Робинзоны Галактики Гл.5. На орбите
Теперь первым из криоанабиоза вышел Клаус Едельман. В отличие от первого пробуждения, второе не сопровождалось сигналом тревоги. Но осознание того, что Командор назначил его исполнять обязанности командира звездолета на этой вахте, заставляло его торопиться на пост управления. Он даже тонизирующий напиток чуть не забыл выпить.
Первым делом разобраться в ситуации. Пока он находился в капсуле, было время припомнить последние события. К своему глубочайшему удивлению на посту управления он никого не нашел. Что произошло за время первой вахты? Быстро включил видеомагнитофон-информатор и первое, что он услышал, было. – Не волнуйтесь все в порядке! По крайней мере, за время нашей вахты ничего не произошло. – Это было сообщение астронавигатора Анатолия Линчика. В голосе были нотки юмора, а на лице легкая улыбка. По всему чувствовалось, что Анатолий предвидел эту ситуацию. Клаус Едельман остановил видеозапись, дожидаясь прибытия остальных членов вахты. Клаус был морально подготовлен к восприятию дальнейших событий, так как участвовал в аварийных работах. Видимо поэтому Командор и назначил его в составе второй вахты старшим.
Появились остальные. Это были пилот Юрий Голосов, астрофизик Эмма Пинкертон и бортинженер Никша Кристулович. Они ничего не понимали и удивленно смотрели на астронавигатора Клауса Едельмана, восседающего в командорском кресле. Клаус несколько потянул паузу, наслаждаясь изумлением остальных членов вахты.
Первой не выдержала Эмма Пинкертон. – В чем дело? Где Командор?
- Прошу не волноваться, - промолвил Клаус Едельман. – Распоряжением Командора я назначен временно исполняющим обязанности командира корабля. Командор в криоанабиозе. Его время еще не пришло. Сейчас я кратко проинформирую вас об обстановке. Более подробно ознакомиться с ситуацией у вас будет еще много времени. Мы заступаем на вахту. Наша задача....
Клаус Едельман в течение десяти минут коротко изложил ситуацию, которую он знал из предыдущего пробуждения. Коллеги слушали его, затаив дыхание и не шевелясь. Можно представить себе какой информационной бомбой для них были эти десять минут. Эмма Пинкертон так волновалась, что все десять минут машинально поправляла один и тот же локон прически, так и не закрепив его на желаемом месте. Никша Кристулович обхватил правой рукой свою коротко стриженую бороду и в такой позе оставался все время. Только всегда спокойный Юрий Голосов сидел, казалось расслабленный. Чувствовалось, что у них масса вопросов, и, предвидя это, Клаус Едельман закончил следующими словами. – Сейчас не до пресс конференций. На вопросы я отвечу потом, если они у вас останутся. Сейчас нужно принять информацию от предыдущей вахты. Они почему-то ушли в криоанабиоз, не дождавшись нас.
Включив запись видеомагнитофона сначала, Клаус Едельман смотрел сообщение вместе с остальными.
- Не волнуйтесь все в порядке! По крайней мере, за время нашей вахты ничего не произошло. Мы выполнили маневр поворота к звезде Альфа с необходимой точностью. Пришлось выполнить три корректировки орбиты. Все прошло штатно. Третью корректировку выполнил ЦБК под нашим контролем. Пилоту Джеймсу Джонсону удалось настроить автопилот на работу с реактивными двигателями. Сейчас вы должны подлетать к окрестностям звезды Альфа. Проверьте точность траектории подлета. Все данные в навигационном файле. Уточните массу звезды Альфа, методика определения массы нами проверена при подлете к звезде Гамма. Она изложена в файле МОМ-1234. Проведенный нами маневр подтвердил, что точность вполне приемлема. Мы неоднократно проверяли, как автопилот «держит» траекторию при отсутствии навигационных лазерных импульсов с Земли и убедились в его надежной работе. Кроме этого, мы трижды моделировали встречу с астероидами. Пилот Джеймс Джонсон уверял, что автопилот с этой задачей справился не хуже его самого. Поэтому мы приняли решение сделать девятилетний перерыв между вахтами. Экономить жизненный ресурс, так экономить. Наша вахта длилась два года и семь месяцев, поверьте, что это было не лучшее время. Как известно, ждать и догонять хуже всего. Подробности найдете в журналах-файлах. Желаем удачной вахты. Надеемся, что она у вас будет интереснее нашей и пройдет веселее. До встречи! – Видеозапись закончилась.
Клаус Едельман вновь взял инициативу в свои руки и не позволил отвлекаться на вопросы. Тем более что остальным мало чего было понятно из информационного сообщения. Сухим, официальным языком, не терпящим возражений, он коротко отдал распоряжения, как можно точнее конкретизируя задачи: «Попрошу, первым долгом, сделать следующее. Астронавигатору Элле Пинкертон и пилоту Юрию Голосову срочно уточнить, выдерживает ли автопилот заданную траекторию полета. Бортинженеру Никше Кристуловичу проверить системы корабля экспресс методом».
