В сентябре капитан-лейтенант Барк был отправлен в Ленинград на учебу в Высшие офицерские классы. Учиться – не работать. Никаких тебе бессонных ночей, штормов, нервотрепок, ругани, поглощений спирта…. За короткое время Сергей даже набрал около десяти лишних килограмм веса. Группа штурманов, в которой он обучался, состояла из 27 человек. Их сразу разделили на две подгруппы, надводников и подводников. Распорядок дня на классах был следующий. До обеда лекции и практические занятия, после обеда четыре часа самостоятельной подготовки, затем до утра свободны.
В каждую подгруппу назначалась «классная дама» - один из преподавателей. В обязанности коей вменялось попечительство над слушателями. «классная дама» следила, дабы офицеры на самоподготовке «грызли гранит наук», а не травили анекдоты или резались в карты. В подгруппе Сергея «классной дамой» был капитан 1 ранга Зигель Виктор Генрихович, судя по фамилии, возможно, из приволжских немцев. Зигель преподавал историю военно-морского искусства, лекции его были интересны и слушатели их любили. Во всяком случае, на его лекциях никто не спал. Виктор Генрихович любил приходить на самоподготовку и устраивать диспуты, говоря при этом, что в спорах рождается истина.
В публичной библиотеке Ленинграда, куда иногда захаживал Сергей, ему на глаза попался английский военно-исторический журнал Лондонского издательства. В журнале был раздел посвященный немецким подводникам второй мировой войны. Действия немецких подводных лодок описаны, хотя и кратко, но с выкладками дат, фамилиями командиров и суммарным тоннажем потопленных ими судов. Он сделал выписки и на очередной самоподготовке устроил с Зигелем дискуссию.
- Виктор Генрихович, в своих лекциях Вы подробно разбираете действия наших подводных лодок во время Отечественной войны 41-45 гг. Боевой опыт, безусловно, изучать нужно, но было бы полезно также изучать боевой опыт противника. Там есть чему поучиться.
- Что вы имеете в виду?
- Ну, например сопоставление таких фактов. Подводные лодки Балтийского и Северного флотов, за все четыре года войны утопили немецких судов общим тоннажем 233 429 тонн.
А немецкая «U-181», под командованием Вольфганга Люта, утопила союзных кораблей и судов на сумму 274 712 тонн. То есть, одна немецкая подводная лодка утопила больше, чем весь наш подводный флот Балтики и Севера. Думаю, эти атаки стоило бы изучать….
- Откуда Вы взяли эти цифры?
- В публичке попался военно-исторический журнал лондонского издательства.
- Ну, в журнале могли и приврать.
- Вряд ли англичане стали бы прославлять противника и этим уменьшать свои достижения в войне.
- Ну, хорошо. А то, что мы не изучаем опыт противника не совсем верно. Использование подводных лодок в завесах, это не что иное, как опыт немецких «волчих стай».
- Да, но немецкая «волчья стая» состояла минимум из десяти подводных лодок, а наши завесы из двух-четырех. На учениях «Океан», где мне довелось принимать участие, наша бригада развернула три завесы. Одна из двух лодок и две из четырех. Противостояли два отряда боевых кораблей. Их состав: два крейсера, три БПК, девять ЭМ и два СКР. Две завесы (6 подводных лодок) в атаку вышли. «Поразили» семь кораблей. Если бы в завесах было хотя бы по шесть лодок, была бы возможность поразить все корабли….
- Хорошо, мы изучим эту ситуацию. А теперь, дайте-ка мне полное название Вашего журнальчика….
После чего Виктор Генрихович покинул аудиторию, а одноклассники обступили Сергея.
- Ну, ты срезал Зигеля, на зачетах он на тебе отыграется. Давай, рассказывай, что ты там еще вычитал в своем журнале?
