Законы взаимной адаптации и геополитика

В.Ф.Венда

Доктор психологических наук, профессор,
Лауреат Международных премий за выдающиеся исследования в области психологии (АН СССР, 1984) и в области человеческих факторов и эргономики (США, 1996)

Методология геополитической психологии.

Терроризм стал одной из острейших проблем человечества. Гибнут невинные люди, озабочены правительства, встревожено население. Вопросы безопасности влияют на планы летнего отдыха многих семей, на исход национальных референдумов, на политику и экономику Евросоюза. Военные и полицейские меры борьбы с терроризмом архиважны. Психология уже немало сделала в поддержку этих мер, однако терроризм продолжается. Необходимы более эффективные методы, подходы, концепции.
Данное исследование основано на общей теории систем в диалектической интерпретации В.А. Лекторского и В.Н. Садовского [9]. Важнейшее методологическое значение для данного исследования имеют неклассическая диалектика и эпистемология, развитые В.А. Лекторским [8]. Применение данной методологии позволило автору сформулировать общие законы взаимной адаптации и трансформации, применимые ко всем системам, в том числе живым, неживым, комплексным (например, системам человек-машина-среда) и социальным [2 – 5, 48].
Основной закон взаимной адаптации гласит, что
развитие любой системы включает в себя процессы внутренней взаимной адаптации между компонентами системы и внешней взаимной адаптации, протекающей между системой в целом и внешней средой, в том числе другими системами.
Это значит, что для того, чтобы, например, сообщества с разными религиями и менталитетами мирно сосуществовали, жили без военных столкновений и терактов, эти сообщества должны взаимно адаптироваться. Психологическое учение о менталитете применительно к российским социальным условиям и их оптимизации разработано А.Л. Журавлевым,  Д.В., Ушаковым и А.В. Юревичем [7]. Это учение позволило также исследовать взаимную адаптацию между менталитетами народов разных стран и религий в поиске пути к их мирному сосуществованию и исключению актов терроризма. Такой подход привел автора к формулированию концепции геополитической психологии. От политической психологии данный подход отличается особым вниманием к процессам взаимной адаптации народов, религий, стран свободно от узких интересов отдельных стран или их союзов, от взглядов национальных политиков. В то же время геополитическая психология это исследовательский аналог компьютерного «ястребиного глаза» Гугла [15], позволяющий рассматривать психологию отдельных людей, их поведение, проявления экстремизма и при необходимости подниматься на огромную высоту, чтобы увидеть психологию целых народов, стран, религий и найти пути к их взаимной адаптации и мирному сосуществованию без войн и терактов.
Особое значение имеет предостережение академика В.А.Лекторского относительно глобальной опасности нетерпимости: «Локальные войны и террористические акты, преследование национальных меньшинств и толпы беженцев — вот результаты действия этой разрушающей и испепеляющей силы, имя которой нетерпимость». [8, стр. 21].
Сотрудничество геополитической психологии и неклассической диалектической философии важно для изучения процессов и создания концептуальных моделей взаимной адаптации менталитетов и международных стратегий разных народов и стран между собой для поиска путей их мирного сосуществования, в частности, для выработки психологической концепции международных согласованных мер предупреждения терроризма.
Такие модели носят концептуальный характер, в них не учитываются иерархии и подчинения. Это позволяет свободно искать чисто научные, рациональные пути борьбы с терроризмом, не опасаясь невзначай нарушить компетенцию правительств и международных организаций.
Широко известно, что никакая отдельная страна не может решить проблему антитерроризма сама для себя. Такую точку зрения неоднократно высказывал Премьер-министр Израиля
Б. Нетаньяху
[13].
Существенное отличие нашего подхода состоит в том, что мы ищем не только пути интеграции и координации сил антитерроризма с целью силового предупреждения и подавления попыток и актов терроризма, наказания виновных. Это важно и без этого не обойтись. Однако мы видим задачу в достижении мира, сосуществования путем организации взаимной адаптации стран и народов, находящихся по разные стороны конфликта, для выявления и устранения истоков терроризма, мотивов, движущих террористами. Диалектическое существо этой сложнейшей проблемы состоит в том, что одна сторона конфликта не может разрешить его. Она может лишь временно подавить, скрыть его, загнать внутрь, но психологический очаг останется. Он будет тлеть и временами взрываться.
Необходимо найти мотивацию заинтересованного активного участия обеих сторон конфликта.
В надежде найти путь к успешной бессрочной победе антитерроризма нас вдохновляет пример разрешения аналогичной проблемы в Северной Ирландии [11, 17].
Нынешняя проблема намного сложнее. Вместо двух сравнительно небольших конфликтующих национальных общин с похожими религиями и культурами, как это было в Северной Ирландии, мы имеем сейчас дело с многими странами, народами и сильно различающимися религиями и менталитетами, разделяющими конфликтующие стороны.
До сих пор научные исследования в интересах антитерроризма были нацелены на обеспечение органов национальной безопасности способами опознания потенциальных террористов или поиска виновников терактов. Такие исследования не привели к решению главной проблемы антитерроризма [10, 12].
Мы считаем, что новые исследования должны быть ориентированы на поиск возможностей взаимопонимания конфликтующих сторон и на их безопасное сосуществование при отсутствии терактов.

