Троянский конь. Роман
Часть 4
Окунуться в жизнь!
Окунуться в жизнь, доселе неизведанную, оказавшись в быстрой реке, которая меня подхватила и уносила всё дальше и дальше... Мою спутницу Надежду я сразу не заметил, оказалось, она уже стояла на другом берегу и махала мне рукой, я хотел двинуться к ней, но река всё дальше и дальше несла меня по течению, ни на метр не смог приблизиться к берегу, хотя хорошо плаваю, может быть, с непривычки, – так подумал. Она же бежала по берегу за мной и смеялась. Правду сказать, мне было не до смеха, опозорился перед девчонкой – ещё «мальчишка с Чёрного моря»...
И всё же, может быть, это был какой-то страх, потом я сам успокоился и переплыл к ней без труда. Мы оказались достаточно далеко от нашей одежды и места, где хотели отдохнуть. Я вышел и посмотрел на неё: о Господи, как я раньше не замечал её точёный стан и грудь, которая манила меня... Но я не смел даже подойти поближе. Ведь понимал, что она выросла в семье казанских татар, у них свои нравы, правила. Я их знал почти все: у меня был друг в Сочи из крымских татар. По их понятиям, девушка должна отдать себя только в первую брачную ночь. Я же в себе перебираю разные мысли, пока она сама не подошла ко мне:
– Я думала, вечность прошла, пока ты ко мне плыл.
Я посмотрел на неё: волос чёрный, как смола, мокрый, доходил до поясницы, сама румяная, а губки так и просили: «Возьми меня».
– Надежда, для меня было неожиданностью, что течение захватило меня и двигало вниз, не мог даже сопротивляться.
– Не верю, а может, ты хотел отдалиться от пляжного места? – и она уже вплотную стояла около меня. Я не двинулся к ней навстречу, а наоборот, отошёл в сторону, я хотел её отвлечь чем-то и спросил, что только пришло на ум:
– А там что? – указывая на старинный заброшенный храм.
– Хочешь – пойдём, посмотришь, там сохранились ещё старинные фрески богов. Как будто бы в этом году хотели отстроить, но у Администрации района не было на это средств.
Она схватила меня за руку, и мы уже бежали по нескошенному полю зелёной травы с разноцветными полевыми цветами.
Пока бежали, небо нахмурилось и хлынул тёплый летний дождь, вскоре мы очутились в небольшой церквушке. Правда, и там тарабанил дождь, но всё же было где укрыться от него. Мы стояли рядом, она дрожала, то ли от холода, то ли впервые оказавшись вдалеке от посторонних глаз с молодым человеком. Я не знал, как поступить:
– Ты вся дрожишь, тебе холодно, Надежда?
– Озябла, – сказала она дрожащими синими губами.
– Можно тебя обнять, немного согреешься? – Она посмотрела в упор в мои глаза и не ответила, понял, что она согласна. Я взял её за руки и повёл вглубь церквушки, где было сухо, сел и предложил сесть тоже, а сам обнял и притянул к себе. Чувствовал её дрожь, переходящую ко мне, манившую поцеловать и согреть посиневшие губы, но я не смел. Обнимая её, почувствовал страсть к этой девушке, которая сейчас хотела всё отдать, лишь бы прикоснулся к ней губами. Я же про себя всё думаю: «Только не здесь, нельзя осквернить то чистое место, куда мы попали». Думаю одно, руки же непослушные обшарили всё её тело, гладили самопроизвольно, двигаясь к цели, дотрагивались до груди. А губы лизали оставшуюся дрожь и капли дождя. Я и не успел опомниться, как сам впился в её губы. Но заметил, что и она не сопротивлялась, целовала меня по-детски, наивно. Моя левая рука ухватилась за резинку её купальника, и только тогда она опомнилась, вздрогнула и убрала руку. Немного отойдя, сказала:
– Ты же знаешь, что это мне непозволительно.
Я понял, что она не настолько созрела, чтобы отдаться с первого раза.
– Ты меня не поняла, я хотел сесть здесь же на большой камень и притянул тебя.
Она опять подошла вплотную.
– Не обижай меня, я тебя полюбила с первого взгляда, но я без разрешения и получения благословения на это от моих новых родителей не смогу раскрыться и отдаться полностью.
