Глава 3.
Детство и отрочество.
В детском саду у Мадины была любимая воспитательница, кореянка. Звали её Таисия Львововна. Она научила её и рисовать, и читать, и писать. Научила душевному теплу и доброте. Каждый день в группе дети что-то рисовали, клеили,лепили из пластилина и из глины разные фигурки животных и птиц. По вечерам Таисия Львовна выставляла детские поделки на обозрение родителей, чтобы они могли полюбоваться на творчество своих деток.
А в самой группе всегда было тепло и уютно. Пахло неизъяснимой свежестью, а воспитательница почему-то всегда пахла гречкой. Так и запомнился Мадине этот запах, напоминавший ей о детстве.
Летом в детском саду можно было вдоволь купаться в бассейне. Он, конечно, был мелким и назывался лягушатником для совсем маленьких, но Мадина очень любила в нём плескаться. Вокруг бассейна росли плакучие ивы. В саду детского сада заботливый садовник каждый сезон сажал что-то новое: здесь были и розы с бархатцами весной и летом, и лилии с васильками, вьюнами и цикорием в августе, и хризантемы с астрами осенью.
Кормили в садике тоже неплохо. Мадина очень любила в саду борщ, котлеты, гороховое пюре, гречку, пшённую кашу на молоке и бигос. Летом им часто давали компот и печёные яблоки, поили томатным или берёзовым соком в больших трёхлитровых баллонах.
По праздникам устраивались весёлые утренники. Особенно Мадине запомнился её грузинский танец под Новый Год, костюм из марли для которого с серебристой короной мама шила всю ночь накануне праздника. А ещё она как-то была Мальвиной в красном платьице с кружевными панталончиками и узорами из сутажа, который ей сшила опять - же мама.
Мама любила что- то дома вязать, шила мягкие игрушки, пусть неумело, но от души. Вязала для дочки пуловеры, свитера и платья. Пекла пироги по выходным.
Напротив их дома в махалле соседи по воскресеньям пекли для всех лепёшки. У их соседа напротив Анвар- ака было трое детей и много внуков. В будние дни он много работал, а по выходным пёк лепёшки, не столько из- за денег, сколько для удовольствия. Для души, так сказать. Но его сдобный патир так всем нравился, что порой даже всей махалле не хватало этих вкусных лепёшек.
По воскресеньям ранним утром Мадина брала у бабули мелочь и бежала со всех ног покупать к соседу напротив патир. Тандыр был горячим с раннего утра, и улыбчивый сосед всегда радовался, когда приходила девочка.
С тех пор горячий патир со сливочным маслом или каймаком был любимым завтраком Мадины. И такого вкуса, как у патира из детства, Мадина не помнила ни у одной лепёшки потом, хоть она и объездила по республике много городов и перепробовала много разных видов лепёшек: и самаркандские гала- осиё, и гороховые наманганские, и большие ферганские с разными узорами, и хорезмские на курдючном жире с мясом, луком и помидорами, которые можно было хранить в холодильнике месяц, и они не портились. Но такого вкуса , как у патира из детства, не было ни у одной лепёшки потом в её взрослой жизни.
Перед окончанием детского сада воспитательница решила научить деток делать салат оливье. Каждому дала задание что- то принести для салата. Мадине досталось принести банку зелёного горошка. В группе дети весело нарезали большущую миску оливье, заправили майонезом. И потом с удовольствием все вместе съели.
Потом Мадина пришла в тот день домой и попросила бабулю дать ей продукты и самой приготовить салат. Она всё сделала сама, ей это доставило огромное удовольствие. Ей было всего 7 лет, а она уже чувствовала себя маленькой хозяюшкой.
Ещё как-то раз Таисия Львовна решила деток научить делать дощечки. Она попросила их плотника из садика дядю Ваню настрогать досок для кухни для резки салатов. Сделала с детьми в группе на одной стороне аппликации. Потом они покрыли их бесцветным лаком. И получились прекрасные подарки для мам на 8 марта.
