Из наслаждений жизни
Одной любви музыка уступает,
Но и любовь – мелодия…
А.С.Пушкин
После уроков в пустой учительской, уютно устроившись с ногами на чёрном диване, Лина шуршала газетами и терзала подругу цитатами :
- Ну, оторвись на минутку, послушай! Пожалуйста!
Римма размашистым быстрым почерком что-то дописывает в журнале и вежливо кивает:
- Я слушаю, ты говори, говори.
- Вот... в статье! «У девочек интеллектуальное развитие тесно связано с эмоциональным. Природа вложила в женщину колоссальный запас материнской любви, и она изливает её не только на детей, но и на окружающих. Эта любовь даёт ей душевную тонкость, нежность, отзывчивость». Ты согласна?
- В принципе, да, природа вкладывает, это точно. Но... все ли пользуются этим запасом? - Римма, перевернув страницу, задумчиво смотрит в окно. На её виске бьётся тоненькая жилка.- Даже среди учителей есть та-акие твёрдолобые, что не достучишься...
Лина вздыхает:
- Но хоть кто-то…. Вот Соня! Сколько в ней душевности, а ведь она совсем девчонка, но как умно понимает жизнь!
- Ну-ну, - поддакивает Римма, - конечно, она умная девочка, а вот то, что её безответно любит один мальчик, не замечает, не ценит, а он страдает.
- Разве можно сердцу приказать любить кого-то? Любовь – это, по-моему, необъяснимо. Почему один нравится, а к другому равнодушна – тут загадка. Как ты считаешь?
Римма отрывается от бумаг:
- Ну да, загадка, хм, наверное, загадка, ты права. А что там, в статье, о мальчиках?
- «Мальчики обычно эмоционально более сдержанны, их чувства легче находят выход во внешних действиях».
- Ну да, именно, что в действиях: начинают приставать с объятиями и поцелуями.
- «Они менее ранимы».
- Кто знает, кто знает…
- «В то же время кругозор у них шире, интересы обычно разнообразнее». Несправедливо по отношению к девчонкам!
- Не огорчайся, это, по-моему, очень индивидуально.
- «При неправильном развитии некоторые свойства психики мальчиков могут породить грубость, нравственную примитивность». Вот что мы и видим здесь каждый день.
- А у девчонок разве этого нет? Та же примитивность и грубость.
- К счастью, не у всех.
- Ещё бы! Если бы у всех, и жить в этом аду невозможно было бы. Ну, а наша задача какова, юный педагог-морализатор?
Теперь, в свою очередь, вздыхает Лина:
- Бороться с этой грубостью, перевоспитывать. Но как? Словами? Бесполезно!
- Это ты верно сказала. А нужно дело придумать, чтобы увлечь! Я организую... Лекторий о музыке! Пластинки есть - привезла! И даже ни одной не разбила!
В чёрных глазах Риммы словно огонёк разгорелся. Захлопнув журнал, она встаёт и, потянувшись, плюхается на диван, обнимая подругу за плечи.- Начнём с классики.
- Поймут ли? - сомневается Лина. Ей так уютно ощущать рядом тёплое плечо, слышать чуть картавящий милый голос.
- А вот и посмотрим!
Римма, загоревшись, никогда не откладывала исполнение. Уже назавтра в своём классе в конце урока озвучила новую идею:
- Друзья! Я предлагаю вам Музыкальный лекторий!
- У-у-у, опять лекции!- загудел недовольный, вечно насупленный Федька. - Опять остава-аться?
- Фёдор, конечно, я заставлять никого не буду. Из-под палки хорошему не научишься. Но...- В бархатистом голосе Риммы невидимые , но чётко слышимые убеждающие аккорды. - Музыка – это душа мира. Понимаете, не еда, не одежда, даже не книги... Музыка - это то, что поможет вам понять ваше сердце. - И была такая сила вдохновения и убеждения, что все притихли. - Не блатные песенки, не деревенские частушки с нецензурными словечками – но великая КЛАССИЧЕСКАЯ МУЗЫКА! – Римма выделили это слово особо. – Вот вы недавно смотрели в клубе старый фильм «Песнь о счастьи»…
- Ага, - как всегда, не удержался Генка Литовченко и, мастерски пародируя интонации, напомнил: - «Я ведь тоже артист, только по другой части».
