Уход Утагавы.
Совсем недавно, будто вчера, Утагава привычно поднялся утром, вымыл руки и ноги, а немного походив принял очень горячую ванну. Привёл волосы в порядок, тщательно выбрил лоб. В этот день, впрочем, как и всегда, необходимо было одеть церемониальную одежду, пояс, взять с собой два меча и веер. Он пропустил занятия по фехтованию и метанию копья. «Не сегодня».
Всё нужно изучать самозабвенно и постоянно практиковать. Дисциплина не допускает небрежности и неряшливости. Даже в разговорах следует избегать пустых фраз. Его действия были абсолютно понятны для его самого. Он придумал для себя много частных и выполнял с самой высокой степенью прилежности общие правила. Всё должно быть завершённым.
Правила были для всего, для каждого случая жизни и для каждого варианта смерти. В случае войны одни правила сразу менялись на другие, такие же безукоризненно выполняемые. Он знал, как становятся командирами. Вечерами он переодевал свою церемониальную одежду и облачался в доспехи, брав оружие в руки. Находясь по несколько часов в новом образе, он сливался с ним, чувствовал себя тем другим, пропитывался духом воина.
Ему давно нужно было идти в поход. Но для этого не наступала необходимая ситуация. Он понимал, что все эти свои действия он может делать очень долго даже вечно. И ждал. Ждал врага. Он ждал исполнения своего долга.
Он презирал тех, у кого давно заржавели мечи и вообще не замечал тех, у кого они отсутствовали. И создавал то что создавало его. Во снах он мечтал одеть цветные одежды, взять в руки мухобойку и стать осё. Мысленно он путешествовал от одного монастыря к другому, учился, встречал просветлённых учителей, совершенствовался и медитировал под цветущей сакурой.
Он даже становился настоятелем больших храмов и монастырей, но при этом продолжал учиться и следовать всем своим правилам. Единственное занятие, которое он никогда себе не позволял это дневной сон. Даже утром полежать лишние пару часов было для него непозволительной роскошью.
У него были свои страхи, в которых он становился лысым с белой бородой, ушедшим со службы по причине своей немощи, оставаясь способным выполнять лишь часть правил. Но он не допускал и мысли о своем нежелании учиться. Он должен был обязательно посетить отдалённые провинции и что-то узнать, то что знают только там.
Мысленная подготовка к путешествию вызывало у него смущение и некоторую суету. Он переживал о своих способностях получать знания от более младших, о своей готовности к этому. Он расстраивался от того что чьи-то правила окажутся другими, и он чтобы познать их должен им довериться и отказаться от выполнения своих.
Он понимал, что кто-то там далеко может быть успешным способным и опытным чиновником, достигшим этого по своим знаниям и своему порядку. Вероятно, кто-то не одевает церемониальную одежду, не принимает горячую ванну, не бреет лоб, не занимается фехтованием и не кидает копья. Вероятно, там всё совершенно по-другому. Как тогда он Утагава будет относиться ко всему произошедшему в ним раньше?
В тот день, он пропустил занятия по фехтованию и метанию копья, одел цветные одежды и взял в руки мухобойку…
вторник, 4 июля 2017 г. Станислав Граховский