Не только у Галочки с рождением дочек мало что в жизни менялось. Лена из третьего подъезда четырехмесячную дочь родила, третьего ребенка. Вообще люди не заморачиваются!
Только на пятом месяце сообразила, что беременна. Еще четыре месяца, и готово. Получилось, что четырехмесячную дочь родила. Эта четырехмесячная Оля, на голову выше ровесников, была точной копией старшей на год сестрички Светы, такой же рослой и крепкой блондинки. А старший брат сестричек, третьеклассник Милан уже бил дворовых мальчишек без разбору, не парень, а стихийное бедствие, его ребята постарше боялись.
Юрьна тогда уже очухалась и могла разговаривать с окружающими, пока малышня возилась в песочнице, а мамочки болтали на скамейках. Эпидемия деторождения накрыла новоселов.
Вот эта самая мамочка двух блондинок показалась ей гораздо симпатичнее других мамаш, у которых главным удовольствием было наблюдать, как их малыш увечит острой лопаткой твоего ребенка и мило улыбаться, а всех разговоров - про макароны, которые мужу на ужин сварит.
Лена, в отличие от них, была приятно спокойной и, что самое главное для Юрьны – красивой. Та в детстве портреты рисовала, любила разглядывать лица, и каждое красивое лицо воспринимала как подарок.
Весь облик статной ровесницы с уверенной осанкой и русыми волосами невольно вызывал расположение и желание любоваться простой русской красотой. Секрет красоты оставался загадкой. Присмотришься, а никакого курносого носа нет, и ни одной специально русской черты, но вместе - русская красавица.
Пока дети гуляют, много о чем успеешь поболтать, времени достаточно. И детство свое вспомнишь, и институт, и поклонников, и как замуж выходила.
Лена в тот раз вспоминала студенчество и «картошку» после первого курса. На «картошку» ездили под Астрахань. Арбузы и помидоры. Юрьна погоревала, что ей такого счастья не привалило, видно в разных вузах учились.
- Лена, а что ты заканчивала? – полюбопытствовала Юрьна.
- МГУ.
- И я МГУ. А факультет какой?
- ВМК.
- И я ВМК.
- Неужели? А я со стороны думала, что ты балерина. Что-то на ВМК тебя не помню.
- И я тебя не помню. Наверное, на разных курсах учились, у нас курсы не пересекались. В каком году выпускалась?
Год выпуска совпал, соседки уставились друг на друга, пытаясь друг друга вспомнить. И тут Юрьну осенило:
- Мы друг друга не помним, потому что ты пришла на наш курс из академки, мы тебе чужие были, а ты нам.
- Да, из академки.
- Ты Лена Фоменко!
- Да, – удивилась соседка.
«Академиков» со старших курсов за пять лет учебы пришло всего четверо, из них только одна девушка, Юрьна не могла ошибиться. И не просто какая-то девушка – легенда ВМК! Факультета вычислительной математики и кибернетики.
В начале пятого курса прошел слух, что из академки вернулась сама Фоменко! Два года ждали. А кто это? Обалденная красотка, да еще мозги феноменальные.
Интриговал парадокс, как из академки вообще-то может придти отличница, а не двоечница. С красотками проще. Увидел на территории МГУ красивую девицу, точно на ВМК идет.
Юрьна сто раз убеждалась со своей страстью разглядывать красивые лица - что мужские, что женские. Зацепишь интересное лицо где-нибудь в метро, запомнить хочется, нарисовать потом по памяти, а она вот-вот выйдет, и ничего ты не успеешь. Но нет, выходит вместе с тобой на станции Университет. Значит студентка МГУ. Сейчас исчезнет. Нет, в твой автобус садится, интересно с какого факультета? Жаль, что не узнаешь, на свой пора. А твоя модель как шла впереди, так и ведет до самой двери на твой факультет.
И впоследствии, когда придумали конкурсы красоты, первое место по МГУ стабильно держали девочки с ВМК.
Но уж если среди преподавателей и студентов Фоменко славилась обалденной красоткой, то на это стоило посмотреть. А какая она? Это надо видеть. И пошло-поехало. Вы Фоменко видели? Нет. А вы? Тоже нет. И так весь год. Никто её не видел. Даже на экзаменах. Ей автоматом пятерки ставили, лишь бы с факультета не ушла перспективная студентка. Преподаватели мечтали заполучить к себе в аспирантуру, соперничали между собой, к кому согласится пойти.
Но один раз Юрьне всё же удалось увидеть легенду, правда мельком, одну секунду, и проводить взглядом статную фигуру с тонкой талией. Студентка летела на большой скорости в босоножках на высокой платформе с развевающейся гривой шикарных пепельных волос до попы по направлению к выходу.
- Лена! Тебя преподаватели ищут! - летело ей вслед. Красавица даже не обернулась.
- Вы Лену Фоменко видели?- еще долго раздавалось эхо переклички преподавателей, шнырявших туда-сюда по коридору.
- Видели. Только что была.
- Где она?
