199… год. Окрестности военной части Н*
По ночному лесу, продираясь сквозь заросли, бежит молодой человек в военной форме, его руки судорожно сжимают автомат. Он периодически оглядывается, рассчитывая услышать звуки погони, но шум адского ливня скрывает все звуки. Он останавливается передохнуть, невзирая на больно хлещущие струи воды.
- Пусть только сунутся, всех с собой заберу! Никого не жалко! В деревню, и пофиг, что я сирота, схоронюсь, и никто меня не найдет, – восстановив дыхание, он бежит дальше по темному лесу, который лишь изредка озаряется всполохами молний.
Он бежит и вспоминает, как все началось…
***
Очередной караул солдата Белкина совпадал с отдыхом старослужащих. Их Белкин ненавидел всей душой – над его простыми рассказами из лесной и деревенской жизни «старички» могли только издеваться. Ни один не прошел мимо того, чтобы пошпынять «духа», поиздеваться над ним, испачкать гуталином подворотничок... Белкин тоскливо вздохнул – ему так хорошо было вставать рано утром, выгонять соседских коров, которых осталось две штуки, да и те у подслеповатых соседей, лежать на лугу и размышлять о сущности вселенной… Его мысли были прерваны грубым толчком под дых.
- Спишь, падла? – вопросил «дед» по прозвищу Камень. Его боялись даже сослуживцы и те, кто по званию был намного старше.
- Никак нет, товарищ дембель! – вытянулся в струнку и отчеканил Белкин – за полгода издевательств он хорошо усвоил для себя, что лучше отвечать быстро и по существу.
- А расскажи-ка мне, Белка, устав воинский. Вот прямо загорелось мне его послушать, - присел на кровать солдата Камень. Белкин послушно начал тарабанить заданное, но это Камня не успокоило.
- И отжиматься, читать и отжиматься. Быстро! – Белкин упал на пол и начал отжимания, чувствуя, что надолго его не хватит. Кое-как закончив требуемое, парень мешком упал на пол, задыхаясь, словно рыба, вытащенная на берег.
- Недостаточно четко, падлюка, повторить! – ударом ноги в бок подкрепил свои слова «дед». От боли у Белкина потемнело в глазах, и он, с трудом собравшись, принялся отжиматься и читать.
- Ладно, Белка, тебе повезло – сегодня в караул заступаешь. Ночной. Приду проверить, как ты там, - и, на прощание, пнув солдата еще раз, «дед» вразвалочку удалился, забрав с собой подхихикивающих прихвостней. Белкин свернулся в клубочек и еле слышно застонал. Вдруг в его голове словно что-то щелкнуло, и то, что он обдумывал в первый день начавшихся издевательства, стало приобретать четкие очертания.
Получив оружие и заступив в двенадцатичасовой объектовый караул, Белкин судорожно всматривался в окрестности воинской части, но вокруг был лишь непролазный лес. Покопавшись в памяти, он вспомнил примерное расположение дороги, по которой их везли, затем сунул руку в карман, проверив содержимое, и улыбнувшись, застыл, ожидая «гостей».
Темнело, порывами налетал ветер - он был мерзок, и, казалось, проникал в каждую клеточку тела, но солдат стоял и улыбался.
Вскоре ветер резко стих, и невдалеке послышались шаги.
- Ну, что, Белка, готовься – будешь сейчас мне не только Устав читать, а еще и песни петь, а то что-то скучно мне.
- Товарищ дембель, а можно Вас попросить подойти поближе? – от подобной наглости Камень впал в ярость, но, поскольку потом он намеревался хорошенько проучить солдата, то решил подойти.
- Что тебе, падла? – встал он вплотную к солдату и, поднимая руку для удара, как вдруг в подбородок ему уперся ствол автомата, он услышал щелчок, и его голова взорвалась, словно переспелый арбуз. Белкин хихикнул, вытер ствол об одежду дембеля, оглянулся – вроде бы выстрела никто не слышал, затем перекинул автомат на спину и, подойдя к стене, которая окружала часть, перелез через нее, примерно определил направление и бросился бежать. До рассвета оставалось немного, и солдат планировал хотя бы к утру выйти на дорогу, а там - на попутках или пешком добраться до своей деревни.
