Крыса, моя дорогая

Наталья Калининградка
В обед быстренько иду на рынок.  Не хочется вечером  покупками заниматься. Перешла проспект, лавирую среди людей на оживленной остановке. Вдруг, даже остановилась,  забыв,  куда иду,  взглядом уткнувшись в широкую спину, вдоль которой свисает толстый серый шнур. Поднимаю глаза, и рот открылся сам собой: на плече у парня сидит здоровая серая крыса, чуть не с кошку ростом!

«Мамочки мои! Чем же ты её такую большую выкормил?»  Парень усмехается: «Да, всем, что сам ел, то и ей». Крыса глянула на меня умными глазками, потопталась  на месте, почесала за ухом лапой.  Я оторвала  взгляд  и пошла дальше по своим делам.

М-да. Неужели, и меня в перспективе ждет такое. Дома в трехлитровой банке спит маленький белый крысенок – сыну на работе девочки подарили.
Понятное дело,  никто заниматься крысенком не будет,  все заботы о зверушке лягут на меня, ну, что делать.

Крысенок рос быстро. Потешно ел  всё, что давали, держа еду лапками-ручками, шелушил семечки, лакал молоко из бутылочной крышечки, любил полакомиться кусочком твердого сливочного масла. Трехлитровая банка стала мала, пересадили в пятилитровую, но не надолго.  Подросший крысенок неутомимо прыгал, пытаясь выбраться, и, в конце концов это ему удалось.

Завис на лапках, ловко разместив их на горлышке банки. Шевелит усами, изучая окружающий забаночный мир. Глазки блестят заинтересованно.
Куда его теперь?  Клетку, что ли покупать для крысенка? 
«Ну, и что с тобой делать, моя дорогая?»    Выпустила в «свободный полет». Засеменил на согнутых ножках по дивану, по подоконнику, забежал за приоткрытую оконную раму, прилепил розовые лапки к стеклу, принюхивается.  Тут, и осенило, пусть живет между рамами. Окна у нас большие, мы тогда их еще не меняли, между рамами широко и просторно. Застелила бумагой пространство, набросала тряпочек, поставила поилку.

Освоилась крыса быстро. Повозилась с тряпочками и бумагой, устраивая гнездо, попила-поела, начала носиться вдоль стекла.
Спрашиваю своих: «Как назовем животину?» - «Так, ты ж её уже называешь «моя дорогая» - вот и имечко готовое», - отвечают.
Так, и повелось. «Мам, я твоей дорогой сыру принес!», кричит от порога сын. Бабушка к крысе вполне лояльно, и даже кошка Катя, красавица десяти годов, никакого нездорового интереса не проявила. С долей брезгливости посмотрит на это живое недоразумение, хвост кверху и уходит на любимое кресло с бабушкой вязать очередные носочки.

Как–то раз я не обнаружила на месте зверька.  Спросила своих, вдруг выпустили погулять, да забыли?  Нет, ничего подобного, никому, кроме меня,  крыса не нужна. Поискали, нет нигде!  На Катю не подумали нисколько, её такая пакость не интересует.

Может выскочила в подъезд, когда ребята гулять уходили? А, вдруг забрела к соседке бабе Томочке, которая иногда оставляла в двери щелочку для проветривания.  Я с ужасом представила, как лежит моя соседка  в обмороке, но  вдруг что-то смачно шлепнулось между рамами.

Вот она, моя дорогая, сидит на месте, жива-здорова! Откуда только взялась? Крыса развернулась ко мне спиной, и, демонстрируя удаль молодецкую,   полезла по раме вверх, обхватывая планку рамы лапками и помогая себе хвостом. Прямо, как монтёр с «кошками» карабкается на телеграфный столб! Долезла до ручки, посидела, качаясь, и полезла еще выше, до самого верхнего шпингалета.  Как она там умудрялась держаться?  Хвост мотался из стороны в сторону, видно трудное это дело – держаться на высоте!

Зимой,  чтобы крыска не замерзла,  выкладывала  за раму  бутылку с теплой водой. Крыса забиралась на бутылку, распластывалась, блаженно закрывала глаза. Летом делала ей  тенёк, иногда купала, чтоб не хватил тепловой удар. Мокрая  крыса недовольно вырывалась, забиралась в любимый уголок и начинала тщательно умываться, захватывая лапками розовые ушки, чистить брюшко, перебирать хвост.

Иногда выпускала гулять по комнате, не опасаясь, что куда-нибудь заберется. Маршрут у крысы был определенный, посетив, все любимые уголочки, подбегала ко мне, начинала крутиться около ноги, поднимала кверху мордашку с умненькими глазками: «Пора домой!»

Сын улыбается: «Мама, тебе крыса, как отдушина!» И, действительно, повозишься с такой  маленькой теплой зверушкой, и забываешь про сложности нашей жизни.