Дорога шла мимо ферм и полей бывшего совхоза «Сакмарский», теперь СПК или ООО, уже и со счёта сбились названий этих. Кругом как после бомбёжки: коровники разграблены, целые плиты и блоки вывезены, виднеются одни остовы, как скелеты. Металл, где он был, выдран, вырезан. Поля бурьяном заросли. И только символ колхозной бесхозяйственности – льющаяся круглосуточно вода из водонапорной башни, жив до сих пор. Как и пять- семь лет назад, когда было более трёх тысяч скота, так и сейчас, когда скота всего пятьдесят голов – вода льётся. Вот уж воистину, крепка советская власть!
- Вот мудаки! Неужели выключить некому! Это сколь же нама тывает счётчик у них?
- Да что ты Володя так расстроился? Сам - то часто выключал?
- Как же не ругаться, Николаич! У меня сколько раз уж свет отрезали за неуплату, а им хоть бы хрен!
Помолчав немного :
-Да! Николаич! Жили при коммунизме и не замечали! Я, бывало, с вечёрок прямо, приеду на заправку, тётя Шура кричит, сколько тебе лить, Володя? – А я откуда знаю, сколько, лей кричу, пока полный не зальёшь. И ни каких тебе лимитов, перерасходов, что ты мне предъявляешь, не было.
- Да тебя, если не ограничивать, ты всё продашь!
- Да, что верно, то верно! У меня в гараже чего только нет, подшипники, сальники, другие запчасти - всего полно. Надя, жена, завскладом запчастей работала одно время, вот я и натаскал.
– Кому бы рассказывал! Твоя Надя у меня месяц продавцом поработала и девятнадцать тысяч недостача, два лаптя - пара вы с ней.
- Мы-то что! Мелочь пузатая! Ты на реформаторов погляди! И на тех, кто на верху, и на тех, кто к нам ближе. Это же грабители в чистом виде!
Прав Зимин, грабёж крестьян по-разному проходил. По-крупному, это когда банкротили сразу всё хозяйство, и по-мелкому, это когда временщики руководители распродавали технику и здания по бросовым ценам. Цены были не бросовыми, а не совсем рыночные, мягко говоря, но и из тех денег большая часть оседала в карманах тех же временщиков. А банкротили хозяйства очень просто: долги считали по рыночным ценам, специально их и создавали, а имущество, которым покрывались эти долги, считали в советских ценах. Пару месяцев юридической волокиты - и хозяева колхозного добра новые, уже частное всё стало. А куда с паями земельными денется колхозник, учитель ли? Землю он не увезёт никуда, придёт время и сам отдаст этому же частнику, что колхоз скупил по дешёвке.
Совсем уж редко перепадало что-то и колхозникам: то бурёнка с фермы колхозной, то колесо от трактора «Кировец». Но это там происходило, где руководителями были умные, да совестливые люди. Ермаков иногда прямо наяву видел картину, как радостный Кондрат Майданников ведёт своего быка назад домой к себе, дед Щукарь быка того сзади погоняет. А на крыльце конторском стоит чёрный весь от злости Макар Нагульнов. Прямо наваждением стала картинка эта.