История антитерроризма и ее уроки

Терроризм существует давно. Он многообразен. Мы рассматриваем только терроризм, осуществляемый радикальными исламистами против немусульманских стран.
В борьбе с терроризмом очевидна конечная цель. Необходимо прекратить теракты, освободить мирных жителей от страха быть убитыми неизвестными злоумышленниками в торговом центре, самолете, аэропорту, на стадионе, в кафе или на улице.
При этом важно также прекратить злодейство, риск своей свободой и жизнью со стороны людей, совершающих теракты.
Остается открытым вопрос, как освободить мир от террористов?
Нельзя убить или посадить в тюрьму всех радикально настроенных мусульман. На место осужденных или погибших для мщения за них могут придти новые радикалы и террористы. Ресурсы радикализации из миллиарда мусульман мира практически неисчерпаемы.
Агитаторы радикального исламизма добились немалых успехов в рекрутировании умеренных мусульман и даже христиан в свои ряды. Вспомним скромную интеллигентную студентку МГУ урожденную Варвару Караулову, которая дважды пыталась прорваться через Турцию в расположение ИГИЛ и в конце концов оказалась в российской тюрьме. Девушка была сагитирована конвертироваться в ислам и отправиться в ИГИЛ агитатором из Казани по Интернету [39].
Даже если какая-то страна освободится от потенциальных террористов среди ее жителей, опасность терроризма для нее не исчезнет. Враги могут придти извне.
Многие теракты были совершены гражданами США, Франции, Бельгии и других стран, то есть местными жителями-мусульманами.
Однако из девятнадцати участников теракта 9/11 в США пятнадцать были гражданами Саудовской Аравии [46]. Эффективная проповедь в мечетях сочувствия к мучениям братьев-мусульман, солидарности с ними проникает сквозь границы, крайне затрудняет локализацию исламского экстремизма. Особенно это верно в случаях, когда экстремисты получают тайную государственную помощь. Теракт 9/11 был спланирован, финансирован и реализован очень масштабно [46]. Подозрения публики, многих журналистов и даже серьезных ученых США и других стран пали на администрацию президента Буша. Известный документальный режиссер Майкл Мур создал киноленту на эту тему «Фаренгейт 9/11».
Когда правительство президента Обамы почувствовало рост недоверия к руководству страны и пожелало отвести подозрения и обелить репутацию предшественника и свою собственную, Обама мобилизовал огромные государственные силы и средства и перевел стрелку подозрения в сторону правительства давнего стратегического союзника США, Саудовской Аравии [46].
Тем самым США хотят еще раз показать своему народу и всему миру, что борьба с терроризмом является важнейшей задачей правительства и ради такой борьбы оно готово пожертвовать даже своим стратегическим партнером.
Хотелось бы предостеречь США и другие страны от поспешных акций, которые уже много раз усложняли борьбу с терроризмом [12, 14].
Действительно, с точки зрения сиюминутной реакции такое расследование, также как и многотысячная парижская демонстрация «Je sui Charlie», выглядит оперативным и своевременным [19, 46]. Однако с точки зрения минимизации последующих жертв терроризма, и массовая демонстрация в Париже и разрыв с Саудовской Аравией может иметь негативные, трагические последствия.
Известно, что в Париже вскоре после демонстрации погибло 139 невинных людей [35, 36, 44].
Осложнение отношений между США и Саудовской Аравией увеличило бы и без того гигантский разрыв между христианским и мусульманским мирами. Лучше, если в качестве компенсации за прежние грехи Саудовская Аравия приняла бы активное участие в борьбе с мировым терроризмом.
Чтобы остановить терроризм и ослабить питающие его всемирные силы мести, можно было бы, по примеру Северной Ирландии [11], объявить амнистию всем прежним преступлениям, в том числе терактам. Именно такой шаг принес успех при подготовке и подписании Договора Белфаста, остановившего терроризм Ирландской Республиканской Армии (ИРА) и не менее агрессивной организации «Беды» («The Troubles»).
Мир не может ждать, пока виновники прежних терактов будут наказаны, если это не поможет избежать новых жертв. Надо спасать тех невинных граждан, которые могут погибнуть в терактах, которые можно еще предотвратить.
Правительство США проявляет близорукость, продолжая финансировать заведомо бесполезные исследования психологического портрета террориста [10, 12].
