Со 2-го по 13-е марта 1938 года в Доме Союзов проходил последний из 3-х знаменитых Московских процессов - открытый процесс по делу «Антисоветского право-троцкистского блока».
Дело разбиралось Военной Коллегией Верховного Суда СССР под председательством В. В. Ульриха.
В качестве государственного обвинителя снова выступил прокурор А. Я. Вышинский.
На скамье подсудимых сидели 21 человек.
В том числе:
- бывший председатель коллегии ОГПУ Генрих Ягода и его секретарь Павел Буланов;
- лидеры правых - бывший глава правительства Алексей Рыков и «любимец партии» Николай Бухарин;
- троцкистские лидеры и одновременно немецкие агенты Николай Крестинский и Аркадий Розенгольц;
- троцкистско-японский агент Христиан Раковский;
- ещё двое троцкистских лидеров и немецких агентов – Михаил Чернов и Григорий Гринько;
- польский агент Василий Шарангович;
- 11 других заговорщиков – члены правотроцкистского блока, вредители, террористы и иностранные агенты: Иванов В. И., Зеленский И. А., Бессонов С. А., Икрамов Акмаль, Ходжаев Файзула, 3убарев П. Т., Левин Л. Г., Плетнёв Д. Д., Казаков И. Н., Максимов-Диковский В. А., Крючков П. П.
Все обвиняемые, кроме Левина, Плетнёва и Казакова, от защиты отказались.
Защитником обвиняемых Плетнёва и Казакова выступил член Московской коллегии защитников Н. В. Коммодов.
А защитником обвиняемого Левина — член Московской коллегии защитников И. Д. Брауде.
* * *
Что было установлено следствием?
А установлено было вот что:
По заданию разведок, враждебных СССР иностранных государств обвиняемые по настоящему делу организовали заговорщическую группу под названием «право-троцкистский блок».
Блок этот поставил своей целью:
- свержение существующего в СССР социалистического общественного и государственного строя,
- восстановление в СССР капитализма и власти буржуазии,
- расчленение СССР и отторжение от него Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана и Приморья.
«Право-троцкистский блок» объединял в своих рядах подпольные антисоветские группы:
- троцкистов,
- правых,
- зиновьевцев,
- меньшевиков,
- эсеров,
- буржуазных националистов Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, Средне-Азиатских республик.
Лишённые всякой опоры внутри СССР, участники «право-троцкистского блока» все свои надежды в борьбе против существующего в СССР общественного и государственного социалистического строя и на захват власти возлагали исключительно на вооружённую помощь иностранных агрессоров. Те обещали оказать заговорщикам эту помощь на условиях расчленения СССР и отторжения от СССР Украины, Приморья, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении и Азербайджана.
Такое соглашение «право-троцкистского блока» с представителями иностранных государств облегчалось тем, что многие руководящие участники этого заговора, являлись давнишними агентами иностранных разведок, осуществлявшими в течение многих лет шпионскую деятельность в пользу этих разведок.
Это, прежде всего, относится к одному из вдохновителей заговора - Троцкому. Его связь с гестапо была исчерпывающе доказана ещё на процессах «троцкистско-зиновьевского террористического центра» в августе 1936 года и «Параллельного антисоветского троцкистского центра» в январе 1937 года.
Троцкий был связан с германской разведкой уже с 1921 года и с английской «Интеллидженс-Сервис» - с 1926 года.
Обвиняемый Крестинский Н. Н. по прямому заданию врага народа Троцкого вступил в изменническую связь с германской разведкой в 1927 году.
Обвиняемый Розенгольц А. П. — один из руководителей троцкистского подполья — начал свою шпионскую работу для германского генерального штаба в 1923 году, а для английской разведки — в 1926 году.
Обвиняемый Раковский X. Г. — один из ближайших и особо доверенных людей Троцкого — являлся агентом английской «Интеллидженс- Сервис» с 1924 года и японской разведки с 1934 года.
Обвиняемый Чернов М. А. начал свою шпионскую работу в пользу Германии с 1928 года, связавшись с германской разведкой по инициативе и при содействии небезызвестного эмигранта — меньшевика Дана.
Обвиняемый Шарангович В. Ф. был завербован и переброшен польской разведкой для шпионской работы в СССР в 1921 году.
