Как только в Альке начало просыпаться «женское», как только пошло кропотливое своё обследование в большущем зеркале, то первое, что бросилось в глаза и страшно не понравилось – это веснушки. Эти крапульки на курносом носу совершенно не вписывались в её представление о красоте. Более того, по мнению Альки, они всё портили. Да что там – мешали жить.
Поэтому им тут же была объявлена война – долгая и беспощадная. Алька хорошо помнила, как бабушка сетовала на подкисшую сметану, которую брат Вовка не убрал в холодильник, ворча про себя – окаянный, теперича ею токмо веснушки выводить.
Первой и пошла в ход домашняя сметана. Алька, в течение многих дней, усердно, не жалея сметаны, смазывала свой смешной, вздёрнутый носик, терпеливо отсиживаясь в это время под старой черёмухой. Проведенные процедуры результата не давали.
В расстроенных чувствах, пыхтя перед зеркальцем, внимательно разглядывала и пересчитывала Алька веснушки, но они неумолимо оставались на месте, будто к носу приросли. Была даже попытка соскрести их большущим гвоздём, втихую слямзенным из папиных запасов, но это оказалось жутко болючим занятием. Тогда, смекнув, Алька решила применить желтобокий лимон, припасённый папой для чаепития. А чтобы наверняка, чтобы расправиться с ненавистными конопушками враз, решила смазывать нос не соком, а прикладывать целыми дольками. Сидя в тени раскидистой черемухи с приложенным к носу куском кислющего лимона, как мантру повторяла: отцепитесь, проклятые, отцепитесь, отцепитесь…
Нос после лимона порозовел и начал медленно облезать. Радости не было предела, Алька верила, что теперь-то всё получится, никуда они не денутся – пропадут, как миленькие. Но кожица благополучно слезла, а веснушки шоколадной крошкой мирно покоились на месте.
Это было великое горе! Алька не понимала: как же так, подружка Танька хвасталась, что расправилась с этой бедой сметаной, осталось их на Танькином носу всего три штучки. С тремя-то можно было бы жить, вздыхала грустно Алька, с тремя бы справилась. И не было той грусти предела.
Не помогали мамины разговоры о благом поцелуе солнца, о том, что женщина без веснушек – что квартира без мебели.
И уж совсем не верила папе, который, улыбаясь и целуя дочку в нос, называл её веснянкой и красавицей. Нет, Алька точно знала: красавицы на своих носах не носят веснушек.
Так незаметно пришла юность – с теми же веснушками. Зимой они почти не беспокоили, были едва заметны, будто прятались от холода, а вот весной от них не было никакого покоя. Весело высыпали с первыми жаркими лучами солнца, портя Алькино настроение – по улице невозможно было пройти от изумленных восклицаний сельчан: «О, Алька, да у тебя весна на носу!» А она, не понимая этой радости, готова была провалиться сквозь землю.
Прошло много лет… Аля и не заметила, когда они, веснушки, исчезли. И куда. Может быть, с молодостью – убежали второпях. Помнила только, что ещё какое-то время стеснялась их перед мужем, где-то припудривала, прятала тональным кремом. Старалась быстрее загореть, только бы не бросались в глаза.
А однажды, сидя с мужем на лавочке у дома, улыбнулась пробегающему мимо веснушчатому мальчишке, вспомнив свои смешные беды:
– Смотри, какой солнечный…
И вдруг услышала мужнее:
– Как жалко, что пропали твои веснушки, я их так любил.
Спасибо инету за фото.