Случай с гальваником Феофановым

Александр Таубин
Богата 1/8 часть Земного шара на талантливых людей. Каждый встречал конструкторов, которые с первого взгляда определяют, хорошо спроектированы машина, гребной винт, корабль... или нет.  Такие же попадаются врачи, механики, слесари, токари и представители других специальностей. На одном из производств  Завода электронной аппаратуры работал виртуоз-гальваник.  С ответственными покрытиями шли только к нему. Он всегда безошибочно выбирал режимы. Брака у него не было. Идеальный работник. К тому же безотказный. Надо выйти в ночь – выйдет, а потом еще и на смену останется, если план горит. Но был у него все же один недостаток, тот, который массовый – любил выпить. Иногда замечался раскачивающимся на рабочем месте. Страшное дело! Рядом ванна с едким составом, в которой человек бесследно растворится за пару минут. Но и в этом состоянии ошибок не допускал. Время от времени попадался на глаза проверяющим и его лишали квартальной премии, но потом втихаря добавляли. Такого специалиста нигде больше было не найти. Об этом знали. Мастера его повадки знали, ругали, но без результата. Так без изменений проходили годы. Подружка у Феофанова была под стать ему и зеленым змием тоже не пренебрегала. Не пил бы, был бы героем соцтруда, сидел бы в президиумах. Ну, а как такого выдвинешь?  Потом найдут выдвиженца  где-нибудь в невменяемом состоянии и покровителю выговор по партийной линии тут же будет обеспечен.   
Тогда еще был СССР и длинных каникул после Нового года не было.  Наш Герой отмечал его не хуже других, но выпивка в тот раз быстро закончилась, и он пошел в магазин добавлять. Тогда картина у винных магазинов была другая, и очереди стояли несметные. Добывание спиртных напитков происходило с трудом, то есть с  давкой и перебранками.  Тем более, сразу после Нового года. То ли Феофанов не удержался и сразу на морозе принял на грудь из того, что он добыл, то ли холодный воздух подействовал, но он вырубился на морозе и упал в снег без чувств. Ну, кто не видел валяющихся на земле пьяниц? Обычно люди идут мимо и никаких эмоций. Самое удивительное, что нашелся человек, который вызвал скорую. Скорая, как это ни удивительно, приехала.  Врач пощупал пульс и его не обнаружил. Рыдать у работников скорой не принято. Они прямиком повезли бездыханное тело в морг одной из ближайших больниц, где после праздников всегда происходит большое пополнение среди прибывающих.
Очнулся гальваник через какое-то время и почувствовал, что жутко замерз. И в самом деле, лежал он на каменной плите и был закрыт простыней. Мозги ворочались с трудом, и он вскоре вновь забылся. Проснулся, когда уборщица шла между рядов и поливала пол из шланга. Феофанов подумал, что он в своей гальванической и ему очень захотелось пить. Только понять не мог, почему эта женщина какая-то незнакомая. Он что-то произнес не тему воды. Раздался крик, и женщина тут же упала на пол. Помочь он не мог и снова вырубился. Проснулся уже на койке той самой больницы. Теперь уже было тепло, и к нему была подсоединена капельница. Мужика отогрели и восстановили для жизни. Самое удивительно, что пальцы не пострадали. Значит, недолго провалялся на снегу и вовремя добрый человек вызвал скорую. Вся эпопея с ним, включая морг и палату, длилась дня четыре. Но из них два дня были рабочих. Налицо был злостный прогул, если это происшествие было бы оставлено без оформления. А в крови алкоголь. Дело это отягчающее. Надо было что-то писать. В больнице поразмышляли и написали, что был доставлен в морг, а потом переведен в палату с таким – то диагнозом и прошел курс восстановления. Промилле в крови тоже указали. Чтобы мужчина не жаловался по горячим следам после врачебной ошибки, ему для умиротворения дали из своих запасов с собой литровую бутылку спирта с формальдегидом. Другого спирта у медиков не было. Такой спирт служит для  консервации разных органов, он безопасен при употреблении, но достаточно противен на вкус тому, кто непривычен. Впрочем, алкоголики его охотно пьют. Привело все это к тому, что Феофанов никуда жаловаться не пошел, а вместо этого приходил в себя и осваивал бутылку ещё четыре дня, и появился на работе примерно 9 января.
Таким образом, на девятый день незадачливый алкаш после долгого прогула отправился на работу, но не пустой, а с интереснейшей бумагой, которая закрывала только 4 дня из прогулянной недели. Поскольку 95% наших работников нельзя отнести к категории непьюших, к попавшим в беду, вообще-то, относятся снисходительно, лишь бы не портили показатели и не резали прогрессивку. К воскресшему гальванику, неcмотря на большие промилле в справке, свои отнеслись  тепло, но важно было знать, как отнесется начальство. Начальник цеха был парень свой, но важнее всего было мнение Вадима Петровича Стечкина, влиятельного начальника всего заводского производства. Знающий, справедливый и очень решительный мужик был Вадим Петрович. Мог и уволить за халатность, несмотря на прошлые производственные заслуги. Фактически директором он и был, так как компетенция на нем и заканчивалась. Его откровенно побаивались и нижестоящие, и вышестоящие товарищи. Нижестоящие - понятно, а вышестоящие из-за явно дилетантских представлений о производстве. Начальник цеха доложил ему ситуацию с гальваником. Вадим Петрович удивился и распорядился вызвать Феофанова к себе. Тот сразу же испугался и начал спрашивать своих начальников, что говорить. Ему посоветовали не врать, а говорить начпроизводства, как есть. Гальваник пришел и чистосердечно рассказал, как, что было. Стечкин слушал с невозмутимым выражением лица, а потом улыбнулся, встал и похлопал бедолагу по плечу. Человек побывал на грани жизни и смерти. Понимать надо! На заводе знали, что под маской суровости у начальника производства скрывалось доброе сердце. Душевный был на заводе производственный начальник. Налил он тогда рабочему большую флягу чистейшего спирта без всякого формальдегида из своего сейфа, но предупредил, чтобы тот принимал только после работы. После предупреждения такого уважаемого человека даже жуткий пьяница нарушать предписание не будет. Пришлось терпеть до звонка с работы. Премии гальванику Стечкин лишать не стал. Через какое-то время Феофанов все равно попался снова и уже оказался наказанным другими карающими службами своего завода. Горбатого, как справедливо говорят, только могила исправит.