Так было на Земле всего лишь век назад:
шла страшная война за жизнь и изобилье.
Раз пушки говорят, то музы пусть молчат, -
и всех по одному поэтов перебили.
Тонул в расправах век и лёг кровавый цвет
проклятьем на страну, лишая души тела,
но убиенным вслед пришёл опять поэт, -
поэтами у нас земля не оскудела.
Высок и голосист, наивен и правдив,
он оглашал стихом дворцы и стадионы,
записывал потом народ его стихи
в тетрадки, наизусть читали миллионы.
Сражаясь за мечту средь сонмища муры, -
"Вот шаг, ещё чуть-чуть...", - тогда ему казалось, -
он поднимал себя из топи за вихры,
потом волос уже почти и не осталось.
И всё же уходил, попавши в переплёт,
оставив шерсть и кровь в капканах, как расплату.
С ним был ещё один, убитый позже влёт,
восставший против зла, упёртый и хрипатый.
По острию ножа безвыходно скользя,
Свобода шла, даря надежду по цепочке.
Очнувшись от беды, тянулись к ним друзья,
и за руки брались, чтоб - не поодиночке...
Мелькают времена, но так же бьют под дых,
а полчища чертей не умеряют прыти.
Труднее старикам глядеть на молодых,
которым век корпеть, но из тенёт не выйти.
Явилась смерть к нему под самый выходной:
"Пора, дружок, пора, пожил уж ты немало...".
Он лёг на рубеже меж миром и войной,
не досмотрев вранья по новостным каналам.
Вот кто-то бросил вслед: "Ушёл шальной старик...".
Оплакали друзья. Но близок час победы!
- Послушайте!.. - звучат стихи его из книг.
- Достойней будет пусть... меня... идущий следом...