Замок Твиллег. Хельга Блэкмунд
Сердце Хельги ухнуло в пятки. Она крепко сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чтобы хоть немного унять приступ внезапной паники: женщина заметила быстрый и цепкий взгляд, которым Сандра Талька Цмин эйп Лаариваль из-под ресниц окинула и сидевшего на скамье легата, и саму советницу. Слишком уж не соответствовал этот взор тому впечатлению, которое, очевидно, девица старалась произвести. Леди Блэкмунд несколько раз глубоко вздохнула и покосилась на Торуса. Вид у того был довольно кислый: похоже, он тоже почувствовал себя неуютно. «Еще бы, — подумалось Хельге, — расстаться с пленницей, а потом — еще и суток не прошло, — снова столкнуться нос к носу». Талька просто обязана была узнать своего мучителя.
Но, очевидно, сам Судия был сегодня на стороне своих служителей: менестрелька, поморгав длинными ресницами, снова непостижимым образом стала хрупкой маленькой девочкой. Ее огромные зеленые глаза постепенно наливались слезами, готовыми вот-вот потечь через край и зазмеиться блестящими дорожками по розовым щечкам. Красивые, точно изгиб лука, губы слегка подрагивали, а изящные пальцы беспокойно комкали край зеленой шелковой рубахи. Клаудиа, глядя на менестрельку, вероятно, тоже прониклась общим состоянием и жалобно всхлипнула.
— Ну, да... — вымученно улыбнулся легат, пожав плечами, — как видишь. Вернулся.
— Вижу... — страдальчески прошептала Сандра. Прохромала в кухню и неловко уселась на скамью в другом конце стола, двумя руками держась за изящную резную трость, на которую опиралась при ходьбе. Одна из девушек-кухарок поставила перед ней огромную кружку, размерами больше похожую на кувшин. Рыжая отставила трость и, обхватив ладонями расписные бока глиняного великана, трогательно сложила губы трубочкой и стала дуть на содержимое, потупив глаза.
Леди Блэкмунд тихонько выдохнула с облегчением. Интересно, каким ветром занесло на кухню Сандру, продолжала размышлять советница, отщипывая от грозди неожиданно крупный и почти прозрачный золотистый виноград. Талька, конечно, всегда умела по каким-то только ей видимым признакам вычислить, где в данный момент находится один из братцев элвилин, в зависимости от того, кому из них в очередной раз отдавала предпочтение. Однако сейчас, скорее всего, до рыжей просто дошли слухи, что приехал Алиелор, и именно это обстоятельство сыграло им на руку. Хельга припомнила фразу, которую любил повторять ее отец, в философском расположении духа обсуждая политику: «Если кто-то говорит: я вижу лошадь, то половина народа тоже тут же видит лошадь, даже если это осел». Размышления леди Блэкмунд прервало осторожное девичье покашливание.
— Князь Сианн, — это Клаудиа отважно потянула эйп Леденваля за рукав. Легат поморщился, но все же смолчал и вопросительно посмотрел на повариху.
— Так как же Элвин, а? Почему он не приехал?
Со стороны сидевшей мышкой Тальки послышался странный звук, точно кошка в молоко чихнула. Клаудиа резко обернулась, однако менестрелька все так же скромно продолжала сидеть, уткнувшись в кружку. Повариха снова переключила все свое внимание на Торуса и, кажется, решила не сходить с места, пока не услышит ответа.
— Видишь ли, — принялся вдохновенно врать легат, серебряной ложкой гоняя кусок огурца по широкой тарелке. — Элвин — он боец. А нам сейчас необходим каждый, кто умеет держать в руках лук и стрелы. Он ехал с нами из Сатвера, однако посреди дороги я велел ему присоединиться к одному из дозорных отрядов. Так что скоро его не жди. Сама понимаешь — время сейчас неспокойное, а долг каждого элвилин — принести Твиллегу как можно больше пользы. Вот видишь, Сандра, — Торус торжественно ткнул длинным пальцем в зардевшуюся, точно роза, рыжую, — она свой долг выполнила. И я теперь уверен, что князь Мадре окажет ей доверие и...
— Да уже оказал, — фыркнула Клаудиа, тряхнув косами. — Назначил ее писарем, ну, и поручения всякие выполнять. И теперь мы свадьбы точно не дождемся... Да-да! — повариха грозно глянула на менестрельку, — вас, между прочим, Виолет обыскалась! А вы тут киселя попиваете...
