Клайпеда
Попрощавшись со своим спутником, я пошла на автобусную станцию. И тут вспомнила его отчество – Михайлович. Это он мне посоветовал ехать до Клайпеды на автобусе. Пришлось пропустить несколько рейсов этих автобусов, с билетами и здесь было туго. И вот, наконец, слезно упросив кассиршу, я еду, стоя на одной ноге на задней площадке автобуса. Это был последний автобус на Клайпеду. Не помню, сколько времени я ехала, периодически меняя опорную ногу, зажатая со всех сторон чьими-то сумками. В окно не смотрела, потому что кроме спин ничего не видела и все время была занята поиском положения устойчивого равновесия. К концу поездки у меня было одно желание – выйти. Ну, вот и Клайпеда. Ура! Вышла. Нога затекла и отказывалась повиноваться. Но нужно еще найти порт. Ничего, язык до Киева доведет, - оптимистично подумала я. Сейчас-то мой русский язык вряд ли помог мне добраться до Киева. Вышла, прихрамывая, на ближайшую улицу и спросила первую попавшуюся девушку, как добраться до порта. Она мило улыбнулась и показала мне автобус, на котором можно доехать до порта.
- Долго ли ехать? (есть такой анекдот: далеко ли до Таллинна).
- Там спросите, - ответила любезная девушка.
Купила талончик, села в автобус. Спрашиваю пассажиров, когда выходить у порта. Забыла, что я не в Ленинграде, где тебя, или ты, гостя чуть ли не до места проведут. Здесь в автобусе в Клайпеде, оказывается, никто не понимал по-русски, хотя слово порт вроде бы не такое уж русское. До шофера не добраться, чтобы спросить. Ну и пусть, подумала я, море-то я увижу и порт узнаю. Еду дальше и уже ни к кому не пристаю.
Чем дальше ехал автобус, тем меньше местность напоминала предпортовую, морем и «не пахло». Автобус выехал на окраину города. Уже начинало смеркаться. Я решила выйти из этого непонятного автобуса. Спросила у водителя, где все-таки порт? Он очень удивился, посмотрел на меня как-то недружелюбно и махнул рукой в обратном направлении. «Вы сбились с маршрута», - сказал бы мне сегодня навигатор. А тогда я перешла на противоположную сто-рону улицы и стала ждать автобус в обратном направлении. Автобуса не было, зато ко мне приближалась группа каких-то веселых товарищей, а правильнее, навеселе. Стало как-то не по себе.
Вдруг такси! Как я не догадалась сразу его взять? Никаких приключений бы не было. А все жадность. Вспомнила «Три тополя на Плющихе» и Доронину с руб. двадцать и еще всякие пословицы. Рядом с водителем на переднем сиденье сидел красивый военный моряк. Может и не очень красивый, а вот форма точно красивая. В званиях я не разбиралась тогда, да и сейчас. Я подняла руку. Такси остановилось.
- Простите, пожалуйста, Вы не могли бы довезти меня до порта? А то я заблудилась.
- И давно вы тут блуждаете вдали от моря? Садитесь. Конечно, довезем, - сказал моряк.
Еще неизвестно, остановилось ли такси, если бы в нем моряка не было. Пришлось рассказывать им свою историю с географией. Порт оказался недалеко от автобусного вокзала, на который я прибыла из Лиепаи, можно было дойти пешком, если бы милая девушка не послала меня на автобусе в другую сторону. Слава Богу, что я вышла из него, он бы увез меня в другой городок, из которого я смогла бы выехать только завтра. Такси по мобильнику через 15 минут тогда не было, как и мобильников. Сердечно и материально (шофера такси) поблагодарив своих спасителей, я вышла у ворот порта. Ну, наконец-то! Сейчас увижу мужа, уютную каюту, ужин (я с утра ничего не ела), душ…
- Здравствуйте! Посмотрите, пожалуйста, судовую роль т.х. «Виктор Ткачев».
- Здравствуйте, только такого парохода у нас нет, - ответила дежурная с прибалтийским акцентом.
- Как это нет? Мне телеграмма вчера пришла, что они стоят в Клайпеде. Посмотрите внимательнее, пожалуйста.
- Что смотреть? У нас в порту всего два парохода, Вашего среди них нет.
Я была в потрясении. Что за шутки? Какой-то дед читает мне по телефону будто бы радиограмму. В ящик он ее еще не бросал, я уехала рано. Что он там мне читал?
- Позвоните в справочное порта, - посоветовала дежурная, видя мой ступор.
