Глава 4. Слава. Приобретение Посоха
То, что Таня и Слава стали друзьями, было полнейшей неожиданностью для всего класса. Да и для них самих.
Дело в том, что Слава абсолютно ни с кем не общался. В школу с ним приходила мама и все уроки сидела со Славой за одной партой. На уроках он отвечал тихо, растягивая по-особенному слова, да его и спрашивали редко. Учился Слава на четвёрки, порой вперемежку с тройками.
У Тани было связано с ним лишь одно яркое воспоминание. В первом классе, когда они проходили сказку «Гуси-лебеди» и Татьяна Тимофеевна спрашивала ребят, кто из её героев понравился им больше всего, все, конечно, называли Алёнушку – ведь не Бабу же Ягу. Таня, поломав голову, тоже не отличилась оригинальностью. И тут руку, первый и последний раз на её памяти, поднял Слава и мгновенно стал центром всеобщего внимания.
- Мышка, - тихо и с улыбкой произнёс он.
- Кто? – переспросила Татьяна Тимофеевна, обрадованная неожиданной Славиной инициативой.
- Мышка, - повторила его мама.
«А ведь верно! Её никто не назвал, а она тоже сыграла важную роль», - удивилась его неожиданной и привлекательной точке зрения Таня. – «И Слава один из всех догадался!»
Но этот случай оказался единичным...
Казалось бы, насмешки класса были неизбежны. Всё-таки не каждую минуту рядом с ним находилась мама... Но Татьяна Тимофеевна изначально повела дело так, что возбудила к нему, напротив, уважение и интерес. Однако друзей Слава не имел всё равно. К нему привыкли, и к четвёртому классу совершенно не замечали.
Так как же они подружились?
Таня брела из школы домой. Как и все дороги посёлка, пусть даже и асфальтированные, улица Школьная не была оживлённой. На гул машины сзади, уловленный через разнообразные думы, Таня не обратила внимания, тем более, она шла по обочине. Но водитель пёр по-дурному, с приличной скоростью и виляя по проезжей части. В общем, не спрыгни Таня с обочины на большую поляну, находившуюся ниже дороги, дело было бы плохо.
Эмоции по поводу водителя улеглись быстро. Потому что ей вдруг очень захотелось пройти по этой поляне с мягкими ровными волнами пожухлой травы. Тем более, Таню почему-то никогда сюда не заносило.
Чуть в стороне от пустыря пробегала тропинка. По ней параллельно Тане двигался домой Слава, чему она не придала значения.
Вначале она боялась, что под этими травянистыми волнами вот-вот окажется вода – место всё же низменное, а Химик стоит на болоте – и потому шла медленно. Но постепенно Таня начала шагать всё смелее. Неожиданным образом она оказалась на краю крошечного обрыва над узкой канавой с водой. Но, знаете ли, оказаться в воде в середине осени... Так как Таня уже почти шагнула туда, ей стоило усилий удержаться на краю, схватившись за пучок травы. При этом она негромко вскрикнула.
Тогда её заметил Слава.
- Что случилось?
- Да... В воду чуть не свалилась, - хмуро ответила Таня и вышла к нему на тропинку.
- Там вообще не стоит ходить. Там провод.
Слава говорил довольно горячо, и эта неожиданная тревога за неё удивила Таню. Сейчас он растягивал слова меньше, чем когда-либо, и слушать его было не труднее, чем заикавшуюся Сашу, заикания которой Таня абсолютно не замечала.
- А ты где живёшь? – с интересом спросила она.
- Ватутина десять.
«Напротив моего дома пятиэтажка, а я даже не знала...»
До Славиного дома они дошли вместе. Вдруг оказалось, что у них куча тем для разговора. На следующий день Слава и Таня обменялись номерами, скоро стали вместе садиться на уроках труда...
И (может, это казалось Тане – раньше она особо не глядела на заднюю парту) Славина мама стала гораздо реже ходить с ним в школу. Вот тогда и понеслось.
Оправившись от удивления, новоявленные «банты» во главе с Тюриным стали развивать вековечную тему о том, кто плюс кто равно чему. И тогда Славе пришлось, наверняка впервые в жизни, отстаивать честь кулаками бок о бок с Таней. Удавалось ему неплохо: он оказался сильным. Правда, скоро всё опять свелось на «догонялки».
Они и гуляли теперь вместе. Таня посвящала Славу в азы лазания по деревьям – к этой науке, которую ему как-то не доводилось постигать, он проявлял немалый интерес.
- Ты потому так хорошо по деревьям лазаешь, что на пианино играешь? У тебя более гибкие пальцы? – с любопытством спрашивал он.
- Гм... Возможно, - впервые задумалась Таня. Раз так, то она решительно не жалеет о погожих вечерах, проведённых на уроках специальности. И о первом классе, когда она порой выходила из кабинета на грани нервного срыва – со Светланой Вячеславовной отношения вначале были так себе.
С особой гордостью Таня показывала то дерево, где недавно, в пору золотой ещё осени, пряталась от незнакомца. И место, откуда она прыгнула вниз (этот подвиг она уже не раз повторяла).
- Так высоко?
- Ага. Тогда я прыгнула просто от страха, чтобы быстрее спрятаться, а теперь поняла, что это не так уж сложно.