— Я... да я... — Талька брякнула кружкой по столу так, что зазвенела посуда, — я тут от ордальонского плена отойти зашла на минуточку, а меня сразу обвиняют в том, что я ленюсь! А я и не ленюсь вовсе, я, между прочим, раненая! И не только телесно, но и в самое сердце! Злая ты! И вообще, иди и занимайся своим делом, а не указывай другим, как они должны работу выполнять!
Клаудиа поджала губы, однако промолчала и медленно поднялась со скамьи. Поправив чепчик, пошла к своей корзине и, пошебуршав там, снова принялась за чистку лука, бормоча себе под нос, что будь она тоже княжеской дочкой — кое-кто у нее обязательно узнал бы, почем фунт лиха.
— Кстати, — Хельга окинула заинтересованным взглядом вытянутую вперед конечность менестрельки, обутую в мягкий зеленый сапожок, — а что у вас с ногой?
Сандра Талька угрюмо покосилась на советницу, но все же коротко бросила:
— Это все Торус.
Ложка легата со звоном ударила по тарелке, а отскочивший огурец влетел в корзинку Клаудии, взметнув вверх луковую шелуху.
— Правда? — советница заинтересованно покосилась на эйп Леденваля и медовым голоском уточнила: — Это, кажется, ваш брат, да, Алиелор?
— Правда-правда, — мрачно подтвердила менестрелька, — редкостная сволочь. Мучитель и предатель. Вы знаете, что такое «сатверский сапог», леди?
— Меня зовут Флора, — советница мило улыбнулась рыжей, от церемониальных поклонов на сей раз воздержавшись. — Я невеста князя Сианна.
— Я так и знала... — страстно прошептала Талька и белыми зубками прикусила нижнюю губу. — Ты считаешь его примером для подражания… Отдаешь ему всю силу своей истерзанной души… Посвящаешь все свои баллады, а он даже не может набраться смелости сказать в лицо, что женится...
— Это ты об отце? — Торусу, кажется, все же удалось взять себя в руки, и даже ярость, сверкавшую в зеленых глазах, при желании можно было расценить как волнение.
— Нет, — Талька выпрямилась, опершись на трость, и гордо вскинула подбородок. — Я, пожалуй, пойду. И займусь тем, для чего действительно предназначена — устраивать праздник жизни для других...
— Ну, зачем же так спешить, милая, — эйп Леденваль проворно вскочил с места и, подхватив рыжую под локоток, снова утянул к столу, усадив между собой и Хельгой. До советницы донесся легкий запах: несмотря на свой лихой мальчишеский вид, рыжая все же пользовалась духами. Пахло от Тальки оригинально — яркий и свежий аромат хвои слегка разбавляли сладкие ноты болотной орхидеи. Торус внезапно помрачнел, громко чихнул и деловито продолжил:
— Мы с леди Флорой просто жаждем услышать последние новости Твиллега, а кто лучше, чем помощник князя, может удовлетворить наше любопытство? И, потом, пусть это прозвучит странно, но я все же волнуюсь за тебя, — Торус бросил быстрый взгляд в сторону советницы и, убедившись, что та с интересом рассматривает собственную ладонь, суетливо погладил Тальку по плечу.
— Правда? — рыжая подняла на легата распахнутые глаза и пару раз моргнула.
— Ну, да, а что тут странного? Каждый князь обязан заботиться о своем народе, ведь верно? А ты... ты — менестрель. Душа, воспринимающая мир через музыку — она тонкая и ранимая, кому, как не мне, знать об этом?
Хельга выразительно кашлянула, и легат, криво усмехнувшись, перевел разговор на более животрепещущую тему:
— Скажи, Сандра, а с чего это отец решил так поспешно жениться?
— Ну, я точно не знаю… — Сандра Талька смущенно поддернула рукава зеленой шелковой рубашки. — Мы ведь с Аррайдой только в Сатвере познакомились. Я туда из Вениссы попала… Проездом, да…
Тут рыжая, очевидно, вспомнив что-то, сурово свела к переносице тонкие брови и покачала головой.
— Вообще-то, это может быть потому, что они ребенка ждут, вот.
Торус дернулся, точно ему шилом в бок ткнули, и чуть не сшиб со стола блюдо с остатками трапезы.
— О… Это замечательно, — с кислым видом произнес он и, резко поднявшись, стал разливать по кубкам терпко пахнущее густое вино.
— Да-да, — кивнула Талька, искоса наблюдая, как мелко подрагивают держащие бутыль руки легата, — я вас так понимаю… Ведь вы, Сианн, как добрый ордалианин, должны наверняка испытывать те же чувства, что и я. Разврат — это самая наипаскуднейшая из страстей. А узнать о своем отце, что он, будучи невенчанным, предается греху сладострастия, конечно, тяжело.