Обвиняемый Гринько Г. Ф. стал шпионом германской и польской разведок в 1932 году.
Руководители «право-троцкистского блока», в том числе обвиняемые Рыков и Бухарин, были полностью осведомлены о шпионских связях своих участников и всячески поощряли расширение этих шпионских связей.
Соглашение «право-троцкистского блока» с иностранными разведками облегчалось также и тем, что некоторые из обвиняемых по настоящему делу заговорщиков являлись провокаторами и агентами царской охранки.
Пробравшись на ответственные посты в Советском государстве, эти провокаторы, однако, не переставали опасаться разоблачения своих преступлений против рабочего класса, против дела социализма. Охваченные постоянным страхом своего разоблачения, эти участники заговора видели свое единственное спасение в свержении Советской власти, ликвидации советского строя, восстановлении власти помещиков и капиталистов, в интересах которых они продавались царской охранке и при власти которых они только и могли чувствовать себя вне опасности.
Так, обвиняемый Зеленский И. А. являлся агентом самарского жандармского управления с 1911 года. С того времени Зеленский под кличками «Очкастый» и «Салаф» систематически информировал жандармское управление о деятельности самарской организации большевиков, получая за это регулярное ежемесячное денежное вознаграждение.
Обвиняемый Иванов свою провокаторскую деятельность начал с 1911 года, когда был завербован тульской охранкой и стал агентом охранки под кличкой «Самарин».
Обвиняемый Зубарев был завербован царской полицией в 1908 году и сотрудничал в ней под кличкой «Василий», «Палии» и «Прохор».
Для достижения своих преступных целей по свержению Советского правительства, захвату власти и восстановлению капитализма в СССР заговорщики по прямым указаниям иностранных разведок:
- вели широкую шпионскую работу в пользу этих разведок,
- организовывали и осуществляли вредительские и диверсионные акты в целях обеспечения поражения СССР в предстоящем нападении на СССР фашистских агрессоров,
- всячески провоцировали ускорение этого нападения фашистских агрессоров,
- а также организовали и осуществили ряд террористических актов против руководителей партии, правительства и выдающихся советских деятелей.
Большинство главарей «право-троцкистского блока» осуществляло свою преступную деятельность по прямому указанию Троцкого и по планам, широко задуманным и разработанным в генеральных штабах некоторых иностранных государств.
• Агент германской разведки — видный троцкист обвиняемый Крестинский — на допросе в Прокуратуре Союза ССР 2 декабря 1937 г. заявил:
«На шпионскую связь с немцами я пошёл по прямому заданию Троцкого, который поручил мне начать по этому поводу переговоры с генералом Сектой...»
• Другой видный троцкист, один из руководителей антисоветского Троцкистского подполья и активный участник заговора, обвиняемый Розенгольц, уличенный в шпионаже, подтвердив на следствии факт соглашения Троцкого с рейхсвером, показал:
«Моя шпионская деятельность началась ещё в 1923 году, когда по Директиве Троцкого я передал ряд секретных данных командующему рейхсвером Секту и начальнику немецкого генштаба Хассе. В дальнейшем со мной непосредственно связался... посол в СССР гр-н N, которому я периодически передавал сведения шпионского характера.. После отъезда гр-на N я продолжал шпионскую связь с новым послом гр-ном N».
После фашистского переворота в Германии шпионская работа троцкистов приняла ещё более широкий и резко выраженный пораженческий характер.
Обвиняемый Бессонов, по его собственному признанию, принимал активное участие в нелегальных переговорах троцкистов с германскими фашистскими, преимущественно военными, кругами о совместной борьбе против СССР.
Он лично вёл переговоры о поддержке антисоветского заговора с ближайшим сотрудником Розенберга по внешнеполитическому отделу фашистской партии Дайцем.
И был в курсе встреч и переговоров Троцкого с Гессом, Нидермайером и профессором Хаусховером, с которыми Л. Троцкий и достиг соглашения на условиях, о которых говорил Пятаков на судебном процессе по делу антисоветского троцкистского центра.
Обвиняемый Крестинский показал, что во время свидания с Л. Троцким в Меране, в октябре 1933 года, Троцкий заявил ему о необходимости установления более тесной связи с японской разведкой.
