Четырнадцатого февраля в школе царил кавардак. А все из-за плохой организации. По плану, с утра девочки должны были дарить валентинки мальчикам, но застеснялись, и тогда мальчикам пришлось дарить валентинки девочкам. Тут неожиданно, у девочек проснулась смелость, и они тоже начали дарить. В общем, получилась полная неразбериха, задавшая настроение этой истории.
Игорь бежал из раздевалки в класс. Бежал не потому, что опаздывал, а потому, что в школе вообще редко кто ходит спокойно. Даже учителя, порой, проносятся как вихрь, но путь ему пересекла стайка хихикающих девчонок с валентинками. Дождавшись, когда этот веселый рой наконец промчится, Игорь ринулся было вперед, но взгляд ухватил на полу сложенную бумажку. Последней из девчонок бежала Маша, его одноклассница, поэтому Игорь решил, что бумажка принадлежит ей.
- Маша, тут твой клочок! – крикнул он ей вдогонку.
Но Машу уносила девичья солидарность и она успела выкрикнуть только обнадеживающее «Не слышу! Потом расскажешь!».
Бумажку Игорь положил в рюкзак и, уже не торопясь, пошагал в класс.
К началу урока Маша и девчонки вернулись в класс. Следом за ними вошел учитель, и тут же прозвенел звонок. Про машину бумажку Игорь вспомнил только в середине урока. Девочка сидела через две парты от него, в соседнем ряду. Игорь решил не привлекать лишнего внимания и не звать ее. Он просто, как уже делал не раз, метко закинул клочок на стол Маши, при помощи катапульты из линейки и ластика. Маша, решив, что это послание от Игоря, развернула клочок под партой. На бумажке, красиво были выведены буквы «Я тебя люблю» и куча маленьких сердечек. Девочка смущенно обернулась к Игорю и, наткнувшись на его настойчивый взгляд, покраснела. Тот с улыбкой до ушей показывал ей два больших пальца, дескать: «Как это классно я тебе запульнул! Сразу на стол! Не промахнулся». Однако Маша поняла совсем не это, а что-то свое девичье. Смутившись еще больше, она скомкала бумажку и швырнула ее назад. Та приземлилась прямо перед носом Алеши. Он сидел через одну парту от Игоря. Надо сказать, Алеша не терпел к себе неуважительного отношения. Поэтому нарочно начал громко и недовольно кряхтеть, осматривая класс, выискивая того, кто в него кинул бумажкой. Преподаватель же, в этот момент, как раз начала осматривать класс в поисках того, кого бы ей вызвать к доске. Заметив кряхтенье в среднем ряду, она не задумываясь крикнула: «Балаев, к доске!».
Алеша послушно встал и пошел отвечать, комкая в кулаке зловредную бумажку и продолжая осматривать класс в поисках обидчика. Рассказать нужно было устройство древнего Египта. Это устройство Алеша вчера учил весь вечер. Он без запинки начал ответ. Рассказал про фараонов, жрецов, а сам, увлекшись, понемногу развернул бумажку в руках и прочитал ее содержимое. Не поверив своим глазам, он поднес бумажку ближе и перечитал. Алеша испуганно осмотрел весь класс. Но казалось никто не обращает на него внимания. Кто-то играл в крестики нолики, кто-то рисовал смешные картинки в учебнике, а кто-то просто шептался, пересказывая школьные сплетни, но на Алешу никто не смотрел. Кроме одного человека, чье внимание, после затянувшейся паузы в Алешином рассказе, было полностью сконцентрировано на нем. Это была учительница. Заметив у него в руках подозрительную бумажку, она среагировала молниеносно.
- Алеша, что это у тебя?
Алеша вздрогнул.
- Да… Так… Бумажка… Мусор! - промямлил он, пытаясь запихнуть клочок в карман штанов.
- Дай-ка мне ее сюда, - потребовала учитель и настойчиво вытянула руку.
Алеша стал пунцовым. Он, вымучивая каждый шаг, подошел к учителю и отдал ей записку.
Та, лишь слегка бросила взгляд на бумажку, и, будучи в полной уверенности, что это шпаргалка, отправила ее прямиком в корзину.
Алеша облегченно вздохнул, первый раз в жизни он не огорчился, что ему поставят двойку.
Но через несколько секунд, глаза учителя стали увеличиваться как у лемура, увидевшего вкусную букашку. Она достала бумажку из урны и быстро перечитала.
Алеша от страха снова врос ногами в пол.
Учитель поправила очки, бросила испуганный взгляд на класс и велела Алеше сесть.
Он побрел на свое место, так тяжело, будто на каждой ноге у него было по сапогу с цементом. Учитель, молчала, перебирая записку в руках.