Парни захохотали. Пробасил Коля Аникеев – фразу из фильма:
- Способный парень, но шалый. А на флейте он хорошо играл.
- Коля у нас самоучник,- поддержал Володя, - народный виртуоз, ему бы в консерватории музыке учиться.
- Почему бы и нет? А я приглашаю на лекторий. Вначале, возможно, классическая музыка покажется вам сложной, непонятной. Простые песни понять и полюбить легче. Классику поймут умные, и то не сразу.
На первый лекторий пришли старшие - не все, конечно. Михаила тоже не было.
Римма волновалась.
Поворчав, утихомирились(тем более, что им дали перспективу - стать умными!), слушали рассказ о романтическом Шопене. Слушали музыку. Римма поясняла:
- Мечтательная душа композитора вся в этих звуках! Гимн неумирающей вечной жизни – «Фантазия-экспромт». Вслушайтесь! Словно сама жизнь, её этапы, ступени, каскады: вот быстрая, жадная до наслаждений юность, вот – задумчивая, умудрённая испытаниями зрелость. Каждый возраст чувствует своё.
Люба и Соня сидели рядом, склонив друг к другу головы – светлую и тёмную. Волны проникающей в самое сердце музыки с таинственной силой приподнимали их над холодной землёй, над обидами и огорчениями, уносили в бесконечный космос Вселенной…
- Расставаясь с гостями Парижского салона, Шопен любил говорить: «Друзья мои, не стоит грустить, потому что в этом мире есть любовь и искусство».
- «Любовь и искусство», - глядя на подругу, повторила Соня.
Сорок минут пролетели быстро. Римма не хотела с первого же занятия утомлять непривычных к такой музыке слушателей.Когда все уже разошлись, девочки подошли к столу.
- Спасибо, Римма Иосифовна!
- Как вы думаете, понравилось? Поняли что-нибудь? Почувствовали?
- Конечно! Даже Генка притих.
- А мы ещё раз будем слушать? – Витя Шадрин заглядывает в класс.
- После праздников.
А тем временем в коридоре, где Римма Иосифовна не могла услышать, Лагунов, оглянувшись на всякий случай, спрашивает одноклассницу:
- Тебе чо, правда, интересно?
- Да, интересно! – гордо говорит Валя.
Петя смотрит ей вслед, скорчив недовольную мину, и пожимает плечами. На его красивом лице – скука и недоумение: как может кому-то понравиться такая тягомотина?
Через неделю на следующий лекторий о Бетховене слушателей было больше. И Михаил пришёл, и Коля Аникеев, и даже из восьмого класса девочки. Витя Шадрин, любитель музыки, – за первой партой. И Лина Сергеевна, конечно, здесь, и новенькая биологиня. Другим учителям, наверно, некогда, ну что ж…
Проигрыватель готов. Пластинки рядом. Римма Иосифовна серьёзна. Как
рассказать о трагической судьбе, чтобы поняли не только музыкального гения, но и человека?
- 16 декабря 1770 года в Бонне, в семье потомственных музыкантов рождается мальчик. С детства его окружает музыка, и в 6 лет он свободно играет на клавесине, скрипке, в 8 – даёт первый сольный концерт.
- А Сапун тоже может дать сольный концерт – на баяне! – голос с задней парты. Римма подхватывает реплику:
- Разве кто-нибудь говорил, что среди вас нет талантов? Только надо обязательно развивать свои способности, совершенствоваться.
Витя Сапунов улыбается застенчиво:
- А вы рассказывайте, Римма Иосифовна, не слушайте их.
Она благодарно кивает головой:
- Хорошо. Бонн был тихим провинциальным городком. Людвигу, как и вам, наверное, хотелось свободы, независимости, и он отправляется в путь. Отвага, настойчивость преодолевают всё. Для любой профессии важны эти качества, а в творчестве - особенно! - Римма смотрит на Витю: глаза юноши задумчивы, сосредоточенны.