Кандидаты в президенты США обещают быструю победу над терроризмом, однако отсутствием конкретных предложений и подробностей показывают, что они не имеют программы и даже не знают направления борьбы [33, 38, 45].
Антитерроризм в США и Европе цели своей не достиг [10, 12]. Теракты продолжаются.
Можно сравнить два исторически реализованных подхода к борьбе с терроризмом.
Один из них связан с израильско-палестинским конфликтом.
Опасность терактов в Израиле снижена многократно [13], но полностью не устранена.
Более успешным и кардинальным достижением представляется опыт завершения Северно-Ирландского терроризма, сотрясавшего Великобританию долгие годы [12, 17].
В 1998 году был подписан всеобъемлющий Договор Доброй Пятницы, или Договор Белфаста. Потребовалось еще немало политических шагов и взаимных концессий, чтобы освободить жителей Великобритании от этих терактов.
Когда в ходе переговоров некоторые требования ИРА были решительно отвергнуты, 15 июня 1996 ИРА произвела мощный взрыв в Манчестере [12, 17, 24]. Более двухсот человек были ранены. Перед премьер-министром Великобритании Дж. Мейджором встал выбор прервать переговоры и дальше бороться с терроризмом силовыми методами или довести переговоры до завершения. Он проявил дальновидность и выбрал мир. Требования запрещенной и проклятой дотоле ИРА были учтены, и Англию больше не сотрясали теракты ИРА и ее партнеров.
Исполнители жесточайших терактов были амнистированы. Опыт Северно-Ирландского мирного процесса показал, что две сожительствующие в Северной Ирландии коммуны, разделенные национальными традициями, религиями, пережившие тяжелейшую историю ненависти, войн и насилия, казалось, обреченные на бесконечный террор, смогли взаимно адаптироваться, договориться об условиях сосуществования и покончить с террором.
Однако Великобритания не долго чувствовала себя свободной от терактов.
7 июля 2005 года в Лондоне произошло 4 скоординированных взрыва, осуществлённых радикальными исламскими террористами-смертниками.
В тот день было убито 52 человека, ранено около 700. Погибли также четыре террориста-самоубийцы. Они были гражданами Соединённого Королевства [25].
Успех в Белфасте и последовавшие теракты радикальных мусульман повлияли на дальнейшую политику Англии. Страна стала более осторожной в делах, которые, как когда то с ИРА, могут обернуться кровавыми терактами.
Например, Британия сравнительно легко принимала решения о проведении военных действий против стран, от которых она не ожидала терактов, в том числе Югославии, Ирака и Ливии [29, 30].
У Англии не было также оснований ожидать от Ливии новых терактов, поэтому решение об участии в бомбардировках Ливии было принято без особых трудностей и задержек [30].
Иной была реакция общественности Англии, когда возник вопрос о бомбардировках террористического ИГИЛ, запрещенного в России.
Видимо, Британия после успеха заключения Договора Белфаста, лучше, чем многие другие страны, подготовлена к мирному улаживанию проблем терроризма [28].
6 мая 2016 года мэром Лондона был выбран мусульманин, выходец из семьи пакистанских иммигрантов С. Хан [26]. С. Хан предложил многообещающий предвыборный лозунг «Надежда против страха, единение против разъединения». С. Хан не отрицал своего знакомства с известными исламистами, но сказал, что как адвокат он их защищал, однако заявил, что взглядов их не разделяет. Такие знакомства и знание исламизма не были расценены избирателями как недостатки нового мэра.
Опасность терроризма могла существенно повлиять на мнение британцев в референдуме о выходе из ЕС. Часть из них вероятно считали, что сами, отдельно от Евросоюза Британия скорее покончит с терроризмом, поскольку терроризм и мусульманские беженцы идут в Британию со стороны ЕС. Не везде британцы считали терроризм важным фактором. Шотландия вообще пока не сталкивалась с терроризмом, Северная Ирландия считает, что покончила с ним в 1998 году, а лондонцы избрали мэра-мусульманина и считают себя застрахованными от терроризма. Шотландия, Северная Ирландия и Лондон в основном голосовали 23 июня 2016 года против выхода из ЕС. Остальная Британия не чувствует себя настолько в безопасности и потому возможно победила в референдуме за выход из ЕС.
Однако представляется, что было бы ошибкой разделить страны, борющиеся с терроризмом. Успех такой борьбы видится во взаимной адаптации этих стран между собой для тесной координации и сотрудничества антитеррористических сил.

