Афанасий никогда не был заядлым рыбаком. Разве, что в детстве. Тогда все бегали с удочками на ближайший пруд ловить «секильдявок», так называли они мелкую серебристую рыбёшку. Но некоторые рыболовные снасти он всё-таки имел: прикупил как-то по случаю. Иногда выходил к пруду порыбачить. В его арсенале была пара удочек с разной длиной удилищ и спиннинг, всё телескопическое. Спиннингом Афанасий пробовал выловить хищника, но безуспешно. На удочку ловил, бывало неплохие экземпляры карасей с окунями. Но со временем, его редкие выходы на рыбалку снизошли на «нет», поскольку уловы падали, а комары росли.
Возвращаясь из леса домой с корзиной грибов, решил он пройти мимо прудика. На берегу заметил крупную рыбью чешую.
— Карпа что ль поймали? — поинтересовался Афанасий у сидевшего рядом рыбака.
— Карась, — ответил незнакомец, — из «телевизора»* выпутывали.
— А окушки тут водятся? — заинтересовался Афанасий.
— Тут и щучки водятся, — ответил рыбак, — спиннинг только нужен.
«Спиннинг, — мелькнуло в голове у Афанасия, — это то, что у меня есть! А что если мне на рыбалку завтра пойти»?
С этой мыслью Афанасий молча покинул берег пруда. Весь обратный путь он размышлял о предстоящей рыбалке.
Вернувшись домой, он, конечно, разобрался с грибами: «Рыба ещё плавает, а грибочки-то вот они, тута»! Закончив с лесными трофеями, Афанасий пошёл в сарай отыскивать свои рыболовные снасти. Всё было на месте: длинная удочка, покороче, со скользящим поплавком, и спиннинг без поводка и блесны.
— А-а, вот он, мой чемоданчик, — Афанасий вытащил из-под упавших вещей небольшой дамский кейс.
Стерев с него пыль, он открыл застёжку. Покопавшись в нем, извлёк старый жёлтый поролон, рассыпающийся в пальцах. В него были воткнуты тройники новеньких блёсен. Афанасий вышел на улицу. Отряхнул весь мусор, и стал разбирать своё имущество.
— Да у меня тут всё есть, — хвастался он перед самим собой, — и поводок новенький. Эта блесна на окуня. Эта крупновата будет. А вот эта должна понравиться моей щучке! «Щучья прелесть»! Увидит она мою красавицу блестящую, да, как набросится… Какая красота, ну точно — «Щучья прелесть»! А ведь я сам её сделал! Ну, всё, щучки, завтра я вас половлю!
Афанасий старательно прикрепил поводок к леске спиннинга. Зацепил на него свою самую красивую блесну. Взял ещё удочку с длинным удилищем: «Может и карасиков подёргаю…» С приятными мыслями о предстоящей рыбалке, Афанасий отправился по своим дневным делам, ведь сказочная рыбалка ждала его только с завтрашним рассветом.
Рано утром Афанасий встал. Рассвет лишь занимался. Он быстро оделся. Сложил свои снасти в плетёную кошёлку. Сунул в карман кусок белого хлеба. Червей копать не стал, — «С ними ротаны поклёвками замучают». Накинул на себя куртку, и, водрузив на голову старую шляпу, вышел из дома без завтрака.
Путь к водоёму был недолгим. «Хорошо, вот так рано утречком пройтись мимо спящих домов». Утренняя прохлада бодрила Афанасия, вдохновляя на предстоящую рыбалку. Узкая тропинка сквозь разросшуюся крапиву. Приметный бугорок, и вот он прудик. Мелкий ручеёк образовал здесь целый каскад прудов. Один мелкий, весь заросший затопленным кустарником. На другом ребятня даже купается, там берег для этого удобный. А этот пруд облюбовали рыбаки. Он достаточно глубок. Ряска сносится к одному берегу, освобождая водное зеркало для поплавков. Купаться здесь неудобно: с одной стороны крутой спуск, а с другой ил с камышами.
Афанасий размотал удочку. Насадил на крючок кусок хлеба и опустил в воду. Достав, стал разминать его в кулаке, превращая в тесто. Тем временем, внимательно осматривая гладь водоёма. Ветра не было. Достигнув нужной эластичности наживки, сунул её в карман. Теперь — спиннинг.
— Вот она моя: «Щучья прелесть», — он нежным взглядом осмотрел блестящую приманку.
Высмотрев место для первого заброса, Афанасий размахнулся и рывком устремил «Щучью прелесть» в пруд. Блесна улетела далеко, точно в назначенное место.
Афанасий прокрутил ручку катушки, и ничего не почувствовал. Он стал крутить её более интенсивно, но никакого сопротивления не было. Опустив свой взор на спиннинг, Афанасий в ужасе увидел, что в кольцах удилища лески нет.
— Как это? — в недоумении изрёк он, — это, как?
С катушки жалобно свисал обрывок лески. Афанасий потянул за него, а потом резко дёрнул, — леска оборвалась. «Сгнила, — констатировал расстроенный рыбак». Он молча сложил спиннинг. Его огорчала не потеря красивенькой блесны. Это была потеря «Щучьей прелести», — его мечты, его азарта в охоте на хищника.
Машинально он взял в руки удочку. Насадив на крючок мякиш, скатанный в виде маленького приплюснутого яйца, и забросил в воду. Поплавок упал на бирюзовую гладь отражённого неба. Затем, резко поднялся над водой, стряхивая с себя капли воды. Но, вновь прилёг, и медленно стал удаляться от берега. Афанасий выдернул снасть из воды. В одной руке он держал удилище, а второй поймал крючок с наживкой. Поплавок продолжал своё движение. Лёгкое течение уносило его в сторону от рыбацкого счастья.
Сложив свой инвентарь обратно в плетёную кошёлку, Афанасий решил вернуться, и позавтракать яичницей с грибами. Он не слышал как щука, высунув морду из воды, ехидно смеялась ему вслед, щелкая зубами.
*— «Телевизор» — снасть для рыбной ловли, запрещённая на российских водоемах.