Это указание Троцкого было Крестинским передано Пятакову и другим главарям заговора. И те через обвиняемого Раковского и других участников заговора вошли в изменнические сношения с представителями Японии, обязавшимися оказать заговору вооружённую помощь в свержении Советской власти. Взамен за это заговорщики обещали отдать Японии советское Приморье.
Обвиняемый Шарангович, агент польской разведки и один из руководителей антисоветской организации белорусских национал-фашистов, признал, что эта организация вела свою подпольную работу не только по указаниям правых и «право-троцкистского блока», но и по директивам польской разведки.
Обвиняемый Рыков полностью подтвердил наличие изменнической связи правых с фашистской Польшей.
Один из правых непосредственно, другие — через своих сообщников были также связаны с разведками иностранных государств, на помощь которых в своей борьбе против советской власти они только и рассчитывали.
Обвиняемый Бухарин был в курсе переговоров Троцкого с немецкими фашистами. И так же, как и Л. Троцкий, подготовлял поражение СССР и отторжение от СССР Украины, Белоруссии, Приморья, Грузии, Армении, Азербайджана и Средне-Азиатских республик.
Осуществляя свои преступные замыслы, антисоветские заговорщики, по прямым директивам иностранных фашистских разведок, организовали в отдельных республиках, краях и областях Советского Союза разветвлённую сеть диверсионных и вредительских гнезд, охватив ими ряд предприятий промышленности, транспорта, сельского хозяйства и системы товарооборота.
Заключив соглашение с фашистскими кругами о предательском открытии армиями этих фашистских государств наших фронтов во время войны, участники право-троцкистского заговора готовили подрыв материально- технической базы Красной Армии — оборонной промышленности.
Рядом подготавливаемых ими разрушительных диверсионных действий заговорщики рассчитывали во время войны взорвать и уничтожить решающие оборонные предприятия Советского Союза.
Они подготовляли также проведение крушений железнодорожных воинских поездов с массовыми человеческими жертвами.
Они ставили своей задачей парализовать всю хозяйственную жизнь страны, питание армии и снабжение её вооружением.
Целый ряд таких диверсионных и вредительских актов заговорщиками был уже проведён в различных отраслях народного хозяйства.
Материалами следствия и личными показаниями обвиняемых Бухарина, Зубарева, Зеленского и других установлено, что они вели активную подготовку повстанческих кадров, пытаясь охватить, как можно больше районов Советского Союза. При этом в целях максимального расширения повстанческой базы руководители заговора установили контакт и с нелегально действовавшей эсеровской организацией.
Не питая надежд на свержение советского строя методами шпионажа, вредительства, диверсий, кулацких восстаний, право-троцкистские заговорщики, охваченные злобой и ненавистью к СССР, перешли к подготовке
и совершению террористических актов против руководителей Советского правительства и ВКП(б).
Злодейское убийство С. М. Кирова, осуществлённое ленинградским троцкистско-зиновьевским террористическим центром 1 декабря 1934 года, было осуществлено также по решению «право-троцкистского блока».
А. М. Горький, В. Р. Менжинский и В. В. Куйбышев пали жертвами террористических актов, осуществлённых по заданию объединённого центра «право-троцкистского блока».
На основе директивы Л. Троцкого «право-троцкистский блок» принял свое чудовищное решение об убийстве А. М. Горького.
Выполнение этого решения было поручено Ягоде.
В качестве непосредственных исполнителей этого злодейского замысла Ягода привлёк:
- доктора Левина Л. Г. - бывшего домашнего врача
М. Горького,
- проф. Плетнёва Д. Д.,
- секретаря А. М. Горького — П. П. Крючкова и
- своего секретаря Буланова П. П.
Убийства советских деятелей завершили собой круг тягчайших государственных преступлений, при помощи которых «банда презренных отщепенцев нашей родины, провокаторов царской охранки, наймитов иностранных разведок, продавших иностранным капиталистам нашу землю и нашу свободу, стремилась осуществить фашистский план свержения советского строя и восстановления в нашей стране капитализма».
Эти чудовищные преступления не были случайностью ни для троцкистов, ни для правых.