Психологические факторы становления террористов
Известный американский политический психолог М. Сэйджмен [14] длительно изучал истоки терроризма. Он пришел к выводу, что все попытки найти общий социальный фактор или личностное предрасположение к терроризму приводит к необходимости анализа специфических профилей, основанных на учете многих индивидуальных характеристик.
Однако никому еще не удалось доказать реальную ценность учета этих характеристик для опознания террористов.
По данным этого исследователя, всех террористов объединяла только связь с всемирной сетью джихада.
Строгие правила этой сети требуют от ее членов постоянно демонстрировать и многократно доказывать свою верность джихаду.
Осама бин Ладен показал всем свою преданность радикальному исламу тем, что жил в бедности и нищете, отказавшись ради жизни во имя Аллаха от всех привилегий богатства и знатности, которыми он обладал ранее [27, 37]. Его соратники М.
Камель, известный многим как Абу Хамза аль Масри, а также шейх Омар Абдель Рахман, сражаясь в джихаде во имя Аллаха, потеряли конечности и зрение, но остались в боевом строю. никогда не отступались от Аллаха и борьбы в его честь. Поэтому все они пользовались полным доверием среди радикальных мусульман.
Сэйджмен говорит, что мусульмане добывают доверие единоверцев, постоянно и рьяно участвуя в ритуалах, которые направлены на укрепление веры в Аллаха и на установление солидарности и единения среди верующих, особенно, в боевых группах.
Ислам очень силен в выработке чувств единства молящихся. Он вносит духовность в жизнь верующих, которые чувствуют присутствие Бога во время их совместных молитв. Каждый религиозный акт усиливает воздействие и восприятие идей джихада, связь с Аллахом и единоверцами. Молящиеся часто видят чудеса, такие, например, как победу над превосходящим врагом. Ислам имеет немало средств расширения и углубления мистического подсознательного воздействия на верующих. Им прививаются очень сильные чувства защиты веры от посягательств иноверцев, сострадания к братьям-мусульманам, испытывающим притеснения и мучения, готовность самопожертвования во имя Аллаха.
Это достигается через внушение чудес и видений, которые часто очень сильны среди молящихся верующих. Их лидеры иногда боятся, что посвященные в секреты планируемых терактов мусульмане в состоянии аффекта могут рассказать вслух о видениях, которые выдадут сокровенные тайны террористов.
В видеоклипе, снятом в 2001 году, Осама Бин Ладен настрого запрещал всем своим последователям рассказывать о видениях и снах о том, как аэропланы врезаются в башни.
М. Сэйджмен уделил особое внимание изучению процесса вступления мусульман в круг доверенных террористов. Исследователь показал, что джихад, терроризм это сложнейшее хитросплетение политических и религиозных организаций и факторов. При этом он установил, что личное, социальное общение между мусульманами определенных групп играет важнейшую роль в осуществлении политических, религиозных и террористических задач этих групп. Он считает, что мечети – это то место, где воспитание и объединение членов боевых групп террористов происходит наиболее интенсивно. Важнейшей находкой М. Сэйджмена был факт, что каждый теракт связан с центральной организацией джихад, которая теперь наиболее сконцентрирована в ИГИЛ.
Действительно, с некоторых пор именно ИГИЛ берет на себя ответственность за совершение терактов. Это значит и то, что ИГИЛ мог бы приказать прекратить все теракты, если мировая общественность заставит ИГИЛ сделать это.
Выводы Сэйджмена указывают на то, каким образом должны подбираться представители радикального ислама для достижения с ними договоренности о прекращении терроризма. Официальные главы мусульманства могут не пользоваться доверием радикалов и потому не иметь возможности влиять на выполенение ими договоренностей, быть гарантами антитерроризма.
Напомним, что только в начале Северно-Ирландских переговоров лидер политического крыла ИРА, называемого Финн Шейн, Дж. Адамс играл существенную роль. Впоследствии переговоры велись напрямую с террористической организацией ИРА, а Дж. Адамса даже не приглашали на заключительные заседания [12, 17].