***
Сосед Камня по койке забил тревогу ранним утром – когда встал по нужде и увидел, что кровать разложена, а самого «деда» нет. Посмотрев на часы, парень обалдел – он знал, что Камень собирался проучить «духа», но времени для этого явно прошло больше, чем требовалось.
Он выскочил в коридор, подошел к дневальному.
- Петь, у нас проблема – Камень пропал.
- Как пропал?!
- А так – он ушел еще затемно, чтобы молодняк поучить, а сейчас пять утра, и его нет…
- Так, пошли, проверим, что там и как…
Через несколько минут вся часть стояла на ушах – старослужащий Камнев был убит (узнав эту новость, некоторые особо несознательные граждане, включая младший и старший офицерский состав, втихаря перекрестились), а солдат Белкин исчез, прихватив с собой автомат.
Когда об этом узнал командир части, самыми приличными словами в его десятиминутной речи был предлоги – на, в и из.
- Вашу ж мать, - успокоился он, лихорадочно думая о том, что на пенсию выйти придется все-таки досрочно. – Мне ведь сейчас ребят с собаками поднимать. Хорошо, что сейчас погода сухая который день. Далеко не уйдет.
Через полчаса несколько крепких парней с овчарками, рвущимися с поводка, вышли в лес.
- Только, ребята, прошу – осторожней. Особенно в той части леса, про которую вы и без меня знаете.
- Так точно, товарищ подполковник. – И поисковики углубились в лес, метров через триста отпустив с поводка собак, и побежали за ними. Звери неслись вперед огромными прыжками, напоминая каких-то апокалиптических тварей, при этом абсолютно молча.
***
Дождь усиливался, Белкин начал беспокоиться о том, что заблудился, но тут очередная вспышка молнии высветила вдалеке силуэт домика, и парень решил переждать ночь в нем. Вдруг откуда-то со стороны раздался окрик, перекрывающий шум дождя:
- Солдатик, стой! Не иди туда! – парень помотал головой – у ближайшего дерева ему померещился силуэт старушки в пестром платье. Решив, что это галлюцинации от пережитого, Белкин прибавил ходу, и скоро стоял рядом с домиком.
***
Поисковики битый час кружили по лесу, ведомые собаками, те вели себя как-то странно – кто-то приседал на задние лапы, кто-то повизгивал, причем в голосе явственно читался страх. Но вот животные выстроились в четкую линию, словно что-то учуяв, и побежали вперед.
***
В части же, подполковник сидел в своем кабинете и стопками глушил коньяк. Это была уже вторая бутылка, но алкоголь не брал мужчину.
- Твою мать, - бормотал он, наливая очередную рюмку, - твою мать. Опять началось. Ну как так-то? Твою ж мать, устаканилось же все, нет, твою мать, нихрена не устаканилось, - он снова выпил рюмку. – Мы же так постарались… - в дверь постучали, и в кабинет просунулась физиономия замполита, который служил в части около года.
- Разрешите, товарищ подполковник?
- Заходи. Будешь? – показал военный на бутылку. Замполит сначала покачал головой, но потом передумал, и присоединился.
***
Белкин прислонился к стене дома, который оказался наблюдательной башней. Дверь, как таковая, отсутствовала, но оконные проемы были заложены белоснежным кирпичом, а сама башня выглядела так, будто ее построили вчера, и даже цемент казался свежим. Дождь начал хлестать с новой силой, и солдат вошел внутрь. Правда, ему показалось, что его снова окликнули, но он списал это на усталость.
Достав из кармана спички, он зажег одну и осмотрелся – внутри было тепло, сухо и, на удивление чисто. Наверх вела достаточно крепкая лестница, парнишка подняться не рискнул, и остался внизу. В одном из углов стояло несколько деревянных сундуков, один из которых парень и разломал, решив использовать в качестве топлива для костра. Вдруг ему показалось, что за ним наблюдают, он резко обернулся, сжимая в одной руке автомат, а второй держа зажженную спичку. В помещении был только он. Успокоившись и разведя костер, Белкин уселся на пол в углу, прислонившись спиной к стене и внимательно наблюдая за дверным проемом. На улице по-прежнему хлестал адский ливень. От тепла дезертира повело в сон, и он задремал, голова его опускалась на грудь, как вдруг какое-то еле слышное поскребывание разбудило его, прогнав сонливость.