- Алеша, задержись после урока, сходим к директору, - наконец сказала она и продолжила урок.
Поле того как мучительные сорок пять минут кончились, Алеша и учитель направились к директору.
Директор, сидел в своем кабинете и строго что-то писал. Он почти все делал строго. Строго одевался, строго ругал, строго соблюдал правила этикета. Поэтому в школе имел репутацию строгого директора.
Ирина Владимировна вошла без стука. Не здороваясь, она начала было свою речь, о воспитании современных детей. Но директор прервал ее на полуслове.
- Ирина Владимировна, прошу вас, попросите мальчика подождать снаружи.
Учитель вывела Алексея за дверь, погрозила пальцем и строго настрого запретила убегать. Она сказала, что вызовет Алешу отдельно, когда объяснит директору всю важность ситуации. Алеша кивнул и грустно стал дожидаться своей участи, поморщившись от громкого хлопка дверью, за которой скрылась учительница.
- Итак, Ирина Владимировна, скажите мне, вас учили стучать при входе в кабинет директора?
Учительница опешила.
- Учили, конечно… - решив, что этого достаточно, она продолжила, - Евгений Николаевич, кое-что произошло, и я хочу, чтобы вы об этом знали…
- А здороваться вас учили? – Директор посмотрел на учительницу поверх очков.
- Учили, - процедила учительница, понимая к чему идет разговор, - и все же. Я хочу чтобы вы кое-что знали.
- А то, что громко хлопать дверью это неприлично, вы знаете? – Не унимался директор.
- Знаю! - Крикнула учительница, не выдержав потока намеков. Тяжело дыша от негодования, и дрожа от собственной неожиданной смелости, она решительно подошла к столу директора и звонко шлепнула на стол записку, - Вот! Делайте, что хотите! А мне уже все равно.
Она развернулась и гордо прошагала на выход. У самой двери каблук предательски подвернулся, и Ирина Владимировна слегка оступилась. Это добавило масла в бушевавший у нее в груди огонь негодования, и напоследок, она еще разок крепко хлопнула дверью.
Алеша, покорно ждавший у двери, не знал, что ему делать. Бежать за учительницей он не решился, вдруг директор собирается с силой, чтобы вызвать его и отчитать, как следует. Мальчик подумал, что директор еще сильнее разозлится, если вызовет, а в кабинет никто не зайдет. «Тогда точно родителей в школу…», - подумал он.
Но долго ждать не пришлось. Через несколько минут из кабинета вылетел директор, с растерянным лицом. В руках он держал тот самый клочок бумаги. Алеша опустил глаза, стараясь не встретиться взглядом с директором, чтобы не окаменеть от ужаса. Директор же, чуть не сбив его с ног, заметался по коридору. В конце концов, он с дикими глазами подбежал к Алеше, и, присев на корточки, начал трясти его за плечи.
- Куда она ушла? Ирина Владимировна. В какую сторону? Ну же?
Алеша удивился настолько, что не мог говорить, а только показывать пальцем. Что он и сделал, указав в какую сторону удалилась учительница.
Директор слегка похлопал его по макушке:
- Спасибо! – и тут же ринулся догонять Ирину Владимировну. На бегу, он обернулся и крикнул Алеше, - только запомни, показывать пальцем некрасиво!
Алеша выразительно кивнул. И решив, что он может быть свободен, побежал на следующий урок.
Директор, немного пометавшись по коридорам и не найдя Ирину Владимировну, вернулся в свой кабинет, схватил пальто и выскочил на улицу.
Выбежав из школы, директор рванул к цветочному ларьку, на ходу, в уме, выбирая цветы. Почему-то ум предлагал только гвоздики, гладиолусы и розы. То есть те цветы, с которыми директор привык видеть учителей на 1 сентября и на день учителя. Все это было не то. Хотелось чего-то возвышенного, воздушного.
К сожалению, в киоске оказались в наличии только те самые гладиолусы, розы, гвоздики и герань в горшке. Директор расстроился и уже готов был разочарованно уйти, однако продавщица вспомнила, что отложила для себя пару букетов хризантем, и, по большому блату, готова уступить их директору с небольшой наценкой. Директор, набрав из двух букетов одиннадцать самых возвышенных и воздушных хризантем, окрыленный чувствами, полетел обратно.
Записка с подобным содержанием, в такой день, да еще и от Ирины Владимировны перевернула весь внутренний мир директора. Бывший интроверт, человек привыкший к одиночеству, прятавший свои чувства в работу, готов был кричать, петь, танцевать и со всеми делиться своей радостью. До этого дня он и подумать не мог, что симпатичная учительница истории может обратить на него свое внимание и более того, испытывать к нему чувства. Только сейчас он стал понимать, что оказывается тоже влюблен. Серый февральский город вдруг озарился по весеннему ярким солнцем. Закинув записку в букет, директор, едва касаясь земли, подлетел к школе. Но на пороге обнаружилась комиссия из ГоРоНо. Глава комиссии смерила директора уничтожающим взглядом.