- Извольте. Вот хронология десяти их лучших подводников. На первом месте Отто Кречмер. 50 000 тонн, вроде не так уж много, но 4 ноября 1940 года утопил три английских крейсера. На втором месте Вольфанг Лют, о нем я уже говорил. На третьем Эрих Топп – около 200 000 тонн. На четвертом Виктор Эрн – 104 842 тонны. На пятом Ганс-Гюнтер Ланге – 21 сентября 1944 года утопил 4 транспорта, 5 тральщиков и 2 эсминца. 16 февраля 1945 года – английский корвет «Блюбелл». Кроме того, торпедировал наш линкор «Архангельск (бывший британский «Роял Соверен» передан во временное пользование) и эсминец «Зоркий». Дальше Вернер Винтер – 79 302 тонны, Генрих Леманн-Вилленброк – 125 580, Вернер Хартенштайн – 114 000….
- А почему некоторые утопили в тоннах больше, а место занимают ниже?
- А это за военные корабли. Поражение военного корабля у них расценивалось на порядок выше, чем обычного транспорта. К сожалению, наши подводные лодки потопленными военными кораблями похвастать не могут. За всю войну около десяти малых кораблей – 2 сторожевика, 3 тральщика и 5 сторожевых катеров. Немецкие лодки утопили 148 боевых кораблей, в том числе 6 авианосцев, 2 линкора, 5 крейсеров, 52 эсминца, 2 фрегата, 26 корветов, 9 подводных лодок, 13 десантных корабля….
- Что еще интересного ты там вычитал?
- Интересные данные о «люфтваффе». Оказывается, у немцев «ассом» считался летчик, который сбил 100 самолетов. Но были и такие, кто сбил 300 самолетов. На этом фоне наши «ассы» выглядят скромнее. Трижды Герои Советского Союза Кожедуб и Покрышкин сбили, соответственно 62 и 59 самолетов….
* * *
В январе главный штаб ВМФ организовал в Ленинграде командно-штабные ученья. В Военно-Морскую Академию были вызваны штабы Северного и Тихоокеанского флота во главе с командующими. Академия пустовала – слушатели разъехались на зимние каникулы, и главком решил проводить учения в ее стенах. Естественно на учения привлекли не весь состав штабов, а лишь их мозговые центры – офицеров оперативных управлений и боевой подготовки. Офицеров Северного флота («красных») разместили в левом крыле Академии, Тихоокеанского («синих») в правом. Офицеры оперативного
управления ВМФ в центре. Возглавлял учения сам главком «Г». Центр разрабатывал вводные, доводил их «красным» и «синим», а те двигали по картам свои эскадры, дивизии и флотилии. Действия флотов оценивались, и им сообщалось, какие условные потери они понесли в том или ином соприкосновении. Говоря примитивным языком, все это напоминало игру в «морской бой», чем на уроках занимаются школьники.
Учения планировалось провести в течение семи дней, причем проводились они круглосуточно, без перерывов на обед, сон и прочее. Старик «Г» велел, чтобы все было как на войне. Поэтому обед приносили в термосах, прямо на рабочие места. Спали урывками сидя на стульях, либо сдвинув несколько столов или табуретов. Естественно адмиралы и капитаны 1 ранга, а других здесь не было, от таких условий давно отвыкли. Только какой-то из них придремал на трех стульях, как принесли очередное донесение. Такой-то флот двинул такие-то силы в такую-то точку. Приходиться вставать, раздирать слипающиеся глаза, наносить на карты новые диспозиции, принимать какие-то решения….
На второй день «центр» совсем занемог и выдернул с классов двух штурманов для ночных дежурств и нанесения оперативной обстановки. В эту группу попал и Барк. Дежурили с 20.00 до 8.00, потом тоже валялись на стульях. Работа была привычная и Сергей с напарником справлялись легко. Теперь каперранги оперативного управления ночью могли лежать на стульях много больше, и вскакивать только при появлении высокого начальства. Все равно, через пару дней на них было жалко смотреть. Ходили сонные, как мухи, натыкаясь на мебель, с выражением мученичества на лице. Наблюдая эту картину, Сергей заметил напарнику.
- Смотри-ка как их «укачало», даже животы усохли, видать отвыкли в Москве спать на стульях.
Старшим в группе, где работал Сергей, был капитан 1 ранга Константинов. Мужик оказался с юмором, сам подшучивал и подсмеивался над собой и своими коллегами. Но вот учения подошли к концу. Константинов готовил справку-доклад старику «Г» для подведения итогов учений. Через пару часов доклад для разбора учений был готов, но начальник оперативного управления контр-адмирал Синцов его забраковал.
