Часть вторая.
Глава 13. Рассказ Захарова.
Иван порылся в бардачке, достал дешёвые сигареты без фильтра, извинился и, отвернувшись от нас, прикурил. Сделав несколько глубоких затяжек, резко затушил свою цигарку, смял и выбросил из окна на дорогу.
- Вот, больше десяти лет, уж как бросил курить, а иногда хочется, нестерпимо! Приходиться на всякий случай держать, как аптечку.- Будто оправдываясь, пояснил он и снова повернулся к нам, так и не обретшим за это время дар речи.
- Я же парень был деревенский, местный, - продолжил он,- отсюда и в армию призвали. Друг у меня был,- Вася, как брат мне, что называется с пелёнок вместе! И в детсад ходили вместе, и по улице бегали, и по погребам-огородам лазили, и в школе десять лет вместе, за одной партой! Неразлучники были,- такая вот, крепкая, настоящая мужская дружба, всем на зависть! Даже влюбились в одну девчонку, и то не поссорились! Решили, пусть сама выберет, кто ей больше по -душе. Захаров печально улыбнулся своим воспоминаниям.
– Ну и в армию, понятно дело, в одну часть, в один взвод, хотели! Об Афгане вместе мечтали, нам тогда война приключением казалась, что с мальчишек взять! И вот, призыв, проводы, все как положено, по –деревенски! Родители наши уж с военкомом договорились, что б посодействовал, значит, чтоб служили мы вместе.
Ну, погуляли на проводах, как следует, всей деревней! А утром, на рассвете, Васькина бабка его на святой источник послала. Очень религиозная была, по советским временам, старуха. Так вот, вернулся он с водой, перед тем, как команду "Стройся" новобранцам дали. Вода целебная родниковая, кстати всем пришлась, некоторых головы после проводов сильно болели! А Васька, трезвый как стеклышко, смеётся, но сам беспокойный какой-то! Улучил момент, рассказывает.
Не помню, говорит, как до источника добрался, похмелье, голова гудит, больше всего заснуть боялся, чтоб не отправку не опоздать! Бабку ругал, себя ругал, зачем её послушал, за водой этой попёрся, надо было, мол, схитрить, в колодце набрать, чтоб она отстала. Вода везде одинакова, а сам поспал бы чуток!
И вот из рассветной мглы у источника, появляется старичок, и протягивает ему воду в фляжке. На,- говорит, - внучок, попей, полегчает! Васька ему «Да я сам целую канистру набрал, тоже угостить могу!» А старик ему-«Той водицей друзей своих напоишь, а сам моей попей, не побрезгуй!» - Тут, корешок мой бабкины рассказы вспомнил, и, малость струхнул! Воду пригубил, а тот ему опять с настойчиво так советует:- «Ты парень, службу и дружбу не путай, за дружком не гонись, разные у вас пути дороги, и судьбы разные!» Васька, понятно, ему что то возражать стал, а старик ему в ответ - « Ну дело твоё, только под ноги себе посматривай чаще!»
Иван примолк на минуту, и я успела заметить, что он с сожалением глянул в сторону выброшенной им на асфальт сигареты.- Тогда мы решили, что всё это совпадения, да бабкины сказки! А потом, после учебки, меня в афганские горы, а его при штабе связистом оставляли. Так нет, выпросился со мной,в действующую часть! А ещё через три месяца, напоролись мы на душманскую мину в дозоре. Я перешагнул, а он следом за мной шёл. Оба и взлетели.
Васька в цинковом гробу домой вернулся, а у меня контузия и кровопотеря от множественных осколочных. Очнулся в госпитале, после трех переливаний. Неделю без сознания, в бреду. Помню только, какой-то дед меня водой поил, приговаривал,- «зря дружок твой меня не послушал, оба целы б были!» Вот такие вот, «Легенды и были Жигулей», в восемьдесят пятом году это было!
Иван вздохнул, помолчал и завёл машину. И, глядя на нас молча плачущих, в зеркало заднего вида, добавил: - Что хотите обо мне думайте, только детей я ваших, при таком раскладе, искать отказываюсь, и вам не дам!