Потом в их семье ещё много лет пользовались той самой дощечкой и резали на ней салаты, вспоминая добрым словом Таисию Львовну.
В 7 лет Мадина пошла в школу . Никогда она не забудет её строгую классную учительницу начальных классов, Запашную Нину Тимофеевну. Она была очень строга к ней, может даже, не всегда справедлива. Была у неё и любимица в классе, Динара Балтаева. Мама у неё была председателем родительского комитета, делала ей подарки часто, и та ставила Динаре пятёрки просто так, за красивые глазки.
Тем не менее, училась Мадина всегда хорошо и ежегодно получала похвальные грамоты за отличную учёбу. Не давалась ей только физкультура. Она была временами весьма медлительной девочкой ( физически), зато соображала очень быстро. Обожала математику, чтение, литературу, историю, географию,русский язык. Особо хорошо ей давались изложения и сочинения на вольные темы. Её сочинения всегда зачитывались перед всем классом как самые лучшие. Она очень любила вставлять в них эпиграфы, цитаты, метафоры из произведений разных классиков, поэтов и философов.
Всего она поменяла за школьные годы 4 разные школы. Но любимой была всегда самая первая. И будучи взрослыми, они стали встречаться с одноклассниками в ресторане каждый год именно из её первого , самого любимого класса.
Мадина одной из первых получила значок октябрёнка и пионерский галстук за отличное поведение и учёбу. Её всегда звали возглавить класс как председатель совета отряда или староста. И она не отказывалась. Но иногда старостой был и её одноклассник Ботир Бойханов. Он тоже был отличник из семьи военного и учительницы.
В классе было почти 40 человек. После окончания школы большинство разъехались: кто в Россию,кто за рубеж. В Ташкенте остались человек 10-12 из их класса.
Со второго класса у неё была любимая подруга Таня. Они ходили вместе в школу и возвращались вместе обратно. Иногда гуляли вместе, прыгали через натянутые резиночки, играли в классики, бросали теннисные мячи об стену и прыгали через них. Словом, играли как все обычные девчонки. Правда, гуляли они вместе нечасто из- за того, что Мадина после школы ходила ещё и в Дом культуры заниматься музыкой. Она училась играть на пианино, пела в хоре на разных конкурсах, учила гаммы и сольфеджио. Один год ходила также на танцы и гимнастику. Бабушка часто забирала её с занятий музыкой.
А с четвёртого класса Мадина уже ходила на музыку сама через дорогу.
Дома у Мадины стояло старенькое немецкое пианино из орехового дерева. Ещё мама Мадины Аля играла на нём в своём детстве. Она тоже закончила музыкальную школу по классу фортепиано. И даже отучилась 2 года в консерватории, но потом бросила из- за конфликта с учительницей. Бабуля Мадины очень любила петь татарские песни. Голос у неё был мелодичный, тонкий и озорной. Так что, музыку в семье Мадины знали и ценили.
Мадина обожала свою учительницу по музыке Марину Викторовну Филинову. Тоненькая, бледная, всегда ухоженная Марина, была истинным знатоком музыки и детских душ. Она всегда подбирала для Мадины те пьесы и этюды, которые подходили ей по характеру и настроению. И на экзаменах она неизменно получала только пятёрки. Хотя, как и у всех пианистов, у неё дрожали перед любым экзаменом руки, пальцы холодели и не гнулись от волнения.
В хоре она пела в группе альта, её любимыми песнями были « Аист на крыше», « Прекрасное далёко», « Хиросима».
Учителем по хору у неё был Балалайкин Алексей Владимирович. Это был прекрасный педагог, музыкант и дирижёр. У него был идеальный слух и, как только в хоре кто-то начинал фальшивить, он останавливал пение и строго смотрел на виновника. И больше фальшивить ни у кого желания не было. Деток, у которых не было слуха или голоса, он просто в свой хор не брал. У него не было лишнего времени возиться с бездарностями. Мадина ездила с ним на все конкурсы. Музыка и танцы были её стихией, её вдохновением, её мотором.
