На уютной веранде. Мини-миди-максиатюра

          
На уютной веранде сидели две закадычные подруги. Лолита допела последние строки и звук телевизора был приглушён. Песню о женской дружбе они всегда слушали с огромным удовольствием и даже иногда тихонько подпевали. Её слова запали им в душу и, естественно, песня понравилась сразу и безоговорочно. Оля даже сказала, что за ними точно подглядывали и подслушивали, иначе стопроцентному попаданию нет никакого объяснения.
 Добротный стол был накрыт белоснежной скатертью. В его центре возвышалась бутылка сухого красного испанского вина. В хрустальной четырёхугольной вазе горкой лежали фрукты, Плитка пористого чёрного шоколада и коробка конфет "Коркунов" расположились между двумя изящными фужерами. Солнечные лучи,преломляясь в многочисленных гранях горного хрусталя, насыщали чудным светом налитое вино - при одном только взгляде на него уже ощущалось лёгкое опьянение. Присутствовал и неизменный атрибут их застолий - натуральный сок.
- А помнишь, Оля, как он любил здесь сидеть? Он мог часами не вставать со своего любимого кресла-качалки. Порой даже забывал о сигарете. Достанет её из пачки и, слегка покачиваясь, медленно-медленно мнёт её пальцами. Зажигалка лежит рядом на журнальном столике, а сам он внимательно так смотрит на разросшуюся берёзу или яблони и думает, думает... Уже табак почти весь в пепельницу высыпался, а он всё сидит и смотрит. Потом вдруг швырнет сигарету в сторону, достанет блокнот и быстро-быстро начинает писать.
 Она тяжело вздохнула и продолжила:
- А картины! Он же рисовал их исключительно по ночам. Казалось бы - художнику нужен яркий солнечный день, а тут ночь. Но картины-то получались удивительно светлыми и сочными! Мне кажется он сам излучал на холсты какой- то удивительный свет и они его теперь отражают. Просто Мистика!
А копии.Он же был настолько ошеломлён Сезанном,что сделал несколько копий его картин.Скажу тебе честно - я видела в Эрмитаже работы Сезанна. По-моему наши ничуть не хуже.
Она поднесла к глазам бумажную салфетку, но не притронувшись даже к ресницам, положила её обратно на стол.
- А его стихи! Они рождались моментально. Многие хороши, а некоторые просто чудо - так и трогают душу!
Она опять сделала попытку вытереть слёзы.
- Вот послушай, это кажется из какой-то зимней ночки

       ... Чуть поскрипывает фонарь,
          На цепях раскачавшись, под аркой...

- Ты знаешь, я сразу вспоминаю наш дом,толстовский дом. Он,кстати, там родился и жили мы в коммунальной квартире на четвёртом этаже. Просторная, высотой в три этажа,с прямоугольными колоннами арка этого дома выходила на набережную реки Фонтанки.Частенько были ветра и фонарь действительно раскачивался и скрипел - не мерзко, не назойливого,а как-то благостно. А эта игра теней на сводах...Ой,да что это я тебе рассказываю - ты же в курсе.
 Или вот ещё:

        ...Дрожа чернеющим телом,
           Вдоль стены пробирается кошка...

- Ты же знаешь, я не любительница всех этих домашних кошечек, собачек, птичек,рыбок... А читаю его слова и ладонями чувствую эту дрожь, дрожь не от страха ,не от холода, а от одиночества.
- Или такая строка:

  ... В глуши оглушённый глушью...

 Всё здесь есть в этой строке. Что ,где и как. Триединство какое-то. И писал-то он о любви,о времени, о нас, о себе...  И так трогательно.
 А его миниатюры - порой о двух строках пигалица, а хохочешь минут десять. Нет, умел он взглянуть необычно на обычное.
 А каким весёлым был! Заводипа среди детей и взрослых. Душа любой компании. Искрометность - это о нём. Просто перт..перпет... вообщем, настоящий вечный двигатель.
 Правда романа он так и не написал,ни одного, да и повести тоже. Но он же работал по двенадцать часов. А график - три через три. И всё на ногах. И ещё дача.. Тебе ли соседушка не знать сколько надо на ней строить, сеять и пахать.
 А стариком он так и не стал. Ему же только через два месяца исполнилось бы сорок девять лет. Всего сорок девять!
Есть у него стихотворение, посвящённое другу, рано ушедшему туда. В нём, я помню, есть такие строки:

    ...И мыслью поделюсь,
       Быть может, новой -
       До встречи, Игорь,
       Извини, не скорой.

И прошло-то всего пятнадцать лет.Теперь уже наверное встретились.
Она  тяжело вздохнула и замолчала.
 Ольга, застывшая в кресле как статуя, широко открытыми глазами изумленно смотрела на подругу.
 Вино было слегка пригублено.
 На дворе был полдень первой годовщины...

Всё это будет гораздо позже, а сегодня,как обычно,сыпались упрёки и назревал скандал:
- Ну что ты там расселся? Хватит бездельничать! Только одна курежка на уме! Писатель хренов! Почему я  должна пахать как лошадь? И когда наконец-то будут готовы грядки? Сажать пора а у тебя всё разворочено! Что значит устал? Что значит работаешь по двенадцать часов? И хватит мне про свой дурацкий график! С ночной? Отоспаться? Ты видел,чтобы я жж-нибудь днём спала? Ночью спать надо, а не картинки малевать! И хватит острить! Твой плоский юмор здесь неуместен! Одни только хиханьки в голове! Что с тобой будет в пятьдесят, если уже сейчас всё из рук валится? ...

В такие моменты Оля,если она находилась у подруги, старалась исчезнуть как можно быстрее.


Продолжение следует.