Уже в 1918 году, непосредственно вслед за Октябрьской революцией, в период заключения Брестского мира, Бухарин и его группа так называемых «левых коммунистов» и Троцкий с его группой совместно с «левыми» эсерами организовали заговор против В. И. Ленина как главы Советского правительства.
Бухарин и другие заговорщики имели своей целью сорвать Брестский мир, свергнуть Советское правительство, арестовать и убить В. И. Ленина, И. В. Сталина и Я. М. Свердлова и сформировать новое правительство из бухаринцев, которые тогда для маскировки называли себя «левыми коммунистами», троцкистов и «левых» эсеров.
На суде были допрошены в качестве свидетелей бывшие руководители группы так называемых «левых коммунистов»: Яковлева В. Н., Осинский В. В., Манцев В. Н., а также бывшие члены ЦК партии «левых» эсеров — Камков Б. Д. и Карелин В. А., полностью подтвердившие факты преступной деятельности обвиняемого Бухарина в 1918 году.
Суд заслушал также заключение медицинской экспертизы по вопросу об умерщвлении А. М. Горького, В. В. Куйбышева и В. Р. Менжинского, а также М. А. Пешкова.
Экспертизу давали заслуженный деятель науки профессор Д. А. Бурмин, заслуженный деятель науки профессор П. А. Шерешевский, профессор Д. М. Российский, профессор В. Н. Виноградов и доктор медицинских наук В. Д. Зипалов.
* * *
• Как пишут М. Сейерс и А. Канн:
«Процесс правотроцкистского блока впервые выявил и разоблачил перед всем миром приёмы «пятой колонны» стран «оси». Вся техника методов скрытой войны – пропаганда, террор, измена в руководящих учреждениях, махинации квислингов, тактика тайной армии, наносящий удар изнутри, - словом, вся сущность стратегии «пятой колонны» держав «оси», руками которой нацисты уже вели подрывную работу в Испании, Австрии, Чехословакии, Норвегии, Бельгии, Франции и других городах Европы и в Америке, была полностью разоблачена».
Посол Дэвис, присутствовавший на процессе, назвал его «ужасающей» судебной, психологической и политической драмой.
• 8 марта он писал своей дочери:
«На процессе обнажились все основные пороки и слабости человеческой натуры – эгоистические устремления в их наихудшей форме. Вырисовываются контуры заговора, который чуть не привёл к свержению правительства».
• Из обвинительной речи прокурора Вышинского:
«…С каждым днём и с каждым часом развёртывавшееся судебное следствие по настоящему делу показывало все больше и больше, все страшнее и страшнее цепь позорных, небывалых, чудовищных преступлений, совершённых подсудимыми, всю отвратительную цепь злодеяний, перед которыми меркнут и тускнеют злодейства самых закоренелых, самых гнусных, самых разнузданных и подлых преступников.
В самом деле, какой судебный процесс из всех тех, которых, в силу условий классовой борьбы и ожесточённого сопротивления делу социализма со стороны наших врагов, прошло у нас за последнее время немало, может сравниться с нынешним процессом по чудовищности, наглости и цинизму преступлений, совершённых этими господами!
В каком другом процессе удалось вскрыть и обнаружить с такой силой и глубиной подлинную природу этих преступлений, с такой силой сорвать с лица негодяев их коварные маски и показать всему нашему народу и всем честным людям всего мира звериное лицо международных разбойников, искусно и умело направляющих руку злодеев против нашего мирного социалистического труда, воздвигнувшего новое, счастливое и радостно-цветущее социалистическое общество рабочих и крестьян!
…на этом процессе с исключительной тщательностью и точностью показано, доказано, установлено, что правые, троцкисты, меньшевики, эсеры, буржуазные националисты и так далее и тому подобное являются не чем иным, как беспринципной, безыдейной бандой убийц, шпионов, диверсантов и вредителей.
…Троцкисты и бухаринцы, то есть «право-троцкистский блок», верхушка которого сидит сейчас на скамье подсудимых, это — не политическая партия, не политическое течение, это банда уголовных преступников и не просто уголовных преступников а преступников, продавшихся вражеским разведкам, преступников, которых даже уголовники третируют, как самых падших, самых последних, презренных, самых растленных из растленных.
Так называемый «право-троцкистский блок» — это организация шпионажа, диверсий, вредительства, политических убийств и распродажи своей родины врагам.