- В Вене, музыкальной столице той эпохи, юноша встречается с самим Моцартом, играет ему, и тот поражён его необычайной манерой исполнения, бурной, страстной, темпераментной, и предсказывает ему великое будущее. И это предсказание сбылось. Вот послушайте часть сонаты №8, её называют «Патетическая».
Резкие аккорды наполняют класс, как будто свирепствует неистовая буря. Коля Шуньков даже уши закрыл руками. Кажется, вся школа наполнилась этими мощными звуками!
- Музыка словно говорит: «Ты сможешь, ты сильный, ты всё преодолеешь!»
Миша, вначале словно придавленный тяжёлыми аккордами, опустил голову, но слова учительницы… Ему кажется, они обращены к нему. Он поднимает глаза, быть может, ища сочувствия и поддержки. Мучительно хотелось оглянуться, чтобы встретить другой взгляд… Но аккорды смолкают.
Новая пластинка. И новая мелодия - совершенно другая!
- В сердце композитора - не только страсть, но и нежность. Вот детская песенка «Сурок» на слова Гёте. История бездомного маленького шарманщика. Он бродит со своим другом, ручным сурком, по сёлам и городам, выпрашивая на пропитание, а старая шарманка выводит незамысловатый мотив.
Трогательная музыка и детский тонкий, жалобный голосок:
Подайте грошик мне, друзья…
И мой сурок со мною.
Миша вновь опускает голову. Никогда и никому не сказал бы он о том, что переполняет его сердце, словно невидимый камертон уловил созвучия чувств: тоску и смятение. Он всё-таки не выдержал: оглядывается...
Наискосок, у окна, он видит склонённый профиль, тонкие пальцы у губ…
Словно услышав молчаньем кричащую просьбу, Лина подняла голову, карие глаза распахнулись навстречу, наполненные грустным сочувствием. Их взгляды встречаются...
А Римма продолжает:
- Трагедия настигла великого музыканта в зените славы, он стал терять слух. Потом полная глухота. Представьте его отчаяние. Хоть на мгновение представьте себя на его месте: музыкант - он ничего НЕ СЛЫШИТ! И, несмотря ни на что, продолжает работать! Не слышат уши, но - слышит страдающее СЕРДЦЕ. Вы смогли бы так?!
Римма обводит притихших слушателей долгим взглядом. Переводит дыхание.
Задумчив взгляд Вали… Яша грустно улыбается. Машенька опустила голову. Михаил смотрит в окно. Отвернулся Иванов, Коля Шуньков чешет в затылке. Надо продолжать.
- Несмотря ни на что, Бетховен всего себя посвятил музыке.
- Что, он и не влюблялся, что ли, вообще? – вопрос Генки.
- Почему же? – учительница пожимает плечами, - Он тоже человек, а человеку свойственно влюбляться. Об этом романтический цикл песен «К далёкой возлюбленной», но до сих пор точно не знают её имя.
- А вы… а у вас..
- Хотите спросить, что мне особенно нравится? «Лунная соната». В ней столько нежности!
Пластинка. Шипенье… Потом – класс заполняется музыкой...
Она как крылья бабочки, как дуновенье ветерка, как вздохи сожаленья... И на душе вдруг тягостно: жалость и сомнения – всё вместе…
Но вдруг – гроза, раскаты бури...
Сердце Мишки словно падает в бесконечную пропасть…
Новые аккорды, нежные, ласкающие, – они как надежда на спасенье. Сердце сжимается от боли и радости: сбудется ли, сбудется ли?..
В глазах у Риммы слёзы, она отворачивается к окну. Сколько раз слушает - и не может оставаться спокойной!
Вертлявый Генка Литовченко, сощурив и без того узкие глазки, тоже, словно случайно, отводит их в сторону.
…Выдержат ли до конца? Поймут ли? Уже второй урок давно начался...
Прозвучали последние аккорды, Римма не стала комментировать, молча сняла пластинку, спрятала в футляр. Видела слёзы в глазах Любы и Сони, задумчивую грусть на лицах Яши, Коли, Вити Сапунова…
Лина прячет повлажневшие глаза… вспоминает тяжёлый Мишкин взгляд…
Ну почему… нет, не надо даже думать об этом… И всё же думает, даже тогда, когда в порыве благодарности целует Римму и помогает складывать пластинки.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2017/07/05/574