Звоню. Мне отвечают, что судно будет в Клайпеде через три дня. А как же «двадцать один тире тридцать стоим Клайпеде»? И что делать мне три дня в незнакомом городе? Надо где-то жить, или хотя бы переночевать. Снова обращаюсь к дежурной:
- Простите, пожалуйста, Вы не подскажете, где здесь ближайшая гостиница?
- Вам надо пойти в гостиницу «JURA» - это море по-литовски. Она отсюда недалеко.
Она начинает объяснять: пойдете сначала налево, потом перейдете улицу, пройдете немного…
У меня всегда было тяжело с ориентацией на местности. Я затосковала. Но женщина сказала мне, что гостиница - высокое здание, его видно издалека, и я отважно двинулась вперед, опять вспомнив пословицу про язык и Киев.
Ночь уже пришла в город Клайпеду, и это не была наша ленинградская белая ночь. С освещением тут было не очень. Задрав голову вверх, я пыталась разглядеть гостиницу «Юра». Какое-то высокое здание увидела и пошла в этом направлении. Прохожих на улицах почти не было. На перекрестке мне встретилась старушка, и я радостно побежала ей навстречу с вопросом о гостинице. Старушка почему-то шарахнулась от меня и, молча, перешла на другую сторону улицы.
Не работала пословица про язык и Киев в Клайпеде, язык-то здесь другой. Видимо, тот, кто придумал эту мудрую пословицу, дальше Киева не был. Совершенно растерянная и огорченная я поплелась к видневшемуся невдалеке строению, полагая, что это и есть гостиница. Здание стояло отдельно на площади, света в нем почти нигде не было. Поднялась по ступенькам к парадным дверям и попыталась их открыть.
Мне уже очень хотелось спать. Но двери были закрыты. Подергала сильнее - никак. Только тут я увидела вывеску, гласившую на литовском и русском, что это морское училище. А закрыто оно было по причине летних каникул. Хорошо, что никто не видел, как я ночью ломилась в это учебное заведение. Люди могли подумать, что это жажда знаний или чего-то другого.
Пришлось продолжить поиски ночлега. Ни такси, ни прохожих, только я, ночь и чужой город. Блуждая по нему, вышла на какую-то улицу, напоминавшую деревенскую. Высокие глухие заборы, тишина, темнота. Где-то за забором свистнули. Вдруг из-за этого высокого забора выпрыгивает овчарка и быстро бежит мне навстречу. Меня охватил ужас, какой, наверное, охватывает кролика при виде удава. Я остановилась и стала ждать. «И никто не узнает, где могилка моя», - подумалось с тоской.
А в это время в конце улицы показались два милиционера. Никогда в жизни я им так больше не радовалась! Из-за забора раздался тихий свист, собака остановилась в двух метрах от меня, повернула назад, перемахнула через свой забор. Все стихло. А я побежала к милиционерам.
- Миленькие мои, спасители! Ради Бога проводите меня, пожалуйста, до гостиницы!
- Да Вы не беспокойтесь, - отвечали загордившиеся собой спасители, - мы Вам дорогу покажем. Гостиница недалеко, надо пройти вперед, повернуть налево….
- Нет! Я одна не пойду ни за что, только с вами!
- Но у нас свой маршрут, нам немного не по пути.
- Тогда я пойду с вами вашим маршрутом! – решительно заявила я.
- Ну, хорошо-хорошо, проводим до гостиницы, - смирились они со своей участью.
И я в сопровождении наряда милиции была доставлена к гостинице «Юра».
Нетрудно догадаться, что свободных мест в ней не оказалось. В советские времена с местами было всегда напряженно. Я была в отчаянии и пообещала администратору, что если меня выгонят, то я буду ночевать прямо на ступеньках гостиницы, так как деться мне некуда. Женщина сжалилась или испугалась и разрешила мне посидеть в холле, пока все, кто там смотрит телевизор, не уйдут спать. Потом можно будет прилечь на диванчике.
Если сидящие в холле люди смотрели фильм, то я смотрела на часы и мечтала о том, когда этот фильм закончится. Но в Прибалтике тогда уже фильмы по ТВ показывали и ночью. А фильм был двухсерийный! И эти неутомимые зрители продолжали его смотреть. Не в силах совладать с двумя чувствами: голодом и сном, я вытащила из сумки завалявшееся там печенье и стала его тихонько грызть. Потом пыталась бороться со сном.
Какая-то добрая женщина спросила меня, почему я тут мучаюсь и не иду спать. Пришлось опять рассказывать. Тогда она предложила попросить администратора поставить раскладушку у нее в номере. Это же лучше, чем спать в холле. Вот есть же на свете добрые люди! Но администратор ответила, что для этого нужно согласие соседей по номеру. Соседка по номеру уже давно спала. Я представила, как мы ее будим, сонной объясняем ей мои проблемы, просим ее согласия, притаскиваем раскладушку. Шум, суета, испорченный сон. А я нервничала бы еще больше. Нет, пусть уж лучше в холле. Не будут же эти фанатичные телезрители сидеть тут до утра!