Она научилась ценить прекрасное благодаря музыкальной школе и своим любимым учителям.
А уже будучи взрослой стала сочинять и свои песни.
Когда Мадине исполнилось 10 лет, её мама купила на Карасу большую трёхкомнатную кооперативную квартиру на седьмом этаже . « Седьмое небо», как называла Мадина их квартиру. Но переехали они в неё не скоро, через 2 года. Так сказать, « обживали», долго копили деньги на мебель. Переехали они в неё только когда Мадине было 12, и она заканчивала музыкальную школу.
А до этого Мадина с мамой ездили туда 1 раз в неделю и привозили постепенно то мебель, то вещи, то кухонную утварь. Денег им вечно на что-то не хватало, как и всем в непростое советское время.
После 6 класса Мадина с мамой переехали в новую квартиру, и она перешла в другую школу рядом с домом. Там она проучилась 2 года.
Новый класс у них был экспериментальным, чисто девическим. Так их и называли: класс « Д», то есть девочки. И здесь она, конечно же, тоже была всеобщей любимицей и отличницей. В новом классе было несколько девочек- кореянок, и в соседних классах тоже. По аналогии с девчачьим классом, был создан и класс чисто для мальчиков, 7 «Ж». И там был мальчик, который ей очень нравился, Жора Пенкин. Это было её первое юношеское увлечение, так называемое агапэ. Он даже не знал, что он ей нравился. То ли за весёлый нрав, то ли за хулиганские проделки, то ли за глубокие серые глаза и тёмно- русые кудри.
Через год его родители уехали в Америку, и он вместе с ними. Мадина никому не подала и вида, что это её расстроило. Но она о нём долго горевала.
Потом ей нравился высокий кореец Юм Олег из того же класса. На шее у него было большое родимое пятно, выделявшее его из всей толпы подростков. А ещё он всегда был наглажен и одет с иголочки. Видно, мама его очень старалась для сына. И опять она боялась даже подойти к нему и признаться в своих чувствах( или просто симпатии?). Когда они выросли, она случайно узнала от кого- то, что он погиб, а ведь ему и не было тогда 25 лет.
Дружила Мадина в своём классе с кореянками Мариной Ли и Шин Ирой. У них вечно была своя компания, куда они допускали не каждого. Хвастались друг перед другом новыми модными шмотками, стали курить, были у них с 14 лет и поклонники. Мадину они уважали за прямой и открытый покладистый нрав и за успехи в школьных предметах. К слову, она могла их всегда выручить на контрольных и они могли спросить у неё совета в трудную минуту.
Но курить она с ними не стала. Дед всегда курил дома крепкий табак « Приму» и « Астру», и запах сигаретного дыма она не переносила.
Она помнит, что только в комнате деда стоял единственный в доме телевизор, и она смотрела мультики по полчаса, максимум по часу в день. Воздух в комнате был аж сизым от дыма. И маленькая Мадина закрывала рот и нос ладошками, чтобы не чувствовать этого запаха. Окна дед открывать не любил, и курил прямо в комнате. Поэтому обои и вся мебель у него в комнате были жёлто- коричневого цвета от дыма.
Она мечтала о чистой и верной любви, как и все девочки - подростки в её возрасте. А её всё не было…
Когда ей исполнилось 14 лет, она с отличием закончила музыкальную школу- семилетку в Доме Культуры. Для неё начался непростой подростковый период. И первые серьёзные обиды на мать.
Детство кончилось, к бабушке с дедом она приезжала 2-3 раза в неделю, заходила к ним после « музыкалки», обедала. Потом ехала домой, к маме.
Мать уходила рано на работу. Началось непростое перестроечное время. Денег всегда не хватало. Было в жизни мамы Али несколько месяцев, когда вместо зарплаты она получала напечатанные на газетной бумаге сум- купоны. На них можно было купить всего лишь несколько буханок хлеба и килограмм колбасы. И это была её месячная зарплата доцента в институте!
