Вы помните, как по аллеям сада
шли, а из окон музыка лилась, —
нежнейшая скрипичная услада,
скрепляющая ветреную связь?
А музыкант — импровизатор страсти,
вёл вас отканифоленным смычком
по краю пропасти талантом равным власти,
и говорил всевышним языком.
За садом был трактир, где дрались, пили,
где, жизнь сыгравший, умер на столе...
Недолгий путь, но небеса решили,
что он нужнее им, а не Земле.
Он в памяти людской так мало значит, —
почти никто, один, особняком.
Но пусть со мной осенний дождь заплачет,
как никогда не плакал ни о ком.