Сзади что-то яростно загремело: кажется, это Клаудиа выражала свое отношение то ли к князевой дочке, то ли к ситуации в целом, — Хельга не обернулась. Советница с возмущением смотрела, как Сандра приподнимается со скамьи, как тонкая загорелая рука менестрельки мягко скользит к рукам Торуса, удерживающим бутылку, и, коснувшись пальцев легата, останавливается на изящном горлышке из темно-синего стекла.
— Давайте, я вам помогу, князь Сианн, — Талька кристально чистым взором глянула в лицо мужчине и улыбнулась, — а потом вы поможете мне…
— В каком смысле? — не понял легат, расплывшись в ответной улыбке, и Хельга была готова поклясться, что эйп Леденваль явно наслаждается ситуацией.
— Вот зараза ушастая, — прошипела себе под нос советница, сама толком не решив, к кому конкретно обращается, но Талька, услышав, резко отдернула руку. Снова уселась на скамью и, опустив очи долу, со смиренным видом стала ковырять пальцем штопку на брюках.
— Если даме, а тем более, помощнице моего отца, требуется помощь, то мы всегда готовы к свершениям, правда, дорогая? — медовым голосом, который звучал еще более слащаво оттого, что был по-сианновски высоким, обратился к Хельге легат и насмешливо поднял брови.
— Как угодно, дорогой, — пропела в ответ советница и представила, сколь мило смотрелся бы ее спутник, будь подвешенным на дыбу вместо братца.
— Ну, тут всего-то ничего, — робко пожала плечами менестрелька, — я и сама могу справиться, ведь вы наверняка устали с дороги. Просто нужно подготовить к свадьбе тронный зал, а там такой огромный рулон шелка… и еще цветы. А у меня нога…
Советница мысленно возблагодарила Судию, который, похоже, снова предоставил им шанс. Оставалось только уговорить девицу.
— Послушайте, Сандра, — Хельга постаралась ради дела забыть о своей неприязни и широко улыбнулась рыжей. — Я глубоко уважаю князя Мадре и хотела бы внести свою лепту в предстоящий праздник. Что, если мы украсим не только тронный зал, но и его апартаменты? Как вы думаете, материи на все хватит? А с цветами, думаю, будет просто — за стенами замка целый лес.
Талька презрительно фыркнула:
— Вам, графиня, как человеку, глубоко уважающему нашего старшего князя, следовало бы знать, что его гербовый цветок — лилия; и кипрей, растущий на опушках, вряд ли подойдет. Видимо, князь Сианн не слишком разговорчив в вашем присутствии, — рыжая ласково улыбнулась.
— Сандра, — легат сурово посмотрел на менестрельку, сдвинув брови, — я попросил бы вас более уважительно относиться к моей невесте. Тем более, то, что она предложила — это действительно замечательно. Думаю, отец оценит не только нашу с Флорой заботу, но и отдаст должное и вашей фантазии. И я полагаю, что графиня Олл с ее тонким аристократическим вкусом сможет дать нам пару-другую полезных советов. Ведь она совсем недавно покинула Мерриан и должна быть в курсе всех последних новинок моды.
— Не думаю, что мода давних нам подойдет, — рыжая скривилась, наблюдая, как Торус галантно прикладывается к запястью леди Блэкмунд, но все же нехотя кивнула: — Ну, так и быть. Следуйте за мной.
Менестрелька тяжело оперлась о палку, со стоном выпрямилась и медленно двинулась к двери, то и дело болезненно морщась, когда ее правая нога касалась пола. Легат подал руку Хельге и, придержав советницу за талию, чуть поотстал от Тальки.
— Ты, как всегда, неподражаема. Внимательно осмотри кабинет, — шепнул он в круглое ухо, — а я постараюсь отвлечь рыжую. Поройся в столе у отца, поищи бумаги.
— Ну, так вы идете? — Сандра всунула голову обратно в кухню и нахмурилась. — Оставьте ваши нежности для свадебного пира, князь Сианн, а сейчас подумайте о сыновнем долге.
Эйп Леденваль коротко хохотнул и увлек Хельгу в коридор.