Мама Аля была просто в ужасе. Слава Богу, были бабушка с дедушкой, выручили их запасы в погребе. На завтрак мама наскоро тёрла ей на тёрке диетический салатик из моркови, яблок, сахара и сливок либо жарила оладушки. С тех пор она это всё ненавидела. Это были не бабушкины разносолы, домашние котлеты, пельмени, фаршированные перцы, дедушкин плов или бефстроганов. После школы поэтому она старалась по возможности поехать к бабушке с дедом, где её всегда ждали, вкусно кормили и любили.
После восьмого класса мама решила, что Мадину надо бы отдать в специализированную школу с английским уклоном. И один год она проучилась там.
Её классная руководительница Светлана Юрьевна была оригинальной особой. Помнится, у неё были огромные очки в фиолетовой оправе, вечно растрёпанная густая шевелюра, вставные золотые нижние зубы и масса крупных серебряных перстней на руках. Преподавала она химию.
А химия была одним из любимых предметов Мадины, и, возможно, благодаря этому она и поступила затем успешно в институт.
Класс химии был хорошо оборудован всевозможными пробирками, ретортами, склянками и огромной таблицей периодических элементов Д. И. Менделеева. В каждую парту была вмонтирована раковина для слива реактивов. Мадина обожала делать всевозможные опыты по химии, смешивать в пробирках разные жидкости, наблюдать изменение цвета, запаха, появление дыма и пара при этом. В этом было что-то чудесное и волшебное для неё.
Ей очень везло с учителями.
По русскому и литературе у неё всегда были реальные знатоки русской классической литературы, очень образованные филологи. И Учителя с большой буквы. Они очень любили свою профессию и всех своих учеников. Конечно же, Мадина всегда была одной из лучших. Её сочинения по литературе зачитывались перед всем классом как образец, достойный подражания. Естественно, находились в классе и завистники среди её одноклассников.
В английскую школу в её класс с Мадиной вместе ходили и несколько её однокашек.
Шин Ира, Ли Марина, Пан Кирилл, а в соседнем классе учился и её любимый Юм Олег.
Школа находилась в нескольких остановках от дома, и Мадина каждый день ездила в неё на автобусе вместе с девчонками. Иногда, когда опаздывали, приходилось ездить и на такси.
И всегда она с замиранием сердца смотрела со стороны на Олега. Вроде бы простой корейский мальчик. Один из самых высоких парней в школе. Но он отличался опрятностью, какой-то внутренней собранностью и теплотой. И, конечно, она никогда не забудет его танец брэйк-данс, который он исполнял на школьной сцене на одном из конкурсов « А ну- ка, парни!».
Девчонок уже в старших классах начинали интересовать парни,сигареты, вечеринки. А она была занята только учёбой, только ей. Поэтому иногда для своих одноклассников она казалась даже скучной простушкой. Да она порой и чувствовала себя действительно как гадкий утёнок.
Девчонки уже начинали краситься, делать яркий маникюр, какие-то модные причёски. Но ей это всё казалось тогда каким-то ненужным, преждевременным, что ли… Ну какие помада, тушь и тени в 15 лет! Да, так была настроена советская мораль, и так были настроены её бабушка с дедом и мама.
Да, собственно, её мама никогда особо модницей и не была. Даже в молодые годы.
К сожалению, маму она стыдилась. На родительские собрания она вечно опаздывала. Приходила без мэйк-апа, без причёски, в каких- то серых пальто и старомодных шляпах. Вечно прибеднялась. И Мадине было стыдно за её поведение, нарочитый смех и немодную одежду. Ведь можно было даже в те годы одеваться красиво , со вкусом, и при этом не тратя больших денег!
Но со вкусом у её мамы были большие проблемы…И меняться она не собиралась, несмотря на все уговоры Мадины.
А чего стоили только одни походы на базар!
