Жила-была Честность и в ней был Бог. Она была чиста, невинна и откровенна. В ней не было фальши, зла и лицемерия. Честность робко поднимала глаза и нежно шептала добрые слова поддержки, понимания. Тонкой нитью духовной красоты проникала Честность в самую суть. И Бог ей благоволил, открывая даже самые глухие засовы взамен на преданность и справедливость.
Но когда кто-то обижал Честность, она вскипала, становилась огромной и грозной. И Бог таким становился вместе с ней, и карал жестоко каждого, кто мог противиться его воли и правде. Честность била сверкающими молниями в обман, разжигая его нутро и паля его до тла. Не щадила Честность вранье, ложь и предательство, хлестая кнутом точными, едкими фразами по самым больным местам, по самым глубоким ранам.
А коли приходил и искренне каялся обманщик Богу, то Честность прощала его и всегда давала шанс все исправить. А коли не каялся, то мучился во веки веков, ибо не было в нем Бога.
А был Бог у Честности. В сердце.