Сам Клаус Едельман включил монитор со стерео картой космических окрестностей. Во время полета телескопы и радары по заданной программе все время сканировали космос по курсу звездолета. Постоянно уточнялись окрестности впереди корабля и местонахождение самого звездолета. С первого взгляда, практически по курсу корабля находилась очень яркая звезда. Её размеры были даже больше, чем звезды, но еще значительно меньше, чем видимое с Земли Солнце. Клаус сразу понял, что это цель их полета – звезда Альфа! По данным ЦБК до неё оставалось около полутора миллиардов километров! Они практически находятся в зоне планетной системы, конечно, если она существует. В Солнечной системе на таком расстоянии от Солнца находится Сатурн.
Дыхание Клауса Едельмана практически остановилось. Оптический телескоп не мог зафиксировать наличие планет на этой стороне от звезды Альфа. Отраженный планетами свет направлялся на саму звезды и не мог попадать в телескоп. Если планеты сейчас находятся за звездой, то свечение самой звезды мешает их обнаружить. Остается надежда, что хоть одна из планет находится рядом со звездой и хоть немного отражает свет в сторону корабля. Астрофизик напряг все свое внимание, рассматривая увеличенные участки стерео карты, справа и слева от звезды. Однако ничего обнаружить не удалось. Холодный пот выступил на висках Клауса.
- А как же завихрения звездного ветра? – сверлил мозг настойчивый вопрос... Едельман оторвался от экрана, протёр глаза, уставшие от напряжения. Потом положил пальцы на переносицу и до боли сжал её. – Стоп! А почему слева и справа? Завихрения были видны раньше слева, но корабль выполнил маневр! Нужно внимательно, по спирали, осмотреть все окрестности.
Вновь прильнув к монитору, астрофизик выделял и увеличивал участок за участком окрестности звезды Альфа. Прошло около часа. Увлекшись работой, Клаус Едельман даже не среагировал на доклад Никши Кристуловича. Пришлось бортинженеру дважды окликнуть Клауса, прежде чем он кратковременно оторвался от монитора и выслушал сообщение о том, что экспресс метод проверки систем дал положительные результаты. Что-то, ответив Никше Кристуловичу, Клаус продолжил свое занятие. И вдруг раздался почти вопль Едельмана: «Ееессстззз!!!» – Никто не понял, это русское «Есть!!!» или английское «Yes!!!». – Вот она!.. У звезды Альфа есть, по крайней мере, одна планета!.. Я её отчетливо вижу!.. Она занимает место нашего Марса!.. Есть над, чем поработать! – Сжав кулаки, Клаус сильно махал ими вниз при каждой фразе. Сказывалось его американское происхождение. Эмоции израсходовали все силы Клауса Едельмана. Обхватив голову руками и закрыв глаза, он откинулся на кресло и замер.
Таким и застали его астронавигатор Эмма Пинкертон и пилот Юрий Голосов, прибывшие на пост управления с докладом. Молча присев на соседние кресла, они ожидали, когда Клаус Едельман обратит на них внимание. Он привстал с кресла, бодро потер руки и с оптимизмом спросил: « Ну, что у нас слышно с траекторией подлета?»
- Все нормально, – коротко ответила Эмма Пинкертон, но в её голосе чувствовалась некоторая раздражительность и волнение. Потом она уточнила: «Заданную траекторию полета автопилот выдержал с высокой точностью, произвел две корректировки. У нас до месяца времени, чтобы уточнить массу звезды Альфа, выбрать приемлемую орбиту и выполнить последние корректировки перед гашением скорости».
- Какова сейчас крейсерская скорость звездолёта? - Снова спросил Едельман.
- Скорость после маневра изменилась несущественно, сейчас она равна 260 километров в секунду, - ответил Юрий Голосов.
- Задача несколько усложняется, - медленно и задумчиво начал Клаус Едельман. - Необходимо тщательно исследовать окрестности звезды Альфа на предмет наличия планет. Одну из них я уже обнаружил с высокой степенью достоверности. Но могут быть и другие. Звездная орбита должна быть такой, чтобы, с одной стороны, не попасть в гравитационное поле планеты, а с другой стороны, было удобно изучать планеты на наличие у них магнитного поля и атмосферы. В общем, планеты нужно изучить досконально. Но спешки уже нет. Могу подробно ознакомить вас с ситуацией и принятых Командором решениях. Позовем Никшу Кристуловича и я начну.
Следующие два часа Клаус Едельман подробно рассказал о происшедшем на корабле и об изменениях в планах экспедиции. Вопросов было много, на некоторые из них Клаус ответил, а потом посоветовал прослушать все аудио дневники и видеозаписи. Члены команды удалились.