Стоявшие у кабинета стражники в серебристых доспехах покосились на подошедшую троицу и молча отсалютовали Торусу. От противоположной стены внезапно отделилась худенькая фигурка, и к Тальке бросился пронзительно рыжий мальчонка, заверещав на весь коридор:
— Ну, где ты все бродишь, а? Я же битых полчаса простоял у тронного зала, а мы про пять минут договаривались, — любов отпрыск чуть не прыгал от возмущения, — хорошо, что хоть догадался, куда тебя занести может… Ой, здрасьте, князь Сианн… — мальчик поначалу смутился и, шмыгнув, утер нос оранжевым рукавом вышитой рубашки. А потом сверкнул глазами и снова зачастил: — Ой, а спасибо большущее вам за Темкину маму! А что, правда, за вами ордальоны до самого Дальнолесья гнались? А эта дама — это ваша невеста, да?
— Люб! — строго одернула рыжего Талька и выразительно стукнула тростью по мраморному полу. — Отстань от князя, он и так устал с дороги, а от твоих воплей у кого хочешь голова кругом пойдет. И нос рукавом не три. Где рулон? Надеюсь, ты его в зале без присмотра не оставил?
— Не, он хоть тяжелый — я его все равно с собой таскал. Только вот, он немного развернулся, и еще падал… Ладно, я сейчас! — мальчик полез в темную нишу чуть дальше по коридору, в которой почему-то не оказалось традиционной героической статуи, и с кряхтением вытянул на свет целый ворох шелка. Материал блеснул синью в свете факела и мягким водопадом упал к ногам менестрельки. Торус быстро нагнулся и начал сгребать в кучу растекшийся по полу шелк. Талька ойкнула и, присев рядом, стала впихивать в руки легату остатки распустившейся ткани.
— Ох уж эти младшие братья! — рыжая выразительно завела глаза к потолку. — Вроде договоришься с ними, сотни раз повторишь, а они обязательно что-нибудь напутают. Я же говорила тебе перевязать рулон? Ну, чем ты слушал?
— Ага, — мальчик подошел ближе и тоже присел на корточки, помогая Торусу поддерживать лазурный ворох, так и норовивший снова вывалиться из рук. — А еще ты мне говорила, что будешь через пять минут.
— У меня были неотложные дела, — фыркнула Талька; перебирая руками по трости, поднялась и, гордо кивнув стражникам, — мы к свадьбе готовимся, князь распорядился, — толкнула дверь в покои Одрина Мадре.
Хельга вошла следом за легатом и поморгала, вглядываясь в полутьму. В окно вливался призрачный свет Твиллега, стеля им под ноги золотистые половички, а в воздухе стоял тонкий аромат лилий и еще каких-то незнакомых волшебнице растений. Она хмыкнула и чуть пожала плечами: интересно, это духи, или князь Одрин тоже использует магию запахов, как и его старший сын? Женщина подумала, что еще успеет расспросить об этом Торуса, и решила перейти сразу к делу.
— Послушайте, господа пришлые, — леди Блэкмунд постаралась, чтобы ее голос прозвучал как можно почтительней, — не могли бы вы зажечь свет? Мне, с моим обычным людским зрением, очень сложно будет управиться с работой в темноте.
Талька что-то тихо и презрительно фыркнула, а легат, засветив на ладони небольшой огненный шарик, щелчком отправил его в камин. Дрова сразу же ярко вспыхнули, озаряя комнату мягким золотистым светом, и Сандра тихонько ойкнула:
— Князь Сианн, а я и не знала, что вы владеете бытовой магией.
— Ну, многому приходится научиться, так долго живя на чужбине, знаешь ли, — покровительственно ответствовал легат и деловито огляделся. — Так, что нам еще нужно? Я полагаю, что цветы можно принести из оранжереи. Талька? — он вопросительно посмотрел на менестрельку, на что та тут же болезненно поморщилась.
— Ага, я понял. Можешь не объяснять. Люб, составишь мне компанию?
Рыжий мальчик радостно закивал, а Сандра, уяснив, что черноволосый элвилин тоже собирается пойти за цветами, заметно опечалилась:
— Ну... вообще-то, оно не так уж и болит, и я могла бы...
— Нет уж, — эйп Леденваль усмехнулся себе под нос, аккуратно расправляя кружевные манжеты, — а вдруг вам по дороге станет худо? Я, знаете ли, не лекарь.
Он развернулся к двери и, важно кивнув Любу, вышел в коридор. Мальчик виновато покосился на сестру, угрюмо глядевшую в спину легату, и выскочил следом.
— Князь Сианн, — донесся из коридора его звонкий голосок, — а, правда, что в сатверской тюрьме заключенных кормят крысиным мясом?