- Не знаем,- пожимали плечами студенты и ехидно между собой добавляли, – где-где, известно где – иностранцев обслуживает.
Ничего себе, задумалась Юрьна, легенда ВМК в её доме живет! Вот же судьба сводит!
- У тебя волосы тогда гораздо длиннее были.
- Были, да.
- А вот, скажи, как ты на факультет попала? В спецшколе училась?
- Нет, в обычной.
- Академик Фоменко, математик, твой родственник?
- Нет, однофамилец.
- Тебе что, математика нравилась?
- Мне все предметы нравились, математику не выделяла. Но летом после восьмого класса нечего было читать, по программе всё заранее прочла, и мне сборник олимпиадных задач случайно попался. Валялась на диване все лето и решала, очень нравилась математика.
- А почему в академку пошла? Болела?
- Нет, не болела, просто справку купила за пятерку, и всё. Я два раза академку брала. Вовремя сообразила, что пять лет студенческой свободы пройдет, а потом каторга на работе. Решила оттянуть сколько получится. Училась легко, с интересом, учебники не читала, мне лекций достаточно, память хорошая, экзамены сдавала на пятерки, зачеты автоматом получала. Времени много оставалось. До обеда лекции послушаешь и тусоваться до ночи. Очень тусовки любила. Могла не есть, не спать круглые сутки, так бы тусовалась и тусовалась.
- А в аспирантуре училась? Помню, как преподаватели за тобой бегали, хотели в аспирантуру взять.
- Нет, мне тогда работа удачная подвернулась со свободным графиком, программистом в Югославском посольстве. Зарплата хорошая. Не сравнить с аспирантской стипендией. И вообще, мне тогда не до аспирантуры было. Любовь большая была. С американским мальчиком из Канзаса. Пожениться собирались, в Америку уехать. Дня друг без друга не могли прожить. Большая любовь. Ему родители жениться не разрешили, слишком рано, надо три года подождать. Увезли в Канзас. Собирался меня туда вызвать. Долго переписывались, и сейчас еще раз в год созваниваемся. Ждал меня, а потом женился на американке. А я Милана от югослава родила, поженились, но быстро развелись, не сильно нравился, я своего американца любила, и он меня.
- А как в наш дом попала?
- Югославу квартиру дали от МИДа, но я уже без него въезжала, одна с Миланом, мы к тому времени разошлись.
- А девочки от кого?
- От соседа по лестничной клетке, от Юры. Водитель при МИДе. Ты его видела наверняка. Крупный такой блондин, высокий. Девочки в него.
– Знаю Юру. Он часто по автомобильным делам в нашем подъезде с мужиками тусуется. А как вы поженились?
- Пригласил меня икону старинную посмотреть. Зашла по-соседски, попили чаю, засиделись, разговорились, так у него и осталась. Удобно. Две квартиры на одной лестничной клетке. Дети в двухкомнатной, мы в однокомнатной.
Так вот, про кого Юра хвалился мужикам-соседям, что у него жена умная! Хорошие деньги зарабатывают, подпольным бизнесом занимаются. Оборотистые ребята, вместе шапки вяжут с иностранными надписями, с адидасами всякими и спартаками. В магазине не купить. Модный писк. Спрос огромный. Трикотажные шапки-петушки. На вязальной машине отечественного производства начинали, сломалась, да и надписи на ней плохо получались, и ручной работы много – руки отваливались. Нитки из Узбекистана выписывали и в Тарусу за бобинами разноцветной шерсти на служебной Волге ездили. Социализм дело такое, если бизнес, то подпольный.
Накопили денег, купили японскую вязальную машину-автомат, программируюмую. При социализме. Когда ничего нигде нет. Всё могут ребята! И машинка всё может! Как работает, не понять. Инструкция японскими иероглифами написана.
Леночка между домашними делами и тремя детьми села за самоучитель, десять дней его почитала, выучила японский и инструкцию перевела. Научилась машинку программировать. Вот тебе и ВМК, и его легенда. Это же надо, выучить японский за десять дней, только для того, чтобы одну единственную инструкцию перевести. Ну, если привык учить языки программирования, то это возможно конечно. Но японский! Это круто.
Потом выпускники ВМК так же лихо выучат Уголовный кодекс, половина курса уйдет в успешные адвокаты, но это еще впереди, Юрьна об этом еще не знает. Юрьне хочется понять, как бы жила легенда ВМК, если бы уехала в свое время в Америку.
- Как твоя американская любовь поживает, знаешь?
- Знаю. Это он японскую машину нам с Юрой прислал. У него трое детей и ранчо.
- И у тебя трое. А что собственно поменялось, если бы в Америку уехала? Тоже трое детей было бы. И ранчо. Сейчас бы коров пасла.
Лена улыбнулась, уж ей-то личное счастье каждый день и походы с подругами в баню гораздо дороже дурацких ученых амбиций. Надо – сделает, и заноситься не будет. Где она сейчас? Чем занимается? В Америке? В Японии? В Италии? Кто знает. А кстати, вы Фоменко Лену случайно не видели?