе со спиртом?
- А вот давай!
Те из читателей, что служили на флоте (говорить по-сапоговски «во флоте» было признаком плохого тона. Все равно что морской компАс обозвать сухопутным кОмпасом.), конечно в теме, что спирт в различных (и больших) количествах, все командиры БЧ получали ежемесячно, и проблем с ним не было. Он был всегда и у всех офицеров. Даже невзирая на сокращенные нормы в те нелегкие 90-е года.
Эх! Где наша не пропадала! Сказано, выпито по 50 граммов (спирта, конечно же), сделано. Больше спирт не пили, честно. Разбавив кофе спиртом в коньячных пропорциях, мы примерно пять минут наблюдали за бурной и непонятной реакцией только что сваренного благородного напитка с корабельной жидкой валютой. Жидкостью, во всех отношениях, не менее благородной. Наконец в кружках все затихло, и мы увидели в них дымящуюся жидкость темного оливково-бурого цветы. Мы со Струном переглянулись, типа, а дальше что? Понюхали. Запах был приятный и какой-то горьковато-терпкий.
- Ну что, пробуем?
- А то! Зря что ли столько молотили кофе, варили и тратили время и спирт?
Пригубили, глотнули, задумались, ощущая небом и языком каждый глоток. А ничего, нормально! Что-то приятное и с благородной горчинкой. Пить можно! И за размеренной беседой о флоте и воспоминаниях о своих Училищах выпили все остальное. К правде будет сказано, что мы приготовили всего то одну поллитровую кружку. На двоих. Мы же честно хотели только кофе с коньяком.
Последствия ощутили где-то на двадцатой или двадцать первой минуте нашей славной беседы. Сердце билось бешено и пыталось выпрыгнуть из груди, голова была ясной, как никогда, все тело наливалось непонятной упругой силой и желанием двигаться. Мы не спали всю оставшуюся ночь и последовавший за ней день. Мы носились как угорелые по кораблю, переделали кучу срочной и не срочной работы, загоняли подчиненный личный состав до колик в печенках и рухнули в коечки только посередине следующей ночи. Да и остановиться передохнуть уже не могли, так-как стоило нам хоть на миг замереть, как сердце тут же напоминало о своих планах прогуляться вне наших грудных клеток. А вы что-то там говорите про импортные препараты. Вот! По флотски! Дешево и сердито! И весь последующий день и я, и Струн были в полной боевой норме. Эх... Молодо-зелено. Но здоровья нам в те времена на такие сомнительные эксперименты и художества еще хватало.
Правда, когда с улыбками и восторгами, наше кумпанство поделились этим приключением корабельным доктором, он даже не улыбнулся.
- Если у вас, идиотов, у кого-то было хоть чуть сердце послабее, вас бы уже не было! - А больше доктор нам ничего не сказал. Потому что он был очень хороший и умный доктор, крымский татарин Умеров Нариман.
Но мы были живы, здоровы, полны сил. И с пламенными сердцами у нас, по словам доктора, оказывается все было хорошо. Вот так родился в этих невольных исканиях рецепт напитка «Кофе по-флотски». Но все же предостерегу на всякий случай горячие головы, желающие повторить наш случайный эксперимент, расхожей фразой из титров современной рекламы, правда, немного перефразировав: «Опасно для жизни! Не повторять! Все прочитанное вами было выполнено профессионалами!» как говорят на флоте: «Запретить! А то кабы чяго не вышло!»
И до новых встреч, мой уважаемый читатель!