- Кто здесь? Отзовись, а то пристрелю, - в паническом ужасе прокричал он, чувствуя, как волосы встают дыбом. Ответом ему была тишина. Языки костра весело плясали, освещая все помещение, не оставляя темноте никакого шанса. Снова раздался скрежет – теперь он был громче и ближе… Парень начал осматриваться, и вот на одной из стен он увидел два пятна, которые стали увеличиваться в размерах, постепенно превращаясь в огромные глаза. От страха парень начал стрелять в стену, не чувствуя боли от рикошетивших пуль, а когда патроны закончились, то внезапно погас костер. Чье-то дыхание опалило его щеку, и парень провалился в спасительную тьму забытия…
***
Поисковики шли вслед за животными, которые бежали впереди, вдруг раздался страшный вой, мужчины переглянулись – звук шел со стороны той самой наблюдательной башни.
- Твою ж мать, - в голос заорал ведущий, - ну твою же мать! Опять, что ли? Ну, ептвою ити! – он грязно выругался и сплюнул. Не торопясь, очень осторожно, военные подходили к башне, стараясь издавать как можно меньше шума. Их звери сидели полукругом у башни, и, задрав морды вверх, горестно и громко выли, не пытаясь сунуться внутрь. Переглянувшись, и, словно что-то определив, ведущий достал мощный фонарик, включил его, и вошел внутрь. От увиденной картины ему стало плохо, и он выскочил на улицу отдышаться.
- Что там? – спросил самый молодой из поисковиков.
- На, смотри сам, - сунул ему в руки фонарик вышедший. Мужчина осторожно заглянул внутрь, затем вошел, и осветил страшную находку – на полу, в луже невесть откуда взявшейся воды, скрючившись, лежал совершенно чистый скелет в мокрых лохмотьях, смутно напоминающих форму, он посветил фонариком еще – автомат словно прикипел к одной из батарей.
- Эй, дайте ножовку по металлу, - получив требуемое, мужчина, сопя, принялся отпиливать кусок батареи. Затем, сфотографировав помещение и собрав кости в мешок, он вытащил молоток и клещи, и дальше продолжил собирать то, что могло бы выдать произошедшее. Закончив, мужчины прицепили собак на поводки, и через полчаса были в части.
***
В дверь кабинет подполковника снова постучали.
- Да, - заорал тот, - входите! – в кабинет вошел главный поисковик.
- Ну?
- Все плохо. – Мужчина выложил на стол подполковнику свежеотпечатанные фотографии, тот начал их просматривать, задерживаясь взглядом на некоторых.
- Благодарю за службу, - и подполковник достал третью рюмку. Они выпили, не чокаясь, затем поисковик ушел, оставив начальство в думах.
- Что Вас так напугало, товарищ подполковник?
- Давай так договоримся, Игорек, без свидетелей – я для тебя Алексей. Так вот, случилась не самая приятная вещь. Хотя здесь нам, можно сказать повезло – парнишка сирота. Жаль его, конечно, но похороним за свой счет. Знал бы ты, какое у меня кладбище, - военный помрачнел и выпил.
- В смысле?
- В самом прямом. Херовое это место, замполит, очень херовое. А ведь предупреждали нас местные, что не надо тут было часть располагать. А особенно строить наблюдательную башню… Ты ведь не в курсах, чем мы тут занимаемся?
- Кое-что слышал, - осторожно протянул замполит, потягивая коньяк.
- Так вот, можешь забыть то, что тебе говорили – правда немного пострашнее будет. Только учти, Игорек, хоть слово налево – и ты труп. Причем, безвестный.
В тридцатых годах был тут основан институт, который занимался разработками секретного вооружения, собственно, он и сейчас занимается, и делает упор на умные штуки, если совсем научно – разработка психотронного и прочего оружия. И да – я не шучу, и не пьян, несмотря на выпитое. – Подполковник вздохнул:
- То, что произошло сейчас - не первый случай. На, полюбуйся, - он перекинул пачку фотографий замполиту, тот взял их и с любопытством начал смотреть. Первым делом офицер начал рассматривать фотографии, на которых была башня, его удивило и испугало то, что на ближайших деревьях был мох, а сама башня выглядела как будто только что отстроенной.
- А что – ее каждый год обновляют и красят? – задал вопрос замполит. Алексей посмотрел на него тяжелым взглядом:
- Да нет, Игорек. Это она сама… Обновляется, - выплюнул он это слово.
- Как?
