Настенька проснулась рано-рано, но дед Георгий Константинович проснулся еще раньше. Он уже курил у парадного и учил жизни соседа Петю.
- От скажи мне, Петро, чего ты весь день, як то веретено крутишься, шо у меня у глазах рябит, а твоя Дюймовочка, вернее Трехдюймовочка сидит, как памятник. Нужно бабе двигаться - хозяйством заниматься... От постоянного сидения может жеж геморрой образоваться. Я с тебя удивляюсь - ты може детей своих за нее грудью кормил? Или она тебе яйца отрезала? Петя, она тебя у гроб загонит.
Тут Настенька увидела, как по улице плывет Клара, которую баба Соня называет "шалава" ( Насте пока не удалось выяснить, что значит это слово. Вообще с незнакомыми словами была просто беда - в каждом подслушанном разговоре их было несколько. А спросить у взрослых - так они сразу - " А где ты это слышала?" Приходилось до всего доходить своим умом.)
Клара не шла, а плыла каравеллой, раскачивая роскошной кормой( Настя догадалась, что корма - это попа, но что там роскошного - это было загадкой). Дед Георгий замолчал, он смотрел на Клару, пока та не свернула в переулок. Нить разговора была утеряна, папиросы докурены, и мужчины, пожав друг другу руки, разошлись по своим делам.
Настенька на цыпочках пошла в сторону кухни. Там бабушка с кем-то беседовала шепотом, это нельзя было пропустить.
"В его возрасте нянчат внуков и сыплют старческий песок! А этот старый греховодник не пропускает ни одной юбки! Мне стыдно от людей! Всех сисястых и жопастых торговок на центральном рынке этот бабник передрымбал!( Настя опять услышала непонятное слово. И ведь опять никто не обьяснит!) Женя, вся моя жизнь - это каторга! Нет моих сил! Бабушка громко высморкалась. Она беседовала со своей сестрой. Сестра Женя, видимо, сказала что-то не то потому, что бабушка поджала губы, сказала " Ой, все!" и закончила разговор.
Настя опять спряталась в своей комнате. Такая рань, а у нее столько событий и новых слов.
В детском саду травили тараканов и Настя, вытерпев умывание и заплетание кос, тихо вредничала - отказывалась есть кашу. Но бабушка была неумолима. Никаких барбарысок, пока Настя не сьест кашу. Она рассказала Насте сказку про Огниво( опять непонятное слово). Потом про свое детство. Наконец каша была сьедена и Настя, получив свои выстраданные конфеты, вышла во двор. Во дворе играли Игорь и Люба - дети дяди Пети и тети Берты. Тетя Берта сидела в общей беседке, и, как орлица, наблюдала за детьми. Ее монументальная грудь давила стол.
Игорю пришлось играть с девчонками в классики - у Насти была отличная битка, которую ей сделал дед.
Настя так увлеклась игрой, что пропустила тот момент, когда во двор влетела Наталья - сестра тети Берты. Она бросила полные сумки и всплеснула руками: "Берта, я тебе такое расскажу!" Берта выразительно посмотрела на детей и Наташа принялась что-то тихо тараторить ей на ухо. Настенька, нарочно, тут же стратила и принялась изучать строение беседки, подбираясь все ближе к секретничающим женщинам. Чуткими ушами она разобрала только "забрали в больницу в чем мать родила"( опять непонятно - в какой одежде мать рожает). Тетя Наташа рассказала все новости и помчалась дальше, а тетя Берта тяжело поднялась со скамейки и пошла к Настиной калитке.
Когда Настя вошла в дом, она поняла, что все самое интересное было без нее. Противный Игорь забрал битку и отдал только когда тетя Берта вернулась и, придавив грудью жалобно скрипнувший стол, накричала на сына. Насте хотелось вцепиться Игорю в волосы, но она побаивалась тетю Берту, да и Люба - девочка крупная не по годам, могла задать Насте хорошую трепку за брата.
Бабушка металась по кухне,спешила и все роняла. Еле-еле собралась, хотела оставить Настю дома, но не рискнула, взяла с собой. По дороге бабушка рассказала, что дедушке на работе стало плохо и его забрали в больницу.
В больнице было шумно, немного страшно, но любопытно. Дедушка лежал на высокой кравати в большой палате. Кроме него там было еще человек семь. Возле дедушки хлопотала медсестра. Она сделала ему укол в руку, потом поправила подушку , но заметив Настю с бабушкой, торопливо вышла. Не успела бабушка выложить судки и пижаму из сумки, как пришел важный доктор и потребовал покинуть отделение посторонним. Мол - вечером посещения, а сейчас не нарушайте режим.
Бабушка поджала губы. Настя подбежала к деду поцеловала его в колючую щеку и только потом покинула палату. Когда вышли из больницы, бабушка что-то бормотала. Настя разобрала только "Сейчас я нарушу тебе режим". Они шли почему-то не домой, а на рынок. Бабушка не смотрела на прилавки, а смотрела на лица. Дальше началось такое, что Настя потом долго пересказывала маме и папе много раз потому, что папа взял с нее честное слово, что больше никому она это не расскажет. Бабушка разнесла прилавок толстой румяной тетке, потом оттаскала ее за волосы, а потом страшным шепотом, от которого у Насти похолодело все внутри, сказала: " Еще раз полезешь в мою семью - пожалеешь. Настя уже знала, что когда бабуля " не в настроении", то ее лучше не задевать, но чтобы такое... Когда толстая тетка рыдая провыла" Софья Александровна, клянуся - не виноватая я!", только после этого бабушка взяла Настю за руку, и они пошли домой.
Дома бабушка выдержала атаку дочери и зятя. Они уже все знали про бабушкины "подвиги". Слава, в прямом смысле, бежала перед ними. Папа восхищенно цокал языком и глупо хихикая, восхищался героизмом тещи, а мама причитала и говорила бабушкину фразу - "Стыдно от людей". Потом вечером они пошли в больницу, а Настя осталась дома с бабушкой.
Настя опять услышала новое слово " микроинсульт", бабушка делилась новостями с сестрой Женей по телефону, но спросить что это значит она не решилась. Ясно было одно - толстая тетка с рынка виновата в дедушкиной болезни. Иначе зачем бабушка устроила этот разгром с дракой.
Через десять дней дедушку отпустили из больницы. Бабушка к тому времени успокоилась и тепло встретила мужа. Все постепенно вошло в свое старое русло. Настя опять с утра пораньше подслушивает дедовы разговоры с соседом Петей. Опять так много непонятных слов... Совсем тихо дед говорит соседу, что в больнице было так тоскливо и скучно. Что как-то, уже перед выпиской, чпокнул медсестру. При этом дядя Петя присвистнул и сказал в восхищении: "Ну вы и ходок Георгий Константинович". " Нет, Петро, пора завязывать. Моя вот рукопашную устроила пока я в больнице прохлаждался... Эх... "С годами мы не столь проворны - радикулит, мигрень, артроз. Любви все возрасты покорны, но ограничен выбор поз". Петя заржал и пошел по своим делам.
Настя разозлилась - двадцать минут на холодном полу босиком и одни непонятные слова и еще более непонятные стихи. Но ничего... Стих она запомнила. Через неделю у мамы день рождения. Опять ее будут ставить на табуретку, чтоб она спела или прочла стишок. Вот она и прочтет. Нужно обновлять репертуар. Потому, что в пять лет уже неохота читать Остера и его "Вредные советы"