Я понимал это, и мы только целовались, поверьте, это было трудно вынести... тем более – сочинский пацан! Мы тёплые ребята, с двенадцати лет выдавали себя за восемнадцатилетних и имели женщин. Я чувствовал, что ей тоже стало приятно, и она начала вплотную двигаться к взлетевшему ястребу, раздвигаясь, чтобы поймать его в клетку, прикрытую паранджой...
Я понял, что она не настолько созрела, чтобы отдаться с первого раза.
– Ты меня не поняла, я хотел сесть здесь же на большой камень и притянул тебя.
Она опять подошла вплотную.
– Не обижай меня, я тебя полюбила с первого взгляда, но я без разрешения и получения благословения на это от моих новых родителей не смогу раскрыться и отдаться полностью.
Я понимал это, и мы только целовались, поверьте, это было трудно вынести... тем более – сочинский пацан! Мы тёплые ребята, с двенадцати лет выдавали себя за восемнадцатилетних и имели женщин. Я чувствовал, что ей тоже стало приятно, и она начала вплотную двигаться к взлетевшему ястребу, раздвигаясь, чтобы поймать его в клетку, прикрытую паранджой...
Всё, оба почувствовали облегчение, опять в благодарность поцеловал. Мои страстные поцелуи опять и опять доводили до крайности, я усадил её на себя, немного приоткрывая вход в недоступную дверь, усаживая на кол. Она закричала от боли, но всё же дала возможность опустошиться. Но если бы это было всё! Сейчас она меня целовала и требовала ещё и ещё. И с первого раза я почувствовал страстную девушку, которая отдалась, несмотря ни на что, за любовь.
Всего лишь пара строчек, вовремя сказанные слова всю жизнь могут изменить, и ты даже не заметишь, как постепенно с головой втягиваешься с силой в любовь, забыв всё на свете, что окружало тебя раньше... лишь бы рядом быть с ней. Провести все дни напролёт, лаская то, что никогда не знал, не видел, не представлял? Так бывает!
Уже темнело, дождь перестал, нам же надо было дойти до узкого мостика и перейти его на другой берег за своими вещами. Добрались к дому поздно вечером голодными, но очень удовлетворёнными. Даже не помню, что мы перекусили и перекусили ли вообще, нас опять тянуло друг к другу, и в одном из таких сближений, – может, по случайности, а может, специально, – она теряет девственность, чтобы показать, что она ещё девчонкою была, пятнами крови на простынь, постель.
Ничего не обещая взамен, я только поцеловал её. Я знал, что меня дома в Сочи ждёт моя первая любовь, моя Леночка (Елена Николаевна Донская), с которой я дружу с детского сада и поклялся жениться на ней в десятом классе. Никогда даже не держал за ручку, не говоря уж о поцелуях. Она для меня была запретной темой, среди моих одноклассников никогда не рассказывал о ней, хотя всё думали, что она давно спит со мной. Я посмотрел на Надежду и подумал: как хорошо, что она не живёт в нашем городе Сочи, а то бы узнала об этом и моя Леночка.
Стук в дверь: явился её одноклассник Андрей и сказал, что он за нами, нужна подпись для прописки. Мы быстро переоделись и сели в такси, и он отвёз нас в домоуправление. Там всё было чётко спланировано, я подписался с Надеждой в какие-то бланки. В руки отдали два паспорта, она их положила к себе в сумочку, сказав:
– Дома отдам, чтобы ты не потерял.
Потом Андрей отвёз нас до центра Казани и оставил там.
– Нужно отметить это дело! Куда пойдём?
– Я не знаю, на что ты рассчитываешь, ты же бедный студент?
– Студент точно, но не бедный, мои родители помогают достаточно.
– Тогда пойдём в ресторан европейской кухни «Бурбон», расположен в самом центре Казани, отметим нашу ночь! – она, видно, постеснялась сказать открыто по-другому. Андрея с нами не было, но я чувствовал, что она ещё стесняется меня.
– А ты была там когда-нибудь?
– Нет, но слышала, что очень красивый.
Мы подошли, швейцар открыл дверь, и нас проводили за столик, накрытый на четырёх человек, убрали два прибора и положили меню на стол. Я взял меню, заглянул туда, и непроизвольно вырвалось:
– Ах, и цены здесь!..
http://www.proza.ru/2017/06/30/1694
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2017
Свидетельство о публикации №217063001694