— Правда, — страшным тоном ответствовал Торус, и голоса точно отрезало закрывшейся за Любом дверью. В наступившей тишине Хельга наконец-то огляделась. Камин, широкий письменный стол, ореховые шкафы с резными дверцами — в одной из них очень удачно торчит большой бронзовый ключ, — напольные часы у входа, мягкий светлый ковер с коротким ворсом, светло-голубая дверь в белой стене, ведущая во внутренние помещения. Советница закрыла на минуту глаза, мысленно еще раз представляя интерьер, и удовлетворенно кивнула — тренированная память позволила запомнить все до последней мелочи.
— А что там? — советница повернулась к Тальке и кивнула на дверь. Менестрелька стояла посреди комнаты и нервно жамкала в руках тянущийся от пола кусок шелка, сваленного бесформенной грудой прямо на ковер.
— Спальня, — нехотя буркнула она и вдруг, мягко сев прямо в голубой сугроб, разревелась.
— Эм... — Хельга почувствовала себя крайне неуютно и недовольно дернула плечом. — Что с вами?
— Вы не поймете, счастливица, — прошептала девица и уткнулась лицом в ладони. — Что вам, графине, изысканной даме, до страданий простого менестреля...
— Но, вообще-то, вы, кажется, тоже не прислуга, — советница осторожно присела рядом и ободряюще похлопала Тальку по плечу. — Ведь ваш отец, он же князь?
— Ох, да. Но это чистая видимость, — Талька утерла нос праздничной тканью и снова всхлипнула. — На деле же я — никто. И со мной здесь не считаются. Даже князь Мадре и тот к моему мнению не прислушивается. Я бы ни за что не согласилась обустраивать эту языческую свадьбу без венчания, потворствуя блуду, если бы не была обязана Аррайде своим спасением.
— Так это она вас вытащила? — заинтересованно спросила Хельга и осторожно потянула из рук всхлипывающей Сандры изрядно помятый шелк, справедливо полагая, что после того, как его валяли по коридору, обливание слезами красоты ткани явно не прибавит.
— Ну, да, — рыжая судорожно всхлипнула и, кажется, постаралась взять себя в руки. — Во всяком случае, если бы она не оглушила этого мерзавца эйп Леденваля и не пригрозила мечом стражнику, мы бы точно оттуда не вышли.
— Смелая женщина, — Хельга резко поднялась, с трудом сдерживая раздражение, и огляделась. — Ну что же, пора приступать к работе? Думаю, если мы задрапируем окно, а потом протянем шелк вот сюда, скрепим его булавками, а цветы...
— Скажите? — Сандра, привстав на коленях, уцепилась за пышную изумрудную юбку Хельги и подняла красные, полные слез глаза. — Вы его любите?
Волшебница хотела, было, осадить нахалку и ответить что-нибудь резкое насчет того, что вмешиваться в чужие отношения — удел плебеев и сплетниц, но внезапно представила себе лицо Торуса. Не чужое и холодное, а такое, каким оно бывало в те минуты, когда им удавалось остаться наедине — тогда, целую вечность назад. Женщина прикрыла на мгновение глаза и, неожиданно для самой себя, хрипло ответила:
— Да.
И Талька, вздрогнув от смеси страсти и нежности, прозвучавшей в ответе советницы, закрыла лицо руками.
— Пообещайте мне, Флора, — донесся до Хельги тихий всхлип, — что сделаете все, чтобы он был счастлив. Вы же знаете о его убеждениях, его чистоте. Так дайте мне слово, что не станете настаивать на языческой свадьбе. Такому доброму ордалианину, как Алиелор, необходимо чувствовать себя непорочным. Вам нужно обязательно венчаться в церкви.
Хельга, погрузившись в воспоминания, с трудом поняла, чего же, собственно, хочет от нее рыжая, а когда осознала, то чуть не рассмеялась в голос. Она вовремя прикусила губу, торжественно кивнула и все же не удержалась от того, чтобы не съязвить.
— А позвольте вас спросить, милая. В то время, когда наши народы стоят на грани войны и любого элвилин хватает Орден, ничуть при этом не интересуясь его вероисповедованием, как вы представляете себе венчание князя Дальнолесья? На площади Сатвера, перед костром?
— Это уже — мелочи, — непримиримо вздернула подбородок менестрелька. — В конце концов, если любишь, можно и подождать, пока война закончится.
— Так она еще и не начиналась, — советница обескуражено посмотрела на Сандру и внезапно остро посочувствовала ее возможному кавалеру. С условием, конечно, если это будет не Сианн, и не Торус.
