Сегодня утром я была счастлива целых пять минут, а потом ещё час, пока обдумывала то, что видела, а затем описывала.
Счастье – ни на что не похожее состояние, которое со всяким может случиться, но бывает не так часто, как хотелось бы, особенно чистое, ничем посторонним не замутнённое счастье. Оно может возникнуть нечаянно, внезапно, или быть подготовлено всей жизнью человека, его деятельностью, отношением к другим людям и ко всему, что он видит и с чем соприкасается. И неизвестно, что дороже потому, что пик того и другого длится недолго. Это очень жаль, ведь чувство счастья по своей силе, благодати, восторгу и удовлетворению ни с чем несравнимо, и его желают, к нему стремятся все.
Утром, как всегда, я ходила за хлебом в ближайший супермаркет, и по дороге один за другим мне на глаза попались сразу два молодых папаши с маленькими детьми. Обоим на вид было не больше двадцати пяти лет. Один стоял немного в стороне с коляской, окружённый тремя бездетными приятелями, а в коляске важно сидел его полуторагодовалый сын. Мальчишечка был, до смешного, похож на отца, ухожен и одет в миленький вязаный костюмчик. Он смотрел на взрослых мужчин большими, немного навыкате, глазами и победно улыбался. Мужчины же, наперебой, всячески выражали свой восторг по поводу смышлёного сынишки друга, а папаша просто сиял от гордости и счастья. И оно было такой интенсивности, что меня словно тёплой волной окатило и наполнило радостью. Не пройдя и трёх шагов, я подняла глаза и увидела второе счастье, проплывающее мимо меня. Это был тоже молодой мужчина, но он нёс своего ребёнка на руках. Младенец спал в уютном тёплом гнезде, согнутой в локте отцовской руки, а папаша, чуть склонив голову набок, смотрел на него с непередаваемой нежностью и ступал осторожно, ведь в руках у него было его бесценное чадо. И это было удивительно трогательно и немного забавно потому, что отец в это мгновение напоминал Богородицу с младенцем. То есть, у него было такое выражение лица, будто это он родил своего сынишку. И я, неожиданно восприняла счастье этих молодых отцов, оно заразительно передалось мне само собой. Я возвращалась с хлебом в свой дом, как зачарованная, с глупой улыбкой на лице, а перед глазами стоял переполненный гордостью и радостью первый папаша и умилённый, только что не воркующий, второй счастливец. «Они есть на свете», - думала я, - «а значит и счастье есть!»