Клаус Едельман не ожидал, что на время его вахты свалится такое ответственное задание и начал продумывать планы работы. До перехода на звездную орбиту оставалось не более двух месяцев. Решение нужно принимать за месяц, чтобы хорошо выверить траекторию перехода и выполнить необходимые маневры, пока не сброшена скорость. После торможения можно будет только слегка корректировать высоту орбиты. В первый момент времени ему хотелось вывести из криоанабиоза побольше специалистов. Не очень-то хотелось брать всю ответственность на себя. Клаус еще никогда не исполнял обязанности командира корабля.
Со временем, пришло другое решение. Нужно собрать как можно больше информации об этой звездной системе. Нужно расширить зону поиска планет, а не искать их только вблизи звезды Альфа. Выяснить, сколько у неё всего планет, рассчитать траекторию звездной орбиты, и только потом будут нужны специалисты. Примерно через месяц. Через месяц будет что докладывать и Командору. А если не успеем?
-
Астрофизик Эмма Пинкертон постепенно приходила в себя после стресса, который был вызван у неё сообщением об аварии звездолета. Подробности, о которых рассказал Клаус Едельман, и которые она узнала из видеозаписей, достаточно сильно потрясли её. Ни следа не осталось от после стартовой эйфории, когда она, казалось, летала на крыльях. Можно ли подумать, её включили в состав экспедиции, которая возможно впервые в истории человечества встретится с внеземной цивилизацией! Это была мечта всей её непродолжительной жизни. Теперь обо всем этом надо забыть. Мечта её снова становилась несбыточной. О, как хотелось выговориться подруге или любой другой женщине, обсудить с ней все перипетии новой ситуации! Как жаль, что на вахте кроме её одни мужчины. Непонятно, почему у них не возникает аналогичного желания?
Но задача, которую перед нею поставил Клаус Едельман, отвлекла от переживаний и успокоила. В конце концов, обследовать неизвестную звездную систему на предмет наличия планет - не так уж мало для молодого ученого. С такого небольшого расстояния можно получить очень интересные результаты. Она занялась работой, постепенно вернулись спокойствие и энтузиазм.
Прежде всего, были заданы новые программы сканирования для телескопов. Радары были настроены на уточнение расстояний до звезды Альфа. Нужно было уточнить изменение траектории полета под действием гравитации звезды. А пока шло накопление новых данных, Эмма начала изучать стерео карты за последний год полета. Если планеты есть, то они изменяют своё положение относительно звезды. На более ранних картах они могли быть зафиксированы.
Чтобы не изучать каждую из двадцати четырех стерео карт, Эмма Пинкертон дала задание ЦБК привести все карты к одному масштабу и совместить их на одном мониторе. В течение нескольких часов работы ЦБК пересчитал координаты всех карт к единой системе. Когда новая суммированная стерео карта была готова, работать с ней было намного интереснее. К этому времени Эмма Пинкертон начала новый рабочий период после отдыха. Зная о готовности суммированной карты, к работе подключился и Клаус Едельман.
Еще две планеты обнаружили довольно быстро. На суммированной карте были видны не просто планеты, а несколько их положений относительно звезды Альфа. Эмма Пинкертон вычислила их примерные орбиты и была поражена, насколько они близки к параметрам орбит Земли и Венеры в Солнечной системе.
- Я больше не могу называть эту звезду звездой Альфа, – с огромным волнением обратилась она к Клаусу Едельману. – Все три планеты по орбитам практически полностью соответствуют нашим родным планетам - Венере, Земле и Марсу. Давайте называть их Новой Солнечной системой, а планеты Новой Венерой, Новой Землей и Новым Марсом. Так будет намного привычнее. И кто знает, быть может, они станут нам намного роднее и ближе.
- Я в чем-то согласен с Вами, Эмма. Видимо настанет время переименовать их. Одной буквы для звездной системы и впрямь маловато, – согласился Клаус Едельман. – Думаю, Командор поддержит Вас. А пока нужно узнать об этих планетах как можно больше. И раз Вы хотите назвать это Новой Солнечной системой, то найдите и остальные планеты. А где же наши гиганты Юпитер и Сатурн? А где же крошки Меркурий и Плутон? Урана и Нептуна тоже не хватает. «Новая Земля» – это звучит заманчиво, но похожа ли она на Матушку-Землю? Неужели только параметры орбиты дают основание для такого громкого имени?
- К сожалению, мы пока слишком далеко, чтобы узнать её поближе, - мечтательно и поэтично промолвила Эмма Пинкертон. – Но я верю, что это планета будет достойна этого имени. Скоро Вы все в этом убедитесь. «New Earth, New Earth...» - Напевая по-английски, Эмма вновь углубилась в работу. Жизнь вновь приобретала смысл и мечту.