Размышления прервал скрип входной двери — влетел раскрасневшийся Люб и, придерживая створку, начал взахлеб делиться впечатлениями:
— Ох, Сандра, а ты знаешь, что когда ордальоны подвешивают кого-нибудь на дыбе, то можно услышать, как выворачиваются суставы? А еще князь Сианн обещал показать мне, как одним броском кинжала можно попасть неприятелю в сердце, вот. А если, допустим, при тебе нет оружия, и на тебя нападает мечник, то...
— Не стоит пугать девушек, Люб, — послышался от двери строгий, но по-сианновски мелодичный голос Торуса. Элвилин вплыл в дверь, таща в руках целую кипу белых лилий, сразу же заполонивших резким ароматом весь кабинет. — Лучше сдвинь во-он те бумаги и освободи мне место.
Рыжий подскочил к столу и одним движением пихнул к краю большую стопку пергамента. Листы с легким шорохом спланировали на пол, и советница бросилась подбирать их, стараясь незаметно приглядеться к содержанию. Похоже, это были расчеты по снабжению амуницией дозорных отрядов. Вещь безусловно поучительная. Хельга выразительно посмотрела на Торуса, и тот, чуть кивнув ей, обернулся к Тальке.
— Сандра, а можно будет вас попросить сходить за розами вместе с Любом? Мальчик сказал, что госпожа Аррайда предпочитает именно этот цветок, а у меня от обилия сортов, выращиваемых Сингардом, просто глаза разбежались.
— Я поняла. Меня выпроваживают, — скорбно произнесла менестрелька и протянула руку мальчику: — Эй, братишка, помоги мне подняться.
— Никто вас не выпроваживает, — поднял брови легат и натянуто улыбнулся, — я просто подумал, что вы, как женщина, лучше разбираетесь во всей этой флоре. Ох, — эйп Леденваль повернулся к Хельге и преувеличенно почтительно поклонился, — простите, дорогая, я ничего такого не имел в виду. Люб, давай!
Мальчуган с заговорщицким видом вытащил из-за пазухи наполовину заполненную темную бутыль.
— Мы по дороге завернули на кухню, — объяснил легат, снимая с полки над камином три серебряных кубка, — и прихватили остаток нашей трапезы. Не оставлять же такой отличный напиток поварам. О чем вы беседовали, пока меня не было? Надеюсь, не скучали?
— О, нет, — с чувством сказала советница, принимая из рук мужчины багряный напиток, — мы обсуждали очень интересную тему. Тему брака и непорочности.
— Это как? — Торус недоуменно захлопал длинными ресницами. — Какое-то странное сочетание...
— Алиелор, — Сандра, опершись на плечо Люба, неловко поднялась и пригладила торчащие в разные стороны рыжие прядки, — по-моему, это единственно верное сочетание. Ведь непорочными могут считаться только освященные церковью отношения. Вот я бы, например, никогда не позволила прикоснуться к себе мужчине, если бы не было на то благословения Судии.
Она мечтательно подняла глаза к украшенному белой лепниной потолку.
— Наверное, я напишу об этом балладу... Она будет о том, как могут быть похожи два сердца, два элвилин, которые, несмотря на взаимное притяжение, столько лет блюдут целомудрие...
— Что ты имеешь в виду? — совершенно сбитый с толку, легат недоуменно покосился на Хельгу и пожал плечами.
— Ну... — менестрелька загадочно улыбнулась, — я обещаю, что эту песнь посвящу вам, мой князь.
— Сандра, — строго сказал эйп Леденваль и сунул ей в руки кубок, — вот, держи, и сделай большой глоток. И с этой минуты я попросил бы тебя не вести таких двусмысленных разговоров в присутствии графини. Я не зря вытаскивал ее из Мерриана и вез сюда, потому что люблю ее и собираюсь на ней жениться. Независимо от того, благословит наш брак Судия или нет.
Брови менестрельки поползли вверх, и она с несчастным выражением лица дернула рукой, опрокинув себе на рубашку никак не меньше половины кубка.
— Это ничего, — всхлипнула рыжая, глядя, как по зеленой рубахе расплывается большое бурое пятно. — По крайней мере, кровь не так заметна будет... Ведь теперь мне просто незачем жить...
— Ну же, котик, не стоит так расстраиваться, — флегматично произнес Торус, заинтересованно глядя, как намокшая рубаха липнет к Талькиной груди, — скажи лучше, на какое время назначена свадьба?