И, если у неё было уверенное настроение, она демонстрировала прыжок. Слава пока не решался, и Таня его не торопила. Она тоже училась лазить и прыгать с трехметровой и более высоты далеко не сразу... Когда она заставляла себя пойти на подобный экстрим впервые, в девять лет, Таня полчаса просидела на ветке, потом включила на мобильнике "Встань, страх преодолей", неожиданно вспомнила какой-то героический эпизод из детской сказки о дракончике Пыхалке и лишь после этого сиганула.
А раз они ушли на юг за свой посёлок, нарушив довольно демократичные и для того, и для другой границы свободы передвижений (к их чести, они в тот же день сознались). Оказывается, даже неуютный, промозглый ноябрьский день может быть по-весеннему овеян романтикой странствий...
***
«То кривые, то тонкие, то ломкие», - с неудовольствием думала Таня, перебирая ворох веток.
Ей нужен был настоящий дорожный Посох. Такой, с которым можно отправляться на самые отчаянные приключения, который станешь воспринимать как одушевлённое существо и друга.
«Ну наконец-то», - обрадовалась Таня, найдя подходящую палку. В самом нужном месте, удобном для её руки, торчал сучок, чтобы сподручнее браться. Проверила. Точно крепкий.
Затем она не удержалась от истинно детской привычки счищать с палок кору. Она отлично знала, что это ослабит Посох, убавит ему долголетия, но руки, увы, сделали своё.
Когда через год, зимой, во время одного непростого приключения Посох сломается, Таня не сможет расстаться с ним и соединит половинки скотчем, хоть его статус практически полезной вещи и перейдёт в статус сувенира.
А пока приключение предстояло нехитрое. Она подняла с земли и повесила на плечо самодельный лук, взяла в руку с Посохом две короткие палочки-стрелы и направилась на улицу Школьная. Замысел был вполне невинным: пройти ту поляну до конца, не верилось ей как-то в провод. Но Слава, это она знала точно, такое бы отнюдь не одобрил, и поэтому она сегодня впервые за месяц гуляла без него.
Сколько же лет потом будет продолжаться дружелюбная, но упорная борьба Славиного благоразумия и Таниного авантюризма! Мишка Миронов, если б он не уехал и примкнул бы к их компании, непременно встал бы на сторону Славы. Возможно, вместе б они вырастили из Тани вполне осмотрительную особу, но уж, чего не случилось...
Она шагала с естественным, не деланным достоинством исследователя.
- Ну подумаешь, у меня в детстве ещё лучше лук был! – послышался мужской голос из окна пятиэтажки.
Таня не обиделась и не вздохнула по поводу своего и впрямь невзрачного лука. Она услышала в этом крике такую жгучую зависть, что пожалела тоскующего по детству человека.
Вообще, лук она несла лишь для удали. Посох, тот был полезен по-настоящему – им можно было прощупывать дорогу, чтобы снова не нарваться на воду.
...Путь свой Таня прошла легко и без препятствий, даже не прозевала канаву. «И откуда здесь вообще может быть какой-то провод, и тем более - подключенный? Слава очень хороший человек, но преувеличивает всякие опасности», - решила она. (Потом оказалось, что провод валялся там в самом деле, но вот насчёт его подключенности или отключенности история умалчивает).
Спрятав в кустах лук, она решила завернуть на детскую площадку. Там оказалась Лера Ковалёва и ещё несколько знакомых девчонок.
- О, Тань, давай с нами крутиться!
Типовая оранжевая карусель-крутилка, коими сейчас утыканы все детские площадки, тогда ещё была в новинку. До неё на площадке пользовалась популярностью другая, более внушительная, но сейчас она была не на ходу и остро нуждалась в починке.
Однако Тане хватило и этой.
- Да остановите же вы!!! Я сейчас вылечу...
Может, это было не вполне реальной угрозой, но у неё возникло крепкое чувство, что её приподнимает. «Почему мой вестибулярный аппарат настолько хуже, чем у них», - поражалась, останавливаясь, Таня.
- А это что за палка? – спросила Лера.
- Это не палка, а Посох.
- О, великий Посох! – рассмеялась она, торжественно поднимая его. – Мне выпало счастье держать в руках священную палку!
Таня сидела с грустноватой улыбкой. Одиночество посетило её на детской площадке, среди девчонок, а не на поляне, где она находилась действительно одна. Раньше ей казалось, что романтическое начало объединяет всех людей без исключения, а теперь Тане вдруг открылось, насколько же они разные. Никто из этих девочек, и одноклассница Лера, не пойдёт шататься с ней с Посохом в руках... «Зато Слава пойдёт, и Саша ещё недавно пошла бы».
Она с облегчением забрала свой драгоценный Посох, дождавшись, когда они досыта нашутятся. Теперь необходимо было очень хорошо его спрятать.
Вначале Таня хотела замаскировать его в том ворохе веток, где нашла, но потом выбрала для этой цели полюбившееся ей дерево с широкой расщелиной. Там он лежит и доныне.
***
- Эх, скорей бы зима, - выдохнула Таня, проходя со Славой по берегу пруда. Слава был солидарен.
- Давай устроим ритуал по её заманиванию, - обрадовалась идее Таня.
- Это как? – улыбнулся он.
- Растреплем камышиный пух с того дерева, будто это снегопад.
Они нарвали камышей, быстро и привычно вскарабкались. «Снег» сыпался долго.
- Давай, зима, услышь нас! – смеялись они.
Зима услышала и пришла без задержек.