И все-таки Клаус Едельман изменил свои планы. Слишком важной была полученная информация, чтобы практически единолично принимать такие важные решения. Жаль, что командиром корабля он побыл только трое суток. Клаус принял решение вывести из криоанабиоза Командора. Пусть он сам решает, как быть дальше. В конце концов, месяц не такой уж большой срок.
-
Командор практически без комментариев выслушал доклад Клауса Едельмана, просмотрел видео сообщение Анатолия Линчика и информацию Эммы Пинкертон. Информации было слишком много. Единственное, что его успокаивало, это то, что выбор звезды оправдался. Планеты уже обнаружены, и все говорило о том, что это подходящее место для «парковки». Теперь остается определить устойчивые орбиты и оптимальные траектории перехода на них. Нужно было время, чтобы созрело единственно правильное решение. Прошло около часа раздумий, а затем Командор стал задавать вопросы.
- Вы уверены, что у обнаруженной вами планеты есть магнитное поле? – первый вопрос был адресован Клаусу Едельману.
- С высокой степенью вероятности можно утверждать положительно, – уклончиво ответил Клаус. – На таком расстоянии замерять магнитное поле затруднительно, но завихрения звездного ветра фиксируются уверенно.
- А что можно сказать о наличии атмосфер у планет? – был следующий вопрос Командора без четкого адреса.
- Я сейчас пытаюсь это выяснить, – неуверенно произнесла Эмма Пинкертон. – Мне кажется, что важно не только наличие атмосфер, но и их состав. Кроме этого, я пытаюсь узнать и температуры на поверхности планет. В общем, работы очень много.
- Какие есть предложения по выбору звездной орбиты? – продолжал спрашивать Командор.
- Сейчас что-либо предложить трудно, пока мы не уверены, что все планеты обнаружены, – опять уклончиво доложил Клаус Едельман.
Командору стало совершенно ясно, что сил явно недостаточно, чтобы принять правильное решение. Рабочую команду нужно было срочно увеличивать. Командор дал задание ЦБК вывести из криоанабиоза всех астронавигаторов, астрофизиков и заместителя командира Бориса Прокопова. Из обслуживающего персонала в строй были привлечены Татьяна Едка и Оливия Шенон.
-
В кают-компании опять было шумно. Собрались и те, кто уже пережил «новости» полета, и новички, для которых новости были как гром с ясного неба. Сотни вопросов, буря эмоций новичков превратили собрание в неразбериху. Их можно было понять. На них свалилось все сразу, в отличие от тех, кто переживал новости постепенно. Всем хотелось узнать все подробности сразу, не дожидаясь просмотра видеозаписей. Наконец Командор прекратил свободную дискуссию и перешел к постановке новой задачи.
- Итак, мы приближаемся к звездной системе, в которой уже обнаружено три планеты, – голос Командора был спокоен, чувствовалось, что его решения хорошо продуманы. - Наша задача как можно более подробно изучить эту звездную систему и выбрать планету, на орбите вокруг которой мы должны «припарковаться». Орбита вокруг планеты с магнитным полем защитит нас от звездной радиации и однозначно зафиксирует наше положение в космосе. Отправим сообщение на Землю и будем ждать звездолет-спасатель. Энергии ядерного реактора хватит на сотни лет, тем более что в состоянии криоанабиоза энергии почти не требуется. Ожидать придется долго, но другого способа вернуться на Землю я не знаю. Звездолет потерпел аварию, нам и так крупно повезло. Мы имеем запас скорости и возможность маневра на реактивных двигателях. Нужно разумно и экономно использовать эти ресурсы, чтобы не «промахнуться». Второй попытки у нас может не быть. Я привлек все возможные силы для выполнения этой задачи. Разобьемся на две смены, первую буду возглавлять я, вторую Борис Прокопов. Работать нужно быстро и точно. Время не ждет.
-
Работа кипела. Астрофизики непрерывно обследовали окрестности звезды. Новости сыпались как из рога изобилия. Очень скоро была обнаружена планета-гигант. Этот аналог Солнечного Юпитера был еще внушительнее. Его масса приближалась к пятистам массам Земли. Расстояние до звезды Альфа около миллиарда километров. Это был надежный «чистильщик» комет и астероидов, который не давая им обрушиваться на «маленькие» планеты. Новый Юпитер имел около двадцати крупных спутников, как и положено уважающему себя гиганту. Постепенно предложение Эммы Пинкертон о системе названий планет входило в обиход и было довольно удобным.
Новый Марс имел один спутник, очень напоминающий Земную Луну. А вот у Новой Земли оказалось две луны, хотя и меньшие, чем Земная Луна. Они были почти равными, но находились на разно удаленных орбитах, наклонённых друг к другу под углом 26 градусов. Приставку «Новая Луна» не получил ни один из спутников. Как-то самим собой, они начали называться Первой и Второй Лунами.