Критика психологических исследований в интересах антитерроризма

М. Апуццо подвел итоги многолетних научных исследований по методам выявления потенциальных террористов [10].
Итоги оказались весьма неутешительными. После теракта 9/11, разрушившего Всемирный торговый центр и погубившего тысячи невинных людей, Национальный антитеррористический центр США и другие правительственные учреждения истратили десятки миллионов долларов на финансирование научных исследований, но не получили никаких значимых и практически полезных результатов.
Характеристики множества людей, участвовавших в терактах или безосновательно арестованных по подозрению в террористической деятельности, не удалось обобщить в какой-то единый унифицированный профиль. Они все оказались совершенно разными.
В 2015 году в Сан Бернардино, США один из нападавших террористов работал до того районным инспектором здравоохранения. Он вел тихую жизнь типичного местного жителя.
Сэйджмен заявил в журнале «Терроризм и политическое насилие»: «После всех затрат и множества научных статей при каждом новом случае терроризма мы понимаем, что мы не приблизились к ответу на исходный вопрос, что заставляет людей прибегать к насилию в попытках решать политические проблемы» [14].
Автору хорошо известна медлительность американских ученых в решении сложных методологических проблем. Именно поэтому он опередил американских коллег на четверть века в формировании основ и методов системного применения инженерных, психологических и эстетических методов при оценке и проектировании информационной техники [1, 6]. Только через много лет эти методы под названием  юзабилити были вновь открыты в США и  стали теперь очень популярны в западных странах
Логика применения терроризма состоит в том, что если какой-то народ или политическая организация, не исповедующая демократических норм, не может достигнуть своих жизненно важных целей путем дипломатии, политической деятельности или прямой силовой атаки, они иногда прибегают к террористическим методам.
Если известны эти цели и помощь в их достижении вполне по силам другой стороне, то предупреждение терактов может стоить необходимых уступок. Лозунг «никаких переговоров с террористами» полностью устарел после достижения Договора Белфаста [11].
Современное состояние науки о терроризме таково, что по уже полученным данным каждый мусульманин потенциально способен превратиться в террориста [10, 14].
Наука оказалась неспособна найти признаки различения умеренных мусульман и опасных радикалов. Надо признать, что задачи перед психологической наукой были сформулированы не вполне корректно.
Результаты исследований настолько неопределенны и неубедительны, что их практическое использование может вызвать подозрение силовых органов к многим совершенно невинным людям и оставить без внимания тех, кто в дальнейшем может совершить теракты [10, 14].
По инициативе администрации Обамы, в США широкое распространение получили программы вовлечения местных коммун в выявление потенциально опасных жителей. Подробное рассмотрение результатов использования этой инициативы в Конгрессе США в 2014 году признало эту работу неудовлетворительной [10].
Ветеран ЦРУ С. Хаслер критикует практикуемые до сих пор виды реакции на терроризм [12]. Она считает, что террористы хотят развязать глобальную борьбу между исламом и Западом, что политики часто совершают ошибку, подыгрывая этой цели радикалов.
Разрушение Ирака, а затем Ливии, других арабских стран, пресловутая «арабская весна» были неадекватной, чрезмерной и необоснованной реакцией США и их союзников на теракты 9/11 и более поздние.
Эта реакция сыграла на руку лидерам терроризма. Они смогли убедить многих мусульман, что Запад начал новый крестовый поход против их религии, культуры, государственности. Это позволило ИГИЛ завербовать тысячи новых бойцов, готовых взрывать, убивать и жертвовать жизнью, защищая свою религию и мечты об исламской государственности.

Особенности формирования  менталитета исламиста

Анализ известных исследований позволяет говорить о процессе подготовки исламистов. Многим мусульманам, посещающим мечеть, имамы внушают, что все мусульмане братья, что они верны Аллаху и пророку Магомету, что все они готовы придти на помощь тем мусульманам, которые оказались в беде или добиваются своих законных прав, дарованных им Аллахом.
Постепенно мусульманину внушается, что если у него или его семьи возникнут жизненно важные проблемы, все братья-мусульмане придут к нему на помощь и, если потребует Аллах, отдадут за него свои жизни. Так человеку внушают, что и он должен отдать свою жизнь за Аллаха, за других братьев-мусульман, которые оказались в беде.
Можно выделить следующие этапы радикализации умеренного мусульманина.
1. Развитие менталитета преданности Аллаху и братства всех мусульман.
2. Воспитание сострадания к мусульманам, которые в беде или терпят притеснение от иноверцев.
3. Выработка чувства ненависти к иноверцам, притесняющим мусульман.
4. В этом состоянии мусульманин готов к радикализации своих взглядов.
5. Теперь радикальный мусульманин готов быть рекрутированным в боевую группу.
6. Начинается вживание в боевую группу.
7. Радикал становится членом «спящей», затаившейся, группы или отправляется в качестве бойца на фронт.
8. В составе «спящей» группы радикал может получить задание готовить теракт.
9. Радикал, готовый к совершению суицидального теракта против иноверцев, глумящихся над Аллахом, над исламом или притесняющих братьев-мусульман.

