Честное слово, надоело давить на жалость. Ну, пусть не давить, — поскуливать, глядя просительным щенячьим взглядом, по-старушечьи ворчать на бытовые неурядицы, хлюпать в подушку, надеясь (о, наивность!), что утром никто не догадается, как я провела ночь. Вот не умею носить маски, а может быть, моего размера не выпускают. Даже краситься толком не умею.
Хорошо бы прийти на работу с тщательно замаскированными мешками под глазами, на губах припухлость, как от поцелуев, на веках флёр звёздной ночи, — женщина-загадка. Спросит кто-нибудь из бесцеремонных коллег прямо в лоб:
— Маш, а что это у тебя глаза красные, плакала?
А я такая затянусь тонкой ароматной сигареткой (курить, увы, тоже не умею) и протяну задумчиво:
— Ночь… Разве она для сна? Ах, что это была за ночь…
Закачу томно глаза, пусть смотрят и завидуют. Потому что у них пустые постели или в комплекте с храпящим мужем, во сне почёсывающим волосатую грудь. Звук при этом такой противный.
Впрочем, не слышала. И опять меня куда-то не туда уносит. Нет, стоп! Сегодня я твёрдо решила настроиться на позитив. Вот прямо стопроцентный, кондовый, натуральный позитивище.
Сейчас как запозитивлю, и ты засмеёшься или хотя бы улыбнёшься. Только кота сперва накормлю. При взгляде на него ни одной мысли положительной в голову не приходит, — уж больно морда у этих экзотов специфическая. На нашей морде написана такая вселенская скорбь, такая мировая тоска, что хочется застрелиться. Только перед этим накормить несчастное животное. Кажется, это идеальный кот для того, чтобы с ним забухать. Вот прямо вижу: сидим мы с ним на кухне, я ему за жизнь жалюсь, периодически спрашивая: "Понимаешь, кот?" А он понимает! Смотрит сочувственно. Мол, не говори, нет в жизни счастья… Увы, такой редкий талант собутыльника в нашем коте пропадает втуне. Всё потому, что пить тоже не умею и не люблю, а разговаривать с котами на трезвую голову, согласись, уже не то.
Так, с чего же начать? С солнышка? У меня с него уже сто тысяч грустных историй начиналось. Надо вспомнить что-то такое хорошее, лучащееся радостью, звенящее сотнями звёздных колокольчиков смеха, похожее на радугу… Ой, ой, сейчас выдам что-нибудь про вселенские энергии, а я это дело с эзотерическим душком не переношу до аллергии. Вот скажи мне: "Вселенная любит тебя". О! Видишь: анафилактический шок развивается, я почти в коме.
Не настолько я позитивнутая, выходит. Нет, моя радость — она другая, тихая, наивная. Что не мешает ей порой с улюлюканьем носиться по дому, танцевать, целоваться до головокружения, поднимать фонтаны брызг в озере, петь во всё горло на лету, крутя педали велосипеда, смеяться совершенно дурацким образом, да что там, если честно, — гоготать до колик и слёз из глаз. Это громкая радость. А тихая тоже разная бывает: спящий наконец-то ребёнок, первая лесная ягода на обочине дороги, матовые шляпки целой семейки грибов во мху, близкое дыхание любимого человека, звенящая птичьими голосами заря, облака над морем, стаканчик мороженого в придорожном кафе, марево над травами, полными кузнечиковых песен…
Хорошо ведь, правда? Только сдаётся мне, я опять не о том. Не клеится у меня с позитивом, не дотягиваю до него. А и пусть! Пойдём лучше в речку шишки бросать. Если быстро перебежать на другую сторону моста, можно увидеть, чья шишка выплывет первой. Спорим, я выиграю?