Больше внимания уделялось Новой Земле. Здесь было что-то магическое. Она интересовала всех всё больше и больше. Она притягивала к себе внимание неосознанно и непредсказуемо. Почему-то вырастала уверенность, что Новая Земля – это единственное и самое правильное решение. Этому способствовало и поразительно близкое совпадение параметров Новой Земли с Солнечной Землёй. Вокруг своей оси Новая Земля оборачивалась за 25,3 земных часа, наклон оси составлял 21 градус. Вокруг Нового Солнца она облетала за 345,2 своих суток. На Новой Земле была обнаружена атмосфера, активно изучался её состав. Первая Луна вращалась вокруг Новой Земли с периодом 28 новых суток, а Вторая Луна совершала оборот за 49 новых суток. Температура разных участков Новой Земли, по приблизительным оценкам, колебалась в пределах от –60 до +60 градусов по Цельсию. Новая Земля имела достаточно сильное магнитное поле, вполне сравнимое с земным, магнитные полюса почти совпадали с полюсами вращения. Разве не достаточно магии!
«Прослушивание» широкого спектра частот от всех планет не позволило обнаружить и подобия техногенных излучений. Наблюдался обычный космический шум и известные радио спектры планет и звезд.
На выяснение всех этих новостей ушло около месяца работы, но он пролетел как один день, настолько работа захватила всех членов экипажа. Время принятия основного решения неумолимо приближалось...
-
Группа астронавигаторов за это время перебрала все мыслимые и немыслимые варианты траекторий «парковки» на звездной орбите и, как ни странно, на орбите Новой Земли. Все жаждали, как можно быстрее приблизиться к этой планете, и изучить её доскональным образом. Работали с таким вдохновением, как будто эта планета и была целью экспедиции. Было найдено три варианта траектории, по которой звездолет переходил сразу на орбиту вокруг Новой Земли. Эти три варианта были исследованы наиболее подробно и астронавигаторы пришли к единому мнению, что один из вариантов наиболее приемлем с точки зрения экономии топлива и ресурсов реактивных двигателей. Были варианты перехода на звездную орбиту с последующим переходом на орбиту вокруг Новой Земли. Но это было связано с большим расходом топлива, так как нужно было сначала «разместиться» на звездной орбите, выполнив необходимые маневры её коррекции. А в дальнейшем аналогичные действия пришлось бы выполнять на планетарной орбите. Кроме этого, при переходе со звездной траектории на планетарную орбиту, нужно было вновь просчитать варианты траектории и выбрать определенное время, дождавшись выгодного сочетания расположения Новой Земли и звездолета.
-
Настало время большого совещания. Все собрались в кают-компании. Командор, уже проинформированный о возможных вариантах «парковки», тем не менее, решил посоветоваться с экипажем.
- Итак, думаю, что информировать Вас дополнительно не имеет смысла, - начал совещание Командор. – Все в курсе текущей ситуации. Но перед тем как выбрать окончательный вариант «парковки» хотел бы еще раз выслушать ваши доводы. Все Вы отлично понимаете, что у нас может быть только один вариант. Погасив скорость, мы лишимся права на исправление ошибки. У нас не хватит топлива и ресурса реактивных двигателей на то, чтобы изменить место «парковки». Пока нам везло, и мы не допустили грубых ошибок. Наши надежды пока оправдываются, мы обнаружили планетную систему.
- Мы мечтали найти планету с магнитным полем, чтобы укрыться от излишней звездной радиации, – молвил астронавигатор Клаус Едельман. – Я считаю, что нам еще раз крупно повезло - обнаруженная нами планета очень похожа на нашу Землю. С её орбиты мы сможем достаточно хорошо её изучить и привести домой полезную информацию. Это будет частичной компенсацией за провал основной цели экспедиции.
- Эта планета представляет наибольший интерес по сравнению с Новой Венерой и с Новым Марсом, – продолжил астронавигатор Анатолий Линчик. – Быть может, на ней есть жизнь, пусть и не высокоразвитая. Во всяком случае, климат позволяет ей там существовать.
- Полностью согласен с Анатолием, - темпераментно начал астрофизик Джорж Зархи, - у нас есть уникальная возможность проверить, есть ли жизнь на планете, так сильно похожей на нашу Землю. Это дорогого стоит! Надо решаться на этот, достаточно сложный, вариант перехода на планетарную орбиту вокруг Новой Земли. Думаю, что пилот справиться с этим маневром, тем более что все астронавигаторы будут ему помогать. Не стоит терять время и ресурсы на переход к звездной орбите. Потеряв скорость, мы возможно несколько лет будем ждать удобного варианта перехода на планетарную орбиту.