Готовность к самопожертвованию делает особенно трудной борьбу с террористами. Если они готовы на смерть, то смертью их не испугать. Чего же они могут бояться?
Перед исследователями стоят две группы вопросов. Первая группа должна прояснить, какие события, переживания, мотивы могут довести человека до отчаяния, когда он готов пожертвовать жизнью. Эта группа вопросов скорее всего связана с тем, что уже произошло ранее, что человек пережил в прошлом такое, что толкает его на самопожертвование ради убийства виновников того события или на теракт против совершенно невинных людей, чтобы испугать виновных политиков.
Факторы порождения террористов множатся и развиваются.
Житель Ашкелона, Израиль, одноклассник автора в личной переписке с досадой и возмущением рассказал, что самым маленьким мусульманским палестинским детям буквально с молоком матери прививается менталитет крайне враждебного отношения к иноверцам. Ребенку внушают, что, убив хотя бы одного врага ислама и пожертвовав свою жизнь, человек обязательно попадет в рай.
Попытаемся применить диалектический подход, чтобы понять скрытую двустороннюю суть конфликта.
Для того, чтобы найти глубинные корни терроризма и победить его, необходимо объективно рассматривать быт, тревоги и мотивы поведения обеих сторон конфликта. Если мать настраивает свое дитя на действия террориста-самоубийцы, то она считает свою и ожидающую его жизнь настолько ничтожной, недостойной, мучительной, что дорожить ею, держаться за нее не стоит. Никакая мать не воспримет всерьез ссылки на потусторонний рай для своего дитя.
Если она будет знать, что ее ребенок сможет жить достойно, в благоприятных условиях, мать не пожелает своему ребенку противоправных действий, смерти и призрачного рая.
Надо всем миром сделать так, чтобы матери не считали иноверцев виновными в создании неприемлемой жизни своей и своих детей, тогда они перестанут воспитывать их террористами-самоубийцами. Создание независимого палестинского государства и экономическая помощь ему со стороны других стран могли бы быть, на наш взгляд, фактором безопасности Израиля от исламского терроризма.
Президент России Владимир Путин в своем приветствии участникам встречи членов Лиги арабских государств высказался за реализацию «законного права палестинского народа» на создание своего независимого государства. Заявление об этом содержит приветственная телеграмма, текст которой был опубликован на официальном сайте главы государства [18]
В. В. Путин назвал решение государственной проблемы Палестины необходимым пунктом для оздоровления обстановки на Ближнем Востоке. Президент заявил, что Россия будет на всех дипломатических уровнях способствовать усилиям палестинского народа решить вопрос своей территориальной целостности и мирового признания границ своего государства «со столицей в Восточном Иерусалиме» [22].

Глобальные цели и методы антитерроризма.

Для того, чтобы остановить терроризм, надо понять и учесть, чего террористы добиваются и что они боятся потерять. В этом секрет потенциального успеха в борьбе против терроризма.
Все помнят, что призыв президента Дж. Буша к немедленным тотальным ответным действиям после 9/11, начало войны в Афганистане и Ираке привело к катастрофическим результатам [10, 12, 14]. Сразу после теракта 9/11 в США было арестовано и без суда и следствия помещено в тюрьмы 762 мусульманина. Многие из них были подвергнуты пыткам.
Сведения о задержаниях и издевательствах над мусульманами распространились по миру, вызвав гнев единоверцев.
Как результат таких поспешных и незаконных действий правительства США и ряда других стран выросло целое новое поколение террористов-мстителей. Группы исламских экстремистов возникли во многих странах, где их не было. Их стало больше в мусульманских странах, их стало много в христианских странах. Такое множество враждебно настроенных радикалов невозможно уничтожить никаким мощным взрывом, никакими военными действиями или полицейскими мерами. Борьба против терроризма требует совершенно нового подхода.
Опасность предпринятой реакции на теракт в Шарли Эбдо была понята в России. Сдержанную и настороженную прессу в России по поводу расстрела Шарли Эбдо и последовавшей демонстрации в ожидании последующих терактов французские СМИ совершенно необоснованно приняли за безразличие России и даже за издевательство над памятью жертв теракта [36].
Последовавший вскоре теракт в Париже подтвердил верность опасений России.
Вместо поспешной демонстрации следовало для предотвращения дальнейших невинных жертв принять закон, запрещающий глумиться над религиозными чувствами людей. Франция и другие страны имеют ценный опыт законодательной защиты памяти Холокоста от всяких посягательств. Мусульмане очень ревниво относятся к тому, что Холокост защищен, а их святыни открыты для карикатур.
В России действует ряд законов и статей Уголовного кодекса, защищающих чувства верующих мусульман [39].
Быстрое принятие Францией подобного закона относительно охраны святынь ислама уже возможно сохранило бы много невинных жизней. Дальнейшая задержка принятия такого закона может грозить новыми терактами. Теракт в Ницце был тому подтверждением.
Автор не хочет быть черным предсказателем, особенно, поскольку его внук В.Ю. Венда с семьей живет в Париже. Напротив, этот факт и личные тревоги добавляют автору мотивацию найти эффективную психологическую концепцию прекращения терроризма во Франции, которая оказалась под жестоким ударом мировой террористической системы.