Иногда они ездили с мамой на модный в те годы Ипподром, это был большой вещевой рынок на другом конце города. И поход на базар представлялся Мадине в те годы сплошным мучением. Мадине нравились многие модные вещи. Но мать их купить не могла, стоили они для неё слишком дорого. И поход на базар превращался для нашей героини на 2-3 часа в море криков и слёз. Если ей что и покупали, то всегда самое дешёвое и не всегда модное. А ведь ей хотелось блистать! И она знала, что она этого достойна!
Проучившись один год в спец. школе, Мадина перешла в колледж, где был медицинский класс. Мама хотела, чтобы она осуществила свою мечту- стать врачом. И 3 года перед институтом она училась там. Преподавали им сестринское дело, анатомию, хирургию преподаватели, доценты кафедр и кандидаты наук из ТашМИ. Мадина была на седьмом небе! Ей очень нравилось учиться, тем более, что в колледже у неё появились новые друзья.
Рядом с ней за партой сидела Зилола, невысокая плотненькая скромная брюнетка. Она оказалась дальней родственницей Мадины. Впоследствии она тоже поступила с Мадиной в медицинский вуз и училась с ней на одном курсе, но в параллельной группе. Мадина часто шла с ней домой после уроков.
А ещё её лучшими подругами стали смешливая татарочка Эльза и пампушка с проницательными зелёными глазами Цукерман Ксюша. Вместе они ходили в последнем классе к репетитору по химии. С ними был и их одноклассник Тимур.
Тимур вечно доставал Мадину своими язвительными замечаниями. Она всегда приносила из дома что- то поесть: то бутерброд с колбасой, то яблоки, то печенье. А высокий худенький Тимур сидел позади неё за партой и дразнил обжорой. Все знали его язвительный характер и старались с ним не связываться. Он был неглуп, но, страдая комплексом неполноценности, всегда находил жертву, над кем можно было бы поиздеваться. Видя беззащитность Мадины, он решил, что нашёл подходящую жертву. Он частенько доводил её до слёз, даже не подозревая об этом. Мадина была довольно обидчивым подростком.
Как-то Тимур на уроке информатики испортил Мадине её зачётную работу. Надо было составить программу, чтобы получилась цветная картинка. Мадина долго старалась, а он взял и испортил всё, переделав в программе несколько пунктов. И фон монитора стал сливаться с картинкой. На экране ничего не было видно. Как он это сделал, Тимур не сказал, но стал дико хохотать, видя недоумение и слёзы Мадины.
Она дома поговорила с мамой, и она решила Тимура заинтриговать. Мадина написала на листочке бумаги несколько философских выражений. Типа: « Я мыслю- следовательно, существую. Р. Декарт». И тому подобное.
Тимур был ошарашен. Он считал себя самым умным в классе, а тут – его на место ставит какая-то девчонка!
Стоит ли жизнью своей рисковать,
Коль грубиян вас начнет задирать?
Нет уж, обидеть меня он не сможет,
Скромный же парень мне только поможет.
Мадина стала приносить разные философские изречения в класс Тимуру каждый день и подбрасывать ему их на стол. И на четвёртый день он уже стал ждать их и удивлялся, когда Мадина забывала изречения дома. Вырабатывался условный рефлекс, как у собаки И.Павлова.
Как говорила мама Мадине: « Мы в ответе за тех, кого приручили (А.Экзюпери)».
Когда Мадина училась в последнем классе колледжа, зимой Тимур шёл позади неё, и подставил ей ножку, чтобы она поскользнулась и упала на льду. Мадина удержалась, но ей было так горько и обидно, что он еле сдержала слёзы. Зачем он так с ней? Чем она ему не угодила?
И для неё было настоящим мучением, когда 2 раза в неделю они ездили через весь город на улицу Шота Руставели вчетвером к учителю по химии Михаилу Петровичу. Тимур и там отравлял ей существование. Он ей мешал всеми способами, подкидывал кнопки на стул, старался её всячески отвлечь от решения задачи, при этом забывая, что сам при этом зря тратит своё время и не успевает правильно решить свою задачу. Учитель был очень строг, и, видя, как Тимур издевается над Мадиной, сказал, что, если тот не успокоится, он его выгонит и тот перестанет ходить на занятия. Тимур притих. На время, конечно. Словом, учёба в колледже ей далась непросто ( в эмоциональном плане). С учителями-то у неё ведь всегда складывались прекрасные взаимоотношения!