- Я тоже за этот вариант, – несколько смущаясь, вклинилась в разговор астрофизик Эмма Пинкертон. Она была счастлива уже одним тем, что коллеги приняли её предложение о названии планеты Новой Землей. Эмоции переполняли молодого астрофизика: «Она такая милая, Новая Земля! Я уверена, что она принесет нам множество сюрпризов. Я согласна посвятить всю мою жизнь её изучению. Мне кажется, аргументы излишни, это так захватывающе интересно».
- Астронавигаторы не сомневаются в правильности расчетов варианта перехода на планетарную орбиту, – неожиданно смело заявила астронавигатор Людмила Величко и тоже не удержалась от эмоций. – Нам тоже хочется поскорее узнать, что же это за планета. Какова она вблизи? Неужели тоже голубая? Как уже надоела эта космическая темень! Как хочется взглянуть на голубое небо, пусть даже и со стороны!
- Я тоже не оригинален, – задумчиво произнес астрофизик Питер Товб. - Поддерживаю вариант планетарной орбиты. Наши продовольственные и другие жизненные ресурсы ограничены. Нечего их транжирить. Нужно выбирать наиболее экономный вариант. Правда, мы могли бы более подробно изучить всю звездную систему, используя эклиптическую звездную орбиту, но это не является определяющим аргументом, я так считаю.
- Я ожидал дискуссию, – подвел итог Командор. – Ваше единое мнение не оставляет сомнений. Я думаю, что это наш последний решающий выбор. Пусть будет так, и поможет нам Бог. Начнем переход на новую траекторию полета. Всем членам команды подготовиться к работе в условиях перегрузок. Бортинженеру Никше Кристуловичу проверить крепление всего оборудования, прошедшего расконсервацию и использованного в исследованиях. Астронавигаторам организовать круглосуточную работу контроля над траекторией. Астрофизикам сосредоточиться на изучении Новой Земли. Мы еще можем выбирать высоту орбиты над планетой, поэтому очень важно знать параметры и глубину атмосферы, форму магнитного поля, чтобы выбрать оптимальную высоту орбиты и её наклон к плоскости вращения планеты.
-
Последнее время Командор часто уединялся в одном из салонов. Любимым голографическим интерьером он избрал комнату средневекового замка с камином. Потрескивание никогда не сгорающих дров в сочетании с теплом инфракрасного излучателя создавали обстановку, в которой можно было полностью предаться размышлениям. Классическая музыка, особенно скрипка, способствовали размышлениям. А думать Командору было о чем. Но когда Командор хотел расслабиться и отдохнуть, он включал записи Булата Окуджавы или Владимира Высоцкого.
Больше всего его мучили сомнения о том, правильную ли стратегию спасения членов экспедиции они приняли. Ни одним аварийным сценарием, которые были разработаны в Центре управления полетом, не предусматривался такой вариант аварии. Все сценарии оканчивались возвратом звездолета на земную или солнечную орбиту. Считалось, что выход из строя двигателей без катастрофических последствий для звездолета, невозможен. Как показывало компьютерное моделирование, столкновение с любым космическим объектом приводило к катастрофическим последствиям и аварийными сценариями не предусматривалось. Считалось, что экипаж в этом случае погибал.
С одной стороны эту аварию можно было считать катастрофой. Ведь без посторонней помощи звездолет не мог вернуться на Землю. А с другой стороны все члены экспедиции в порядке. Звездолет имеет, хотя и очень ограниченные, но способности маневрировать. Общими интеллектуальными усилиями команда нашла, видимо единственный, вариант возможного спасения. Фиксация своего положения путем «парковки» на орбите вокруг планеты и передача своих координат на Землю вместе с сигналом SOS. Это решение Командор уже пережил и был весьма благодарен судьбе, что счастливое стечение обстоятельств, кажется, позволяет это сделать. «Парковка» еще не окончена, но она не вызывала каких-либо технических проблем и должна была закончиться успешно. А что дальше? - Над этими проблемами думал Командор, сидя долгими часами у средневекового камина под звуки скрипки.
Самый благоприятный вариант дальнейшего развития событий выглядел таким образом. Земля получает сигнал SOS и координаты. До приема сообщения на Земле пройдет лет этак 370. Если к этому времени на Земле будет решена хотя бы проблема передачи информации обратно во времени, то живущие в это время люди должны будут передать это сообщение современникам экипажа. Получив это сообщение, земляне должны будут снарядить звездолет спасения, аналогичный нашему кораблю, но оборудованный для приема команды, терпящего бедствие звездолета, находящейся в состоянии криоанабиоза. Не вручную же перемещать около ста капсул с членами экспедиции. Они ведь находятся практически в открытом космосе. Допустим, на это уйдет лет десять, тогда звездолет спасения уже давно стартовал. Осталось только отослать SOS, чтобы петля времени замкнулась, тогда причинно-следственные принципы не будут нарушены. В этом случае, помощь может прийти через несколько лет. В дальнейшем возврат экспедиции на Землю пройдет практически по плану. Ну а возврат к современникам? Для решения этой проблемы на Земле будет еще лет 10-20!