Заключение
Борьба с терроризмом требует новых фундаментальных идей и теорий. Вместо идеологии экстремистов с обеих сторон, со стороны исламских террористов и противостоящих им радикальных западных политиков, которые разрывают мир на непримиримые противоборствующие лагери, необходимо искать идеи взаимной адаптации противостоящих миров, объединения прогрессивных сил в борьбе против терроризма, за общественную безопасность. Нужны новые философские и психологические подходы геополитического масштаба.
М. Апуццо справедливо считает, что в работе над стратегией антитерроризма не должно быть места уверовавшим в свое всезнайство и непогрешимость,
глухим к новым идеям, неудержимо обозленным и оппортунистам [10].
Францию и другие европейские страны захлестнул исламский терроризм. Полиция не справляется с его своевременным предвидением и предупреждением. Круглосуточное наблюдение за одним подозреваемым требует участия двадцати профессионалов (19). Терроризм постоянно находит новые формы и ресурсы. Погибают многие невинные люди.
События в Ницце после теракта показали, что вера в правительство страны пошатнулась.
Мы предлагаем некоторые меры, основанные на геополитической психологии и взаимной адаптации менталитетов, которые могут помочь остановить волну экстремистского исламского террора во Франции и других европейских странах.
В частности, мы предлагаем концепцию контролируемого создания и использования исламского государства как гаранта антитерроризма в Европе.
Предлагаемые меры ни в коем случае не подменяют антитеррористических мер, принимаемых полицией и другими силовыми структурами.
Другие предложения.
1. Подготовить и объявить программу примирения и гражданского единства всех народов и религий Франции. Объявить, что Национальная Ассамблея незамедлительно примет закон, запрещающий издеваться над святынями Ислама. Волна террора началась после демонстрации в Париже, создавшей ложное впечатление, у мусульман, что вслед за Шарли все французы готовы рисовать карикатуры на Аллаха и Магомета. Такая ошибка привела к радикализации многих мусульман. Надо принести извинения мусульманам и успокоить их.
2. Принять законы о защите прав, чести и достоинства беженцев и переселенцев из Африки и арабского Востока.
3. Пересмотреть ряд демократических принципов Франции для лучшей взаимной адаптации менталитетов коренного населения (исторических французов) и переселенцев из Африки и арабского Востока.
4. Пропагандировать важный вклад народов Африки и арабского Востока в развитие европейских стран, в том числе Франции.
5. Изучить требования мусульман, исполнение которых вело бы к прекращению терроризма.
Разработать концепцию независимого исламского государства, которое в обмен на его создание и международное признание взяло бы на себя роль гаранта антитерроризма и борца с мусульманским экстремизмом и его пропагандой во Франции и других христианских странах. Непременное условие: При повторении террора или пропаганды экстремизма исламское государство будет уничтожено.
Представляется, что для более эффективной борьбы с терроризмом философы, психологи, политики и дипломаты западного мира, включая Россию, должны как можно быстрее создать концептуальную основу мирных переговоров по типу Северно-Ирландских, но намного более сложных и масштабных. Продолжающаяся демонстрация военной мощи важна, чтобы заставить другую сторону пойти на ответственные цивилизованные переговоры и выполнить обязательства прекратить терроризм против западных стран, включая Европу, США, Израиль и Россию.
Попытаемся составить «психологический портрет» исламской организации или государства, которое могло бы выполнить роль государства – гаранта антитерроризма, с которым могли бы вестись эффективные переговоры о прекращении исламского терроризма против западного мира.
Такое государство должно отвечать следующим основным требованиям.
1. Оно должно быть лидером всей международной сети терроризма, говорить от ее лица, руководить ею. Только в этом случае оно будет в силах уничтожить полностью всю террористическую сеть в соответствии с достигнутым договором.
2. Такое исламское государство должно собрать у себя и изолировать от остального мира радикалов, боевиков и террористов.
3. Прекратить террор исламских экстремистов против западных стран.
2. Отозвать с территории западных стран на территорию ИГ всех радикальных исламистов, а также людей, отвергающих западную демократию и желающих жить по законам шариата.
3. Оказывать помощь в прекращении исламского терроризма против мусульман и других граждан, например, в Дагестане, Россия.
4. Прекратить терроризм в соседних мусульманских странах, в частности, в Ираке.
5. Строго соблюдать права человека. Прекратить пытки и казни, амнистировать всех захваченных  граждан других стран и вернуть их на родину.
В ответ западные страны могли бы
1. Помочь определить территорию для независимого исламского государства – гаранта антитерроризма.
2. Прекратить военные действия  одновременно с прекращением военных действий и терроризма со стороны ИГ и радикальных мусульман
3. Объявить амнистию мусульманских террористов и радикалов.
4. Оказывать необходимую гуманитарную, финансовую и техническую помощь независимому мусульманскому государству, а также Палестине.