У блока нет ничего идейного, ничего, так сказать, «духовного», ничего идеологического. Что когда-то в какой-то мере у некоторых из участников этого блока было, то давным-давно растеряно, утрачено, давным-давно исчезло, истлело в смрадном, отвратительном шпионском подполье.
…Блок — это агентура иностранных разведок. Члены блока и его руководители вроде Троцкого, который не сидит здесь на скамье подсудимых, Бухарина, Рыкова, Ягоды, Крестинского, Розенгольца и рядовые его члены вроде Зубарева, Максимова-Диковского и других — это рабы этих разведок, это невольники своих хозяев.
…«Право-троцкистский блок» — это не политическая группировка, это банда разведчиков, агентов иностранных разведок.
…«Право-троцкистский блок», сидящий сейчас на скамье подсудимых, — как это со всей очевидностью показало судебное следствие, — это лишь передовой отряд международного фашизма, это свора палачей и подпольных убийц, при помощи которых орудует фашизм в разных странах, в первую очередь в Испании и Китае.
…Бухарины и Рыковы, Ягоды и Булановы, Крестинские и Розенгольцы, Икрамовы, Шаранговичи, Ходжаевы и другие — это та же пятая колонна, это тот же ПОУМ, это тот же Ку-клукс-клан. Это один из отрядов фашистских провокаторов и поджигателей войны, действующих на международной арене.
…Перед всем миром разоблачается теперь презренная, предательская, бандитская деятельность Бухариных, Ягод, Крестинских, Рыковых и прочих право-троцкистов. Они продавали родину, торговали военными тайнами её обороны, они были шпионами, диверсантами, вредителями, убийцами, ворами, — и все для того, чтобы помочь фашистским правительствам свергнуть Советское правительство, свергнуть власть рабочих и крестьян, восстановить власть капиталистов и помещиков, расчленить страну советского народа, отторгнуть национальные республики и превратить их в колонии империалистов.
Таков был приказ их хозяев, и они выполняли этот приказ как могли, стараясь изо всех сил.
Они старались из всех сил поджечь наш родной дом с четырёх концов, торопились открыть ворота врагу, чтобы дорваться до власти, хотя бы ценой иудиной измены, чтобы уничтожить плоды героического труда нашего народа, построившего новое, социалистическое общество, чтобы вернуть власть помещиков и капиталистов, на которых эти предатели работали не покладая рук.
Таковы эти люди, таковы их планы и расчеты, таковы их позорные и чудовищные преступления.
…В свете фактов, установленных на этом процессе, становится ясной и понятной вся преступная деятельность троцкистов и бухаринцев, скрывавших под искусной личиной своё настоящее лицо заклятых врагов советского народа…
Маска сорвана. Их настоящее лицо, их действительный облик ясен теперь каждому. Каждому ясны и их позорные дела, как ясен их жалкий, позорный удел.
…Нет слов, чтобы обрисовать чудовищность совершённых подсудимыми преступлений. Да и нужны ли, спрашиваю я, ещё какие-нибудь для этого слова? Нет, товарищи судьи, эти слова не нужны. Все слова уже сказаны, всё разобрано до мельчайших подробностей. Весь народ теперь видит, что представляют собой эти чудовища.
Народ наш и все честные люди всего мира ждут вашего справедливого приговора. Пусть же ваш приговор прогремит по всей нашей великой стране, как набат, зовущий к новым подвигам и к новым победам! Пусть прогремит ваш приговор, как освежающая и всеочищающая гроза справедливого советского наказания!
Вся наша страна, от малого до старого, ждёт и требует одного: изменников и шпионов, продававших врагу нашу родину, расстрелять, как поганых псов!
Требует наш народ одного: раздавите проклятую гадину!»
* * *
12 марта 1938 года с последним словом выступила часть обвиняемых.
Это их покаяние. Перед страной и перед историей. Возможно – перед совестью, если она конечно у них была…
• Последнее слово подсудимого Бухарина:
«Гражданин Председательствующий и граждане судьи! Я совершенно согласен с гражданином Прокурором насчёт значения процесса, на котором вскрыты наши злодейские преступления, совершённые «право-троцкистским блоком», одним из лидеров которого я был и за всю деятельность которого я несу ответственность.