- Где это вы ходите в рабочее время? - Строго спросила она.
- Да я вот, как бы сказать...
Но тут глава комиссии увидела букет, торчащий из-за спины директора.
- Тааак, - потянула она, - и кому это интересно букет?
Директор понял, что его любовные перелеты в рабочее время ничем оправдать нельзя, и для его карьеры в данный момент они могут сыграть роковую роль.
- Этот букет вам, уважаемая Сегизмунда Эвкалиптовна! Я предчувствовал, что в такой прекрасный день, вы обязательно посетите нашу скромную школу. Думал успею сбегать до вашего приезда, однако, как видите, не успел. Каюсь.
Сегизмунда, будучи женщиной в годах и давно отвыкшей от мужского внимания, польстилась на такой подарок. Приняв букет, она поднесла его к лицу, чтобы вдохнуть аромат прекрасных цветов и заметила записку. Развернув ее, она в четверть секунды ее прочла и спрятала обратно в букет. Густой румянец быстро залил все ее не маленькое лицо. Она смутившись, шаркнула ножкой и пару раз стрельнула глазами в директора.
- Ну, так уж и скромную! У вас прекрасная школа! - сказала Сегизмунда Эвкалиптовна, - я думаю поставить вашей школе высший бал. С таким прекрасным директором как вы, она может претендовать на звание лучшей в районе.
Она передала букет одному из членов комиссии. К несчастью, у того была аллергия на цветы. Он бессовестно чихнул. Записка выпорхнула из цветов никем не замеченной. Директор школы, решив как-то сгладить неловкий момент, преклонил колено и схватил руку Сегизмунды Эвкалиптовны, расцеловав ее от толстых пальцев до пухлого локтя. «Сегизмунда, это судьба послала вас сегодня на проверку, не иначе!», - Горячо дыша, твердил директор. Тут он краем глаза заметил, что из окна второго этажа эту сцену презрительно наблюдает Ирина Владимировна. Директору сразу стало невыносимо стыдно. Он покраснел как рак и резко вскочил на ноги. Сегизмунда расценила его смятение в свою пользу.
«Не стоит волноваться, дорогой директор! У вас все прекрасно, а вечером в кафе мы обсудим детали. Вы ведь пригласите меня в кафе?» - Она игриво захихикала.
Директор опустил взгляд и что-то буркнул себе под нос, кивая головой. Глава комиссии расхохоталась и вместе с остальными членами, села в машину и быстро, и радостно ретировались. Директор, оставшийся без букета и самоуважения, грустно побрел к себе в кабинет. Больше никогда он не позволял себе слабости открыть кому-то свои чувства. С этого дня он стал еще строже и в первую очередь к самому себе.
Оставляя в покое грустного директора, которому сегодня вечером вместо работы на дому придется еще и обедать с главой комиссии, могу сказать, что день для всех кончился удачно. Алеша все же получил свою пятерку, Игорь получил валентинку с признанием от Маши, Ирина Владимировна получила повышение оклада… Но чья же это была записка?
Встречая Матвея из школы, мама обратила внимание, что к ее подошве прилип клочок бумаги, она отняла его с туфли и улыбнулась. «Сынок, а ты чего же, записку-то мою потерял?»- Спросила она.
Матвей, полный мальчик, которого недолюбливали в классе за его поведение, а так же за имя и телосложение, вздохнул: «А зачем она мне?».
«Ну как же зачем, чтобы ты знал, что я тебя люблю!», - На самом деле мама переживала, что Матвею сегодня никто не подарит валентинку и тайком, на выходе из дома, сунула ему записку в карман рюкзака. Матвей так спешил в класс, что записка выпала в коридоре, ну а дальше ее уже заметил Игорь.
«Мама, я знаю, что ты хотела меня пожалеть», - улыбнулся Матвей, - «Но ты только посмотри на это». Мальчик открыл рюкзак. Он доверху был забит валентинками.
«Ух, ты!» - Воскликнула мама, - «Так много девочек тебя любит!? А ты мне ничего не говорил».
«Да нет же, понимаешь, сегодня большинство девочек постеснялись отдать свои валентинки тем, кто им действительно нравится и, посовещавшись, отдали их мне, все равно всем будет ясно, что это неправда», - сказал он.
«Бедный мой сынок», - мама вздохнула и обняла Матвея.
«Ну что ты! Я самый счастливый мальчик сегодня!», - он застегнул рюкзак и пошел рядом с мамой, радостно подпрыгивая.