— Да! — глаза рыжей зажглись лихорадочным блеском. — Именно кровь! Только ей я смогу смыть позор, который навлекла на свою голову, дожидаясь все это время того, кто был недостоин моих чувств!
Она бросилась к двери и, кажется, даже на мгновение забыла о своей больной ноге. Правда, через пару шагов Сандра тяжело оперлась на трость и, опустив голову, похромала к выходу. На пороге она снова всхлипнула и бросила через плечо:
— Напишите за меня послание вашему отцу, князь Сианн. Должен же он знать, что с этой минуты его помощница просто уже не сможет заниматься свадьбой…
— Вот Мгла… — бросил сквозь зубы легат, созерцая закрывшуюся за Талькой дверь. — Она, пожалуй, сейчас такого наворотит — весь замок сбежится...
— Ну, так останови ее, чего ты ждешь? — Хельга обеспокоено посмотрела на сумрачное лицо легата и легонько подтолкнула элвилин к двери. Эйп Леденваль коротко кивнул и, бросив через плечо:
— Жди меня здесь, — спешно вылетел из кабинета.
Хельга перевела дух и, услышав, что кто-то в унисон повторил ее вздох, обернулась, чуть вздрогнув. На полу возле очага сидел всеми позабытый Люб, и мордаха его, усеянная рыжими конопушками, выглядела донельзя расстроенной.
— А ты чего остался? — спросила мальчика советница и бездумно начала перебирать кипу лилий, раскинувшуюся по столу. — За сестру не боишься?
— Ай, — махнул рукой мальчик и покраснел — ярко и стремительно, так, как умеют краснеть только рыжие, — это у нее пройдет. Она отходит быстро, главное, первые пять минут ей под руку не попадаться...
— Ну, тебе виднее, — Хельга пожала плечами и оглядела кабинет. — И коли уж ты здесь остался, я так понимаю, что могу рассчитывать на твою помощь?
— Конечно, — Люб с деловым видом встал и поднял с пола край голубой ткани.
— Ножницы нужны, — сказал он серьезно, — может, здесь найдутся? А то до Виолет по лестнице карабкаться надо. Неохота… может, мы в спальне посмотрим?
— Ну, пошли, — улыбнулась Хельга, почему-то почувствовав, что на этого мальчугана можно смело положиться. — Надеюсь, князь Мадре не обидится, что мы вторгаемся в его личные покои?
— Да он и не заметит, — махнул рукой рыжий, — мы ж осторожно. Мы тут с Темкой у него как-то лук утянули, прямо из-под носа, пока он спал, — мальчик смущенно прикрыл рукой рот и хихикнул. — Ох, и крику потом было… И стражу поставили.
— Нет, лук мы тянуть, пожалуй, не будем, — покачала головой советница, проходя в спальню и с изумлением оглядывая огромную кровать с синим балдахином, уходящую куда-то под потолок. — Ничего себе!..
— Ага, — с готовностью кивнул Люб и хихикнул, — это эта… реликвия, в общем. По наследству переходящая. Ну ладно, я сейчас поищу вон в том шкафу, а вы, леди, посмотрите в сундуке у кровати.
— Меня зовут леди Олл, — обалдело сказала Хельга, с задранной головой обходя кровать и размышляя о тяготах наследования, — но ты можешь звать меня просто Флорой.
— Ладно, — буркнул мальчуган и, снова покраснев, полез в шкаф. Снаружи остался торчать только обтянутый коричневыми шоссами тощенький зад.
— Люб, ты меня слышишь? — уточнила советница, присаживаясь прямо на пол, на белую шкуру неизвестного зверя, и откидывая тяжелую крышку чеканного серебром сундука.
— Угу, — глухо прозвучало из шкафа, и мальчик чихнул, — ой, сколько здесь травы от моли навешано, это точно Виолет.
— А кто такая эта Виолет?
— Экономка. Вредная. Правда, справедливая.
Приснопамятная Виолет, судя по всему, оставила следы своего пребывания и в сундуке: откинув холщовую ткань, Хельга выложила на ковер букетики засушенной мяты и пижмы.
— Слушай, Люб, — женщина повернулась к шкафу, — а могу я у тебя кое-что спросить? Я ведь совсем не знаю замок…
— Ну, я бы мог вам его показать! — мальчик с готовностью вылез и отряхнул коленки. — Не, там нету. Смотрите в сундуке.
— Да я немного не о том, — Хельга улыбнулась и сделала заговорщицкое лицо. — Понимаешь, в моем роду были волшебники.
