Зубной врач доктор Ада.
Я уже говорил, что в Новгородской части проходил службу под непосредственным руководством подполковника Уткина, невзлюбившего меня с первых дней только за то, что «прислуживаться», не в пример ему, «было тошно», а вот «сожрать» меня у него плохо получилось, потому, как дело своё знал и выполнял.
Ходили слухи, да и сам он по пьяни не раз ругал жену и намекал на эти свои обстоятельства, что женился в части на вновь прибывшей туда «зубной врачихе», которая была гордой и независимой, на спор. Жили они плохо, весь городок это видел, да и «подпол» Аду свою называл в разговоре не иначе, как «Моя»…, а дальше что-либо мало приличное. «Слава» за ней тянулась как за грубой гордячкой, но зубным врачом доктор Ада была по всеобщему мнению преотличным.
Попал и я однажды к ней на приём. Зуб побаливал пару дней, но я старался не обращать внимания. А вот на третью ночь «на стену полез». Ни таблетки, ни старинный способ с солью не помогали. Еле дождался утра…
- Рвите,- говорю, сил моих нет.
Та осмотрела, что-то там подпилила и говорит:
- Зуб подлежит восстановлению. Придётся, правда, повозиться. ПотЕрпите.
- Да рвите вы его, сил нет никаких!
- Я вам русским языком сказала: зуб подлежит восстановлению. И не сверкайте в мою сторону очами. Сказала: «Не буду!», значит, и не буду рвать. Идите, жалуйтесь кому хотите. Или Дымова ждите (был такой в госпитале майор «зубник») он через пару дней из отпуска выходит. Только и на него не орите, а то он вам ещё пару соседних зубов вырвет.
Сижу, молчу, соображаю, что за пару-тройку дней с ума сойду, успокоился:
- Извините, лечите.
Возилась она с этим зубом не один день: пилила, сверлила, лекарства какие-то меняла, даже проводки электрические мне в рот вставляла и током через аппарат что-то лечила.
Сын их, морской офицер, бывал редко. А тут приехал с женой – женился на женщине с ребёнком. Девчонка была славная и общительная. Какое-то время она жила у Уткиных.
Уж и не помню, по какой надобности я с начальником своим к нему домой зашёл. Заходим в прихожую, а туда выбегает девчоночка вся такая добром светящаяся и кричит в комнаты:
- Бабулечка, товарищ Уткин пришли.
Потом поворачивается к нам и протянув шефу ладошку, громко так и отчётливо:
- Здравствуйте, товарищ Уткин!
Тот аж засветился от счастья и давай чубчик свой далеко не кучерявый ладонью «прилизывать».
Я подумал тогда, уже не в первый раз, что никакая она ни гордячка, раз не родная внучка её бабулечкой зовёт, ребёнка ведь силком не заставишь положительные эпитеты и эмоции выдавать…
P.S. Вспомнил я про всё это по той причине, что зуб тот, даже электричеством леченный, развалился вчера вмиг и до основания от вишнёвой косточки, которой, судя по ценнику, там не должно БЫЛО БЫТЬ. Это «всего-то» не менее чем через тридцать лет исправной работы…
P.P.S. А сожрал меня через пару лет ещё более паскудный пиджачок молдаванской национальности по фамилии Савой, оболгав, через жену, перед командиршей. Ложь вскрылась, но ЛУКАМУДИЩЕВ, по одной из кликух, которые я никогда, даже при жене, вслух не произносил, командир соединения генерал-майор Лукин, меня «не простил» по принципу: ДЫМА БЕЗ ОГНЯ НЕ БЫВАЕТ…