2. Пробуждение.
Закапал дождь. Крупные редкие капли падали на обнажённую спину, грудь и живот Вити. Каждую секунду он чувствовал их холодные удары. Было немного прохладно и щекотно, особенно тогда, когда дождинки попадали на лицо...
Витя проснулся. Да - это сон; всего лишь сон. Но почему что-то холодное, подобно продолжающим капать каплям, то тут, то там, ощущается на теле?.. Одеяло, как это обычно бывает по утрам, лежало на полу рядом с кроватью; подушка тоже вот-вот спрыгнет туда же, а простынь, уже коричневая от давно немытых ног, сбилась в ком, который теперь служил чем-то вроде подстилки для вышеупомянутых конечностей Вити. Что-то нестерпимо защекотало в районе пупка. Витя приподнялся и увидел... огромную, величиною с кулак, синюю навозную муху. Она бегала по телу Витька, щекоча его своими щетинистыми лапами и что-то слизывая холодным влажным языком. Витя чрезвычайно быстро вскочил и начал нервно сгонять с себя гигантскую муху. Та медленно отделилась от тела и вылетела в открытую форточку, оставив на животе Вити какое-то странное чёрное пятнышко, исчезнувшее всего через несколько секунд...
Витя, в изумлении, сильно потёр глаза и снова взглянул на своё тело. Всё было нормально, на коже - никаких следов. Решив для себя, что всё это лишь продолжение сна, Витя пошёл умываться и завтракать. Пора идти в школу.
Возвращаясь уже с занятий, ему, почему-то, ужасно захотелось пойти домой другим путём. Другой путь был, конечно, гораздо длиннее, но что-то таинственное виделось Вите в том, что он пойдёт другой дорогой. И вот вскоре он узрел большой помойный контейнер в конце одного двора. Какие-то два маленьких толстых паренька остервенело копались в нём, словно искали сокровища в этой куче вонючего хлама. Подойдя ближе, Витя, не без неприязни заметил, что эти двое были очень сильно горбаты с длинными чёрными волосами. «Наверное, братья-металлисты,» - подумал Витя.
- Вали отсюда! - не поворачиваясь, сказал один из них отвратительно грубым голосом.
- Да я просто...
- Тебе сказали!.. Давай дёргай отсюда! - прикрикнул другой не менее грубым голосом, всё так же не поворачиваясь к Вите.
«Какие-то они странные, думал Витя, уже начиная бояться. - Да ещё и горбы-то какие огромные!..» - продолжал он, повернувшись, чтобы уйти. Но вдруг что-то сверкнуло на солнце золотым светом сбоку контейнера. Витя пригляделся и увидел золотистые шарики, рассыпанные на асфальте. Но тут двое горбунов резко повернулись к нему и зарычали:
- Ты всё ещё здесь?!! Ну всё - конец тебе!!!
Когда Витя увидел , наконец, их лица, то оцепенел. Две безобразные щетинистые рожи с вытянутыми вперёд челюстями и вылезшими из-под искривлённых губ тонкими клыками, смотрели на него злыми желтоватыми глазками. Маленькие скрюченные ручки торчали с обеих сторон от выпирающих и спереди горбов. Густые чёрные волосы, казалось, покрывали всё тело, вылезая даже из-под грязных рваных рубашек. Но тут они внезапно остановились и, переглянувшись, сказали друг другу: «Этого можно не бить. Станет таким же...», после чего «братья» пошли обратно гонять мух с вонючих отбросов, давно переполнивших огромный контейнер.
Витя продолжал стоять в оцепенении до тех пор, пока снова не вздрогнул от грубого голоса:
- Забери свой рюкзак!..
Ещё совсем новенький школьный рюкзак подлетел к ногам Вити, упал и беспомощно растянулся на асфальте. Витя поднял его, одел на спину и побрёл к дому. Сзади послышались непонятные звуки, - будто из контейнера повалились тяжёлые мягкие нечистоты, и Витя снова проявил любопытство. Из контейнера выпадали толстые белые опарыши, томно выползающие из глубины помоев. Они падали и ползли к двум странным кучам каких-то грязных тряпок, из которых торчали пучки длинных чёрных волос...
Витю чуть не стошнило, и он побежал домой, проклиная себя за глупость идеи вернуться другой дорогой. Подходя ближе к дому, он почувствовал в рюкзаке неприятное шевеление. И только Витя хотел снять рюкзак, чтобы прояснить ситуацию с этим явлением, как неожиданно понял, что не может этого сделать. Руки почему-то, стали негибкими, а когда он взглянул на них, то снова обомлел: руки оказались короткими, тонкими и скрюченными, как у крысы. Пальцы на них походили на когтистые пальцы ящерицы. Руки были неспособны ни на что иное, как только нервно дёргаться, делая отвратительные корявые движения. В тот же миг Витя почувствовал, как то, что было в рюкзаке начало прогрызать спину и внедряться вовнутрь. Он чувствовал, как какие-то мерзкие комки вползают в тело, наполняя собой всю его внутренность, и что-либо сделать было уже невозможно. Витя с ужасом заметил, что начал уменьшаться в росте, изгибаясь на полусогнутых ногах под ростом горбов. Всё его тело стало покрываться густой шерстью. Витя чувствовал, как черви, заползшие вовнутрь нагло пожирают всё его содержимое, становясь всё толще и длиннее. С каждым шагом всё труднее и труднее было дышать, а глаза, наполненные слезами боли и обиды, уже почти ничего не видели...
По улице шёл безобразный горбатый карлик. Из прогрызенных в его теле дыр выпадали на асфальт огромные скользкие опарыши, которые тут же отползали с дороги в кусты, где и окукливались. И вот Витя упал. Умирающим взглядом он с ненавистью глядел на подлетавших к нему гигантских мух. Они садились на его изъеденное тело, бегали и слизывали своим холодным влажным языком всё, что оставили на нём выползшие из чрева опарыши...
Витя проснулся. Да, - это сон; всего лишь сон. Но почему что-то так нестерпимо щекочет живот? Он приподнялся и осмотрелся: на полу лежало одеяло, на краю кровати - ещё не успевшая упасть, помятая подушка, а в ногах, как и положено, - пачканная простынь. По кровати бегали мухи. Они суетливо перебирали лапками и что-то ели, периодически отнимая друг у дружки «лакомый» кусочек отшелушившейся кожи. Одна из них сидела на животе у Витька и нервно чистила лапки. Витя посмотрел на открытую форточку, вздохнул, согнал обожравших назойливых мух с кровати и начал собираться в школу. На полу беспомощно валялся ещё совсем новенький школьный рюкзак...
г. Москва 03.02.95г.