— Правда? — глаза Люба загорелись. Он плюхнулся на шкуру рядом с советницей и круглыми глазами уставился ей в лицо. — А что, давние тоже умеют ворожить, да?
— Ну, не все, конечно, только некоторые, — леди Блэкмунд снова склонилась к сундуку и стала перебирать лежавшую там одежду, сложенную аккуратными стопками. — Я сама ворожить не умею, просто иногда могу ощутить присутствие магии. И когда мы сегодня с князем Сианном въезжали на мост, понимаешь, я что-то такое почувствовала, и мне стало интересно, что там может быть.
— На мосту? — удивленно поднял рыжие брови Люб и почесал пятерней макушку. — Вот уж вполне обычное место. Хотя… а где именно это было?
— Почти у самого въезда, справа. Точнее не скажу. Может, это что-то из лесу было? У вас там колдуны не живут?
— Не, там только военный лагерь неподалеку, — махнул рукой мальчик и раскрыл глаза еще шире. — О, я, кажется, знаю! Ведь именно там мы с Темкой Аррайду нашли. Может, это она там колдовала? Хотя, вроде, не маг…
— Что значит «нашли»? — в этот момент Хельга извлекла из сундука ярко-красные подштанники, разрисованные пучеглазыми золотыми рыбками, и на время потеряла дар речи.
— Ну, то и значит, — покровительственно разъяснил рыжий, — она во рву лежала. Откуда взялась — неизвестно, сама ничего не помнит, а по Лесу не проходила. Знаете, — Люб заговорщицки понизил голос, — князь Мадре считает, что она — триллве.
— Интересные вещи иногда можно найти в княжеских сундуках, — сама с собой поделилась Хельга и, аккуратно уложив обратно княжье белье, травы и покрывало, захлопнула крышку. — Нет, ножниц и здесь нету… А что означает это слово? «Триллве»?
— Триллве — это падающая звезда. Ну, есть такая старая легенда, — Люб, подпрыгнув, точно кот, приземлился на ноги и подал леди Блэкмунд оказавшуюся неожиданно сильной руку. — В ней говорится, что однажды с неба упадет звезда, и для пришлых настанут новые времена. Они перестанут быть изгоями и поплывут по звездной реке к себе домой. Ну, или что-то в этом духе…
— Красиво, — кивнула женщина, идя за мальчиком назад в кабинет, и озабоченно покосилась на часы. Торус явно задерживался.
— Значит, таки придется тащиться к Виолет, — вздохнул Люб. — Вот если бы здесь был мой отец, князь Цмин, он непременно прочитал бы мне нотацию о том, что не поддайся я лени, не потерял бы такую уйму времени… Ладно, вы пока цветы тут где-нибудь навтыкайте, а я скоренько сбегаю.
Советница согласно кивнула и, дождавшись, пока за мальчиком закроется дверь, поспешно бросилась к княжьему столу и стала открывать ящики, сосредоточенно просматривая лежащие там бумаги. Радуясь, что удача на ее стороне, она напряженно запоминала сведения. Расположение военного лагеря относительно реки и замка, количество дозоров в Лесу, опасные для давних места, где само Дальнолесье приходило на помощь своим обитателям, количество воинов в гарнизоне Твиллега и многое другое. В конце концов, у нее заболела голова, и женщина, поморщившись, ухватилась за гудящие виски. Спешка ее не оправдалась — прошло уже более получаса, а в покои так никто и не вошел. Хельга, вспомнив, какие загадочные вещи по дороге сюда говорил ей легат о странностях Твиллега, на какое-то мгновение даже почувствовала себя неуютно, однако тут же посмеялась над детскими страхами. Уж где-где, а в покоях старшего князя ее найдут обязательно. Главный вопрос — кто именно. Советнице совершенно не улыбалась мысль столкнуться здесь нос к носу с самим Мадре и его воинственной невестой. Хельга встала из-за стола, оправила на себе платье и посмотрела в окно — краешек неба, видневшийся над густыми кронами деревьев, был пересыпан звездами. Леди Блэкмунд вздохнула и решила действовать на свой страх и риск. Выйдя из покоев и величественно кивнув стражникам, она наугад пошла по коридору.
В тот момент, когда женщина, завернув за угол, нахмурившись, вспоминала дорогу в единственное знакомое ей место — замковую кухню; сбоку, со стороны статуи девы с кувшином, послышался странный звук. Скорее, это был даже не звук, а просто ощущение движения воздуха, и не успела Хельга обернуться, как что-то сильное и мокрое навалилось на нее, и холодная ладонь крепко зажала раскрытый в крике рот.