- А никто не знает. Говорили нам старики, - повторился Алексей, словно забыв, будто уже это говорил, - что гиблое это место. Очень гиблое – люди пропадают, летает всякое. А мы не верили. При строительстве башни погибло трое гражданских строителей. Но нас это не остановило. Ходила, кстати, там бабка одна, в пестром платьишке и косынке, местная юродивая, как нам говорили. Плакала, кричала, что сынка тут похоронила. Мы даже эксгуматоров из Москвы вызывали, но не нашли ничего. Уж вряд ли она глубже пяти метров могла что-то закопать…
Три этажа, из первоклассных плит, хороший цемент – да, тогда еще не воровали. Все началось в 1973 году – я тогда был еще лейтенантиком, молодым, зеленым и необстрелянным. У нас случилось ЧП – сбежали трое солдат, прихватив с собой хороший арсенал. Половина Союза на ушах стояло – как же – убийство и так далее… КГБ И МВД нам помогали как могли… Но, что я могу сказать – официальная версия очень разнится с неофициальной. Нашли их в той самой башне, точнее, то, что от них осталось. А осталось очень мало. Даже от Белкина больше осталось. Автоматов так и не нашли, хотя в башне весь пол был покрыт стреляными гильзами. И дальше понеслось по накатанной – стабильно раз в год в этой самой башне мы находили кости. Иногда это были звери. От греха подальше башню решено было сначала снести. Молодой парнишка, опять же из гражданских, сел в бульдозер, завел, поехал. За пятнадцать метров до башни двигатель резко заглох. Я побежал к машине. Знаешь, ТАКОЙ улыбки я не видел никогда. Парнишка был мертв, экспертиза показала, что остановилось сердце – инфаркт. Но как он улыбался… Тогда я и поседел наполовину. И как ни странно, вспоминались мне бабкины слова все чаще и чаще. А потом… Потом началась всякая неведомая хрень. Пытались ее взорвать, но, то детонаторы не срабатывали, то взрывчатка намокала, причем резко и сразу. Мы пытались несколько месяцев, но затем решили просто заколотить двери и окна. И тут-то тоже началось интересное – все деревянное и металлическое держалось ровно до ночи. А потом исчезало. Мы опять же плюнули, и заложили одним рядом белого кирпича окна, пытались заложить и дверной проем, но нас ждал очень неприятный сюрприз – если в оконных проемах кирпич еще держался, а вот дверной – как будто корова языком слизала… Я тебе что еще скажу – попов вызывали, только узнав, куда надо приехать – все, как один ушли в отказку. То дела, то болеют, а один открыто сказал, что места там нехорошие, и Богу неугодные. Но и то – навеселе был. Был бы трезвый – тоже отмазался бы… - подполковник замолчал.
- Подожди, Алексей, - замполит держал в руках фотографию, сделанную изнутри башни, - ты говоришь, что вы только белым кирпичом закладывали. А как же объяснить красный кирпич внутри?
- А это, дружок, еще одна загадка – за ночь там появился второй ряд. И честно тебе скажу – самый сильный иррациональный страх я испытываю только там.
- А с чем это может быть связано?
Подполковник хлопнул еще рюмку, закусил лимоном и повторил:
- Проклятое это место, гиблое.
- А как же кости? Что же за воздействие такое?
- А в башне этой время летит, словно сумасшедшее. Очень быстро. Как будто там параллельный мир…
Допив третью бутылку, мужчины разошлись по своим домикам; на улице выглянуло солнце, и лишь над башней накрапывал мелкий дождь, а из самой башни слышались скрежет и еле слышный вой…
ПС.. После описанных событий подполковник попал в страшное ДТП, не справившись с управлением, и был похоронен на местном кладбище. Родственников у него не было, но редкие посетители могли заметить рядом с его могилой старушку в пестром платье, которая нет-нет да поправляла венки…
Не успев назначить нового командира части, был получен приказ о ее расформировании, и переводе всего состава в разные города страны. Все объекты, которые в спешке были оставлены военными, местными алкашами были растащены на строительства, и только башню никто не тронул…
Редкие прохожие, которым довелось побывать возле этого места, рассказывали о странных звуках и каком-то иррациональном страхе, заставляющем не просто ускорять шаг, а переходить на бег. Им, конечно же, никто не верил, но смельчаков, проверивших бы это, так и не нашлось.