Мы, подсудимые, сидим по другую сторону барьера, и этот барьер отделяет нас от вас, граждане судьи. Мы очутились в проклятых рядах контрреволюции, стали изменниками социалистической родины. В самом начале процесса на вопрос гражданина Председательствующего: признаю ли я себя виновным, я ответил признанием.
Ещё раз повторяю, я признаю себя виновным в измене социалистической родине, самом тяжком преступлении, которое только может быть, в организации кулацких восстаний, в подготовке террористических актов, в принадлежности к подпольной антисоветской организации. Я признаю себя, далее, виновным в подготовке заговора «дворцового переворота». Это суть вещи, сугубо практические. Я говорил и повторяю сейчас, что я был руководителем, а не стрелочником контрреволюционного дела. Из этого вытекает, как это всякому понятно, что многих конкретных вещей я мог и не знать, что их я действительно и не знал, но это ответственности моей не снимает.
Я признаю себя ответственным и политически, и юридически за пораженческую ориентацию, ибо она господствовала в «право-троцкистском блоке», хотя я утверждаю:
а) лично я на этой позиции не стоял,
б) фраза об открытии фронта принадлежала не мне, а это был отзвук моего разговора с Томским,
в) если Рыков впервые услыхал эту фразу от меня, то это, повторяю, был отзвук разговора с Томским.
Но я считаю себя ответственным за величайшее и чудовищное преступление перед социалистической родиной и всем международным пролетариатом. Я считаю себя, далее, и политически, и юридически ответственным за вредительство, хотя я лично не помню, чтобы я давал директивы о вредительстве. Об этом я не говорил. Я положительно разговаривал один раз на эту тему с Гринько. Я ещё в своих показаниях говорил, что я в своё время Радеку заявил, что считаю этот способ борьбы малоцелесообразным. Однако гражданин государственный обвинитель представляет меня в роли руководителя вредительства.
Гражданин Прокурор утверждает, что я наравне с Рыковым был одним из крупнейших организаторов шпионажа. Какие доказательства? Показания Шаранговича, о существовании которого я и не слыхал до обвинительного заключения. Мне предъявляется контекст Шаранговича, по которому выходит, что я чуть ли не вырабатывал вредительский план.
Ходжаев утверждает, что я ему советовал связаться с английским резидентом, а Икрамов говорит, будто я ему заявил, что Туркестан является лакомым кусочком для Англии. В действительности дело было совсем не так. Ходжаеву я говорил о том, что нужно использовать противоречия между империалистическими державами, и в глухой форме поддерживал мысль о независимости Туркестана.
Я, однако, признаю себя виновным в злодейском плане расчленения СССР, ибо Троцкий договаривался насчёт территориальных уступок, а я с троцкистами был в блоке. Это факт, и это я признаю.
Я категорически отрицаю свою причастность к убийству Кирова, Менжинского, Куйбышева, Горького и Максима Пешкова. Киров, по показанию Ягоды, был убит по решению «право-троцкистского блока». Я об этом не знал.
Я хочу коротко объяснить факты своей преступной деятельности и своё раскаяние в своих злодеяниях.
Я уже указывал при даче основных показаний на судебном следствии, что не голая логика борьбы погнала нас, контрреволюционных заговорщиков, в то зловонное подполье, которое в своей наготе раскрылось за время этого процесса. Эта голая логика борьбы сопровождалась перерождением идей, перерождением психологии, перерождением нас самих, перерождением людей. Исторические примеры таких перерождений известны. Стоит назвать имена Бриана, Муссолини и так далее. И у нас было перерождение, которое привело нас в лагерь, очень близкий по своим установкам, по своеобразию к кулацкому преторианскому фашизму.
Я около 3 месяцев запирался. Потом я стал давать показания. Почему? Причина этому заключалась в том, что в тюрьме я переоценил всё своё прошлое. Ибо, когда спрашиваешь себя: если ты умрёшь, во имя чего ты умрёшь? И тогда представляется вдруг с поразительной яркостью абсолютно чёрная пустота. Нет ничего, во имя чего нужно было бы умирать, если бы захотел умереть, не раскаявшись. И, наоборот, всё то положительное, что в Советском Союзе сверкает, всё это приобретает другие размеры в сознании человека. Это меня, в конце концов, разоружило окончательно, побудило склонить свои колени перед партией и страной.