Второй вариант. Что запрещает потомкам, получив SOS о происшествии со звездолетом, предупредить современников экипажа о возможной аварии до старта звездолета? Стоит только направить информацию на лет двадцать дальше во времени, и при планировании полета все было бы предусмотрено. Такого сообщения от потомков не было. Значит, либо нет такой возможности, либо мы не смогли принять это сообщение? Ведь до старта нашего звездолета мы не задумывались о насущной потребности получать информацию или материальных объектов из будущего. Мы просто не искали эту информацию. В каком виде она может поступить из будущего, где её искать, как её расшифровать? Это тоже проблема из разряда «Иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что». Быть может, построенный на Земле вокзал путешествий во времени (ВПВ) решит хотя бы одну из этих проблем. Теперь потомки будут уже точно знать, куда направлять передачи. А нашим современникам остается только решить проблему, как обнаружить и расшифровать информацию из будущего. Во всяком случае, сканировать и исследовать ограниченный объем ВПВ намного проще. В общем, ВПВ может стать основополагающим толчком к общению с потомками. Быть может, тогда и будет нарушена монополия гадалок и ясновидящих.
Стоп! Я, кажется, окончательно запутался, если не будет аварии, то не будет и сигнала SOS. Значит, потомкам нечего будет пересылать нашим современникам. Второй вариант рассуждений нарушает причинно-следственные связи.
А если к моменту получения SOS на Земле проблема передачи информации обратно во времени не будет решена? Тогда проблема спасения экспедиции ложится на плечи наших потомков. Если за это время произойдет нечто неординарное, и земляне преодолеют скорость света, тогда возможны разные варианты. Проанализировать их Командору не удалось - явно не хватало информации о технических параметрах новых звездолетов. А предаваться фантастическим предположениям Командору было несвойственно. Если состояние космической техники останется на прежних принципах, и потомки снарядят спасательную экспедицию, то помощь придет лет через 370 – 400. Дождемся ли мы её? Хватит ли ресурса техники и энергии звездолета для поддержания её в рабочем состоянии. Это же полуторный период эксплуатации. Во время старта у многих специалистов были сомнения в том, что она выдержит планируемый срок полета.
Ну, а если на Земле не получат SOS? Не получили же мы до сих пор очередных маркированных лазерных импульсов! Либо мы вышли из лазерного калиброванного конуса, либо пылевое облако экранирует электромагнитное излучение с Земли. Мало ли по какой причине сообщение не достигнет Земли. Какое препятствие может встретиться на его пути? Какая магнитная буря или вспышка сверхновой наведет такой уровень помех, что прием радиоволн станет невозможным? В общем, вероятность неполучения Землёй сигнала SOS очень велика. Сколько времени нужно передавать сигнал SOS? Энергетические возможности звездолета велики, но все-таки ограничены. Сколько раз посылать сообщение? Как кратко сформулировать все происшедшее и выразить критичность ситуации?
А что может произойти на Земле за это время? В момент прихода SOS на Землю будут ли земляне в состоянии принять нужное решение? Не будет ли много других проблем у землян, которые заставят их забыть о космосе? А если в это время будет мировая война? Или катастрофа планетарного масштаба?...
Может, есть еще какой-либо неординарный вариант спасения членов экспедиции? Всё ли я предпринял для того, чтобы решение было оптимальным?
В общем, по всему выходило, что шансов на помощь с Земли и на спасение людей мало. Эти мысли не давали Командору покоя. Он, конечно, догадывался, что аналогичные мысли посещают не одного его. Ведь все классные специалисты и сами понимают, что к чему. Но обсуждать эти проблемы с командой не собирался. Это было, в какой-то мере ложью, но это была ложь во спасение. Табу на эти разговоры, по мнению Командора, снижали психологические нагрузки на членов экипажа. А что уже говорить о тех, кто находится в криоанабиозе? Они вообще ни о чем не догадываются.
Сердце Командора сжалось, быть может впервые с начала полета. Он только сейчас отчетливо понял, что ему уже никогда не увидеться со своей «единственной». Она осталась на далекой Земле. Об этом можно думать уже только в прошедшем времени. Но выбор был сделан еще до начала полета. Командор не привык жалеть о ранее принятых решениях.
А дрова в голографическом камине никак не могли догореть, в какой-то мере символизируя бесконечность раздумий Командора и неразрешенность его проблем.
-
Как и предполагал Командор, «парковка» на орбите вокруг Новой Земли не вызвала технических проблем. Постоянный контроль над скоростью и траекторией выполнялся четко. Реактивные двигатели не подвели и отработали штатно. Была окончательно выбрана и высота орбиты – 1200 км в апогее и 750 км в перигее. Наклон к оси вращения – 43 градуса, период обращения составлял около восьми земных часов. Специалисты посчитали, что такая орбита будет достаточно долговечной и, в тоже время, удобной для изучения самой планеты.