Через полчаса администратор не выдержала и предложила мне за рубль пятьдесят место на раскладушке в гладильной комнате, но только до 8 часов утра. Ура! Я тут же заселилась в этот чудесный одноместный номер, о котором уже и не мечтала.
А утром вышла к администратору со встречным предложением: продлить на три дня аренду гладильной комнаты. Но это мое предложение было с негодованием отвергнуто. Администратор-то сменился, и эта новая женщина была не в курсе моих ночных приключений.
Оставаться в этом неприветливом городе и ждать пароход мне уже расхотелось, да и где его ждать? Надо возвращаться домой. Приеду и выясню, что мне там читали по телефону!
Но ведь надо еще доехать до дома. В гостинице мне рассказали, как добраться до вокзала. Хоть я и отнеслась с опаской к полученной информации, но все-таки воспользовалась ею. Киоск, где продавали проездные талончики, был закрыт. Я села в подъехавший автобус и тут же была оштрафована затаившимися в нем контролерами, а потом с позором изгнана из автобуса. Хорошо, что вокзал нашла.
Да что же это за непруха? Скорей домой из этого города! Вокзал оказался в двух остановках от гостиницы, можно было вполне дойти пешком, если бы знать. Но у меня даже карты не было.
С ужасом представляла себе, что не окажется билетов, но тут Бог смилостивился. Я купила билет на поезд Львов-Ленинград, отправляющийся в 8 вечера. Ну вот, жизнь налаживается - теперь можно познакомиться с городом поближе. Вчерашние ночные приключения уже забылись, осталось твердое убеждение, что вопросы можно задавать только милиционерам. Город, однако, я осмотреть не смогла из-за дождя, который лил целый день. Удалось посетить только кафе и ближайший магазин. Остальное время провела в зале ожидания.
Приближалось время отправления моего поезда. Объявляют: прибывает поезд Калининград – Москва, (ни туда, ни туда мне не надо), время отправления 20.00. Странно, подумала я, два поезда одновременно уходят с одного вокзала в разных направлениях. Кстати, а где же мой Львов – Ленинград? Жду, а его не объявляют. Я забеспокоилась, подошла к справочному поинтересоваться, так как до отхода моего поезда оставалось 5 минут. Оказалось, что Калининград – Москва это и есть мой поезд, просто к нему прицепили два вагона Львов-Ленинград.
Рванулась на перрон и влетела в первый попавшийся вагон в последнюю минуту. Не понимаю, как мне удалось успеть! А Митрофанушка, говоря про извозчика, был неправ. Извозчик-то довезет, но не факт, что туда, куда надо. Полтора часа после посадки до первой остановки поезда я провела в тамбуре. Проводница не пустила меня в свой вагон, свято выполняя свой «устав». О террористах тогда не слышали, но бдительность проявляли. А через полтора часа уже в своем вагоне я объясняла другой проводнице, почему я села не на своей остановке или на своей остановке не в свой вагон. Такое впечатление, что все проводники прошли «Курс молодого бойца» и сопротивлялись попыткам пассажиров прокатиться в их поезде. Объехав всю Прибалтику и Псковскую область, цепляемые к разным поездам, два вагона Львов-Ленинград прибыли в пункт назначения.
Итак, мое свидание с морем в этот раз не состоялось. Главная мысль по возвращении была – «разобраться» с почтой. С вокзала я направилась на работу – не пропадать же отгулу! Начальник был удивлен моему раннему прибытию из недельного отпуска. После работы – на почту. Я жаждала мести. Там телеграфистка сказала, что мои телеграммы опущены в почтовый ящик, как мы и договаривались, и она не понимает, чем я недовольна.
Разгадка лежала в почтовом ящике. Первая телеграмма от 17 июня. Читаю текст: «21 тире 30 стоим Клайпеде Приезжай Целую». А какое сегодня число? - 20 июня. Теперь понятно. Ну зачем употреблять глаголы не в соответствующем времени? Что значит «стоим», когда еще не стоят? Не стоим, а будем стоять. То есть ЗАВТРА 21 июня они приходят в Клайпеду. Чувство глубокого разочарования – так можно это назвать. Учите язык, люди! Сначала свой.
А что же было в другой телеграмме от 18 июня? Наверное, уже догадались. «Стоянка короткая. Приезжать не надо Целую». А я и не приеду! – мстительно подумала я. По-русски надо правильно выражаться. Зря я на почту бочку катила.
2017