Я обязан здесь указать, что в параллелограмме сил, из которых складывалась контрреволюционная тактика, Троцкий был главным мотором движения. И наиболее резкие установки — террор, разведка, расчленение СССР, вредительство — шли в первую очередь из этого источника.
Я aприори могу предполагать, что и Троцкий, и другие мои союзники по преступлениям, и II Интернационал, тем более потому, что я об этом говорил с Николаевским, будут пытаться защищать нас, в частности, и в особенности меня. Я эту защиту отвергаю, ибо стою коленопреклонённым перед страной, перед партией, перед всем народом. Чудовищность моих преступлений безмерна, особенно на новом этапе борьбы СССР. С этим сознанием я жду приговора. Дело не в личных переживаниях раскаявшегося врага, а в расцвете СССР, в его международном значении».
• Из последнего слова подсудимого Рыкова:
«В своём последнем слове я подтверждаю то признание в своих чудовищных преступлениях, которое я сделал на судебном следствии. Я изменил родине. Эта измена выразилась в сношениях с заклятыми врагами советов, в ставке на поражение. В своей борьбе «право-троцкистский блок» использовал весь арсенал всех средств борьбы, которые когда-либо применялись заговорщическими организациями.
Я был не второстепенное лицо во всей этой контрреволюционной организации. Мы подготовляли государственный переворот, организовывали кулацкие восстания и террористические ячейки, применяли террор как метод борьбы. Я организовывал с Нестеровым на Урале специальную террористическую организацию. Я в 1935 году давал задания по террору Котову, возглавлявшему террористическую организацию в Москве, и так далее и тому подобное.
Но государственным обвинителем выдвинуто против меня обвинение в преступлении, в котором я непосредственного участия не принимал и которое признать не могу. Это обвинение в вынесении решения или в даче директивы об убийстве Кирова, Куйбышева, Менжинского, Горького, Пешкова. Совершенно несомненно, что наша ставка на террор, защита террора не могла не оказать влияния на совершение этих убийств. Если бы террор, как метод, не признавался, если бы мы его не защищали, то не произошло бы убийства этих людей. В этой части я ответственность должен нести.
Тут подробно были изложены те улики, которые по этому поводу выдвигаются против меня, они покоятся на заявлении Ягоды, который ссылается на Енукидзе. Ничего более, уличающего меня, не было приведено на судебном следствии. Судебное следствие не располагает иными материалами. Некоторые из людей, из членов организации, которые имели прямое отношение к этим убийствам, встречались со мной; я себе задаю вопрос, если они знали, что я давал указания или участвовал в качестве руководителя убийства, почему никто из них ни разу, ни одним словом не обмолвился со мной по этому вопросу? Этого не было.
Убийство Кирова было предметом обсуждения двух судебных разбирательств. Перед судом прошли и непосредственные участники, и организаторы, и руководители этого убийства. Я не помню, чтобы тогда было названо моё имя.
Государственный обвинитель во второй части своего обвинения меня по этому поводу пришёл к выводу, что моё участие в этих убийствах доказано показаниями Ягоды. Я должен сказать, что я не могу отрицать того, что государственный обвинитель, исходя из всей суммы моей контрреволюционной деятельности, имеет основание подозревать меня в этих убийствах. Но одних логических построений недостаточно, мне кажется, для того, чтобы обвинить человека, правда уличённого, уличённого в необычайно тяжёлых преступлениях, чтобы его обвинить ещё в этих убийствах».
* * *
13 марта был объявлен приговор.
Все подсудимые были признаны виновными.
Троих – Плетнёва, Бессонова и Раковского – суд приговорил к лишению свободы.
Остальные, за измену Родине в форме шпионажа, вредительство, диверсии и террористические акты, были приговорены к расстрелу с конфискацией имущества…
Приговор в отношении осужденных к расстрелу, ввиду отклонения Президиумом Верховного Совета СССР их ходатайства о помиловании, 15 марта 1938 года был приведён в исполнение…
В 1988 году все осужденные по этому делу (кроме Ягоды) были полностью реабилитированы.