- Много условных наименований и терминов, доклад необходимо упростить.
Общими усилиями справку-доклад «упрощали» еще два часа, но Синцову снова она не понравилась.
- Очень сложно и многое непонятно, переписать.
Константинов не выдержал и психанул.
- Что ж тут сложного и непонятного? Объясните, Христа ради!
Синцов, который уже выходил из кабинета, повернулся и почти шепотом произнес фразу, которая сразила Сергея наповал.
- Мне то все понятно. Вы напишите, чтобы главком понял.
После переделки справка-доклад увеличилась в объеме в два раза и стала напоминать тексты из букваря по типу «мама мыла раму». Когда, наконец, доклад утвердили, Сергей сказал Константинову.
- Судя по тексту, который пошел на-гора, Старик-то не шибко умен.
- Он еще и злопамятен. Так, что осторожнее с определениями, даже стены имеют уши, а стукачество у нас в Москве возведено в ранг особой доблести.
Все хорошее когда-нибудь кончается, закончилась и учеба Барка на высших офицерских классах, которая продолжалась 10 месяцев. Впереди оставалась только астрономическая практика. Слушателей штурманского класса перевезли на катере в Кронштадт, где разместили в двухместных каютах на учебном корабле «Бородино». Корабль должен совершить переход вокруг Европы из Кронштадта в Севастополь. День был субботний, в воскресенье к вечеру должны еще подвезти курсантов штурманской специальности из училища, тоже на практику. Таким образом, возник совершенно свободный день. Кто-то, кто не был в Кронштадте, пошел осматривать город, кто-то засел на всенощную в преферанс, кто-то отправился в дом офицеров на танцы….
Итоги выходного дня Сергей подбил в стихотворной форме и повесил в офицерской столовой, назвав его
«Вечер в Кронштадте».
Курс наук нам прочитали
И на практику послали,
Чтоб высоты измерять,
Отдыхать и загорать.
И чему был каждый рад,
Нас отправили в Кронштадт.
Здесь на судно посадили,
Флотской кашей накормили
И, наполнив нам желудки,
На устройство дали сутки.
Ну, а наши офицеры,
Флота цвет и нашей эры
По каютам разбрелись
И на спины улеглись.
После ужина за карты
Сели наши практиканты,
У кого ж еще стояли,
Те на танцы побежали
В местный флотский балаган
Закрутить, дабы роман.
Штурмана наши лихие
Все гиганты половые.
Все равны своей судьбой,
Так и рвутся в ближний бой.
В меру пьяны, в меру сыты,
В меру бороды побриты,
А для чрезвычайных мер,
С ними старший офицер.
Вмиг по залу побежали,
Женщин всех порасхватали,
Кто толстушку, кто худую,
Можно выбрать там любую,
Но старались брать мамзей,
Чтобы было «все при ней».
Вроде всем всего хватило,
Только после хуже было.
У одних уже упал,
У других «запал пропал»,
Третьим попросту «не дали»,
У четвертых – баб отняли.
Остальные офицеры
«Набрались» без всякой меры.
Так «не солоно хлебавши»,
Не допивши, не _ _ _ _ _ _,
Возвратились все домой,
То бишь в трюм вонючий свой.
Учебный корабль «Бородино» путь из Кронштадта в Севастополь преодолел за 20 суток. Погода выдалась, как на заказ, дни солнечные, на небе ни облачка, и никаких тебе штормов. Даже Бискайский залив прошли при волнении всего три балла, что бывает редко. Слушатели занимались астрономией в утренние и вечерние сумерки, остальное время было практически свободным. Через неделю Сергей так набил руку на астрономических вычислениях, что вообще перестал ходить махать секстаном, а задачи решал «обратным ходом». Делается это так, задаешься нужными координатами и гонишь задачу по таблицам задом наперед. Разоблачить сие действо не возможно.
По возвращении в Ленинград, сдавали экзамены. Затем слушателям выдали свидетельства, где указывалось, что они могут занимать должность флагманских штурманов соединения подводных лодок.
Из романа "Меридианы..."