Она очень любила их классную руководительницу Халиду Вахидовну. Она была учителем химии, многие годы преподавала химию в институте, и была большим профессионалом своего дела. Её уроки всегда были очень увлекательными. Она умела превратить каждый урок в неповторимый праздник. Мадину также увлекала биология, алгебра и, конечно, литература. Она обожала что- то сочинять, пересказывать, писать конспекты, учить стихи.
Обожала она также уроки английского, этот язык ей давался даже лучше, чем государственный узбекский. Она на нём говорила почти свободно. Было очень всё познавательно и весело. И, конечно, подруженьки Эльза с Ксюшей очень радовали её. Они часто собирались у Эльзы или Ксюши дома и говорили о своём, о девичьем.
У Ксюши родители развелись, как и у Мадины, у её папы была уже вторая семья, но он помогал Ксюше. Она часто общалась и со сводной сестрой. После репетитора по химии папа Ксюши приезжал на своём новеньком « Форде» за ней, и развозил девочек по домам. Тогда такие машины в Ташкенте были в новинку.
Ксюша жила с мамой в небольшой двухкомнатной квартире. Мама её была художницей и прекрасной хозяйкой. У них дома после свежего ремонта было всегда тепло и уютно. Мама Ксюши была всегда очень гостеприимной и хлебосольной хозяйкой. Она постоянно что- то консервировала, экспериментировала на кухне с разными рецептами на зиму. Ксюша тоже очень любила вкусно покушать . Она звала Мадину на кухню, клала перед ней большую тарелку макарон со сгущёнкой, и говорила : « Ну, подруга, налетай. Худеть так худеть».
Девушки собирались на кухне и мечтали о большой и крепкой любви, о путешествиях, об институте. Все трое хотели поступать в медицинский, но почему-то её подруги изначально были уверены, что не поступят.
- Вот увидишь, Мадина, ты обязательно будешь учиться в ТашМИ, и замуж ты тоже у нас выйдешь первая, потом Ксюша, потом Эльза,- говорили ей девушки.
Жизнь в итоге всё расставила по местам: как и говорили подруги, так и вышло. Мадина поступила в медицинский, а они нет. И замужем первая побыла именно она, и ребёнка тоже в начале родила Мадина.
Ксюша Цукерман , не поступив в ТашМИ, закончила финансовый институт, потом улетела в Америку и там уже закончила курсы мед. сестёр и работала уже там.Она вышла замуж за еврея и улетела в Балтимор, где родила потом сына с дочкой. И Мадина ещё многие годы переписывалась с ней в соц. сетях.
А Эльза закончила ТашГУ и работала в лизинговой компании. Замуж она вышла довольно поздно за ташкентского татарина, и родила увальня- сына. Потом связь с Мадиной у них потерялась. Но у Мадины в доме, несмотря на все переезды, сохранились несколько тарелочек и бокалов с розочками, которые она сохранила на многие годы. Это были подарки её подруг на дни рождения. А для Мадины - как напоминание об их юношеской дружбе. И как некий оберёг для её дома. Она очень ценила эту посуду, не напрасно считая, что , пока цела хотя бы одна эта тарелочка или бокальчик, в её доме будет всё спокойно.
Нет иной руководящей нити в жизни человека, как его собственная, в нём вечно живущая, вечно свободная искра Бога. Ничто, нигде и никогда не может задавить вашей свободы, ибо свобода каждого из вас - Вечность, в вас живущая. Перед поворотами во внешней судьбе человека всегда оживает или меркнет его внутренний человек. Нет возможности перейти из одного состояния внутреннего совершенства в другое, более высокое, пока все препятствия вовне не сумел человек благословить.