Способность учитывать, что приемлемо и что никак не приемлемо для другого человека, для другого народа всегда в Европе было требованием хорошего тона, воспитанности, цивилизованности. Действительно, это основа общения и мирного сожительства людей, народов, религий.
Нельзя пользоваться свободой слова, чтобы глумиться над тем, что свято для многих других.
Важно научиться мыслить о терроризме диалектически. Не только опознать, поймать и наказать террористов, но и понять, за что они воюют, взрывают, убивают, отдают свои, порой совсем юные жизни. Тогда можно применять упреждающие антитеррористические меры
Важно, чтобы людям было, чем дорожить, например, своей семьей, своей религией, своим домом, красивой жизнью. И возможно своей страной, независимой от иноверцев, построенной по законам их религии, страной, о которой возможно мечтает радикальный исламский мир. Терроризм меняет формы, организацию, применяемое оружие, но он продолжается. Жажда мести, подогретая опытными пропагандистами, затемняет разум и толкает на самоубийства и террор. Пришло время дополнить силовые методы борьбы с терроризмом более тонкими психологическими методами взаимной адаптации металитетов обеих конфликтующих сторон.
Антитерроризм является сложнейшей международной задачей. Это тот случай, когда люди должны научиться интегрировать высшие достижения психологии, философии, развивать гуманизм, терпимость [9], технические средства и лучшие умы, объединяясь в огромный мощный гибридный интеллект [4], которому по плечу решение любых сложнейших задач, вроде тех, которые обрушились на человечество сейчас.
Литература
1. Венда В.Ф. Средства отображения информации: эргономические исследования и художественное конструирование. М.: Энергия, 1969.
2. Венда В.Ф. О законе взаимной адаптации человека и машины. Вестник Академии Наук СССР, 1985, №1.
3. Венда В.Ф. Волны прогресса. Знание, М. 1989.
4. Венда В.Ф. Системы гибридного интеллекта. Эволюция, психология, информатика. – М.: Машиностроение, 1990.
5. Венда В.Ф. Фундаментальные проблемы, законы и методы оптимизации систем «человек-машина-среда». – Системный подход в инженерной психологии и психологии труда, под ред. Бодрова В.А и Венды В.Ф. М.: Наука, 1992.
6. Венда В. Ф., Венда В. Ю., Пашук Л. А. Инженерная психология в оценке и проектировании информационной техники («юзабилити»): российские приоритеты. Психологический журнал, № 2, 2013.
7. Журавлев А.Л., Ушаков Д.В., Юревич А.В. Теоретические и методологические проблемы психологии. Перспективы психологии в решении задач Российского общества. Части 1-3. Психологический журнал, 2013, том 34, №№ 1, 2, 6.
8. Лекторский В.А. Эпистемология, классическая и неклассическая. Москва: РАН, УРСС, 2001.
9. Лекторский В. А., Садовский В. Н. О принципах исследования систем // Вопросы философии, № 8, 1960.
10. Аpuzzo M. Who Will Become a Terrorist? Research Yields Few Clues. NYT, March 27, 2016
11. Cox M., Guelke A. and Stephen F. A farewell to arms?: beyond the Good Friday Agreement. Manchester University Press, 2006.
12. Hasler S. Getting the response to terrorism completely wrong. CNN. March 28, 2016.
13. Netaniyahu B. Fighting Terrorism: How Democracies Can Defeat Domestic and International Terrorists. 2001.
14. Sageman М. Understanding Terror Networks. University of Pennsylvania Press, 2016.
15. Street360.net/usa/hawkeye.php
16. https://en.wikipedia.org/wiki/History_of_the_Israeli - Palestinian_conflict
17. 18. http://archive.kremlin.ru/appears/2005/04/25/1223_49.shtml
19. http://edition.cnn.com/2016/06/30/
20. 21. http://ria.ru/trend/israel_palestine_conflict_020308
22. 23. www.gazeta.ru/politics/news/2015/03/28/n_7057897.shtml
24. 25. 26. www.bbc.com/russian/uk/150706
27. 28.
29. Sprintnews.ru/a/631041
30. 31. 32. 33. 34. 35. https://ru.wikipedia.org/wiki/Charlie_Hebdo
36. 37.
38. 39. https://life.ru/t/новости/155764/Караулова.
40. 41. 42. www.vesti.ru/doc.html?id=2762855
43. http:www.usatoday.com/story/news/world/2015/11/13/   
44. http://www.rt.com/usa/339832-saudi-arabia-bill-terrorism
45. http://www.theguardian.com/us-news/2016/mar/25
46. http://tvzvezda.ru/news/vstrane i mire/content/20160 
47.   48 . Venda, V. F., Kalin, V. K. The laws of ergonomics applied to design and testing of workstations. In: Ergonomics  and psychology. Developments in theory and practice. Ed. By O. Chebykin, G. Bedny, and W. Karwowski. London: CRC Press, Taylor and Francis, 2008.