Астрофизики забыли обо всем на свете, включая и нормальный отдых, и всеми доступными им средствами буквально «впились» в поверхность планеты и её атмосферу. Освободившиеся от контроля над траекторией астронавигаторы тоже увлеклись изучением планеты, как будто это была их основная специальность. Расстояние до планеты было столь мало, что можно было составлять подробные карты её поверхности. Это особенно нравилось астронавигаторам, как будто они готовились стать штурманами. Полученные данные были настолько шокирующими, что всем казалось, что это им снится. Данные многократно проверялись по различным методикам и только тогда принимались на веру.
Планета все больше оправдывала имя, которой нарекла её Эмма Пинкертон. Из космоса она выглядела голубой - как хотелось Людмиле Величко. Это была копия их родной Земли, за исключением, конечно, количества и очертания материков. Шестьдесят процентов поверхности планеты составляли моря и океаны. Остальные сорок процентов разделили между собой четырнадцать материков. Они располагались как на экваторе, так и вблизи полюсов. Некоторые из них тянулись от экватора почти до полюсов. Фантазии и словарного запаса не хватало, чтобы присвоить им имена. А без имен, как известно не составляются карты. Было совершенно очевидно, что многие материки покрыты растительностью. Причем растительность менялась от тропических джунглей, до пустынь с небольшими оазисами. На полюсах отчетливо просматривались ослепительно белые полярные шапки, очевидно состоящие изо льда и снега. Вершины горных хребтов также сверкали белыми ледниками. От этих картин невозможно было оторвать взгляд. Уж больно они напоминали родную Землю.
Поражал также состав атмосферы. По данным спектрограмм дистанционных газоанализаторов, она была практически земной. Значительно меньше было углекислого газа, а кислорода несколько больше. Без всяких сомнений можно было считать, что атмосфера состоит из воздуха. Практически половина поверхности планеты покрывалась облаками. Они перемещались вдоль экватора, иногда закручиваясь в вихры циклонов и антициклонов. При таком количестве океанов и морей, не было сомнений, что облака состоят из водяного пара. На затемненной стороне планеты местами наблюдались грозы. Средняя суточная температура поверхности в различных регионах планеты менялась от – 40 градусов на полюсах, до + 45 градусов на экваторе. Температуру воздуха у поверхности было измерить трудно, но естественно предположить, что она не сильно отличается от температуры поверхности.
Чего не удалось обнаружить с орбиты, так это инфраструктуры, характерной для разумной жизни. Было все: и горы, и реки, и озера. Только не замечены были ни дороги, ни города, ни сельскохозяйственные посевы. Есть ли на планете разумная жизнь, на какой стадии развития она находится, до сих пор оставалось загадкой. Но если растения можно считать жизнью, то она на планете она явно присутствовала и наблюдалась. А вот уже о наличии микроорганизмов были только правдоподобные гипотезы и косвенные доказательства.
Командор распорядился вывести из криоанабиоза инженера связи Евгения Гусарова. Астронавигаторам было дано задание еще раз проверить координаты Нового Солнца на земном звездном небе. Сам он занялся составлением сообщения на Землю. Послание должно было быть коротким для экономии энергии, затрачиваемой на его передачу. Одновременно, оно должно быть исчерпывающим для разъяснения ситуации. В окончательной редакции оно выглядело так.
«Докладывает командир экспедиции Алексей Котов. При пролете пылевого облака звездолет получил повреждения мачты ионизатора, термоядерный двигатель вышел из строя. Дальнейший полет к цели экспедиции и возврат на Землю стали невозможными. Используя остаточную скорость и реактивные двигатели, нам удалось выйти на орбиту вокруг второй планеты звезды НВ 358547. Здесь мы ждем помощи. Все члены экспедиции живы и здоровы. Изучаем планету, которая очень похожа на Землю. В дальнейшем планируем перейти в криоанабиоз».
Сообщение было записано в ЦБК, закодировано кодами, защищенными от помех, скреплено личной электронной подписью Командора. Звездолет был сориентирован зеркалом отражателя и лазером связи на Землю, с точностью, которая только была возможна по последним полученным лазерным импульсам. Очередные импульсы до сих пор не были получены, что снижало точность наведения и уменьшало, и так низкую, вероятность успешной связи с Землёй. С интервалом в 12 часов, сообщение было трижды передано на Землю. Инженер по связи Евгений Гусаров доложил, что аппаратура связи работала штатно, выходная мощность была максимально возможной. На некоторое время Командор почувствовал моральное облегчение. Как ни как, удалось выполнить первую часть плана по спасению членов экспедиции и они предприняли все возможные усилия отправить сообщение на Землю.